Сама

Джоэл. Как раскаленным хлыстом по обнаженной коже. Джоэл. Как прыжок в пустоту. Джоэл. Как боль в сердце, которую невозможно унять. Джоэл. Старая клетчатая рубашка давно прилипла к телу, насквозь пропитавшись липким потом, грязная бандана, надетая на лицо вместо защитной маски, постоянно сползала с носа. Из-за этого ноздри и рот были забиты еще теплым пеплом, поднимающимся от груды сгоревших тел, которые она уже несколько часов забрасывала песком. Не самая женская работа, тяжелая. Изнуряющая. Но как ей тогда видеть его? Они живут в разных концах их комунны, и им практически негде пересечься. Пришлось устроиться на эту ужасную работу, где впахивал Джоэл. Конечно, бонусом шла неплохая оплата, так что пришлось засунуть куда подальше свои женские слабости и работать. Подъехала очередная машина с телами заражённых. Одри обессиленно присела на какой-то камень и вытерла со лба пот. "Ну где же ты, Джоэл?" подумала она, выискивая его широкую спину среди таких же работяг, как и они. А, нашла. Сердце глухо стукнуло о ребра, а в и без того пересохшем горле засаднило от непроизвольного сглатывания. Твою же мать, разве можно быть таким, когда на дворе конец света? Она прищурилась, стараясь не упустить его из виду. Наблюдала, как он безучастно вынес из кузова тело ребенка и кинул в огонь. Никаких эмоций. Никаких сожалений. Ее это и пугало, и привлекало одновременно. Три недели прошло, как она тут вкалывает, а он на нее даже не смотрит. Хотя, он вообще ни на кого не смотрит. Угрюмый. Замкнутый. Весь в себе. Идеальный. Одри поправила платок на лице и вздохнула. Когда два месяца назад ее нашли и принесли сюда, она была почти без сил. Почти одичала, более двух лет проведя снаружи одной. Она преодолела несколько штатов, без машины, без запасов, без оружия. Пряталась, где придется, ела, что придется, но как-то выжила. Сама не понимала как. Дошла до ворот и упала. Она была здорова и ее приняли в город. Как только подлатали - начала выходить, искать подработку и однажды на площади, где устраивали показательные казни непокорных, она увидела его. Увидела и оторопела, влюбилась, пропала. Конечно, он ее даже не заметил. А она боялась себя хоть как-то обозначить. Боялась отказа, боялась того, что он такой притягательный. Узнала где живёт, где работает. И вот результат. Она на тяжелой работе лишь бы хоть издалека на него смотреть, не смея даже мечтать, чтобы познакомиться или просто заговорить. В очереди за оплатой рискнула - встала за ним через одного. Подслушала, куда он пойдет завтра. Черт... Снова тяжелый труд. Ну ничего, любовь она, знаете ли, двигатель прогресса? Или как там раньше говорили? Она не знала. Ей было четыре, когда все началось. О тех временах в памяти не осталось ничего. "Надо хорошенько выспаться и отдохнуть, скоро предстоит ох, какой тяжёлый день". Она шла, погрузившись в мысли и потеряла его из виду. - Вот же...., - хотела она выругаться, но уставшее тело не выдержало, ногу предательски свело судорогой и она рухнула на землю. Одри взвыла и перекатилась с боку на бок, вцепившись в икру и яростно ее растирая. Как же больно! Никто не спешил ей на помощь. Когда конечность отпустило и она смогла подняться, то первым, на кого наткнулся ее взгляд, был Джоэл. Он стоял в паре метров и смотрел. На нее. В упор. Одри задохнулась и чуть не упала снова, неказисто подпрыгнув на все еще болевшей ноге. Как в тумане увидела, что он тронулся с места по направлению к ней. - Что с ногой? - его голос мощным водопадом обрушился на ошарашенную девушку - Н..н..ор.. Язык присох к нёбу, горло свело спазмом. - Идем, - Джоэл закинул ее руку себе за шею и приподнял над землей. Он удивился, она почти ничего не весила. Как пушинка. Зачем она сюда ходит? Эта работа не для нее. Он давно за ней наблюдает. Работает на равне с мужиками, помощи не просит, ни с кем не дружит и не разговаривает. Он не верил, что ей настолько нужны деньги, чтоб так себя убивать. Она слишком хрупкая, нежная. Каждый раз видя ее, его губы трогала улыбка, но подойти он не решался. Что сказать? Предложить помощь? Так она не примет, это очевидно. Зыркает только своими голубыми глазищами на перемазанной грязью мордашке, да и только. Он почти ушел, когда услышал вскрик, увидел, как она катается от боли по земле, как толстыми змеями бугрятся мышцы на ее ноге. Зачем-то отнес ее к себе. Поставил в ванной и приказал принять душ, чтоб ногу согреть, снять спазм. Пока нес она безвольно полулежал в его руках. Ни слова не сказала, когда он оставил ее на холодном кафельном полу и отошел к двери. Она не шелохнулсь. В дверях он обернулся: - Не стой на холодном. Одри застыла, как изваяние. Джоэлу показалось, что она не дышит. Он прикрыл глаза, выдохнул, открыл. Все так же стоит не шевелясь. Бандана болталась на шее, прикрывая выпирающие ключицы, на щеках и носу следы от сажи, белокурые волосы посерели от пепла. Как ни прикрывай, все равно от него нет спасения. Но она была красивой. Очень красивой. Он почувствовал напряжение внизу живота. Только этого еще не хватало. Хотел уйти, а шагнул к ней. Потом еще и еще. Подошёл вплотную, облизал палец и провел им по ее лицу, оставив смазанный грязный след. Он совсем не ожидал, что девчонка вдруг запустит руки в его волосы и притянет к себе. Ее губы застыли в миллиметре от его и пах отозвался уже не напряжением. Болью. Еще секунда и он впился в нее, как заражённый в свою жертву. Она с силой сжала волосы на его голове, вонзая ногти в кожу. Джоэл застонал. Чуть отстранился, неосознанно, с какой-то давно забытой нежностью потерся носом о ее чумазый носик. Ее хватка ослабла и она тихо выдохнула, охладив струйкой воздуха раскрасневшиеся губы. - Одри, - прошептала она, не отстраняя от него своего лица. - Меня зовут Одри. Джоэл почти шепотом повторил ее имя. Поцеловал в ложбинку за ухом, вызвав волну дрожи в девичьем теле. Провел языком чуть ниже по шее, но замер и вновь встретился с ней глазами. - Тебе надо помыться. И мне. Он отпустил ее, чтоб включить воду в душе, настроить температуру. На горячую рассчитывать не приходилось, но хотя бы терпимо теплую. - Готово, - произнес он, убирая руку из под струи и оборачиваясь к девушке. Она стояла полностью обнаженная, даже не пытаясь в ложной скромности прикрыть свою наготу. Ее тело было покрыто неровным загаром, темные руки и шея сильно контрастировали с бледной кожей на животе и груди. Он задержал на ней взгляд. Больше, чем он ожидал, с розовыми ореолами и бледно-коричневыми сосками. Под мешковатой одеждой совсем не было видно ее размера. Джоэлу это понравилось. Красиво, черт подери. Изголодавшиеся по манящему женскому телу глаза опустились ниже. И Одри, все же, не выдержала, прикрылась ладонью. Джоэл улыбнулся, и начал раздеваться. У нее перехватило дыхание, когда он предстал перед ней без рубашки. Оливковая кожа, широченный плечи, плоский живот, полоска темных волосков, тянущихся от пупка и исчезающих где-то за ремнем его брюк. Разве могла она о таком мечтать? Вот только мечтать и могла. Сдерживаться больше не было сил. Чуть дрожащими руками она потянула ремень на себя и Джоэл непроизвольно шагнул к ней. Пальцы ловко расстегнули пряжку, затем пуговицу и молнию и прихватив нижнее белье, она рывком дернула штаны вниз. Джоэл ойкнул, когда его напряжённый член вынырнул из оков одежды. Высвободив ноги из штанин он поманил ее к себе, входя под струи воды. Одри потянулась за поцелуем, но Джоэл отстранился, взял мыло и нарочито медленно начал водить им по телу девушки. Задел выпирающие ребра, прошелся по ключицам, перевернул к себе спиной и мыльными руками погладил вдоль бугорков позвоночника. - Дыши, девочка, - прошептал он ей в ухо, когда заметил, что она задерживает дыхание от каждого его прикосновения. Волоски на теле встали дыбом от его касаний, что так бесцеремонно потревожили отзывчивую кожу. Воды смыла первую грязь, серые потоки сменились белой пеной у их ног и Одри не выдержала, снова прильнула к нему, поцеловала, прикусила губу. Они стукнулись зубами и Джоэл перехватил ее язычок. Нежно втянул его в себя, отпустил и снова им завладел, играя, смакуя во рту, как самый вкусный леденец. Одри была близка к обмороку. Она хотела его так, что если бы кто-то сказал, что после ночи с ним она отправится прямиком в логово щелкунов, то она не раздумывая согласилась бы. Перехватила его руку и направила себе между ног. Не отрываясь от ее губ Джоэл заскользил мыльными пальцами по разгоряченным складочкам, раздвигая их и проникая поглубже. Как же горячо! Он сам едва сдерживал стон, ощущая, как нежные стенки ее влагалища туго обхватывают пальцы. Непроизвольно девушка насаживалась на него, сжимая своей ладошкой дрожащий член. Он готов был разрядиться в любую секунду, настолько она его завела. Чувствуя, что конец близок, Джоэл убрал руку, схватил ее за бедра и прижал к себе, впиваясь в белоснежную грудь. Прикусил сосок и она вскрикнула, но не оттолкнула. Выгнулась, подставляясь еще сильнее. Он сжал второй сосок пальцами, чуть покрутил и она застонала. Громко, сексуально. Сил терпеть больше не было. Джоэл вжал Одри в стену, приподнял и вошел. Она сжала ногами его талию, не обращая внимания, что с каждым толчком ударяется затылком о мокрую плитку. Ей было хорошо. Она извивалась в его руках больше не сдерживаясь, стонала. Вцепилась ему в волосы, укусила за шею, пока он, словно оголодавший зверь терзал ее лоно. Он кончил бурно, зарычав и впечатав ее в стену. Кажется, она вырвала пару клочков его волос, но он даже не заметил. Стоял, все еще держа на весу, уткнувшись лбом в ее грудь. Ее ноги все еще дрожали, а по телу то и дело восхитительными волнами пробегала дрожь оргазма. Так и стояли. Минуту. Десять. Это не имело значения. Когда Джоэл поставил Одри на пол она перехватила его руку и поцеловала пальцы. Каждый. Друг за другом. Прильнула щекой к его ладони. Он прикоснулся к ней второй рукой и взял ее лицо в свои руки. Чуть приподнял, заглядывая в самое естество. Его темно-карие глаза блестели, излучая до селе незнакомую ей нежность. Он смотрел на нее не как на кусок мяса, не как на надоедливую муху, не так, как смотрели на нее мужчины, которых она встречала на своем пути и которые хотели от нее лишь одного. И получали. Силой и грубостью они брали, что хотели и уходили. Он смотрел на нее нежно, с долей грусти. Его глаза шоколадными каплями заполнили все пространство вокруг, не оставляя ничего за ними. - Я люблю тебя, - беззвучно, одними губами произнесла она. Он не ответил. Провел жёсткими от мозолей подушечками пальцев по скулам, едва коснулся приоткрытого рта, заскользил по щеке, очертил линию бровей, приятно царапая кожу. С какой-то непередаваемой горечью он любовался девушкой, понимая, что этот день у них единственный. Больше такого не повторится. Он с неохотой убрал руки, стянул с крючка полотенце и протянул ей. Она не стала вытираться, даже не взяла. Заметила в нем что-то. Напряглась. Снова замерла, не сводя с него взгляда. Джоэл бросил ненужное полотенце на пол и повел Одри за собой. Лег, притянул к себе. Обнял, сжав худенькие ножки между своих коленей. Прижался. Почти заснул, когда ощутил, как вновь в нем зарождается желание. Он открыл глаза - она смотрела на него. Тихонько улыбнулась и прижалась покрепче. Всем своим естеством он ответил на это движение. Привстал, переворачивая ее на спину. Навис над ней мощной глыбой, замер, не в силах перестать смотреть. Она снова все сделала сама. Сама приподнялась и поцеловала, сама чуть подалась вверх, соприкасая их тела. - Что ты хочешь? - выдохнула она - Все, что хочешь ты. Одри ловко выскользнула из под него и он даже не успел понять, как это она умудрилась его перевернуть и сесть сверху. Не на член. Рядом. Призывно ерзать бедрами и возбуждать и без того ноющую плоть. Несколько мгновений она смотрела на него, словно запоминая. Короткую бороду с островками седых волос на скулах. Глубокие морщины в уголках глаз. Жесткую линию бровей, которую словно навеки сковало напряжение. Обветренную загорелую кожу. Она хотела запомнить его. Впитать в себя. Она словно чувствовала, знала, что это их последняя встреча. Просто знала. И старалась запомнить его до мельчайших деталей. Одри целовала его то яростно, то нежно, то оттягивала губу, вцепившись в нее зубами, то с непередаваемой нежностью вбирала в себя его язык, лаская и задыхаясь от собственных чувств. Он просто лежал, позволяя делать с ним все, что ей захочется. Она провела язычком по подбородку, оставив едва заметную влажную дорожку, вскольз коснулась губ, поцеловала его ресницы. Едва касаясь. Они задрожали, как перышко на ветру. Ничего подобного он прежде не испытывал. Никто и никогда не ласкал его ресницы. Он не смог сдержаться и выдохнул, переходя в тихий стон. Ресницы. Кто бы мог подумать, что это так приятно. Он захотел обнять ее, но она перехватила его, переплелась пальцами и завела руки за голову. Опустилась ниже. Зацеловала шею, уткнулась в ключицы, вдыхая его запах. Еще ниже. Очертила темный сосок. Джоэл вздрогнул. Обхватила губами, втянула в себя, поиграла язычком. Начертила свое имя и снова прикусила. Джоэл чуть выгнулся. Перешла ко второму. Сменяла зубы губами и наоброт. Язык вычерчивал теперь его имя. Джоэл. Как шрамы на сердце. Покрыла поцелуями каждую клетку его тела. Она знала, чего хочет. Все ниже. Там, в ванной, она не смогла как следует разглядеть. Но сейчас его член впечатлял. Размером и длиной он был такой же, как и сам Джоэл. Идеальный. Идеально поместился в ротик. Идеально заскользил. Не толстый и не тонкий. Не огромный и не малыш. Идеальный. Она выпустила ствол и прошлась по яичкам. Джоэл выдохнул громко. Одри это понравилось. Она обхватила их ладошкой и легонько сжала, перекатывая меж пальцев. Джоэл охнул. Немного боли не помешает. Одри разжала ладонь и убрала руку, нежно проведя по ним напоследок ноготками. Красная головка его члена оголилась и блестела, унося из головы девушки все мысли прочь. Чуть опустилась для удобства, обхватила ее губами. Аккуратно, чтоб не прикусить. Пока рано. Задвигала головой, иногда ударяя по ней язычком. Амплитуда движений нарастала, и постепенно весь член исчез в ее ротике. Она двигалась умело, где надо пуская вход зубки, язычок, знала как не причинить боль, но доставить максимум удовольствия. Джоэл привстал, опираясь на локти. Они встретились взглядами, и Одри задвигалась быстрее. Она сжала яички, крепко обхватила ствол члена, губы блестели от смазки... - Стой... Я ... Стой... Джоэл не хотел кончать. Он слишком резко вытащил член из ее рта и зубы Одри царапнули возбуждённую головку. Это было так хорошо, что ему пришлось сесть и отстранить девушку от себя. - Стой. Я не хочу кончать сейчас. Не раньше тебя. И он, вдруг хищно улыбнувшись, повалил ее на спину. Без долгих прелюдий нырнул между ее ножек и впился ртом в заметно выпирающий бугорок. Одри вскрикнула и развела ноги шире. Джоэл прошелся языком вверх вниз, углубился в нее и снова вернулся к заветному месту. Вобрал его в себя, отпустил. За легкими, почти невесомыми движениями языка, последовало чуть более жесткое поглаживание. В ход пошли пальцы. Один, два, три оказались внутри нее. Он не двигался, Одри снова все делала сама. Шевелила бедрами, сжимала ногами его голову, насаживалась и стонала. Черт возьми, как же она стонала. Она была мокрая, текла, как Ниагара после сезона дождей, и это заводило Джоэла больше, чем только что сделанный отменный минет. "Потерявшись во тьме, ищите свет" - вычертил он на набухшем клиторе и Одри встала в мостик. Он почувствовал, что она вот-вот кончит, убрал руку, оторвался от нее, почти лег сверху и вошёл. Она впилась в его влажные губы безо всякого отвращения и задвигалась навстречу. Сейчас было не до нежностей. Жёстко, немного грубо он трахал, не сводя с нее глаз. Толчок, другой, ее ноги задрожали, спина снова выгнулась, он ускорился, еще и еще. Кровать зашаталась и затрещала. Старые половицы надрывно скрипели. Они не слышали ничего, не видели ничего кроме глаз друг друга. Его, почти ставшие черными и ее, практически прозрачные. Она кончила первая, больно укусив его за плечо, лишь бы не кричать. Он не стал себя сдерживать: сдавленный низкий глухой рык промчался по комнате, растворяясь в духоте открытого окна. Он кончил так, что стало больно. Замер на ней, вдавливая в матрас. Ей было хорошо. Она не хотела, чтоб он вставал. Ей нравилась тяжесть его тела. Пусть бы так и лежал на ней вечно. Громкий хлопок взрывной волной всполошил занавески. Джоэл поднял голову, прислушался. Завыли сирены, послышались выстрелы. Он перекатился на спину, выдохнул, встал и спустя минуту стоял посреди комнаты полностью одетый. Одри не торопилась вставать. Она проживала эти минуты, как последние. Чувствовала - они больше не увидятся, так зачем торопиться. - Там опасно. Я провожу тебя. Она привстала, покачала головой, молча надела свои грязные вещи. У дверей остановила его. Оттолкнула. Посмотрела внимательно, пристально. - Мне в другую сторону. Я сама. Он остался в дверях, провожая ее взглядом. Одри. Как крик души. Одри. Как свет во тьме. Одри. Как сама жизнь. Одри.