Friends will be friends

Время — странная штука. Много лет можно прожить не меняя собственных привычек, место пребывания, окружение, себя самого. А бывает так, что жизнь меняется за короткий промежуток, неожиданно, по удачным обстоятельствам, когда этого не ждёшь. — Барашек, родненький, приехал! Откуда не возьмись на пути поэта возникла девушка с лавандово-розовыми волосами. Она мгновенно сгребла в охапку поэта, не давая ему вырваться из объятий. — Нюш, ты меня сейчас раздавишь, не так сильно. Ровно год прошёл с отъезда Бараша из Ромашковой Долины. И ровно столько же ему потребовалось, чтобы из меланхоличного подростка превратиться в порядочного образованного юношу. Человеку, как всем известно, свойственны изменения под влиянием новой среды, а если эта новая среда не что иное, как философская академия, то изменений, хочешь — не хочешь, избежать невозможно. Для всех жителей Долины день был особенным. Редко им попадался повод собраться вместе за столом, обсудить последние новости, попробовать пирог, испечённый по новому рецепту Совуньи. Но сегодня такой повод появился. — А как обстоят дела с преподавателями? — спросил Карыч, откусывая ломти малинового пирога. — Слыхивал, там серьёзные люди работают. — Требуют много, конечно, но студентам с хорошей репутацией дают поблажки. Бараш отпил фруктовый чай из кружки и в ту же секунду поперхнулся от неожиданного хлопка по спине. — Ну, ты даёшь, Барашкинс! Вот до чего умные мысли доводят! Я бы тоже так хотел, думаешь, мне далеко до тебя? — оживлённо спросил Крош. Со стороны Ёжика послышался ехидный смешок. — Во-во, наш ведь Барашек, сам всего добился, — изрёк Копатыч, желая поддержать общее восхищение юным поэтом. Вечер был тяжёлым. Академическая жизнь привила Барашу аскетичность в вопросах вечеринок и шумных посиделок. Он попросту отвык от подобных мероприятий. Сейчас ему хотелось оказаться более тихом и укромном месте, собраться с мыслями, подумать о своём. Бараш вышел на улицу из душного помещения. На лавочке сидел Пин, вероятно, его тоже утомило столпотворение в доме Совуньи. — Пин, не знаешь почему Лосяш не пришёл? — Дома сидит. Работа у него. Я говорил этому workaholic прийти поведать тебя. Ни в какую не вышел, — пожал плечами инженер. «Кажется, вечер ещё не закончен» — подумал парень.

***

Бараш стоял на пороге дома учёного, тот даже не услышал скрипа открывающейся двери. — Тебя не было на всеобщем веселье. Неужели у тебя такие важные дела? — насмешливо поинтересовался поэт, разглядывая друга. Лосяш отвлёкся от книг и поднял уставшие глаза, услышав мягкий голос. Его взгляд мгновенно засиял при виде старого друга. Не задумываясь, он встал чтобы обнять Бараша. — Не надеялся, что ты придёшь, думал, что обидишься, — уставшим, но счастливым голосом сказал учёный. Младший фыркнул, отвечая на дружеское объятие. — Ещё бы мне на тебя обижаться, глупый. Через пару мгновений, Лосяш отстранился от друга. — Ты рано с вечеринки ушёл что-ли? — Ага, — безмятежно отрезал парень. — Дурачок. Целый год ждали все тебя, а ты ушёл. — Ну, тебя там не было, мне было скучно. И вообще, я здесь на неделю, ещё успею со всеми поговорить. Перспектива провести остаток вечера в тихом и уютном доме Лосяша казалась гораздо привлекательнее, чем продолжить его в шуме толпы знакомых. Действительно, присутствие учёного успокаивало поэта. Они провели часы, обсуждая жизнь Бараша в академии, события в Ромашковой Долине, всякие незначительные вещи. — Так, ты говоришь, что много знакомств завёл? — Лосяш облокотился локтем на стол. — Там, наверное, много красивых девиц? — с иронией добавил он. Бараш звонко засмеялся. — Конечно, но учёба важнее. С каждой минутой за окном становилось темнее. Солнце медленно спускалось за густой лес, автоматические фонари загорались на улице, освещая тёмные переулки. — Хотел сказать тебе спасибо, — начал младший, смущённо глядя в сторону. — М-м? За что? — Ты мне посоветовал в академию поступить, я бы не решился на это без твоего напутствия. — Мелочь, друг мой, у тебя чудесные способности, которые нужно развивать. Смотри как тебе учёба на пользу пошла, похорошел-то как. Кудрявее стал. Барашу польстил комплимент, но он отмахнулся. — Оставь, это ерунда. Лосяш усмехнулся. Он протянул руку, чтобы взъерошить волосы друга. — Да, да, правду говорю. — Лосяш, хватит, щекотно же, — поэт предпринял тщетную попытку убрать чужую руку со своей головы. — Не-а, не остановишь. Учёный притянул Бараша к себе и крепко-крепко обнял, зарывшись носом в пушистые кудри. Тёплая звездная ночь окутала Долину. Она обещала быть долгой.