Часов в восемь мы с Трейсом уже сидели в кабинете и мониторили записи с камер видеонаблюдения. Джессика тусовалась на девятом этаже, стараясь держаться около кабинета Фаджа и одновременно не подходить слишком близко, чтобы ее не было видно. Эмили гуляла по лестнице, каталась на перилах и в целом весело проводила время. Мы могли наблюдать за обоими. В то же время мы видели Мэдди и Алекса, которые, как не странно, сегодня дежурят в паре в абдоминальном.
У каждого из нас были наушники для переговоров между собой. Вскоре подошла Майя. Она сидела в своем отделении и наблюдала за работой этой парочки. Начало было довольно тихим, а так же интересным. Мы с Трейсом даже захватили две пачки чипсов. Было прикольно сидеть и наблюдать за всеми. Мы видели даже то, как Майя сидела за компьютером на посте и писала какой-то отчёт, обращая внимание на Мэдди и Алекса.
Позже стало как-то скучно. С чего мы вообще взяли, что сегодня будет убийство? Вдруг Трейс просто ошибся, а мы все ждём крови. И кто теперь ненормальный?
Открыв вторую пачку, я начала сомневаться в том, что нам стоило оставаться. Лучше бы все отдохнули.
Ненавижу, когда время растягивается. А такое происходит во время ожидания. Трейс со временем тоже это почувствовал. Он откинул спинку стула и лениво продолжил смотреть на экраны. Я наблюдала за пузырьками воздуха в своей бутылке с водой. Они медленно подымались наверх или оседали на пластмассовых стенках бутылки.
Мне кажется, что лучше смотреть на камеры.
Я заметила, как Мэдди и Алекс вышли из абдоминального отделения. При этом Майя спокойно писала отчёт, она даже не заметила как они ушли.
— Смотрите! — указала я на это Трейсу.
Трейс написал Эмили, что вскоре на лестнице появятся убийцы. Та перестала кататься на перилах и тихо встала. Вскоре она вздрогнула. Примерно в тот момент на лестницу вошли Мэдди и Алекс. Они начали идти вверх. Эмили тоже. Трейс запретил ей уходить с лестничной клетки, и она пошла к крыше, в надежде, что они туда не пойдут.
К счастью, они пошли в кафетерий. Там они взяли по стакану кофе и отправились назад в абдоминальное отделение. Я даже разочаровалась в них. На один момент. Потом Алекс, одновременно спокойно идя по лестнице, обернулся к камере и помахал рукой. И я, и Трейс это заметили.
По телу побежали мурашки, а его жуткая злая улыбка отпечаталась в памяти. На чёрно-белом фоне он как монстр из самых ужасных кошмаров. Он будто видел нас, но не должен был. Тем не менее, я начала сомневаться по поводу нашей безопасности. Конечно, так мог сделать каждый. Но Алекс...
Мы думали, что они идут в абдоминальное. Но они вошли на наш этаж. Тогда мы с Трейсом заперли двери и потушили мониторы. Рядом послышались шаги. Было так же страшно, как тогда, в библиотеке. Малейший звук отражало эхо. Как же жутко в больнице ночью.
Они остановились. Кто-то подёргал ручку. Я закрыла рот руками, боясь закричать. Трейс настороженно смотрел в сторону двери. И будто ручку отпустили, но они продолжали стоять там. Постучали в дверь, при чем кулаком, и будто набивая ритм какой-то музыки. А может мне и показалось, ведь я не смогла вспомнить не одного примера похожей мелодии. А вскоре я снова услышала шаги, которые ходили рядом.
Шаги отдалились. Через какое-то время пара убийц вышла на лестничную клетку. И тем не менее, что они делали на этаже? Гуляли? Тут не так много камер, нужно все проверить. Вдруг они украли медикаменты? Может они вообще наркоманы и не понимают что делают?
— Схожу проверю, все ли нормально на этаже, — сказала я Трейсу, встав из-за стола.
Он остался следить, а я пошла осматривать этаж. Как только я отошла от кабинета где сидел Трейс на достаточное расстояние, через наушник услышала его предупреждение.
«Они снова на этаже, возвращайся!» — передал он.
«Я далеко. Пойду на лестницу, закрывайте двери. »— передала я.
Только я открыла дверь на лестницу, как увидела тело охранника. Видимо он им мешал. Но если они на этаже, а я на лестнице, то либо они пользовались лифтом, либо прямо сейчас стоят за мной.
Я обернулась. Мэдди держала в руке скальпель. Алекса тут не было. Я вздрогнула, увидев ее.
— Ты ведь все знаешь, так? — спросила она, паралельно готовясь вынуть скальпель.
— Что я должна знать? — строя из себя дуру спросила я. Но Мэдди строила дуру все это время. Она в этом деле профессионал.
— Ничего. Ты не должна знать ничего. По-хорошему вас всех нужно убить. Кто там состоит в вашей "организации"? Трейс, Майя, может Джессика. Вас немного, — стиснув зубы проговорила Мэдди. Я против нее бессильна. Я стою на коленях около охранника, пульс которого еле прощупывается.
— Вас меньше, — я тоже стиснула зубы. Мне уже доставали скальпель из ноги, я не боюсь потерять руку. Другое дело, если она хочет перерезать мне сонную артерию или воткнуть его мне в живот. Или в спину. У нее так много вариантов, что я уже надеюсь на первые два. Но она может воткнуть в меня скальпель несколько раз. Я не знаю, насколько она жестокая.
— Да, тут ты права. Нас однозначно меньше. Но мы невидимки. Как же нам повезло, что сегодня вы сидите перед мониторами. Вы ничего сделать не сможете. Вам просто не верят. А ты не сможешь пользоваться доверием, так что твоя ситуация безвыходная. Одно только... Раз ты не в силах никому рассказать, то и убивать тебя незачем. У меня слишком много процентов, верно?
— Откуда вы все это знаете? Откуда? — я хотела встать, но Мэдди напрягла руку, под которой был скальпель.
— Алекс тебе многое рассказывал. Я же так делать не буду. Скоро все решиться, Элис, и тогда жизнь изменится. Скоро все произойдет, и конец, каким бы он не был, устроит далеко не всех, — Мэдди достала скальпель, — ты так наивно ведёшься на все. Нам даже делать ничего не нужно. Тем не менее, почему-то во все ловушки попадаешь именно ты. И никто другой. Джессика один раз попала под горячую руку, хотя никто из нас и не хотел ее трогать.
— В смысле?
— Нужно было чтобы ты рассказала ей, что ее хотят убить. Это был бы просто лёгкий способ тебя подставить. Но Трейс вовремя поговорил с Майей, которая подслушала один из наших с Алексом разговоров. Она велела Трейсу либо дать тебе старика с овощами и прогнать потом, либо прогнать сразу. Так получилось. Все сразу должно было быть иначе, но Майя просто оказалась рядом, — рассказала Мэдди.
— А почему упал вертолет? Что тогда случилось?
— Я не знаю. Мы ничего не делали. Вертолет не должен был упасть.
Я опустила взгляд. Вертолет... Тогда Трейс выдернул у меня из ноги скальпель, тогда его сочли за убийцу, тогда умер пилот...
Я встала и хотела уйти, но Мэдди прижала меня к стене и приставила скальпель к шее. Сделала она это в спешке, случайно чуть разрезав кожу.
— Зачем вы за нами следите? Хотите увидеть как мы убиваем Фаджа? Да? — крича, спросила она. Я побоялась ответить. — Да, я спрашиваю?!
Дрожащим голосом я выдавила что-то похожее на "да". Мэдди чуть успокоилась, но этого было недостаточно, чтобы она отстала от меня. Мне было так страшно, что я слышала собственное сердцебиение, я чувствовала каждый его удар, я чувствовала как кровь и пот текут по моей шее.
— После всего ты должна была стать смелей. Но нет. В тебе живой страх. А ведь мне не за чем убивать тебя. Ты глупая. Из тебя не выйдет врач, — чуть ослабив давление на шею сказала она. — Иди в другое место работать.
— Ты ме, — я запнулась и сглотнула ком в горле. Мэдди убрала скальпель от моей шеи, сказав этим "говори", — Ты меня недооцениваешь, — стиснув зубы пробормотала я. Мэдди взяла мою руку и подняла рукав халата.
— Давно хотела оставить надпись у тебя на руке. Но не сейчас. Люблю оставлять интересное на потом. Поэтому я просто распишусь скальпелем на твоей руке. С этого момента я буду помечать своих жертв таким образом. Ты первая.
Мэдди расписалась скальпелем у меня на руке и опустила рукав халата. Потом она расписалась на руке у уже мертвого охранника и ушла вниз по лестнице. Самое страшное должно было быть уже позади, но я по-прежнему слышала свое сердцебиение, чувствовала его, а ещё была пьяна адреналином. Что самое странное, подпись была не такой, как я могла себе представить. Она состояла из какого-то набора букв «Qrprnfrq»
Я прислонилась к стене и сползла вниз. Охранник мертв. Вместо того, чтобы его спасать, я болтала с убийцей.
«Элис, ты как? Они ушли, ты можешь возвращаться!» — сказал Трейс. Я не могла ответить, так как все ещё приходила в себя. Вскоре я встала и пошла к кабинету.
Дверь была открыта. Я вошла внутрь, закрыв ее на замок. Трейс закрыл вторую.
— Там, где ты была, камер не было, — сказал он.
— Там труп охранника. Если мы не будем ничего делать, то это не последний труп этой ночью. Мы должны спасти Фаджа. Мэдди сказала, что они хотят его убить.
— Этого не случиться.
Я кивнула и села за стол. Подняв рукав халата, я увидела много крови от росписи Мэдди.
— Что это? — сразу же спросил Трейс.
— Это почерк Мэдди. Если на трупе есть набор таких букв, то это ее рук дело. Зачем убийцам почерк? — задала я вопрос каким-то высшим силам, жестикулируя рукой.
— Чтобы заявить всему миру о себе, — сразу же ответил Трейс.
Я вздохнула. Вспоминая строчки прочитанных книг, а в частности глав про Джозефа... Может у него и у Алекса есть больше схожих примет, чем мы думаем. Майя должна это знать.
— Странно выглядит. Вряд-ли у этой надписи нет смысла. Она долго думала над этим. Я уверен, — Трейс взял салфетку из рюкзака и смочил ее водой, после чего провел по моей руке.
— Может шифр? — увидев буквы чётче, спросила я.
— Могу предположить, что это шифр Цезаря, по крайней мере это бы имело смысл, — сказал Трейс, рассматривая буквы.
— И что за слово она зашифровала?
— Сейчас посмотрим. Нужно двигаться на одну букву назад до того момента, как получим слово.
— Давай.
Расшифровка много времени не заняла. Сдвинулись на тринадцать букв, мы получили слово "Deceased".
— Мило, — прокомментировала я, — Теперь мы знаем, что это значит, но не то чтобы это много давало.
— Ну хотя-бы что-то. Мэдди что-то ещё сказала?
— Она сказала, что скоро конец, и каким бы он не был, устроит он далеко не всех.
— Ну и ладно.
Трейс достал вторую салфетку, снова смочил ее водой и прижал к моей руке, после чего подошёл к камерам.
«Джессика, они на твоём этаже, будь аккуратна.» — передал он Джессике. Судя по камерам, она запаниковала и пошла к лестнице.
— Мы должны идти к ней!
— Стой! — Трейс схватил меня за руку, смотря на камеры. — Мы не можем. Кто-то должен остаться здесь, по крайней мере...
Я нашла взглядом ключи. Взяв их, я выдернула свою руку из руки Трейса и начала пытаться вставить ключ в скважину, что не так легко, когда в кабинете нет даже одной лампы. Свет шел только от мониторов.
Трейс взглянул на мониторы. Когда я вставила ключ, я обернулась на него.
— Они рядом с кабинетом Фаджа, бегом, бегом! — крикнул он и открыл дверь. Времени, чтобы понять что происходит, так и не оказалось, поэтому я просто побежала за ним.
Бежать по лестнице — такое себе удовольствие. И я, и Трейс это быстро поняли.
«Эй, я застряла» — Передала Джессика. Я остановилась. Трейс тоже.
— Бегите, я догоню, — крикнула я ему. Трейс не теряя ни секунды побежал дальше.
«Где?» — спросила я. Из наушника были слышны какие-то странные шорохи и звуки, будто связь прерывалась.
«В месте, похожем на кладовку разных медикаментов. А ещё у меня что-то с левой ногой. Меня сюда засунули Мэдди и Алекс, думаю, они что-то со мной сделали. С ногой, наверное, постарались» — Джессика тяжело дышала, говоря мне это.
«Ты на том же этаже?» — я побежала на ее этаж, ожидая ответа.
«Да, я говорила, что место похоже на кладовку?» — спросила она, — «У меня на руке какие-то буквы. Могу продиктовать, может ты знаешь, что это.»
«Это записка от Мэдди она у меня тоже есть.» — я бежала уже по этажу, где должна быть Джесс, — «Эй, я уже на этаже, скоро буду»
Я открыла какую-то дверь, которая находилась около поста. Как я думала, подобная кладовка должна быть именно здесь. Я не ошиблась. Джессика сидела, прислонившись спиной к стене. Я кинула взгляд на ее ногу. Форма была не светло-зеленого цвета, она была вся в крови. Я подняла штанину Джессики до колена. У нее был глубокий порез.
— Так, подожди, я сейчас возьму все необходимое! — сказала я Джессике, одновременно смотря на ее ногу. Почему кровь не идёт, почему она молчит? — Скажи что-нибудь! Ну же! Джессика, не молчи!
Я села рядом с ней и пощупала пульс. Ничего не почувствовав, я взяла ее запястье, одновременно пытаясь найти его на шее. Взяв стетоскоп, я вновь попыталась прослушать его. Ничего не обнаружив, я положила ее на пол и начала делать массаж сердца. Делая его, я видела как из ее ноги течет все больше и больше крови. Я старалась игнорировать ненормально большую лужу на полу. Старалась. Не могу сказать слова, которые обязана. Их все говорят. Все врачи объявляют время смерти. И я должна. Я должна. Должна...
— Вр... — остальное не дали выговорить слезы. Глаза Джессики были закрыты. Так сразу и не скажешь, что она не спит, а умерла. Как же я хочу верить, что это сон. Но я умею отличать сон от реальности, так что...
Я взяла ее руку. Как бы я хотела, чтобы она сейчас открыла глаза и начала дышать... Если бы тут была кровь, то возможно я бы смогла ее спасти, перелив необходимое количество. Но крови мало. Да и чем дольше она мертва, тем больше шансов, что если ее спасти, то она очнётся овощем. А может Алекс уже вколол ей яд и ее невозможно спасти.
— Прости меня, — еле выдавила я, держа ее холодную руку в своих. Открой глаза, прошу, открой глаза...
Если бы я тогда предупредила Джессику, то на нее бы не напали. Меня бы уволили, а может и посадили, но она была бы жива. Продолжала бы пить много кофе, лечить людей, может бы пошла как и хотела в педиатрию.
Скоро рассвет. А может сюда кто-то зайдет пораньше. Он увидит это... Нужно вынести ее.
Я подняла Джессику, но сил было мало. Нужно перетащить ее отсюда куда-нибудь. Только бы Фадж был жив. Пожалуйста, пусть он живёт.
Я открыла дверь, протаскивая Джессику на коридор. Только я заглянула за угол, как увидела там Майю. Она подбежала ко мне, а увидев Джессику, прикрыла рот ладонью.
— Я не успела, — сквозь слеза сказала я, — я пришла, а она... Пульса не было...
— Так, давай отнесем ее вон к той каталке, положим, и укроем простынёй. Ты мне все расскажешь, хорошо? — предложила Майя, подняв Джессику за ноги. Я кивнула. Мы переложили ее на каталку и с головой укрыли простыней.
Я снова взяла ее руку. Сейчас я не представляла, что ещё может случится.
— Она сказала, что застряла, — начала я рассказывать все Бекс, — И сказала, что у нее что-то с ногой. Когда я нашла ее, — я посмотрела на потолок. Белый. Почему люди, умирающие на койке видят именно этот потолок последним? Они заслуживают лучшего.
Майя ничего не ответила. Она, вероятно, не знала что говорить. "Нам очень жаль", "Примите наши соболезнования", и подобное мы говорим родственникам погибших. Только сейчас я понимаю, что эти слова ничего не значат для них. Но мы обязаны их сказать. Может кому-то необходимо их услышать. Всем иногда нужно, чтобы кто-то был рядом.
«Где все?» — спросил Трейс, — «Фадж жив. Если видите у жертв на руке странный набор слов, знайте — это шифр Цезаря, слово — покойник. Если увидите, передавайте!»
«Трейс, у нас труп» — передала Майя.
«С тобой ещё кто-то есть?» — спросил он.
«Да, со мной Элис.» — сказала она.
«А кто умер?» — Трейс ненадолго затих, ожидая ответа, — «Кто умер?» — уже настороженно спросил он, не получив ответа.
«Джессика.» — коротко ответила Майя, после чего Трейс затих.
***
Эмили подбежала к койке. Трейс был уже здесь. Майя спустила простынь до шеи Джессики, чтобы показать, что тут лежит она. Подошёл полицейский. Он посмотрел на нее и на надпись у нее на руке.
— Извините, — обратился Трейс к полицейскому, — мы предположили что это шифр, когда нашли тело охранника. Расшифровав, мы получили слово "покойник".
— Спасибо, — ответил полицейский, разрешив другим увозить тело, — Она какое-то время полежит в морге. Наши люди готовы оплатить половину стоимости похорон, в качестве компенсации. Мы соболезнуем вашей потере.
Как только Джессику увезли, я пошла на лестницу. Ко мне подбежала Эмили и схватила за руку.
— Я знаю ответ на свой вопрос, но... Как ты?
— Паршиво, но спасибо, что спросила, — ответила ей я и пошла вниз. Всё-таки некоторые слова облегчают боль, но ненадолго.
По дороге вниз я встретила Мэдди. Тогда во мне проснулся демон. Я была так зла, что врезала ей со всей силы в глаз.
— Эй! — возмутилась она.
— Мне жаль, что ты отделаешься только одним ударом, я бы убила тебя, если бы была такой же ненормальной как ты! — чуть ли не крича, сказала я ей.
— Ну ладно, — ответила Мэдди и пошла своей дорогой. Я села на подоконник, стараясь вновь не зарыдать. Уже скоро второй год ординатуры, я должна была поумнеть. Нужно идти домой...
Я встала с подоконника и пошла вниз. Забрав свои вещи, я пошла домой к брату.
Сегодня вновь светило это дурацкое солнце. Все такие счастливые. Дети беззаботно гуляют на улице. И всем так хорошо...
Когда я увидела дом брата, я остановилась, смотря прямо на него. Я думала о Джессике. Ее не хватает. Если бы только можно было провести с ней ещё один день... Мы с ней так спонтанно стали друзьями...
Вскоре я двинулась дальше. Люди оборачивались на меня, видя, что я рыдаю. Они стали так бесить. Эти их взгляды, ещё думаешь, что они значат...
Я подошла к дому брата. Он мне дал ключи. Я теребила их пальцами в кармане, стоя прямо на крыльце. Сил открыть дверь, войти, улыбнуться не было. Я не представляю, как приду в себя. Она была моим лучшим другом, а сейчас ее положат в холодильник и она будет лежать рядом с другими трупами.
Вскоре я медленно достала ключи из кармана и поднесла из к дверной скважине. Тут светло, я могу спокойно их вставить, покрутить, надавить на ручку и открыть дверь. За ней нет убийц, там все живы. Там все счастливы. Я все испорчу. Будет лучше, если сегодня я буду у себя дома. Да, до туда мне ещё идти и идти, но там хотя бы я не испорчу добрую семейную атмосферу.
Вдруг дверь открылась прямо передо мной. За ней стоял Дейв. Он улыбнулся мне, но улыбка медленно пропадала с его лица, когда я смотрела на него глазами, из которых текли слезы.
Сзади подошла Николь. Она посмотрела на меня. Вскоре она сменилась во взгляде. Я не хотела задумываться о его смысле.
— Кто умер? — спросила она.
Я открыла рот, уже хотела ответить, но не смогла. Не знаю, как она поняла, что кто-то умер просто по моему взгляду.
— У хирургов есть особый взгляд, — уже предвидев мой вопрос, ответила она, — и не только у хирургов. В полиции тоже так смотрят, когда кто-то умер. И пожарные смотрят так же. Мы не задумываемся об этом, но этот взгляд у всех один и тот же. Кто умер?
— Два человека. Охранник и моя подруга. И все за одну ночь, — ответила я, говоря в пол голоса. Слова еле связывались в речь.
Теперь мне было стыдно. Я все испортила своим приходом. Они явно спокойно занимались своими делами до моего прихода. А я...
— Мы готовимся к рождению ребенка, хочешь отвлечься? — предложила Николь. Я подняла взгляд на нее и кивнула. Она улыбнулась мне и мы вошли в дом.
Они развесили везде гирлянды. В доме так же были родители Николь. Они подошли к нам, как только мы прошли в коридор.
— Это моя сестра — Элис, — представил меня Дэйв. Отец Николь тут же протянул мне руку. Так мы поздоровались с ним и с матерью Николь.
— Очень приятно, — улыбнулись мне они. Я тоже улыбнулась, — ты умеешь готовить? Нам нужна помощь на кухне.
— Да, я с радостью вам помогу, — ответила я. Они провели меня на кухню.
На столе были аккуратно сложены фрукты и овощи, рядом с ними была деревянная доска с ножом. В раковине лежало замороженное мясо.
— Нам нужна помощь с нарезкой.
Я кивнула и подошла к доске. Взяв нож, я аккуратно провела пальцем по его лезвию.
— Яблоки и груши нужно порезать дольками, овощи — квадратиками, картошку просто почистить, помидоры на свой вкус, — объяснила мне мать Николь. Я улыбнулась и взяла яблоко, после чего начала чистить его от кожуры. Так я почистила все яблоки, после чего разрезала пополам, вырезала сердцевину, и порезала дольками. Проведя необходимые манипуляции с грушей, я приступила к овощам.
— А кем ты работаешь? — поинтересовался отец Николь.
— Я хирург-ординатор, — ответила я, стараясь слышать в этих словах что-то хорошее, а не только смерти.
— Да? А какой год ты ординатор?
— Почти второй, — эти слова я старалась говорить с улыбкой. К счастью, мне повезло, что я смогла из ассоциировать с тем, что я все ближе к полноценному врачу.
— Тяжело учиться? — спросил он.
— Нет, мне интересно там, — ответила я, думая об удаленном мною аппендиксе. Всё-таки во всем этом есть хорошие стороны. Я думаю, что вскоре их станет больше. Когда-нибудь точно. Пусть и не сейчас.
Стало как-то легче. Николь была права, мне нужно было отвлечься. Осознав это, я улыбнулась сама себе и продолжила резать огурец.
Нарезав овощи, я приступила к чистке картофеля. На удивление, это далось мне достаточно легко. Тем временем мать Николь начала раскладывать дольки груш и яблок на тарелку.
— А вы устраиваете праздничный ужин? — поинтересовалась я.
— Да, он будет завтра. Никакого алкоголя, только полезная еда. Придёшь?
— Боюсь, что я не смогу. У меня завтра начало новой смены.
— Ну ничего, мы тебе оставим. Дейв сказал, что ты временно живёшь тут, так что поешь после смены. У вас там хоть столовая есть?
— Есть кафетерий, мы ходим туда на перерывах.
— Ясно. У Николь тоже есть что-то подобное.
Я все удивлялась, какие они разговорчивые. И такие добрые. Тут правда такая теплая семейная атмосфера. Не могу не радоваться за своего брата.
На кухню вошёл Дейв. Мать Николь протянула ему дольку груши. Он попробовал и улыбнулся.
— Вкусная, — прокомментировал он. Я поставила всю почищенную картошку на стол. Остались только помидоры с которыми я быстро справилась.
— Спасибо, можешь идти, — улыбнулись они мне. Я кивнула и пошла к брату.
Он сидел в зале и рассматривал инструкцию по сбору детской кроватки. Я подошла к нему и тоже посмотрела на инструкцию.
— Может лучше собирать сразу в спальне?
— Да, пожалуй. Поможешь перенести коробку? — спросил Дейв.
— Конечно.
Он взял коробку с одной стороны, я с другой. Вместе подняв ее, мы понесли ее на второй этаж, где для ребенка была готова уже целая комната. Там были белые обои, на полу лежали кубики, в углу стоял надувной яркий замок. Так же на полу был мягкий коврик, напоминающий пазл.
— Как тебе? — спросил Дейв.
— Это рай для ребенка. Определились с именем?
— Ещё нет. Решили, что когда увидим ее, сразу поймём.
— Хорошая идея.
Мы поставили коробку в центр комнаты, после чего Дэйв открыл ее и почесал затылок.
— Это надолго, — усмехнулся он. Я кивнула.
— Тебе помочь? — спросила я.
— Давай. Быстрее справимся. Тебе завтра обязательно идти работать, просто могли бы поужинать всей семьёй.
— Да. Я бы взяла отпуск, но я уже довольно много пропустила когда вертолет упал, да и когда меня отстранили тоже. Нужно пахать, чем больше работаю, тем больше шансов получить больше операций и отвлечься от всего.
— У тебя есть кто-нибудь?
— В каком смысле? — я изогнула бровь.
— Друзья, вторая половинка?
— Да, у меня есть друзья. Просто Джессика была лучшей подругой...
— Та, которую убили? Она ведь приходила сюда, да?
— Да, это она.
— Хороший человек был. Но знаешь... Николь не даст соврать, хорошие умирают чаще. Да и ты должна это знать.
— Да...
— Ладно, давай думать о кроватке.
Дейв усмехнулся. Он нашел две изогнутые доски, которые должны судя по всему быть опорой для кроватки.
***
Собрав кроватку, мы пошли на кухню чтобы налить себе по стакану вина. Там уже закончили готовку родители Николь. Дейв достал с полки два бокала и налил в них вино, после чего спрятал бутылку в холодильник.
— За что пьем? — спросила я.
— За хороших людей, ушедших из нашей жизни, — ответил Дейв и мы стукнулись бокалами.
