Тай Ян

-Джеюн~а!!!-Шим ворочается на мягкой постели и недовольно мычит в ответ Хисыну, который в очередной раз стоит под его дверью, хоть они и договаривались встретиться уже на дереве.-Ну же, Джеюн, просыпайся! Снова ведь всё пропустим. Мы не встречали рассвет уже неделю, а всё из-за того что кто-то не может проснуться и вообще я не собираюсь... Не успевает Ли завершить свою гневную речь, как деревянная дверь резко отъезжает в сторону, образовав щель в которую просовывается рука сына императора. В следующую секунду губы ели удержавшего вскрик Хисына накрывают мягкие губы напротив. Джейк целует медленно, то просто чмокая, то впиваясь со всей жадностью. Первые секунды Ли пытается сопротивляться, но когда руки любимого мягко опускаются на его талию, то оставляет попытки вырваться из этого сладкого плена и полностью растворяется в поцелуе. Джеюн целует потрясно. Лучше него не целует никто. Хоть как целуются другие они оба не знают. Они первые друг у друга во всём. И если у Джеюна была хоть какая-то осведомленность благодаря старшему брату и книгам, которые ему привозил кузен из-за морей, то Хисын узнавал обо всём только из уст самого Шима. Краснея как рак, он слушал Джеюна которому было даже весело наблюдать за тем, как при каждом новом слове уши старшего становились всё ярче от прилива крови, а пальцы всё яростнее теребили края рукавов. Но Хисын всё равно продолжал слушать, так как позора ему хватило ещё когда Джеюн в самый первый раз поцеловал его на том самом дереве, когда ему было пятнадцать. Растерянный Ли не понимал что ему делать, поэтому просто спрыгнул с ветки и со скоростью света убежал прочь от злополучного дерева. После Джеюн ещё пару дней глазами искал его, чтобы извиниться, но сын садовника как назло не попадался на глаза. И ночью не приходил. Позже, правда, Хисын сам пришёл и объяснил почему сбежал, но некая неловкость между ними никуда ещё не исчезала пару дней. Но это всё уже неважно, ведь сейчас он в объятьях самого любимого человека, который так нежно выцеловывает его шею. А остальное подождёт. Даже рассвет. -Мой Тай Ян, как же я по тебе соскучился.-Джеюн отрывается от шеи старшего и смотрит прямиком в чёрные омуты напротив. Не боится утонуть, ведь он уже давно на глубине этих двух бездонных колодцев. -Мы виделись пару часов назад в саду, неужели так быстро успел истосковаться?-Хисын продолжает рассматривать чужое лицо, пока его вновь не пытаются утянуть в поцелуй.- Ну уж нет, хватит с тебя. Я всё ещё хочу посмотреть рассвет, поэтому или мы сейчас же идём, или я пойду один. -Мне кажется, или я здесь сын императора и должен ставить условия?-Джеюн наигранно приподнимает одну бровь, всё ещё не выпуская Хисына из объятий. Зачем ему рассвет, если его личное солнце сияет всегда. Его Тай Ян. -Нашёл чем похвастаться, лучше бы использовал свои полномочия когда тебя вновь обвиняют в бездельничестве на занятиях китайского, -Шим демонстративно закатывает глаза, на что Хисын лишь хихикает. -Ну и зачем мне этот китайский? Пусть его Чонсон учит, он то уже вскоре и место отца займёт. -Жаль, а мне ведь так нравится когда ты говоришь на китайском,-Хисын коварно улыбается, зная что на младшего это подействует. И не ошибается же -Тогда я буду оставлять все силы на этих занятиях, чтобы ночью ты наслаждался моим изумительных китайским.-Джеюн был абсолютно серьёзен, а вот Хисын прыснул от смеха и лишь закатил глаза. Теперь юному Шиму хватит этой мотивации ещё на пару недель, а затем Ли снова придумает, как заставить непутёвого сына императора учить язык близлежащей империи.-Ну что, идём на твоё дерево? -Будешь так говорить, я тебя никуда с собой не возьму,-Быстрый поцелуй в уголок губ и вот они уже шагают по выложенной отполированным булыжником дорожке прямиком к дереву, в ветвях которого две одинокие души нашли друг друга. Это место стало для них самым значимым в жизни, ведь именно в этом месте были раскрыты самые сокровенные тайны, выплаканы самые горькие слёзы и рассказаны самые лучшие события, которые успевали случиться с двумя такими разными, но одинаково нуждающимися друг в друге. -Я люблю тебя больше жизни.-Шим тянется за очередным поцелуем уже сидя на ветке, которая всё ещё, как и десяток лет назад, может выдержать два тела. Но поцелуй он так и не получает, ведь Хисын прикладывает палец к его губам -Тогда пообещай, что чтобы не произошло ты не оставишь меня.- Шим целует подушечку пальца Хисына и утвердительно кивает.-Нет, произнеси это. Я хочу услышать -Я никогда не оставлю тебя, мой Тай Ян. Ты навсегда только мой и мы связаны с тобой. Династия Шим и вся великая империя Чосон никогда не посмеет поставить твою безопасность под сомнение. Клянусь тебе своим сердцем. Глаза Хисына наполнились слезами и даже одна успела сбежать по щеке, но Джеюн тут же начал сцеловывать каждую слезинку. А Ли просто прижал его как можно ближе. Он так сильно боялся. Боялся что их увидят, что вечно их ночные свидания продолжаться не смогут и что всему этому придёт конец. Поэтому и попросил Шима пообещать. Ведь Джеюн знает и без лишних слов, что Ли за ним хоть на край света. Удивительно, но за все эти годы их так никто и не поймал. Даже не заметили, что сын императора каждую ночь уходил из своих покоев. В какой-то момент оба парня даже перестали опасаться оказаться раскрытыми. Так же всегда бывает, когда долго остаёшься безнаказанным, то начинаешь рисковать всё больше. Азарт, который у Джеюна так и плескал в крови. Кто знает, почему охрана южной части дворца решила пройтись рядом с покоями юного Шима, почему Джеюн неплотно задвинул дверь и почему охрана, заметив отсутствие молодого господина, решила сразу же проверить восточный сад. На следующее утро состоялась казнь четверых человек из охраны, а также главнокомандующий, ответственный за безопасность семьи императора, был позорно изгнан за пределы земель Чосон. А на следующую ночь Хисына вместо тепло улыбающегося Шима встретила пустая комната, а на кровати лежал клочок бумаги, на котором аккуратным, но резким почерком было выведено "Они всё видели, я уезжаю в Китайскую империю"