Буду твоим квартирантом

Арсений вне себя от ярости - бесило и собственное бессилие, и то, что из-за него Антон попал в такую ситуацию. И он абсолютно не понимал спокойствия парня. Не понимал, почему Антон как ни в чем не бывало сидит на диване и снова залипает в телефон. Арс заглянул ему через плечо – это, конечно, нарушение личного пространства, но не до того сейчас – Антон, похоже, реально искал занавески поплотнее. – Как тебе эти? – поинтересовался, поймав его взгляд, и ткнул в бледно голубые с котятами. – Тебе реально похрен? – Арс навис над ним, – Антон, блядь. Парень неопределенно повел плечом. – Хрень-хрень-хрень! – с рыком отпрянув, Арс начал зло расхаживать из стороны в сторону, вдарил кулаком по стене, не обращая внимания на последовавшую боль. – Так не должно быть! – Как? – устало выдохнул Антон, откладывая гаджет. – Я не ты, Арс, и это нормально. Я понимаю, почему паришься ты. Но и ты должен понять, что я из-за такого не парюсь. Предки узнали? Да и пофиг. Как будто раньше я с ними тепло общался. Друганы узнают? Я тебя умоляю, а то они не знают. Отвернулись бы – не были бы дружбанами. На работе? Кто? Петя, который мне давеча на своего бойфренда жаловался? Или Лада, начальница, которую с работы "жена" забирает? Прикинь, в какую удачную кофейню я устроился, – не в тему гыгыкнул он. – Кофе, который я там варю, от моей ориентации менее вкусным не становится. – От меня одни неприятности, – словно не слышит его Арс. Антон – солнце, а он – туча. Антон умеет окружать себя хорошими людьми, а у Арса из таких разве что друг Серёжа, да и того он предпочитает на расстоянии держать. Антон уверен, что с любой проблемой можно справиться. Вот только с любой ли? – И тебя все устраивает? – продолжает зарываться в глубины самобичевания Арс. – И ты реально готов вот так жить? Шторы поплотнее, на улице не держаться за руки? Ради меня? Нахрен, Антон? Ты готов без страха обнимать и целовать, а я не дам тебе этого. Ты готов взвалить на себя чужие проблемы. А я не готов взваливать свои на тебя. Тебе нужно другое! – А может, я сам решу, что мне нужно? Если я так живу, значит, меня устраивает. Я нихера не терпила. Зато ты сейчас пытаешься играть в великомученика. О, всё твое благородное благородство, граф. – Антон резко поднимается и прижимает его к стене, смотрит свысока, хоть Арс ненамного его ниже. – Думаешь, что оттолкнешь меня ради моего же блага. Да? Может, еще предложишь новую хату поискать? Это же в канун праздников – самое то. Здравствуй, жопа, Новый год! Грудь Антона вздымается, дыхание становится тяжелее, Арс чувствует: ноги как ватные. Он упрямо сжимает губы и молчит. – Вот и всё! – Антон также резко отходит, а Арсений чуть не падает. – Так что, иди в жопу со всем этим, Арс, желательно, в мою, конечно. Я-то знаю, чего хочу и как лучше. А ты подумай над этим. И зло уходит в свою комнату, хлопая дверью так, что штукатурка с потолка чуть не обсыпается. Арс устало сползает вдоль стены, обхватывает руками колени. Хотел как лучше, получилось хуже чем всегда. … Без Антона в постели холодно, но Арсений ворчит на отопление и поплотнее укутывается в одеяло. Без Антона в постели пусто, и Арсений думает о том, какой же он все-таки еблан, и напряженно прислушивается: в коридоре тишина. В голове набатом начинают бить слова Антона о "может, предложишь еще хату поискать", а ведь Арсений в том момент был так близок к этому, но теперь в этом эмоциональном вакууме становится страшно – остаться без Антона. Умом Арсений понимает, что Антон сейчас среди ночи вряд ли куда-то уйдет, да и сделал бы так сразу, но сердцем все равно напряженно вслушивается. А еще до дрожи хочет услышать его шаги, да хоть маленький стон, отзвук за стеной. Тишина давит одиночеством. А ведь говорила Арсению бабушка: нельзя ложиться спать в ссоре, покричите друг на друга, поорите, но потом помиритесь обязательно, чтобы злой дух ночью не витал, энергию не пил. В коридоре раздается шорох – и он для Арсения сейчас лучше всякой музыки. Мужчина тихо садится на кровати и вслушивается – дверь хлопает. Арс как ужаленный подрывается и бросается в коридор, резко включенный свет бьет по глазам, мозг от прихлынувшего адреналина соображает крайне плохо, готов уже наспех накинуть пальто и, как есть, выбежать в коридор, только бы успеть, только бы догнать, только бы он далеко не ушел. Бешеный взгляд мечется туда сюда, выхватывая висящую на крючке красную куртку Антона, но Арс все равно боится выдохнуть, даже когда слышит слив воды. – Арс? Ты чё? – вышедший из туалета Антон сонно потирает чуть покрасневшие глаза. Стук сердца медленно возвращается в нормальный ритм. Антон смотрит недоуменно и вопросительно, но в глазах играет смешинка с сарказмом: что, мол, как докатился, что теперь скажешь? Арсений опускает взгляд и понуро подходит к нему, утыкается носом в обнаженное плечо, смыкает руки вокруг талии. Антон обнимает в ответ, что-то успокаивающе шепчет: кажется, из категории: "и что же мне с тобой делать?", а потом молча ведёт в спальню. Некоторое время они просто лежат, обнявшись, да и смысл разговаривать – беседами проблему не решить. Потом Арс чмокает его в шею, тянется к телефону и открывает галерею, рыщет там и наконец поворачивает экран к Антону. – Как тебе? Парень чуть недоуменно смотрит: снимок обычный – их общее селфи на фоне ледового катка, ничего особого, больше на дружеское похоже. Антон тогда еще продрог как собака и устал, он бы лучше под пледом зиму проводил, но Арсу на коньки нужно, спорт – залог здоровья, и вот это всё. – Норм, – Антон пожимает плечами. А затем не с удивлением, а с абсолютным охренением смотрит, как Арс выкладывает это фото на своей странице, с подписью "активные выходные". Антону в глубине души вообще хочется другое фото выложить – где шея Арса помечена засосом, чтобы все видели – эта территория занята. Антон думает: Арс – тот еще жук, прямо об их отношениях не сказал, но на присутствие парня в своей жизни намекнул, а фанбаза уж пусть сама думает. А еще Антон понимает, как много этот шаг значит. – Дурень, – ласково целует он Арсения, а сам, перед тем как уснуть, долго прокручивает всяческие возможные и невозможные варианты. Не сказать, что они хороши. Но плохой план ведь лучше полного отсутствия плана?...наверно. *** За завтраком они перекинулись парой ничего не значащих фраз и разбрелись по работам. У Антона в этот день была утренняя смена, а клиентов – не так много. Видать, большинство предпочитало заниматься предновогодней суетой, или спать, или ползти на работу в темпе скоростной улитки – ни на что не отвлекаясь, но никак не прохлаждаться (скорее уж, отогреваться) в кафешке. Обычно Антон от такого грустил, чаевых ведь меньше будет, но сейчас отсутствие людей играло на руку, ведь можно было попросить официанта ненадолго его подстраховать, заскочить к Ладе и кое-что с начальницей перетереть. *** Антон набрал номер, отчаянно прося всех и вся, чтобы тот не оказался одноразовым, но к его облегчению послышались гудки, а затем мужской грубый бас. – А мы всё гадали: кто из вас, голубков, первым позвонить додумается, – проговорил насмешливый незнакомый голос. И явно не принадлежащий Боре. – Я так-то Боре звонил, - проигнорировал шпильку Антон, – а ты кто таков будешь? – Борюня тут ничего не решает, ты мальчик взрослый понимать такое должен. – А ты решаешь? – Может, да, а может, нет. Смотря, зачем звонишь, сладкий. Мамка с папкой те фото как оценили? – Короче, – сжав вторую руку в кулак, прошипел Антон, – есть тема по баблишкам, но не телефонный разговор. Где перетереть сможем? – Вот так бы сразу, – расхохотались в трубке.