***
— Я слышал от Маркуса, что во время приёма измельчённых жемчужин русалок сны очень необычные, это правда? — Драко помогал нести своему другу сладости, что передали товарищи по команде. — Это же ими профессор Снейп компенсировал то драконье дерьмо, что понапихали в свои бомбы Уизли? — Это да. Мне снилась какая-то девушка, у неё были белые волосы и такое отстранённое выражение лица. Она точно внеземная. — Гарри не стал говорить о своих обязанностях не только перед Родом, но и перед основателями, а та девушка была подругой другого. — Но мне часто снятся странные сны, так что не думаю, что это из-за жемчуга. — В нашей семье говорят, что яркие сны возникают из-за бурления магии в твоём ядре. Считается, что это способствует увеличению магического потенциала. Мне на девятый день рождения даже давали специальное зелье, чтобы усилить магию. В ту ночь я словно побывал в других странах и мирах. Возможно, думал Гарри, его сны — это просто отражение его растущей магии. И не было в них никакого глубинного смысла. Но Драко говорил только про одну такую ночь, а не про каждую. Но если это правда, то его потенциал должен быть уже внушительным. — А есть ли какой-нибудь артефакт для проверки магического потенциала? Если маги используют свою силу, как маглы — деньги, то явно должно быть что-то, что показывает их крутость? — Такое уже не изготавливают. Papa говорит, что артефакторы нынче измельчали. У старых семей ещё могли оставаться от прежних мастеров. У нас, например, есть. От самого Антиоха Певерелл, между прочим. Думаю, он даже старше самого Хогвартса! — Драко гордился своей семьёй, что сохранила такую реликвию. — Не думаю, что старше. Но основателей он, думаю, точно застал. Да и Мерлина — точно! А Певереллы были известны своими артефактами? Никогда о них не слышал. — Гарри искренне надеялся, что Драко не обратит внимание на его слишком хорошую осведомленность для того, кто не должен ничего знать. Он часто разговаривал с портретами своих предков на каникулах, чувствуя себя на удивление спокойно среди давно умерших людей. — Ещё какие известные. Это те самые три брата из сказки. Это они создали так называемые «дары смерти». Три великих артефакта, настолько мощные, что никто не верил, что это может создать человек. Средний брат еще пытался после смерти возлюбленной передать свои знания, но после них ничего не осталось. — Драко слишком увлёкся рассказом и врезался в чью-то спину. — Ауч! От мантии волшебника разило чесноком и чем-то болотным. Застывшей фигурой был профессор Квиррелл, слишком сильно ушедший в свои мысли и совсем ничего не замечающий. Близился обеденный колокол и его могли запросто смести голодные ученики по пути в главный зал. — Профессор Квиррелл, Вы в порядке? Вам нужна помощь? — Гарри был добр к людям и действительно переживал, что с профессором что-то случилось. — А? Ох, Гарри. Спасибо, да мне нужна твоя помощь сегодня вечером. Ты ведь вырос среди маглов? Я был когда-то профессором маггловедения, знаешь ли. Филч нашёл старые магловские приспособления и я хотел бы их починить. — Профессор сфокусировался на мальчике, словно тот был его единственной надеждой. Такому взгляду было невозможно отказать. — Гарри, тебя профессор Снейп ждет сегодня на занятии после ужина. Ты очень много пропустил, может хотя бы на выходных? — Драко не нравился взгляд профессора, и ещё больше не нравилась идея, что Гарри останется один на один с этим не слишком здравомыслящим магом. — Не переживай. Я договорюсь с вашим деканом. Это не терпит отлагательств. И я уверен, что никто не будет против. Это не займет много времени. — Профессор был слишком одержим своей идеей и был непреклонен. Даже обычное заикание куда-то исчезло. — Только если недолго, профессор. — Гарри не мог выдержать такой напор от преподавателя и был вынужден согласиться. — Конечно-конечно. Буду ждать тебя в своем кабинете. Стоило профессору скрыться из виду, как Драко выразил свое недовольство. Никто из слизеринцев не воспринимал Квиррелла как преподавателя. Скорее, шута, потешающегося над настоящей опасностью. Среди них были многие из тех семей, что из поколения в поколение зарабатывали благодаря охоте на тёмных тварей, а этот человек насмехался над их трудами и упорной работой. Действительно важные занятия по защите от тёмных искусств преподавались в гостиной после обеда. Старшие курсы, и те, чьи родители занимаются подобным, рассказывали младшим и тем, кто с этим никогда не сталкивался. Никто лучше не расскажет о том, как справиться с сиренами, чем тот, кто охотился на них еще до того, как научился говорить. Даже другому было интересно слушать подобные рассказы, не говоря уже о самом Гарри. Первый учебный день после длительного выздоровления был непростым. Другой очень помогал и в процессе объяснял многие моменты, но голова, порой, шла кругом. Не успел он осознать, как уже под конец дня помешивал восстанавливающее зелье для больничного крыла со слегка изменённой формулой. Профессор оценивал взглядом жидкость в котле Драко, рекомендуя уменьшить нагрев под котлом. — Поттер, если вы закончили, не забудьте подписать свой экземпляр и оставить его на столе. Я подозреваю, что вскоре все профессора школы будут устраивать дуэли, лишь бы Вы благословили их своим присутствием. — Декан говорил это с едва заметной улыбкой в глазах. — Я надеюсь, что профессор отпустит Вас до отбоя. Гарри наскоро убрал ингредиенты и покидал вещи в сумку. Он хотел поскорее закончить с этим, чтобы отдохнуть от этого дня. Знакомые коридоры, лестницы и привидения мальчик почти пробегал, чтобы попасть в кабинет маггловедения, на время одолженный профессором Квирреллом. Тот стоял за кафедрой в своей чалме и беседовал сам с собой несколько долгих секунд, не замечая даже присутствия мальчика. — Наконец-то ты пришел, Гарри! Не бойся, мы ненадолго. То, что нам необходимо, на третьем этаже, в восточном крыле, — профессор взял мальчика за руку и потянул в запертое с самого начала года крыло.***
— Драко, хорошо, что мы тебя дождались! А Гарри разве не с тобой? — Гермиона и Невилл караулили друга после его дополнительных занятий. Они уже хотели что-то ещё сказать, но замерли, как мыши перед змеей, увидев профессора Снейпа. — Мистера Поттера уже одолжил профессор Квиррелл для раздачи автографов. До отбоя у вас ровно пятьдесят четыре минуты. Думаю, у вас ещё есть шанс получить свой экземпляр. — Спасибо, профессор. — Гермиона была смелее и схватила Драко за руку. — Ты идёшь с нами. — Мистер Малфой, вернитесь в гостиную до звона колокола. — Снейп строго посмотрел на своих учеников и, развернувшись, ушёл в покои декана. Ему стоило немного отдохнуть перед ночным патрулированием коридоров. Как только шаги профессора перестали быть слышны, Гермиона, все ещё державшая Драко за руку, потащила его на третий этаж, попутно пытаясь все объяснить. — Гарри может быть в опасности. Сегодня на защите от тёмных искусств профессор у третьего курса вел себя очень странно. Я имею ввиду ещё более странно, чем обычно. Он постоянно шептался сам с собой, говоря что-то в духе «сегодня ночью это наконец-то произойдёт». Мы с Невиллом уже давно за ним наблюдаем. Он что-то скрывает. — Но почему мы идём в закрытую часть замка? Почему ты вообще считаешь, что он там? — Потому что Дамблдор запер там философский камень, разумеется. Ты слышал про злоумышленников, которые пытались ограбить Гринготтс? Они искали философский камень! Дамблдор по старой дружбе с Николасом Фламелем согласился пристроить тот в школе и закрыл для этого крыло на третьем этаже. Профессор Квиррелл охотится за этим камнем! — Гермиона, мне кажется, ты преувеличиваешь! — они оказались перед запертой дверью, которую девочка с легкостью открыла. Жуткий рёв за дверью совсем не был похож на преувеличение. — Это дракон?! Откуда здесь дракон?! Драко хотел отойти назад, но ему преградили путь два гриффиндорца. Но Драко привык решать проблемы иным путем. Он протиснулся между них и со всех ног побежал в совятню, чтобы отправить письмо отцу. Это будет быстрее, чем писать письмо аврорам или в службу по надзору за магическими животными. Сразу после этого, он направился к Крэббу и Гойлу, для своего спокойствия, и только затем к декану. Слизеринцы знают, что не всегда атака в лоб, самая эффективная. Нужно сначала думать, и потом только действовать. — Драко Малфой! Ты — трус! — Гермиона не была готова, что их друг убежит только при виде дракона, охраняющего люк. К счастью, рёв, который они слышали — это храп Норберта. Люк в полу уже был кем-то открыт. — Идём, Невилл. Мы справимся и вдвоём. Они тихо прыгнули в люк, упав на что-то мягкое и шевелящееся. Оно было тёплым и сухим на ощупь, пока не начало обвивать руки и лодыжки. — Гермиона, осторожнее. Это ядовитая тентакула. Они не опасны, если не видят в тебе угрозу. Позволь себя обнюхать и они тебя отпустят. Что-то липкое почти коснулось щеки девочки. Испытывая ужас, она не двигалась. Язык растения лизнул воздух, как это делают змеи. И лианы начали ослабевать. Детей мягко опустили на землю, не причинив им вреда. В комнате, где они оказались, была только одна дверь, тускло освещённая факелом. И них не было иного выбора. Только вперёд, на помощь своему другу. Гермиона нажала на ручку двери, чтобы та открылась с чрезмерно сильным скрипом. Один за другим начали зажигаться факелы, освещая пространство. Зал, не уступающий в своих размерах главному залу, был почти пуст. На полу, в самом центре, был установлен пюпитр из резного дерева. Плиты белого мрамора, что были полом, были расписаны зверями магического мира. Каждое существо находилось строго в своем квадрате и не могло уйти со своего изображения. Как только Гермиона приблизилась к постаменту, он вспыхнул и показал один единственный лист пергамента.Начни свой путь через пламя, Останешься слеп, несмотря на дюжину шагов, Будешь чист душой, чтобы не оставить следов, И калейдоскопом обернись, увидь меня.
— Это какая-то бессмыслица, Герми. — Невилл стоял в растерянности. В этих словах не было ни ритма, ни смысла. — Я знаю, что это, — глаза Гермионы горели предвкушением. — Я встречала уже эту систему написания цифр. В истории Хогвартса часто упоминались магические звери. Это простейший шифр. Каждая строчка содержит в себе упоминание зверя и где он находится. Первый — это саламандра, и она является точкой отсчёта. Заметь, здесь больше нет никаких других огненных зверей, чтобы мы не запутались. Как только девочка встала на плитку, по которой ползла нарисованная огненная ящерица, раздался щелчок и два самых крайних факела на стене потухли. Она победно посмотрела на своего друга и, громко считая вслух, прошла по плиткам, остановившись на той, что казалась пустой. Обе ноги коснулись плитки, и снова щелчок и два потухших факела. Под ногами появилась демимаска, что пыталась вытащить свой нарисованный хвост из-под каблука. Гермиона не замечала этого, её охватил азарт от решения головоломки и она уверенно, плитка за плиткой, возвращалась по своим шагам назад, пока не остановилась на единороге. Третий щелчок и вот уже шесть факелов не горят, почти полностью погрузив комнату во тьму. В тусклом свете оставшихся двух факелов, она повернулась к Невиллу лицом и сделала ровно один шаг, наступив на плитку с разноцветными птицами. Не осталось ни одного источника света, лишь шум работающего механизма. Долгие секунды прошли до того момента, как все факелы вновь зажглись, и там, где раньше была голая стена, появилась дверь. Она была всё ещё закрыта и не поддавалась заклинаниям. Как только они прикоснулись к ручке, рядом с ней появился кусок мела, а на двери — доска для записи. — Да ладно! Я же прошла загадку! — Девочка со всей злостью написала цифры так, словно это было максимально очевидно. — 6014. Это же очевидно! Для Невилла было непонятно, почему его подруга пришла к такому результату, но дверь открылась, пропуская их дальше. Их ботинки одновременно издали звук «Шлёп». Комната была наполнена чёрной водой, повсюду были разбросаны оглушённые и убитые инферналы, а дверь в следующую комнату была открыта. Дети побежали быстро, боясь, что нежить очнётся, и попали в ловушку пламени. На столе стояли склянки и повсюду были разбросаны ингредиенты. Одна из склянок была уже наполовину пуста. — Невилл, я думаю, чтобы пройти дальше, нужно выпить из этой склянки. — Но тут осталось на один глоток! Это значит, что только один из нас пройдёт дальше. — Да, и это должен сделать ты. Ты храбрый, Невилл. Ты дашь отпор и спасёшь нашего друга. Я верю в тебя. — Она протянула флакон другу, полная уверенности. Невилл опрокинул в себя содержимое и пламя перед мальчиком расступилось, открывая путь дальше. Гермионе же пришлось просто ждать. Последняя комната была меньше остальных, по размерам была ближе к классу. Она была почти полностью пуста, за исключением знакомого зеркала и стоящих перед ним учителя и ученика. Профессор Квиррелл заставлял Гарри смотреть в зеркало внимательнее, словно он должен был там что-то увидеть, но тот только непонимающе смотрел на своего преподавателя. — Отстаньте от него, профессор! Я знаю, что вам нужен философский камень. Но вы его никогда не получите! — Невилл был переполнен храбростью и уверенностью. — Неужели сюда кто-то ещё добрался? И откуда ты знаешь про философский камень, мальчишка! Мне не нужны свидетели, знаешь ли. Убирайся обратно, пока я тебя не приложил чем-нибудь. — Тюрбан на голове профессора покосился, открывая лысину, от которой мальчик перед ним упал в обморок. Гарри увидел в зеркале, как за его спиной стоит взрослый парень, в почти таких же очках, как и у него. Он знал, что это — другой он, из другого мира и времени. Уже выросший и проживший свою жизнь. И именно у другого в руках появился невзрачный камень насыщенно-красного цвета. Камень перешёл к мальчику в руки, и тот поспешно спрятал его во внутренний карман мантии. — Что здесь происходит? — В комнату ворвались взрослые незнакомые волшебники в алых мантиях. За их спинами стоял декан Слизерина. Он обвёл глазами комнату, за доли секунд оценивая ситуацию. — Сэр, по нашим данным мистер Квирелл взял в заложники двух детей, чтобы получить информацию. — Уведите бывшего профессора Квирелла в аврорат для допроса. Мистер Лонгботтом и мистер Поттер явятся для дачи показаний позже, когда целители удостоверятся, что дети не получили никаких травм. Мгновение спустя авроры аппарировали вместе с растерянным преподавателем, оставив после себя легкий хлопок. — Гарри! Ты цел? Невилл и Гермиона потащили меня сюда, но там на входе сидел дракон! Я сразу заподозрил что-то неладное и попросил отца прислать сюда кого-нибудь. А оказалось, что здесь целая сеть испытаний. И эти оглушённые инферналы! Как вообще такое может быть в замке? — Драко, я видел это все. Профессор меня тащил и заставил решить загадку с зельями, из-за которых пришлось возвращаться в каждую комнату. — Гарри потёр запястье, всё ещё красное из-за крепкой хватки бывшего учителя. — Он мне показался странным, постоянно говорил сам с собой, словно рядом с ним кто-то ещё был. И он утверждал, что в этом зеркале спрятан философский камень. — Гарри, мы сейчас отправимся в больницу. Возьми за руку Драко, я возьму мистера Лонгботтома. Его бабушка будет ждать нас там. — Профессор, подождите. Но разве нам не нужно сообщить директору о произошедшем? — Этим уже занимается papa. Он привёл авроров в школу, а сам направился в кабинет к Дамблдору. Но не волнуйся, с ним рядом Добби, так что, даже если что-то и произойдет, мама узнает об этом первой. Чувствуя уплывающее сознание, Гарри схватился за руку Драко. Следующее, что он наблюдал, это как ведьма в лимонной мантии делала непонятные пассы своей палочкой над Невиллом, лежащим рядом. — Никакой опасности для жизни нет, слава Мунго. Однако, он находится под проклятьем. Мы уже встречались с подобным ранее, так что не переживайте. Но ему нужно будет побыть пару дней здесь, под присмотром. Миссис Лонгботтом, вы можете прийти завтра, когда ваш внук уже будет в сознании, — ведьма говорила это всё доброжелательно и немного весело, стараясь приободрить пожилую леди. — Мне также нужно осмотреть другого пациента, а вы — можете идти. Пожилая леди поклонилась медведьме и, поприветствовав очнувшегося Гарри, как подобает Леди, удалилась. Драко ждал снаружи, и рядом был только профессор Снейп. — Его опекун — сквиб. Она передала мне полномочия быть с мистером Поттером в случае непредвиденных ситуаций и заверила это право у гоблинов, — профессор достал из складок своей мантии свиток, заверенный гоблинской печатью. — В этом не было особой нужды. Он ведь слизеринец? Это заметно, профессор Снейп. На нём нет проклятия бессознательности, но кое-что меня тревожит. Он ведь чистокровный? Я вижу, что его слишком слабо поддерживает магия Рода. Возможно, это пройдет после ритуала очищения, но если вдруг вы заметите, что даже после ритуала с ним происходят какие-то неприятности… лучше приведите его снова ко мне. — Спасибо, мисс Альбрехт. Я умею хранить тайны. Ведьма рассмеялась звонким смехом и удалилась из кабинета. Она лечила многих чистокровных и слишком хорошо знала особенности ныне запрещённых ритуалов. Её род был из чистокровных волшебников, посвятивших себя медицине, так что многие проклятия она диагностировала даже без чар. Искусственное отлучение от Рода — вещь чрезвычайно опасная и нестабильная, и она надеялась, что ошибается. Драко, только увидев удаляющуюся медсестру, проскользнул в палату к своим друзьям. Невилл так и не очнулся и лежал на своей кушетке, обвешанный сигнальными чарами, словно йольское дерево. Гарри рассеянно смотрел на профессора, а тот в свою очередь просчитывал возможные варианты. — Я расскажу вам позднее. Нам необходимо явиться в министерство для дачи показаний. Ваша тётушка уже ждет нас там, — профессор выглядел уставшим, но такова его работа — контроль и защита студентов дома Слизерин. — Лорд Малфой также прибудет туда и нам правда стоит поторопиться. О мистере Лонгботтоме позаботится персонал. Северус чертовски устал за этот день. Он балансировал между защитой своих студентов и подчинением директору. Приходилось сглаживать углы в аврорате, выдав аттракцион героизма Поттера, как про себя называл комнаты с испытаниями Снейп, за учебные залы для расширенного занятия ЗоТИ. Но после он обязательно сцедит весь накопившийся яд на этого волшебника, заигравшегося в свои игры. Пострадай на этом аттракционе только Грейнджер, это была бы головная боль Макгонагалл, и не было бы этого всего. Но Снейп не учёл умение Поттера влипать в неприятные ситуации, и это была его ошибка. Не следовало отпускать ученика с профессором, вызывавшим подозрения с начала года. Он слишком привык, что все профессора Хогвартса — надёжные люди, понимающие особенности работы с детьми. Северус был слишком хорошо знаком с дачей показаний, поэтому остался рядом с Гарри. Тому было намного спокойней, когда рядом была тётя Петуния и единственный взрослый волшебник, которому действительно можно доверять. Было просто рассказывать и о странном поведении профессора с начала года, и о его одержимости неким «философским камнем», умолчав о странном камне во внутреннем кармане мантии. С каждым словом, гнев Петунии разгорался всё сильнее. Даже если комнаты были безопасны, хотя как может быть безопасен огнедышащий дракон — уму непостижимо, даже если там были защитные чары, такое поведение преподавателя просто недопустимо. И это — одна из лучших школ магии в мире! Она знала, что люди не хотят связываться с чистокровными Лордами. А ей помогали и влиятельный Лорд Малфой, и Лорд Розье, признавший Эванс как свою боковую ветвь. И она планировала добиться справедливости в этой школе. В башне директора Хогвартса шла шахматная партия. Белый ферзь снова был под угрозой уничтожения. Какая неудача. Судя по всему, придётся быть осторожнее и хотя бы на год забыть о каких-либо активных действиях по отношению к любому из слизеринцев. Повинуясь воле игрока, один из белых королей исчез с доски. В то же время, василиск чуял от выбранного человека энергию жизни, настолько сильную, чтобы ощущать её даже издалека. Его новая подруга, единственная навещавшая эту темницу, принесла закуску, пахнущую смертью. Змей раскрыл пасть и впитал в себя магию закуски, оставив после себя обычную серебрянную звездочку.