Защитница

Прохожие эльфы недоуменно провожали взглядом Защитницу, которая словно ветер летела через узкий каменный мост, ведь только пройдя по нему можно было попасть в Ривенделл. Наконец она увидела перед собой две знакомые фигуры: одна из них восседала на белой лошади, которая была под стать своей хозяйке — такая же благородная и красивая. Второй был темноволосым эльфом, который вёл лошадь за поводья и непрерывно беседовал с эльфийской девой, а на его лице светилась счастливая улыбка. Даже его тёмные карие глаза, казалось, улыбались, отчего на душе Эрианэ становилось теплее. Эльфы заметили Эрианэ, когда она была всего в нескольких шагах от них. Конечно, оба сразу же её узнали. Не вымолвив ни слова, ведь все слова застряли где-то в горле, эльфийка поклонилась леди Арвен, на что голубоглазая кивнула ей в ответ. — Дальше я сама, Линдир, — обратилась она к эльфу и, не дожидаясь ответа, пришпорила белогривую лошадь и пустилась вскачь по мосту. Эрианэ так долго ждала этой встречи, постоянно видела её во снах, но сейчас стояла как вкопанная, не в силах пошевелиться и сказать хоть слово. — Не знал, что ты вернулась. Его голос развеял все сомнения, поэтому, не теряя ни секунды больше, она в два шага преодолела разделяющее их расстояние и прижалась к Линдиру, обвив его шею руками. Немного помедлив, эльф неуверенно погладил её по спине. — Я так скучала. — Я тоже, — прошептал он ей в макушку, а в следующую секунду отстранился. — Лорд Элронд меня ждёт, мне надо идти. Увидимся чуть позже, хорошо? — Ладно, — кивнула эльфийка, широко улыбаясь. Несмотря на удобную кровать, Эрианэ не сомкнула ночью глаз, обдумывая последние события. Ещё она думала о предстоящем Совете, на котором, как ей казалось, решатся судьбы многих, и её в том числе. По пути на Совет Эрианэ встретила Гэндальфа, но был он настолько задумчивым, что кроме сухого приветствия не проронил ни слова. Позже к ним присоединились Фродо и Бильбо. — Сегодня нам предстоит многое услышать и многое решить, — неожиданно произнёс маг, устремляя уставший взор куда-то вдаль. Хоббиты переглянулись. На лице юного Фродо был виден неподдельный испуг, но Бильбо ободряюще улыбнулся своему племяннику и похлопал по плечу, хотя сам ещё не знал, что их ожидало. Эрианэ тоже не знала, хотя догадывалась. Кольцо. Такое маленькое, почти неприметное украшение было источником практически всех бед Средиземья. Несложно догадаться, что речь пойдёт именно о нём. Что с ним решат сделать — эльфийка не знала, но одно она знала наверняка — оно не могло остаться в Ривенделле. Лорд Элронд и так очень рисковал, соглашаясь впустить полурослика с кольцом в Имладрис, но враги чувствовали его, поэтому был огромный риск, что всё обернётся катастрофой. Гэндальф привёл их на большую террасу. Стулья там стояли по кругу, а посреди стоял небольшой низкий стол. На стуле с самой высокой спинкой восседал владыка Ривенделла. Рядом с ним расположились ещё несколько приглашённых: Глорфиндель и несколько эльфов из числа приближенных Элронда, принц Леголас — сын короля Трандуила, Глоин и Гимли, Арагорн и ещё один высокий русоволосый человек, имя которого Эрианэ не знала. Серые глаза незнакомца настороженно оглядели новоприбывший, чуть дольше задерживаясь на эльфийке. Когда Эрианэ заняла место между Глорфинделем и Леголасом, лорд Элронд обвёл присутствующих взглядом, после чего встал со стула. — Чужестранцы из дальних краёв, старые друзья… вас позвали сюда, чтобы ответить на угрозу Мордора. Средиземье на грани уничтожения. Никому не избежать этого. Мы или объединимся, или погибнем. У каждого народа своя судьба, но это наш общий рок. Перед вами, друзья мои, хоббит Фродо, сын Дрого, — указал он на хоббита. — Мало кто приходил в Ривенделл с делом столь неотложным, преодолев столь суровые опасности. Покажи им кольцо, Фродо. Немного помедлив, хоббит встал со стула и положил кольцо на стол, после чего поспешно вернулся на своё место. Кольцо сразу же приковало внимание всех присутствующих. Эрианэ на секунду показалось, что все сейчас начнут возмущаться, мол, стоило ли созывать Совет из-за такого пустяка. Но все присутствующие прекрасно понимали серьёзность сложившегося положения. Первым заговорил русоволосый незнакомец. — Нам с моим братом приснился один и тот же сон, — произнёс он. — Тьма затянула небо на востоке, но на западе сиял слабый свет. И таинственный голос возвестил: «Твой час близится, проклятие Исильдура нашлось». Эльфийка заметила, как напряглось лицо Арагорна. Его губы сжались в тонкую линию, а тёмные брови сдвинулись на переносице. Она и раньше замечала, что Странник неохотно рассказывал о своих предках даже любопытным хоббитам, а ей так тем более. Арагорн стыдился ошибок, которые совершили его предки, и Эрианэ не могла его за это винить, ведь она прекрасно понимала его чувства. По линии матери Эрианэ состояла в дальнем родстве с Верховным королём нолдор Тургоном, сыном Финголфина, а все в Средиземье знали, что Финголфин был одним из тех эльфов, которые подняли мятеж против Валар, а это было недопустимо. Кроме того, один из братьев Тургона развязал братоубийственную войну, нападая на слабо вооружённых эльфов-тэлери. Лорд Элронд, дабы прервать неловкое молчание, решил рассказать о Кольце. Владыка Имладриса рассказывал о Второй эпохе, когда были выкованы Магические кольца, и о древнем Властелине Мордора — Сауроне. Отдельные части этой истории были знакомы всем гостям: кто-то знал почти всё из этого, кто-то думал, что это лишь легенды. Но всю её не знал до этого никто, поэтому все присутствующие внимательно слушали, затаив дыхание. У эльфийки и раньше возникали догадки, что это кольцо не просто одно из девятнадцати Колец власти, которые создал Келебримбор. Оно было особенным, а теперь она знала это наверняка. Это и было то самое Единое кольцо, подчинявшее себе все другие. Это и было то самое проклятие Исильдура. — Так почему мы его просто не уничтожим, а?! — вопросительно вздёрнул бровь Гимли, с лёгким прищуром разглядывая кольцо. Вдруг гном схватил свою секиру, а в глазах его что-то сверкнуло, словно голову сына Глоина посетила безумная идея. Гимли резко вскочил на ноги, но не успел он как следует размахнуться, как над всеми присутствующими на Совете сгустились чёрные тучи и послышался чей-то зловещий голос. Из-за резкой головной боли, которая заставила Эрианэ схватиться за уши, она не сразу поняла, что голос принадлежал Гэндальфу. Говорил он на чёрном наречии, а значило это примерно следующее: «Одно Кольцо, чтоб править всеми, Оно главнее всех, Оно соберёт всех вместе И заключит во Тьме.» — Никогда ещё в Имладрисе не звучали слова этого наречия, — гневно проговорил Элронд. — Я не буду просить у Вас прощения, владыка Элронд, — как ни в чём не бывало, пожал плечами маг, — ибо наречие Мордора возможно вскоре зазвучит по всему западу. — Кольцо нельзя уничтожить ни одним известным нам способом, потому что оно было отлито в огне Роковой горы, и уничтожить его можно только там, — обратился эльф к Гимли, задерживая взгляд на Митрандире. Иногда у Эрианэ складывалось впечатление, что владыка Ривенделла и маг могут общаться друг с другом без слов. Сейчас была именно эта ситуация. — Его нужно отнести в самое сердце Мордора и бросить в огненную расщелину из которой оно вышло. — Просто так в Мордор не пройти, — снова отозвался русоволосый мужчина. — Не только орки стерегут Чёрные врата. — У нас нет другого выхода, — устало прикрыл глаза Элронд. — Согласен. Кольцо необходимо уничтожить, — сказал Глорфиндель. — Боюсь, однако, что это не под силу никому из нас. Но мы могли бы сокрыть кольцо в море. — Признаться, я думал об этом. Но вероятность, что его снова найдут, но на этот раз наши враги, слишком большая. — Мы не можем так рисковать, — согласно кивнул Глорфиндель. — То есть мы всё же должны отправиться в Мордор, — протянул Леголас, задумчиво глядя на кольцо. — И ты возомнил себя тем, кто это сделает?! — гневно проворчал Гимли. — Я скорее умру, чем отдам кольцо в руки эльфам! — Если мы не совладаем со своими эмоциями, Саурон это сделает, и тогда всех нас ждёт страшная участь, — поспешил остановить гнома Митрандир. — Я возьму кольцо. Я отнесу его в Мордор, — послышался неуверенный голос Фродо. Эльфийка устало вздохнула. На протяжении всего Совета она внимательно наблюдала за хоббитом и видела, что его терзали сомнения. Он сам ещё не понимал, на что согласился, однако принял такое решение и не был намерен отступать от задуманного. Полурослик поднялся на ноги, а от Эрианэ не укрылось то, как дрожали его колени. — Я помогу тебе нести это бремя, Фродо Бэггинс. Столько, сколько потребуется, — улыбнулся Митрандир, подходя к хоббиту. Кажется, маг ни капли не удивился. — Если моя жизнь понадобится защитить тебя, я отдам её. Мой меч с тобой, — произнёс Арагорн, присоединяясь к Фродо и Гэндальфу. — Мой лук тоже, — ободряюще улыбнулся Леголас. — И моя секира, — сказал Гимли, недоверчиво поглядывая на эльфийского принца. — Я с тобой, — произнёс русоволосый человек. — Мистер Фродо без меня никуда не пойдёт! — просто из ниоткуда появился Сэм. Наткнувшись на сердитый взгляд владыки, Сэм покраснел и виновато опустил глаза, но лорд Элронд лишь слабо улыбнулся и с наигранным сожалением покачал головой. — Вас трудно разлучить, раз уж ты проник даже на секретный совет, на который не был приглашён. — Эй, а мы?! Про нас не забывайте! — воскликнул Мерри, появляясь вместе с Пиппином на террасе. — Толковые парни вам пригодятся, — закивал головой Тук. Эрианэ чувствовала на себе взгляд Митрандира, но продолжала демонстративно его игнорировать. — Девять хранителей. Отныне будете вы Братством Кольца.

***

— Я надеялся, что ты присоединишься к нам, — вместо приветствия произнёс Митрандир когда встретил Эрианэ в саду. — Боюсь, мне придётся тебя огорчить, — отчеканила эльфийка. — Теперь это в прошлом. Я попытаюсь найти своё счастье здесь, в Ривенделле. А вам я желаю удачи. Гэндальф хотел сказать что-то ещё, но Эрианэ быстрым шагом удалилась, даже не взглянув на мага. Она понимала, что несправедливо обвиняет во всём Митрандира, но слушать его уговоры эльфийка не собиралась. Вот уже второй день подряд Эрианэ ходила угрюмой. После возвращения с Совета она хотела обсудить с Линдиром всё, что там происходило, ведь очень удивилась, что он на нём не появился. Она написала письмо и подложила его Линдиру под дверь, как они это делали раньше. Но ответа снова не было. Ясно было одно: кто-то в Ривенделле не хотел, чтобы Линдир с ней общался. — Здесь так красиво. И погода просто потрясающая, даже не скажешь, что это начало ноября. От неожиданности эльфийка вздрогнула, но увидев, кому принадлежал голос, она успокоилась. — Вы здесь впервые, не так ли? — Да, — кивнул русоволосый. — Я рад, что мне посчастливилось оказаться здесь. Для простого смертного большая честь побывать в Ривенделле и увидеть Вас, леди Атанварниэ. — Вы… знаете моё имя? — Там, откуда я родом, о Вас наслышаны. — И откуда же Вы? — Из Гондора, — произнёс мужчина, улыбаясь чуть шире. Эрианэ была искренне удивлена, ведь она не могла даже предположить, что новость об исполненном пророчестве долетела до самого Гондора. — Я бы послушала о Гондоре, — сказала эльфийка, заглядывая в серые глаза мужчины, которые так и светились радостью. — Только скажите мне, как я могу к Вам обращаться? — Моё имя Фарамир. Фарамир оказался на редкость интересным собеседником. Он делился с ней новостями из мест, в которых ему доводилось побывать по пути в Ривенделл, рассказывал легенды, которые знал каждый гондорец с самого детства, а также немного о себе. Как оказалось, он был младшим сыном наместника Гондора Дэнетора II. Насколько Эрианэ поняла, между отцом и сыном были весьма напряжённые отношения, хотя было видно, что Фарамир его очень любил и уважал. Вечер в компании гондорца пролетел незаметно. Фарамир любезно проводил Эрианэ до её покоев и, получив от неё обещание, что завтра она покажет ему лучшие места Ривенделла, они распрощались. Эльфийка уже и думать забыла о своих переживаниях, но конверт, который она обнаружила под дверью, снова про них напомнил. «Я буду ждать тебя в нашем месте после заката.» У Эрианэ сердце оборвалось. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, а на Ривенделл опустились сумерки. Эльфийка бежала, что было сил, в надежде, что эльф всё ещё там. Место, о котором написал эльф, было небольшой поляной, где они любили проводить время. Они выходили туда по вечерам: Линдир брал с собой скрипку и играл на ней, а Атанварниэ наслаждалась его обществом и музыкой. Там им никто не мешал. Но Линдира на поляне не оказалось. Зеленоглазая села на опавшую листву, опёршись спиной о ствол дерева. Прошло, наверное, чуть больше четверти часа, прежде чем Эрианэ услышала чьи-то тихие шаги. Эльфийка не смогла сдержать улыбки, но когда она обернулась, то увидела совершенно не того, кого ожидала. — Госпожа?.. Эльфийка быстро поднялась на ноги и поклонилась. — Мне нужно поговорить с тобой, Атанварниэ, — сказала Арвен, подходя ближе. — Я Вас слушаю. Голубоглазая вздохнула, предвкушая тяжёлый разговор. — Ты должна покинуть Ривенделл. Запомнив о всяких приличиях, Эрианэ уставилась на эльфийскую деву в упор. — Как же так, госпожа? — нервно улыбнулась Эрианэ, не поверив собственным ушам. — Здесь мой дом. Эрианэ думала, что Арвен пошутила, ведь что это могло быть, если не шутка? Но чем дольше она смотрела на серьёзное и абсолютно безэмоциональное лицо госпожи, тем больше сомнений по этому поводу у неё возникало. — Вы шутите, верно? Тяжело вздохнув, голубоглазая покрутила кольцо на безымянном пальце. Эрианэ была уверена, что раньше его не было… — Тебе очень дорог Линдир, не так ли? — Конечно, — без раздумий ответила зеленоглазая, не понимая, к чему клонит дочь владыки. — Он мой друг. — Значит, ты готова на всё ради него? От страшной догадки у Эрианэ перехватило дыхание. — В чём же я провинилась перед Вами? Зелёные глаза заблестели, но Эрианэ сумела подавить слёзы. — Твоей вины здесь нет, — спокойно ответила Арвен. — Так будет лучше. — Ваш приказ для меня закон, госпожа, — произнесла Эрианэ, внимательно разглядывая землю под ногами, ведь боялась, что если встретится взглядом с Арвен, то дочь Элронда всё прочитает по её глазам. — Это не приказ, Атанварниэ. Это мой совет тебе, — голос голубоглазой эльфийки смягчился. — Так будет лучше для всех. Когда ты встретишь того, кого всем сердцем полюбишь, ты вспомнишь мои слова. И ты поймёшь, что я была права. Леди Арвен медленным шагом направилась туда, откуда пришла, не сказав больше ни слова. Хотя она и так уже сказала достаточно. Эрианэ почувствовала, как слёзы невыносимо щипали её глаза и, не в силах больше их сдерживать, она дала им волю. На душе у неё было паршиво. В её сердце словно вонзили острый клинок, а внутри кроме него ничего не осталось. После этого случая Эрианэ не выходила из своих покоев почти месяц. Глорфиндель поначалу пытался успокоить племянницу, хотел поговорить с ней, ведь не мог не заметить, как разрывается её душа. Но всё было тщетно. Братство Кольца готовилось к походу. Хоббиты по несколько часов в день рассматривали вместе с Гэндальфом различные карты, а свободное время проводили в саду, наслаждаясь последними деньками в Имладрисе. Гимли почти всё время проводил с отцом, но несколько дней назад Глоину пришлось попрощаться с Ривенделлом и отправиться к принцессе Дис, как он и обещал, поэтому Гимли скучал. Леголас общался с местными эльфами, в особенности с сыновьями Элронда — Элладаном и Элрохиром. Фарамир не переставал восхищаться эльфами, их культурой и традициями, поэтому не пропускал ни одного ужина, где имел отличную возможность получить ответы на интересующие вопросы. Один только Арагорн постоянно где-то пропадал. Остальные члены Братства его почти не видели, на ужинах он не появлялся. Никто даже не догадывался, что творилось на душе Странника. После того, как сыновья Элронда проболтались, что их сестра Арвен и Линдир заключили помолвку, сын Араторна не находил себе места. Госпожа Арвен всегда давала ему ложные надежды, которые из-за этой новости разбились вдребезги, изранив душу следопыта. Вот и настал тот день. Всем членам Братства хотелось побыть в Ривенделле ещё хоть один денёк, чтобы запомнить его таким, каким он был, ведь они могли и не вернуться. Всем, кроме Арагорна. Эрианэ наблюдала за происходящим с балкона. Она молилась за каждого из них, прося Валар защитить Братство от зла, что поджидало за каждым углом. — Хранитель Кольца отправляется в поход к Роковой Горе, — торжественным тоном произнёс владыка Элронд. — Те, кто пойдёт с ним, не связаны ни клятвой, ни зароком. Они пройдут столько, сколько смогут. Прощайте. Не отступайтесь от цели. Да будет с вами благословение эльфов, людей и всех свободных народов. Вскоре после ухода Братства из Ривенделла, Эрианэ направилась в конюшню. Актеон приветственно заржал, увидев свою хозяйку, которая быстро взобралась на него, поправляя на себе камзол и закинув за спину колчан со стрелами. — Уже уходишь? — Глорфиндель как будто чувствовал, где находилась его племянница. — Ты знал, что я буду здесь? — скорее утвердила, чем спросила Эрианэ. — В общем, неважно. Я уже всё решила. Я отправляюсь в Лотлориэн, там мне хотя бы рады. — Я знаю, что раз уж ты так решила, то так и будет. В этом ты похожа на мать, — грустно улыбнулся Глорфиндель. — Я не стану тебя задерживать, а лишь скажу — в добрый путь! Будь осторожна, ведь опасность сейчас поджидает на каждом шагу. Надеюсь, что ты найдёшь то, что ищешь. — Благодарю. В последний раз взглянув Глорфинделю в глаза, Эрианэ пришпорила Актеона и понеслась галопом. Несколько дней и ночей она ехала практически без остановок, но это не могло продолжаться вечно. Актеону требовался хороший отдых, а тем временем эльфийка направилась к небольшому ручейку, дабы пополнить запасы воды. Ранняя зимняя темень уже опустилась на землю, пронизывающий холодный ветер пробирал до костей, но именно в этом моменте Эрианэ почувствовала долгожданное облегчение и свободу. Здесь было так тихо, так спокойно, так… Внезапный рык из темноты нарушил идиллию момента. «Варги,» — догадалась эльфийка. При себе Эрианэ имела только меч, поэтому ей пришлось вступить в рукопашный бой. Их оказалось двое. Волки казались одичавшими и очень голодными, поэтому при первой же возможности они вцепились бы эльфийке в горло. Но Эрианэ уже приходилось иметь дело с варгамм, поэтому она смогла с ним справиться. Выждав несколько минут, дабы проверить, не придут ли они ещё, эльфийка решила вернуться к Актеону. Увиденное заставило её ноги прирасти к земле. Эрианэ забыла как дышать, смотря на своего коня, на шее которого виднелось большое кроваво-красное пятно. Актеон был мёртв.