Его падение

      Полгода тренировок друг с другом прошли спокойно — Наруто действительно ничего не сказал отцу, да и сам не вмешивался в его отношения. Его дорогой друг даже не подозревал, что после их встреч, его место занимал безграмотный наемник, который упрямо пачкал старые выцветшие свитки углём. Чумазый он даже больше напоминал ему безродных бродяжек, которых он видел в каждой деревне и городе. Единственное, что отличало Наруто от них было то, что его щеки сияли от здорового румянца, в то время как другие беспризорники шатались по грязным подворотням с бледно-зелёными лицами. Наруто, хоть и не был хорошо воспитанным, всё же был достаточно смышленым, раз был способен добывать информацию о закупках Сенджу и других ближайших кланов. Правда, это не означало, что он не был надоедливым. Единственное, что спасало его от потери последних остатков ума было то, что Наруто не мог приходить так часто. Этими тихими днями Мадара наслаждался по-полной. Усевшись на каменном берегу реки, он подставил лицо под теплые лучи солнца и прикрыл глаза. Пение птиц и шелест листьев, журчание воды и звук его собственного дыхания. Хаширама, устроившийся рядом, выделился среди покоя громким зевком и этим заставил Мадару посмотреть на него из-под ресниц. Заходящее солнце окрасило его волосы в темно-рыжий цвет, а обычно темно-карие стали светлее, напоминая ему о мёде, который однажды подарили его отцу. Заметив чужой взгляд на себе, Хаширама мягко улыбнулся. Мадара смущённо отвернулся от друга и задержал дыхание, будучи пойманным за разглядыванием чужого лица. Тот, однако ничего не сказал, лишь придвинулся ближе. Его дыхание обожгло ухо, а рука нашла один из длинных локонов, что касался его щеки, и отодвинула его в сторону. Учиха судорожно выдохнул и повернул лицо в сторону Хаширамы, оглушенный биением собственного сердца. Этот выдох был пойман чужими губами. Мягкие и тёплые, они аккуратно прижались к его губам. Хаширама зажмурился и замер, из-за чего он чем-то напоминал испуганного зайца, смирившегося со своей смертью от волчьих зубов. Мадара улыбнулся и подался вперёд. Не таким он представлял свой первый поцелуй — старшие ребята в клане расписывали его как взрыв фейерверков, жар в животе и как неудержимое желание кричать от радости, но всё, что чувствовал он сам было только нежное тепло и спокойствие. Он отстранился от Хаширамы когда воздуха перестало хватать. Парень напротив смотрел на него совершенно дикими глазами, а через пару секунд бездействия и вовсе вскочил на ноги, пересек реку и скрылся в темнеющем лесу. Тепло, что до сих переполняло его тело, мигом испарилось, сменившись ледяной пустотой. Хаширама не появился ни на следующий день, ни через неделю, посмев представать перед ним только спустя месяц. — Давай забудем об этом? — взмолился он, схватив Мадара за руки. — Я хочу этого, просто… Не сейчас…? — уверенности в его голосе не было, но Учиха, схватившись за надежду, что тот когда-нибудь прекратит сбегать, кивнул, соглашаясь. — Забудем. И Хаширама будто бы действительно забыл. Их разговоры никогда не затрагивали тот проклятый день, а количество прикосновений к друг другу во время тренировки — друг больше не тянул его за руку, когда ему хотелось перейти от реки к скалам, что возвышались неподалеку, и теперь он просто кивал в их сторону. Несмотря на согласие забыть, было ясно, что они забыть не могли. Наруто, наконец вернувшись бог весть откуда, мигом заметил скверное настроение Мадары и не прекращал расспрашивать о его причинах. Он отказывался ходить вокруг да около и при каждой встрече спрашивал: — Это из-за твоего дружка? На этот вопрос Мадара не отвечать, лишь протягивая старенькие принадлежности для письма и потрепанный лист бумаги — он обязался выполнить хоть какое-то из своих обещаний, раз уж не мог забыть. Его сердце всё ещё ускорялось, когда он был рядом с Хаширамой, но оно забилось ещё сильней, когда отец позвал его к себе. Хмурое лицо Изуны, сидевшего с левой стороны от главы Учиха, не предвещало ничего хорошего. — Твой… друг, — начал отец, — тот, которого ты встречаешь у реки. Известно ли тебе к какому клану он принадлежит? — увидев как старший сын качает головой, он хмыкнул. — Раз ты так близок к нему, то тебе предстоит выяснить имеет ли он пользу или от него стоит избавиться. Свободен. Получив задание, Мадара поспешил скрыться в своей комнате. Изуна предсказуемо последовал за ним. Схватив младшего за шиворот, он процедил сквозь зубы: — Ты рассказал ему?! Брат нахохлился и тут же стал похожим на одичавшего котёнка. Он попытался вырваться из его хватки, зашипел и в итоге вцепился в его руки. — Ты слишком много времени проводил с ним! Даже Наруто лучше этого… этого…! Чужака! — возмутился он. — Наруто работает с нами, ему можно доверять! — А ему — нет?! — Именно! — с надрывом прозвучало в ответ. — Я не хочу, чтобы тебя обманули и убили! Только после этого Мадара наконец отпустил его. Он закрыл лицо руками, не в силах смотреть брату в глаза. — Я узнаю, — устало сказал он. Мадара чувствовал себя преступником, которого отправляли на казнь. Ни сбежать, ни скрыться. Отец, без всяких сомнений, последовал за ним или отправил кого-то из своих приближённых, чтобы проследить, что задание будет выполнено, как и обеспечить безопасность наследника, если попытка выяснить к какому выяснить к какому клану принадлежать его друг будет встречена не очень дружелюбно. Небольшой круглый камешек, спрятанный в кулаке, был тяжелее любого меча, что он когда-либо держал. Краткое предупреждение было криво выцарапано на одной из сторон камня — его последняя попытка оградить Хашираму от опасности. О, как бы он хотел схватить его за руки и скрыться в одном из бесконечных лесов Страны Огня или поселиться на одном из мирных островов страны воды! Они перестанут быть обычными шиноби-наемниками и займутся чем-то более спокойным. Однако там позади, его ждали брат и отец, которых его предательство просто-напросто уничтожит. Мадара как никто другой знал, насколько глубокой была любовь Учиха — холодные снаружи, их сердца пылали синим пламенем. Шаринган не появлялся от лёгких переживаний, как раз наоборот. Ужас, ненависть, любовь: сильные эмоции всегда были и будут катализатором пробуждения этой наследной силы. В каком-то смысле это было проклятиям их клана, ведь потерять себя в собственных чувствах было необычайно легко. Мадара вздохнул и встретился глазами с Хаширамой, замершим на другом берегу реки. Не позволяя себе слишком долго размышлять, он замахнулся и бросил камешек в его сторону. Чего он не ожидал, так это то, что Хаширама точь-в-точь повторит его действие. Четкое «ловушка» быстро отрезвило его. Он было развернулся, чтобы скрыться за деревьями, где было безопаснее, чем на открытом береге, как шуршание кустов позади и спереди заставили его замереть. Остальные события того дня были для него были туманны. Он не помнил в каких деталях всё произошло, зато в памяти отчетливо отпечатался Хаширама, который кинулся на защиту Сенджу Тобирамы, мерзкого мальца, отличавшегося особенной ненавистью к Учиха. Человек, которого он считал другом, посмел оградить кого-то вроде него от ответной атаки, когда именно он был тем, кто атаковал первым! Другим ярким воспоминанием было то, как после пробуждения Шарингана, отец схватил его и Изуну и, бросив пару взрывных талисманов, чтобы скрыть их отступление, поспешил в сторону поселения клана. Мадара был чрезвычайно благодарен ему за быструю оценку ситуации — охваченный ураганом конфликтных эмоций он был неспособен здраво смыслить. Ещё утром он разрывался от желания сбежать с Хаширамой, а теперь — от желания схватить за плечи и хорошенько растрясти. — Почему? — спросил бы он уже зная ответ. Тобирама, несмотря на свою гнусность, был братом Хаширамы и тот всегда будет его защищать. И Мадара бы сделал то же самое для Изуны. Ноги сами понесли его к заброшенному клану, откуда доносилась незамысловатая трель флейты. Наруто не прекратил играть, когда он уселся на одну из нижних ступенек, не прекратил и тогда, когда он закрыл лицо руками, совершенно разбитый. Мальчишка оторвал инструмент от губ только через несколько минут, наконец закончив исполнять простенькую мелодию, которую наверняка подобрал на одной из улиц многочисленных городов и деревней. — Ты знал? — повернувшись к нему, хрипло спросил Мадара. Наруто отвел глаза и едва слышно ответил: — Я подозревал, — признался он, — но я не мог найти доказательств. То, что произошло сегодня утром… — Это произошло бы в любом случае, — оборвал его Учиха. — В один из дней правда бы всплыла наружу и никакие общие мечты не смогли бы и не смогут предотвратить это. После этого ни один из них не смел продолжить разговор. Мадара — из-за нежелания говорить о Хашираме, Наруто — по каким-то своим причинам. Внезапно мальчишка встал с верхней ступеньки и устремился вниз, чтобы встать перед Мадарой, после чего преклонил колено и опустил голову. — Я клянусь в верности наследнику Учиха и готов принять любое наказание за свою оплошность, — он говорил серьёзно и чётко, без толики обычного веселья, что обычно проскальзывало в его голосе. — Я не смог вовремя установить истинную личность Сенджу Хаширамы, чем подверг жизни наследника Учиха и его брата опасности. Мадара фыркнул: — Прекращай. Смысла в этом театре никакого. Тем не менее Наруто упрямо не двигался с места поэтому вздохнув, Мадара толкнул его плечо. — В таком случае, — устало начал он, — ты будешь передавать мне всю информацию, которую ты приносишь отцу. Наруто выпрямился и поднял взгляд на луну, которая сияла на безоблачном небосводе — настало время расстаться. Отец, в присутствии Мадары, пару дней приказал ему и еще нескольким шпионам, среди которых были и Учиха, отправится в столицу и выяснить, кто из богатых вельмож планировал нанять их клан в ближайшее время. Выяснить причину, как и против кого им придётся сражаться. Наём шиноби, особенно такого высокого уровня и престижа, как Учиха, было вещью не только дорогой, но и по какой-то серьезной причине. Такие контракты обычно заканчивались кровопролитием, поэтому они не могли позволить себе пасть жертвой жадности при виде золота. Тем более, для некоторых богачей, особенно столичных, шиноби были обычным развлечением и отправлять людей для выполнения подобных мелочей, хоть и хорошо оплачиваемых, было не только расточительно, но и унизительно. Кланы, менее престижные и более бедные, пользовались этим трюком без всякого стыда, но Учиха были выше подобного. Задание по поиску потенциальных клиентов было комплиментом для любого, кому оно поручалось. Это говорило о неком уровне доверия, как и знаком, что навыки шпиона были оценены по достоинству, ведь им не только нужно было узнать, кто планирует нанять клан Учиха, но и найти новых людей, кто был бы готов воспользоваться их услугами. Невзначай обронить фразу, что они были бы заинтересованы работать с клиентом, или незаметно расспросить о врагах нанимателя. Мадару обучали подобным вещам, но он никогда не находил их полезными, потому что ему не позволяли активно применять эти знания. Да, его отправляли на разведку, как и в гущу активных сражений, однако старейшины считали одиночные миссии, вдалеке от других членов клана слишком опасными для наследника клана. Наруто поклонился на прощание и ушёл. Вот только, в отличии Хаширамы, он вернётся. Мысли нехотя поплыли к трусливому отношению бывшего друга. Зачем он поцеловал его? Зачем дал жизнь огонёк надежды, чтобы столь жестоко погасить его? Мадара чувствовал себя деревенской девицей, которую проезжий торговец-красавчик обесчестил и бросил разбираться с последствиями. В чем-то Изуна оказался прав — его обвели вокруг пальца. Соблазненный возможностью испытать те самые чувства, о которых так воодушевленно рассказывала его почившая мать, он слепо последовал за зовом сердца, забыв, что мир жесток. Для Хаширамы, судя по всему, это было просто забавой, своего рода эксперимент. Эта мысль заставила его тяжело сглотнуть. Будь он менее сдержанным, то уже во всю бы плевался ядом, требовал бы объяснений. Но… Мадара сжал кулаки. Ему не был нужен этот проклятый Сенджу! Перед Изуной стоило извиниться, как и поговорить с отцом, чтобы удостовериться, что между ними не было никаких недопониманий. Клан и семья сейчас должны были быть его главными приоритетами.