Алый демон: путь к свободе

      Китайская Народная Республика, 1980-е годы н.э.       Город, что жил несколько тысячелетий, готовился преобразиться. Он стоял на стыке эпох, показывая всем, сколько различных времён он повидал, скольких правителей пережил и сколько он ещё проживёт. Наверняка его ждёт не последнее превращение. Императорская резиденция, что сейчас была украшена портретом человека отнюдь не аристократических кровей. Исторические кварталы с деревянной застройкой… Всё это хотя и было старым, но выглядело застывшим во времени. Оно запечатлелось в реальности, как воспоминание, как напоминание о прожитом. Прожитом теми, кого уже давно нет в живых, но тех, кто жил ради себя и своих потомков.       Чувствуется… Уходят в тень памятники Вождей и мудрых руководителей, что вели народ в светлое будущее. Угасают светочи идей, безбожно искажённых и опозоренных последователями. Мир вступает во власть более сильной сущности. Той, что смогла взять реванш спустя годы, пусть и не так, как рассчитывала в начале. Сейчас же на самой большой в мире площади стояло двое. Инесса и Макима.       Вспомнить. Прошедшее за полвека. Взлёт и попытка победить, но неудачная. Сейчас же… Надо понять, почему вновь они встретились. Инесса отвела руку в сторону, в которой после из окружающего пространства возникла казачья шашка. Та же самая, что и была у неё около 40 лет назад в схожий момент.              Республика Чили, 1980-е годы н.э.       — Джонсон, не мог бы ты повторить вводные относительно цели? — мужчина в лёгком летнем костюме бежевого цвета обратился к собеседнику.       Двое мужчин среднего возраста сидели на веранде кафе, рассматривая окружающую обстановку. На столике рядом стояли две чашки кофе, одна из которой была наполовину полна. Также рядом лежала газета на испанском языке, на первой полосе который был изображён один известный политический деятель этой страны.       — Наша цель — девушка лет 25-ти, рост около 5 с половиной футов, глаза алого цвета, волосы иссиня-чёрные, — прозвучал ответ.       Джонсон, одетый в костюм голубоватого оттенка, взял чашку кофе и, слегка поморщившись после глотка, продолжил:       — Последний раз её видели в Гаване неделю назад. Судя по всему, её принимали там на высшем уровне. Сейчас, по данным информаторов, она направляется в Пекин, чтобы оттуда перебраться в Пхеньян, где захватить её будет практически невозможно. Наша задача — перехватить её прежде, чем она окажется по ту сторону Тихого океана, и доставить в Лэнгли или, если всё пойдёт не по плану, в Токио. Вопросы ещё есть, Линдон?       — Никак нет, сэр, — отозвался коллега. — Перед отправкой мне было сказано, что как противник она достаточно опасна, поэтому контакт с ней будет самой опасной частью миссии.       — Информация верна, однако по запросу сверху мы должны быть максимально дипломатичны. Лучше мирными средствами убедить её следовать за нами, — Джонсон достал из кармана своей куртки два удостоверения, одна из которых протянул коллеге. — Это липовые партбилеты Компартии Великобритании, которая более-менее сохраняет революционный характер.       — Какова же легенда?       — Мы ищем её для организации массового народного бунта против политики «железной леди» Маргарет. Помнить нужно также, что мы имеем связи с профсоюзами и нашими людьми в них. А впрочем… Пора бы отправляться в путь. Наводчики дали информацию, что сегодня она посетит Ла-Монеду, а затем кладбище, где захоронен президент Сальвадор.       Линдон кивнул, взяв газету со стола. Оба мужчины направились в переулок, ведущий на дорогу к президентскому дворцу в Сантьяго.              Советский Союз, 1950-е годы н.э.       — Как понять, Иосиф Виссарионович заключил контракт со сверхъестественной силой? Вы коммунист или кто? — в одном из кабинетов правительственного учреждения лысый мужчина с лёгким украинским акцентом громко разговаривал по телефону.       Иногда он поднимался с места, шагая рядом со столом, нервно вслушиваясь в то, что говорят ему по телефону. На мгновение он остановился.       — Эта линия защищена от подельников Лаврентия? — произнёс он с тенью страха в голосе. — Хорошо. Георгий, предлагаю продолжить разговор уже при личной встрече. Нам не стоит сильно рисковать.       Он положил трубку телефона и подошёл к окну, за которым открывался вид на проезжую часть одной из центральных улиц советской столицы. Люди неспешно шли по своим делам, а поток автотранспорта придавал живости утреннему городу.       Мужчина достал из кармана своего распахнутого пиджака платок и протёр им лоб. «Если всё это окажется правдой, то при обнародовании советская идеология может полностью развалиться. А если Лаврентий сможет добиться переноса условий контракта Вождя на него, то мне точно будет угрожать сильная опасность. Нужно выйти на неё раньше и устранить его. В руках этого лысого шпиона подобная сила может обернуться против всего того, что было возведено за предыдущие годы», — думал он, передвигаясь шагом по комнате.       В дверь кабинета постучали.       — Войдите, — мужчина обернулся ко входу, однако следом его ждал «сюрприз».       — Никита Сергеевич, — произнёс вошедший в комнату офицер, отдавший честь. — Георгий Константинович просил, чтобы этот конверт доставили Вам лично в руки.       Солдат достал из планшета обыкновенный белый почтовый конверт, на котором было изящными буквами выведено: «Никите Сергеевичу, лично». После того как послание было передано, офицер вновь отдал честь и вышел из кабинета. Сам же мужчина от неожиданности стоял в нерешительности, однако затем стремительно подошёл к столу и, сев за него, вскрыл конверт.       Внутри был сложенный надвое лист бумаги, на котором таким же красивым почерком было выведено небольшое письмо.       «Приветствую Вас, Никита Сергеевич. Вам пишет Инесса Семёновна Призрачная, подполковник разведки. Насколько мне известно, Вам уже поступили сведения относительно покойного Иосифа Виссарионовича…» — начиналось оно прямолинейно.       — Как она?.. — проговорил про себя мужчина, продолжив читать.       «Я понимаю, что временное затишье, вызванное трауром, не может не тревожить Вас. Позиции товарища Лаврентия Павловича достаточно крепки и опасны для Вас. Я это понимаю, в связи с чем, хотела бы встретиться лично с Вами без посредников, так как я сама не заинтересована в исходе, который для Вас также неприемлем. Вместе с тем Вы сможете получить информацию об особой деятельности Иосифа Виссарионовича из первых рук. Информацию о месте и времени встречи передайте через курьера Георгия Константиновича. Жду нашей беседы. С уважением, Инесса».       — Письмо нужно уничтожить, — сказал полушёпотом Никита Сергеевич, смяв в руках клочок бумаги и конверт.       Пот на его лбу выступил вновь, однако не столько от страха и волнения, вызванного внезапным контактом с той сущностью, о которой говорил он с Георгием Максимилиановичем по телефону. Здесь переплелось несколько аспектов, волновавших его разум: польза, которую сулило сотрудничество с ней, информация о деятельности его бывшего руководителя, что могло пригодиться ему в будущем… Собственно набор инструментов для игры в интриги был собран, осталось лишь его заполучить.       На лице мужчины выступила улыбка. Он допустил мысль, что благодаря «приобретению» ценного знакомства он сможет не только избежать удара от бывших соратников, но и самому пробраться к вершине. А это была довольно заманчивая цель, учитывая сколько инициатив он имел в своём кармане.       Запихнув письмо в карман пиджака, мысленно пообещав сжечь его дома, Никита Сергеевич на записке написал время и место встречи. Нужно было торопиться. Где же посыльный?              Республика Куба, 1980-е годы н.э.       — Значит всё движется к концу? — бородатый мужчина сидел в кресле у открытой балконной двери, что открывала вид на небольшой садик во дворе.       В его руках дымилась сигара, а взгляд был задумчив и устремлён на собеседницу, что сидела напротив.       — Я бы не сказала, что это конец. Это больше похоже на трудные времена, наступившие после «Весны народов». Упадок, что спустя время прекратится, — ответила она спокойно. — Можно?       Взглядом она указала на пачку сигарет, что лежала на тумбочке рядом.       — Да, угощайся, — мужчина вдохнул воздух через сигару, а затем выпустил небольшую струю дыма.       Он был одет в оливковую военную форму, что подчёркивала его мужественность и жёсткий характер, вместе с тем, не лишённый таких простых и человеческих черт, как обаятельность и честность.       Пауза продолжалась некоторое время, пока собеседники наблюдали за заходящим солнцем. Его лучи окрашивали пространство в золотистый свет, наводивший на некоторую печаль.       — Куда же ты теперь поедешь? — произнёс мужчина, не отрывая взгляда от заката.       — Я хотела увидеть места, где окончили свой путь Сальвадор и Эрнесто. После я отправлюсь в Корею.       — Ким дал тебе убежище?       — Что-то вроде того. Сам понимаешь, что за всё должна быть плата. Вот и я не просто так еду укрываться туда, а помочь ему укрепить веру людей в его своеобразные идеи. Я подозреваю, что он как отличный дипломат мог договориться и с моей противницей, однако покуда я смогу получать силу посредством его воздействия на мир… Я смогу это пережить.       — Цена… А вот с меня ты не брала ничего.       Девушка повернула лицо к собеседнику и печально улыбнулась. Её алые глаза в свете заката выглядели довольно притягательно.       — Фидель, за свободу Кубы свою плату отдал Эрнесто. Он не хотел, чтобы ты и Рауль оставляли народ в минуту, когда вы ему нужны как никогда.       — Как же… Почему я только сейчас узнаю об этом?       — Пришло время. До сей поры бремя нести идеи свободы лежало на нём и людях по всему миру. Теперь же тебе придётся взять эту ношу на себя.       — Я, конечно, вижу, что от Берлина до Пекина происходит ослабление революции, но неужто всё пойдёт прахом так быстро?       — Да, я думаю, что пойдёт. Она шла к этому с момента поражения в войне. А я не могу идти против воли людей, которые не хотят жить в свободе, — девушка вспомнила, что хотела закурить, и извлекла из пачки сигарету.       Фидель протянул ей бензиновую зажигалку с небольшим языком пламени.       — Спасибо, — произнесла девушка, опалив конец сигареты о пламя.       Несколько затяжек, которые были тяжелы не столько от непривычки курить, но скорее от горьких дум, что наполняли её голову. Вновь воцарилась пауза и молчание.       — Я возьмусь. Я думаю, что Рауль тоже согласится хранить огонь свободы на нашем острове. Не только ради кубинцев, но и всего будущего человечества, — спустя некоторое время произнёс Фидель, когда солнце уже скрылось за горизонтом.       — Я очень ценю это. Эрнесто и Владимир были бы горды тем, что в такое время нашлись те, кто не отступил от своих идеалов.       — Я надеюсь, что все эти «Трудные времена» ты не будешь сидеть сложа руки?       — Нет, мне нужно время, чтобы понять, как победить Макиму. Она избрала иную тактику контроля, тягучую и незаметную. Учитывая, как она легко усваивается в головах людей, нужно понять, как вывести её оттуда.       — Задача не из лёгких.       — Но и не невыполнимая.       — Будь осторожна в пути и помни, в Гаване тебе будут всегда рады, Инесса.       — Спасибо, Фидель, мы ещё непременно увидимся, — девушка опустила недокуренную сигарету в пепельницу и встала с кресла.       Вскоре мужчина остался в комнате в одиночестве, смотря туда, где ещё недавно находилось солнце, а сейчас царила тьма.              Советский Союз, 1950-е годы н.э.       Никита Сергеевич сидел на лавке, нервно постукивая пальцами по своему колену. В его голове вились разного рода мысли о предстоящей встрече. С одной стороны, он не мог поверить, что сейчас ему откроется тайна об Иосифе, которую он не знал, а также был воодушевлён тем, что ему желают оказать содействие в устранении одного из его наиболее опасных противников в грядущей схватке за власть.       Он снял с себя шляпу, вытерев со лба выступивший пот. Всё же он чувствовал, что в происходившем было нечто ускользающее и неизвестное для него. А это было достаточно волнительно.       Вскоре он услышал тихие шаги со стороны глубины парка. Из-за деревьев показался силуэт девушки, одетой в легкий плащ поверх военной формы старого довоенного образца. Она шла спокойно и издалека рассматривала его, он это чувствовал. По мере приближения он смог разглядеть в ней довольно симпатичную девушку с алыми глазами, которые светились неестественно.       После того как она подошла ближе, Никита Сергеевич встал и протянул руку. Девушка улыбнулась и пожала руку мужчины.       — Давайте присядем, разговор будет насыщенным, — произнесла она, указав взглядом на лавку.       — Да, хорошо, — мужчина согласился, вновь опустившись на своё место.       — Мне, наверное, стоит представиться, я Инесса Призрачная, старший батальонный комиссар спецроты №1. Сейчас служу в ГРУ.       — Нам не доводилось ранее встречаться?       — К сожалению, нет, но о Вас я наслышана. Во многом от Иосифа Виссарионовича, — её взгляд таинственно пробежался по окружающему пейзажу.       — Вот оно что…       — Пожалуй, перейдём непосредственно к вопросу, который я бы хотела с Вами обсудить, Никита Сергеевич. Времена сейчас довольно стремительные.       — Да, согласен.       — Как Вы понимаете, после смерти Иосифа Виссарионовича мир потерял одного из поборников идей свободы и освобождения от угнетения, — она задумчиво посмотрела под ноги, — а на его место претендуют сразу несколько личностей, некоторые из которых воспринимают эти идеи как нечто постороннее.       — То есть?       — Для них они пусты. Они видят их, но не могут их понять, а может даже и не хотят. Сам Иосиф был, скажем прямо, человеком не совсем творческим, однако он в меру своих сил пытался вникнуть и развить то наследие, что досталось ему от Карла, Фридриха и Владимира.       Никита Сергеевич молчал, слушая таинственную гостью. Её голос звучал спокойно и убедительно, даже в некотором роде успокаивающе.       — Но сейчас на первые позиции метят люди, которые не представляют значимость идеи и перспектив свободного мира.       — Прошу прощения, но пока что всё это выглядит как словоблудие, — Никита Сергеевич нахмурился. — Я и так понимаю, что Лаврентий и некоторые другие кадры не вникали в труды Ленина. Не сказать, что я и сам знаток всего, но почему Вы решили поговорить именно со мной?       — Что ж, я могу сказать Вам правду, но прошу меня не перебивать несмотря на то, что она может быть довольно шокирующей.       — Я обещаю выслушать Вас.       Девушка кивнула в знак благодарности и продолжила:       — Я не являюсь человеком. По своей природе и сущности я являюсь демоном, питающимся человеческими страхами и переживаниями. Есть множество подобных мне существ в мире, однако я питаюсь конкретно страхом людей к свободе, к независимому существованию.       Лицо Никиты Сергеевича приобрело вначале бледный оттенок, а затем начало слегка багроветь.       — И так получилось, что этот страх характерен преимущественно для тех, кто угнетает людей и не желает потери своего господства над народом. Революция и идеи равенства для них являются жгучей страшилкой, не дающим спать. С Октября 17-года их страх очень сильно вырос, из-за чего я приобрела силу, которая помогла победить в войне другого сильного демона, служащего капиталистам, демона контроля.       Она наблюдала за сменой выражений лица собеседника, который явно с трудом мог переварить сказанное ей. Однако она продолжала свою речь:       — Демон контроля выжил и теперь намерен взять реванш, отчего мир вновь стал двигаться к войне. Но Иосиф смог это предотвратить, пойдя на сделку. Мир за отказ на распространение идей за пределы установленных границ…       На лице Никиты Сергеевича отчётливо читалась неприязнь и раздражительность.       — Я вижу, Вам есть, что сказать, на этот счёт.       — Да, есть, — Никита Сергеевич выдохнул, — чёрт побери, что это за бред?! Подполковник, думаете я просто так поверю в эту лженаучную ахинею?       — Ну, все, кто это слышал, сразу и не соглашались…       — Что значит «все»?       — Скажем так, я живу в мире не первое столетие и даже не тысячелетие. И была знакома со многими людьми, среди них был и Карл, Владимир и Иосиф. Не говоря, о других героях, правда, менее известных.       — Что за чушь? Кто вообще может в эти сказки поверить? — мужчина явно злился всё сильнее.       — Ну… Лаврентий Павлович, например, верит, — произнесла девушка уже более жесткой интонацией, чем слегка «остудила» собеседника.       — Как это понять? — тот удивлённо переспросил.       — С момента смерти Иосифа Виссарионовича он очень активно ищет встречи со мной.       — Зачем?       — Заключив сделку со мной, он сможет получить силу, способную вдохновлять людей и вести их за собой. Точнее он сможет усилить этот талант в себе. Человеческий дух, может быть либо подчинён, либо свободен. Только ему нужно нужен ориентир. А я способна его дать.       — И почему же Ваш выбор пал на меня?       — Вы искренне верите в идеи свободы и освобождения людей, доверяете им. В этом Ваша сила, которую следовало бы и усилить. Если Лаврентий Павлович получит «усиление», то оно может не пойти на пользу делу освобождения народов. В связи с этим я и пришла к Вам.       Повисло напряжённое молчание. По лицу Никиты Сергеевича было видно, что в нём борется сразу несколько мнений, и он пытался найти для себя правильное.       — Если Вы желаете, то я могу доказать правоту своих слов, всего лишь… — начала была Инесса, однако её резко прервал Никита Сергеевич.       — Не нужно. Я не хочу вникать во всю околесицу, что Вы тут наплели. Будь вы демоном или даже самим Богом, я никогда не поверю, что человеческий дух не способен победить угнетение и построить на Земле светлое будущее. Я верю в свой народ и не позволю держать его за дурака или за безвольного болванчика, — его голос звучал сердито и непримиримо. — Я не хочу проверять, как Вы работали с Иосифом Виссарионовичем или кем-то ещё.       Он поднялся с лавки, надев на себя шляпу.       — Разговор окончен. С такими взглядами и речами Вам следует быть либо в специальном учреждении на лечении, либо там, где Вы не будете смущать умы людей. Советую Вам покинуть страну, так как с подобными воззрениями Вы рискуете оказаться в непростой ситуации.       Девушка в ответ колко улыбнулась.       — Ваша наивная самоуверенность достаточно мила, однако она может довести до плохого. А если бы я была бесполезна, то от меня бы избавились сразу.       — Я Вам ещё раз рекомендую покинуть страну и не вмешиваться. Советский народ сознателен и сможет справиться со всеми вызовами. Не заставляйте меня применять меры к Вам, подполковник, — с этими словами Никита Сергеевич пошёл прочь.       — Демон свободы не может ничего сделать человеку, который не желает с ним заключать сделку, это Ваш выбор, за который Вам потом и расплачиваться, — произнесла она вслед. — Я покину страну, но… Я думаю, мы ещё встретимся.       Подул прохладный ветер. Никита Сергеевич обернулся, но никого позади уже не было.              Республика Чили, 1980-е годы н.э.       — И всё же она смогла пройти пограничный контроль и попасть в страну, — проговорил один из агентов.       Двое мужчин прогуливались по кладбищу, делая вид, что ищут чьё-то захоронение. Ландшафт местности был гористый, могилы словно длинная лестница выстроились по склону. Природа для этой местности была весьма типичной: тропические растения и пальмы обрамляли границу кладбища, а также разбавляли пейзаж из разного рода надгробий.       Погода была жаркой и солнечной, что многих людей не располагает к трауру. Тем не менее на пути агентов иногда попадались люди, искавшие своих ушедших родственников или захоронения дорогих им людей.       — Я думаю, что ей помогли дружественные кадры на службе у генерала Аугусто. Всё же, как ни старайся искоренить красных, сочувствующие им так или иначе останутся.       — Это верно. Тем не менее, ситуация в мире более-менее стабилизировалась. Я думаю, что это лишь временное затишье.       — Сейчас разговоры отложим, кажется, объект находится на месте.       Мужчины остановились у могильной плиты неизвестного им человека. Она скрывала их достаточно хорошо, а близлежащий куст позволял проводить наблюдение.       На некотором расстоянии от них располагалась могила с большим количеством возложенных на неё цветов. Надпись на надгробии гласила, что здесь захоронен Сальвадор. По обстановке можно было судить, что навещали его здесь довольно часто: цветы и свечи, развёрнутый флаг Чили и портрет, предусмотрительно обёрнутый в прозрачную плёнку для защиты от влаги. У всего этого на коленях сидела девушка в оливковой военной форме, судя по всему, кубинской. Волосы были длинными, что немного шло в противоречие с военным стилем, однако, всё же подчёркивало женственность. Её голову покрывала фуражка, а глаза были скрыты за тёмными очками. Она не двигалась и просто смотрела на надгробие.       — Хороший момент, чтобы начать, — прошептал Джонсон.       — Идём, — произнёс Линдон.       Они вышли из своего укрытия и направились к ней, предварительно убедившись, что поблизости никого больше не присутствует.       — Добрый день, сеньора, — произнёс Джонсон по-испански. — Кажется, мы уже…       — Всё-таки, она решила пойти на скорый реванш? — прервала агента девушка, телом никак не пошевелившись. — Что ж, интересно, насколько далеко всё зайдёт на этот раз…       — О ком Вы? — произнёс Джонсон.       — Это мысли в слух, агент, — девушка поднялась с колен и развернулась к незваным гостям. — Я полагаю, вы пришли за мной?       — Вы довольно проницательны.       — Можете не прикрываться красивыми легендами о том, что вы являетесь посланцами от рабочих организаций. Я прекрасно понимаю, что за мной идёт охота. Однако же… Почему вас только двое?       — Мы не обязаны отвечать на этот вопрос, раз уж карты начали раскрываться. Вам следует пройти с нами для дальнейшего выяснения вашей причастности к антиамериканским терактам и действиям в Латинской Америке.       — Ох, ты ж… Само правительство США заинтересовано в моей поимке, — девушка колко улыбнулась. — Как бы это не аукнулось для вас лично.       Мужчины сжали свои кулаки, что было явным сигналом к тому, что они были готовы к силовым действиям.       — Ладно-ладно, — девушка подняла руки, — в правом кармане пистолет, а в заднем несколько обойм. Можете их взять, для своей безопасности. Я согласна на ваши условия.       Агенты тут же изъяли оружие и подтолкнули девушку вперёд. Та спокойно выдохнула и пошла вперёд, ощущая сзади присутствие посторонних.       Она подумала о том, с какого момента её силы начали постепенно истощаться. Попытка добиться свободы остановилась и начала своё движение вспять. Да, она ощущала, что её подпитывает контракт с Кормчим, что на фоне кампаний по борьбе с контролем устроил хаос в своей стране, однако после смерти его влияние сходит на нет, хоть и медленнее, чем было с Иосифом. Фидель и его товарищи делали всё возможное для поддержания огня освобождения, однако это пламя становилось всё тусклее, и не из-за того, что в него верили меньше, а скорее, потому что по всему остальному миру оно угасало.       Её тактика и вправду изменилась. Жёсткость и прямота стали более редкими инструментами в руках Макимы. Меньше крови, меньше войн и прямого угнетения и агрессии. Она больше не выстраивала жёстких иерархий, разве только там, где это было единственным способом погасить разгоравшееся пламя свободы. Так же произошло и в этой стране несколько лет назад.       Инесса знала Сальвадора лично. Хотя она не верила в то, что он способен одержать верх, но всячески старалась помочь ему победить. Старые связи в стране Советов и поддержка Фиделя помогли народной коалиции заполучить власть. Ликованию в её сердце не было предела. Неужели новый мир позволяет прийти к свободе без кровопролития, без насилия и войн между братьями и семьями одной страны. На некоторое время она даже думала, что теория Эрнесто оказалась неверна, но вскоре поняла обратное. Поражение.       Мягкая сила. Удушение. Спонсирование хаоса. Всё, что нельзя было назвать прямым содействием, стало тем решающим фактором, что ввергнуло страну в руки жесточайшей диктатуры. Инесса ходила по улицам Сантьяго и других городов, наблюдая как протестующие демонстранты то и дело дрались с полицией, а под час и солдатами. Она видела в глазах их жёлтый блеск. Блеск характерный только для одного существа в этом мире. Это существо искало Инессу и преследовало всё то, к чему она прикасалась.       Прости, Сальвадор. Я приложу все силы, чтобы твоя жертва была не напрасной. Ты делал всё, что в твоих силах, но… Мир оказался не готов. Не готов к чистоте твоей души. Боязнь свободы. Боязнь того, что контроль рассыпется в прах. Все те, кто обладал властью, затряслись от того, что вместе с наступлением равенства перед законом и обществом придётся отвечать за совершённое ранее. Землевладельцы, державшие в рабстве крестьян, промышленники… Все они вернули себе своё. Когда жёлтое сияние в глазах генералов обрело силу и яркость.       «Я ухожу, Инесса. После последнего обращения к людям. Я не могу оставить их в неведении и без напутствия. Мы сделали многое, но в будущем, наши потомки продолжат эти дела. Пусть даже если сейчас наши города разрушаются бомбардировками и снарядами наших врагов, — в голове Инессы звучали слова Сальвадора, — я не верю в то, что люди будут вечно отделены от своей земли, от своей работы, от своей жизни и своей души интересами тиранов и толстосумов. История делается народом. И он обязательно победит. Прощай». Она увидела, как он, с автоматом в руке и с каской на голове направился в радиорубку, откуда прозвучат его последние слова. Она смотрела ему в след, но он не оборачивался. Он знал, что его жертва не будет напрасной.       Воспоминания промелькнули быстро. Инесса и её сопровождающие направлялись к автомобилю, в котором уже кто-то сидел на водительском сидении. Она не хотела думать о том, как её вычислили. Макима обладала не только широкой сетью агентов по всему миру, которую ей любезно предоставляли «клиенты» из разных правительственных агентств взамен на новые условия контрактов. Она лишь думала о том, как остановить уже явные процесс угасания её сил.       Она подошла к двери, которую перед ней открыли. Удар. Темнота в глазах девушки, опустившаяся тут же, скрыла от неё всё последующее.              Китайская Народная Республика, 1950-е годы н.э.       — Товарищ Энвер, позвольте Вам представить Инессу Призрачную. Она заместитель председателя отдела по внешним связям, — произнёс мужчина в тужурке голубоватого оттенка.       Он посмотрел на девушку, что стояла рядом. Та благодарно кивнула.       — Приятно познакомиться, товарищ Мао мне много говорил о Вас, — девушка протянула руку.       — Очень рад встрече! — мужчина в костюме-тройке радостно улыбнулся и энергично пожал руку девушке.       — Так как основное заседание Съезда начнётся лишь через несколько часов, я предлагаю нам переместиться в переговорную, — мужчина в тужурке кивнул переводчику, на что тот, переведя последнюю фразу, удалился.       — А… Мы не будем испытывать проблем с коммуникацией? — Энвер посмотрел вслед специалисту.       — Не беспокойтесь, товарищ Энвер, — улыбнулась Инесса, — я буду Вашим переводчиком.       Она произнесла это на чистом албанском языке, что удивило мужчину, однако утвердительно кивнув, он пошёл следом за ней и Мао.       Вскоре они расположились на трёх креслах в небольшой переговорной комнате, обшитой деревянными панелями. По углам комнаты стояло несколько высоких растений в горшках, украшенных традиционных китайскими орнаментами. На стенах же висели образцы каллиграфии и гравюр, изображавших горные ландшафты Поднебесной.       — Товарищ Призрачная принесла для нас не очень приятные новости из Москвы, — произнёс Мао, достав из кармана брюк портсигар.       — Да, и эта новость весьма может шокировать Вас, товарищ Энвер, — кивнула Инесса, попросив у Мао сигарету.       Тот отдал ей портсигар, а затем опалил края двух сигарет, которые были у них в руках.       — Я немного не понимаю. Есть ещё что-то кроме пресловутого доклада «О культе»? Я думал, что они и так еле решились на такой шаг, учитывая, что заседание было закрытым.       — Пожалуй, это лишь вершина айсберга. Речь идёт о том, что революция в Советском Союзе находится под угрозой угасания и смерти. А вместе с ним с такой же угрозой могут столкнуться и другие страны мира, в том числе и Восточной Европы.       — Мне это стало ясно практически сразу после смерти Иосифа, когда меня пригласили в Москву новые «хозяева» Кремля, — горько усмехнулся Энвер.       — Они совершенно забыли благодаря кому они там оказались. Для них свои интересы важнее построения свободного будущего. Тот же Никита, мнит себя более великим, чем его предшественник, хотя на деле даже ни капли чего-то сопоставимого не сделал, — добавил Мао, выдохнув из себя облако дыма.       — Тем не менее, он подавал надежды, — Инесса также выпустила из себя дым. — Однако, когда для народа стала очевидна неспособность и нежелание правительства идти по заявленному пути, то они решили ответить тем же. Судя по всему, вера людей в светлое будущее будет также разрушена.       — Это не может не расстраивать, — кивнул Энвер, — однако, я полагаю, что здесь мы ради другого.       — Верно, — произнёс Мао серьёзным тоном, не подразумевающим возражений. — Инесса не простой человек. Она сущность, что превосходит нас по силам.       — Не то, чтобы превосхожу… Я просто являюсь их аккумулирующим элементом. Если люди воодушевлены и готовы сражаться за своё счастье в настоящем и будущем, то и я сильна соответственно, — девушка немного смутилась.       — Тем не менее, роль личности в истории никто не отменял, — Мао повернулся к Энверу, который находился в довольно ошарашенном положении. — Я понимаю, что слышать подобное от материалиста является немыслимым, однако я прошу принять мои слова на веру.       — То есть, вы хотите сказать, что вот она не человек, а какой-то дух? — Энвер указал рукой на девушку.       — Демон, если быть вернее, — поправила Инесса.       — Да, демон… — кивнул Мао задумчиво, — Я тоже вначале не верил, однако, после того как своими глазами увидел Восстание тайпинов и ихэтуаней, я решил довериться ей.       — Что, товарищ Мао… — Энвер находился в состоянии шока.       — Товарищ Энвер, она всегда была там, где люди восставали против надоевшего им деспотичного порядка, в любом случае, решать, верить или нет, стоит исключительно Вам.       — Да, — кивнула Инесса. — Никита Сергеевич, хотя и отказался, но я всё же верю, что наступит момент, когда он передумает. А пока, я хотела бы Вам предложить заключить со мной контракт. Если Вы, конечно, верите мне.       — А в чём смысл этого? Для чего? — Энвер попытался прийти в себя после услышанного, однако в его голосе всё ещё слышалось сомнение.       — Для спасения идей свободы и светлого будущего вы получите силу вести за собой людей и силу противостоять влиянию тех, кто хочет вновь заковать людей в цепи рабства, пусть уже и облачённые в мягкую и приятную оболочку.       И догоревшая сигарета опустилась в пепельницу.              Республика Чили 1980-е годы н.э.       Инесса очнулась в едущем по просёлочной дороге автомобиле. По бока от неё сидели те же мужчины, что встретили её на кладбище. Водитель держал относительно высокую скорость, видимо, стараясь быстро достичь точки назначения.       Она попыталась двинуться, однако, что-то сковало её движение. Нащупав на своих руках металлические браслеты, она поняла, что её обездвижили.       — Очень смело с вашей стороны. Вижу, операция «Кондор» проходит по вашему плану, — произнесла она с колкой усмешкой.       Однако ответом ей стала тишина.       — Агент Маккарти, связной отряд проинформирован о прибытии на место встречи? — спросил Джонсон спустя некоторое время.       — Так точно, нас уже должны ждать, — ответил водитель. — Местные связные обеспечат прикрытие от боевиков.       — Прекрасно, теперь вы больше не будете нашей заботой, — Джонсон сказал это, смотря в глаза Инессе, лишившейся своих солнцезащитных очков.       — Меня это может только порадовать. Вы были не слишком любезны, после того как я сорвала с вас маски.       Остаток дороги был проведён в молчании. Вскоре автомобиль остановился на грунтовой площадке перед сетчатым забором. За оградой виднелись какие-то постройки, а у ворот, сделанных из такого же сетчатого материала, стояли часовые. «Видимо их перевалочный пункт. Хорошо укреплён», — подумала Инесса, разглядев из окошка несколько наблюдательных вышек и бронированных машин.       — Выйти из машины, — сказал Линдон, дёрнув Инессу за рукав.       Та повиновалась. После этого её повели на территорию базы, где их встретили офицеры.       — Мы немного передохнём в столовой, а затем отправимся обратно. В посольстве ждут от нас отчёта, — сказал Джонсон военному, облачённому в форму капрала.       — Вас понял, нам уже дали указания насчёт транспортировки объекта, так что можете передать в Посольство, что ответственность за последующее лежит уже на нас, — ответил офицер.       Капрал посмотрел на Инессу.       — Любое сопротивление будет считаться попыткой побега и караться соответственно, — произнёс он строго.       — Что? Даже для девушки послаблений не сделаете? — с издёвкой произнесла Инесса.       В ответ военный дал пощёчину девушке, а затем отдал команду сопровождавшим солдатам отвести ту в изолятор.       — Мне плевать, кто ты, если ты выступаешь против моей страны и идеалов свободы, — сказал он надменно, затем направившись с агентами в сторону столовой.       — «Свобода — это рабство»? Интересно… — про себя произнесла девушка следуя вперёд за конвоиром.       

***

      Инесса сидела на кровати, состоящей из жёсткого каркаса и матраса. В камере не было ничего более кроме небольшого умывальника и выгребной ямы, откуда несло нечистотами. Под потолком располагалось небольшое зарешёченное окно, откуда внутрь помещения проникал свет. Тишина разбавлялась лишь шумом передвигающейся снаружи техники.       Девушка всё ещё сидела и размышляла о прошлом. Ей неоднократно доводилось попадать в плен и в заключение. Пару раз в стародавние времена ей даже удавалось оказаться закованной в цепи. Тем не менее, рано или поздно она выбиралась из них и наблюдала, как её палачи и пленители получали по заслугам.       Вспоминать прошлое вредно, особенно в трудные времена, когда настоящее размывается и не воспринимается серьёзно, а будущее не определено и скрыто за свинцовым туманом. Для людей побег в прошлое это попытка успокоить себя подменой реальности или бесполезной попыткой найти причины происходящего. Для Инессы прошлое оставалось загадкой лишь по одной причине: почему она его помнила?       Она умирала множество раз, её убивали, казнили и линчевали. Она попадала в преисподнюю для демонов, где разгрызала другой нечисти глотки, лишь бы вновь переродиться в мире, лишь бы вновь упиваться страхом людей и вести их к свободе. В то время, как другие демоны начисто забывали о пережитом после круга битв в преисподней, она чётко помнила лица и голоса людей, что сражались и умирали бок-обок с ней.       То же было и с Макимой. Но лишь отчасти. Она видела в её глазах ярость, когда та стояла перед ней в Колизее. Она наблюдала, как та без колебаний гнала подконтрольных ей людей на убой в Богемии и Южной Германии против восставших крестьян. И каждая встреча… Она не помнила, кого она контролировала, она не помнила, с кем заключала контракты и скольких людей погубила. В её голове остались лишь одни воспоминания об Инессе. Только места и результаты их битв. Больше ничего. Это говорила она сама, это было видно по сиянию её жёлтых глаз.       Однако отчего это? Почему так и выходит? Неужели Инессе суждено нести груз за прошедшее время вечно?       Дверь в камеру распахнулась, внутрь вошёл уже знакомый капрал.       — Поднимайся и на выход, — с пренебрежением произнёс он.       «Что же, у меня благостное предчувствие», — пронеслась мысль у неё в голове.       Под конвоем её повели по базе, которая заметно изменилась за несколько часов её пребывания в заключении: по территории курсировали вооружённые солдаты, а практически вся техника была приведена в готовность. Сама же она увидела, что её ведут ко взлётной площадке, где располагалось несколько вертолётов.       — Сэр, мы смогли блокировать отряд повстанцев на северо-западе, однако часть из них смогла выйти из окружения, — пронеслась реплика в стороне от Инессы.       — Продолжайте патрулирование окрестностей, нельзя допустить, чтобы до отправления транспорта они добрались до базы.       — Так точно.       Инесса посмотрела на конвоирующих, а также на капрала, что нервно посматривал по сторонам.       — Кажется, у вас неприятности? — ехидно сказала Инесса. — Есть несогласные с вашими идеалами.       — Заткнись, — тот вновь огрызнулся, попытавшись ударить девушку, но в тот же момент одёрнул руку, закричав.       Конвоиры тут же остановились и посмотрели на своего начальника. Тот судорожно схватился за свою правую руку и кричал от боли.       — Чёрт, что это? Аргх! Больно! Срочно врача сюда! — кричал он.       Тут же он упал без чувств, а прибежавшие на зов солдаты увидели, что посередине его ладони зияла дыра.       — Что же, насилие к беззащитным и самодовольство его погубили, — произнесла Инесса.       Все тут же посмотрели на неё. Она стояла свободно, держа в руках наручники, которые были на ней ранее надеты, и маузер, из которого, судя по всему, был сделан выстрел.       — А теперь, кто смелый, может пойти против меня… — усмехнулась она, бросив наручники наземь.       Многие, конвоиры и подоспевшие к месту происшествия солдаты, взяли наизготовку свои винтовки и открыли огонь в сторону девушки. Однако все пули устремились в стену стоящего рядом ангара, а Инесса прыгнула вверх с нечеловеческой силой.       — Пф, дурачки, — она приземлилась позади толпы, — в том ангаре-то, горючее.       Через мгновение здание взлетело на воздух, отбросив всех присутствующих. Видимо, одна из пуль таки достигла бочек с топливом, стоявших внутри.       Инесса стояла на месте, смотря как от боли корчатся те, кто только что пытался её убить. Над её головой звучала сирена, извещавшая гарнизон о нападении. Другие близлежащие отряды вначале нацелили свои винтовки в сторону девушки, однако череда взрывов с разных сторон отвлекла их. С главного въезда, а также со стороны казарм и столовой внутрь территории проехало несколько джипов, из которых вышло несколько небольших отрядов, тут же открывших огонь по военнослужащим.       — Что же, настало время взаимозачёта, — произнесла Инесса, смахнув со своего плеча зацепившийся лоскут с чьего-то обмундирования.       Она оттолкнулась от земли и длинными направилась в сторону вторгшихся на территорию базы неизвестных отрядов. Параллельно, точными выстрелами она поражала тех, кто пытался её расстрелять.       Через несколько прыжков ей удалось приземлиться около укрытия одной группы вторженцев.       — О, Паскаль, я рада тебя видеть! — произнесла она задорно, когда все, до этого отстреливающиеся бойцы посмотрели на неё.       — Ты нас заставила изрядно попотеть. Пришлось созывать несколько отрядов, чтобы найти тебя, — отозвался один, после чего вновь скомандовал, — чего замерли? Янки ещё не все положены!       Отряд вновь начал стрелять.       — Как вы вообще смогли прорвать оборону?       — Знакомые с армии помогли. Там далеко не все радуются засилью Аугусто, в знак чего подкидывают нам данные или ещё что полезное.       — Значит дело Сальвадора живёт?       — А как иначе? Только вот с отходом могут быть проблемы. За нами была погоня карабинеров и вояк.       — Здесь есть несколько вертушек, я думаю, для нас хватит. Я вас поведу.       — Эй, все, продвигаемся за Инессой! — крикнул он другим отрядам.       Инесса двинулась вперёд, продвигаясь от укрытия к укрытию, периодически высовываясь и открывая огонь по наступающим остаткам гарнизона базы.       — И как только у тебя не заканчиваются патроны? — проговорил Паскаль следуя за девушкой, также отстреливаясь и следя за тем, чтобы остальные не терялись.       — В своё время мне удалось заключить контракт с демоном огнестрельного оружия. Он устраивает хаос в мире, ему это по душе. Однако мои же подопечные его не боятся, вот он и меньше суётся туда, где ощутимо моё влияние. Разве только Макима его провоцирует.       — Вот оно что, а что ты отдала ему взамен?       — Хм, милитаризация стран восточного блока хорошо его подпитывает.       Через небольшой промежуток времени группа смогла пробраться к вертолётной площадке, на которой стояло несколько аппаратов.       — Держите позицию, и не позволяйте им подойти ближе, чтобы подорвать вертолёт! — крикнула Инесса, указав на транспортную машину. — Я сейчас вернусь.       Она ринулась в сторону ангара, рассчитывая найти там пилота. Внутри большого помещения находилось два вертолёта, которые находились в полуразобранном состоянии, а также несколько автомобилей и грузовик с запчастями от летательных аппаратов. Пройдя несколько шагов внутри, Инесса слышала, что где-то что-то тихо шевелится и шуршит. Путей для отхода отсюда особо не было. Девушка остановилась. Шорохи стихли, однако напряжение всё равно чувствовалось. «Что ж, видимо, придётся задействовать свою силу», — подумала она.       — Товарищи солдаты! Мы вам не враги. Мы борцы с режимом тирана Аугусто. Те, кто отправил вас сюда, кто заставляет нести службу ради так называемой свободы и демократии, на самом деле вашими руками душат будущее людей, живущих на этой земле, предавая её разграблению.       Её глаза сияли алым светом, а голос пронзал пространство своей прямотой и чёткостью. Он был ровен и спокоен, вместе с тем он был и эмоциональным. Если кто-то и слушал Инессу, то понимал, что с ним говорила не одна девушка, а целые народы. Народы, живущие ради себя и других, желающие мира и счастья для каждого. От Азии и Африки до Америки и Европы.       — Мы не хотим вашей смерти. Мы лишь хотим уйти живыми, чтобы продолжить нашу борьбу. Я прошу вас помочь нам. Не ради нас, но ради тех людей, что живут в мире и ждут своего счастья. Счастья жить спокойной и сытой жизнью без страха быть растоптанными чужим сапогом и корыстными желаниями. Мы Вам поможем вернуться домой в безопасности. Не беспокойтесь.       Она умолкла, после чего из-за ящиков осторожно показались головы прятавшихся людей. Это были механики и лётчики. Они выходили из своего укрытия с пистолетами в руках, однако они не демонстрировали желания стрелять. Они с трепетом смотрели на Инессу, по их виду, внутри них словно что-то произошло. «Надеюсь, моё убеждение сработало…» — думала девушка, наблюдая за происходящим.       — Мы поможем, — произнёс один из лётчиков, подойдя к Инессе ближе всех. — Только пообещайте мне, что расскажете больше о том, что на самом деле мы делаем здесь в других странах.       Он протянул ей руку.       — Хорошо, будьте уверены, что вы сделали честный и правильный выбор, — она пожала ему руку, увидев, что позади всех стоит знакомый ей ранее агент.       Джонсон, весьма потрёпанного вида, с виноватым взглядом взирал на Инессу, но затем отвёл взгляд.       

***

      — Что ты думаешь делать? — спросил Паскаль, находясь в летящем вертолёте.       — Придётся изменить маршрут. Я планировала добраться до Пхеньяна на самолёте, но с учётом намерений Макимы мне придётся ехать перекладными рейсами через Роанапур и Шанхай.       — Я тебя понял, мы постараемся найти лояльную шхуну для тебя, до Полинезии доберёшься без проблем.       — Спасибо, Паскаль, — кивнула Инесса, — позаботьтесь о тех, кто к вам присоединился. Я думаю, они вам могут очень сильно помочь в будущем.       — Обязательно, и всё же… — мужчина задумался, — я никогда не думал, что демоны могут быть… Добрыми.              Советский Союз, 1960-е годы н.э.       — Никита Сергеевич, кубинская делегация прибыла.       В парадном зале Кремля присутствовали официальные лица, ожидающие гостей из страны по ту сторону Атлантики. Во главе стоял лысый мужчина с улыбающимся лицом. Остальные выглядели сдержанно и достаточно официально, периодически переглядываясь и перешёптываясь.       Через некоторое время дверь отворилась. Внутрь вошла процессия из нескольких мужчин и женщин, возглавляемая молодым и бородатым мужчиной в военной форме оливкового цвета. Он двигался довольно уверенно и стремительно. Подойдя к улыбавшемуся человеку, энергично пожал ему руку, сказав, что очень рад встрече. Тот ответил ему тем же.       Они обменялись ещё парой фраз, после чего настал черёд представления членов делегации. Познакомив главу кубинцев со своими коллегами в строгих костюмах, Никита Сергеевич обратил внимание на иностранную делегацию и на мгновение замер, опешив. Она. Та самая служащая из ГРУ, что приходила к нему около 8 лет назад, а затем таинственно исчезнувшая без следа. Она сейчас стояла в составе кубинской делегации и, улыбаясь, смотрела на него. Она была уже одета в кубинскую военную форму       — Что-то случилось, Никита Сергеевич? — со стороны подоспевшего сотрудника оргбюро послышался вопрос.       — Нет-нет, ничего, — тот махнул рукой и, вновь натянув улыбку, на сей раз не столь искреннюю, начал знакомство с делегацией.       — А это, новый советник посольства Кубы Агнесса Фантазмас, — произнёс мужчина в форме, улыбнувшись. — Очень ценный для нас товарищ, Никита Сергеевич.       — Спасибо, Эрнесто, — девушка слегка кивнула, улыбнувшись, — очень приятно, Никита Сергеевич.       Последнюю фразу девушка произнесла на чистом русском языке, чем удивила стоящих рядом людей. Однако Никита Сергеевич нисколько не удивился. По его лицу прошлась тень раздражения, а голос дрогнул, пусть и не очень заметно:       — Рад встрече, Агнесса. Надеюсь, Ваша работа здесь будет плодотворной.       После этого он постарался отвлечься от всплывших в его голове воспоминаний. Однако по ходу переговоров с делегацией и постоянного пересечения взглядов с Агнессой, он то и дело возвращался к тому разговору, происходившему в не особо приятное для него время.       — Никита Сергеевич просил передать, что он хотел бы видеть Вас в Кремле завтра.       — Что? — Агнесса обернулась, увидев перед собой худощавого человека в круглых очках.       Тот смотрел на неё довольно жёстко и изучающе, словно пытался понять, что она из себя представляет.       — А, хорошо, о времени мне сообщат? — благодарно кивнула она.       — Да, к посольству пришлют машину. Не беспокойтесь, — его тон был сухим.       — Благодарю, но у посольства имеется свой транспорт, — она попыталась откреститься от настойчивого тона собеседника.       — Всё же, так будет удобнее для всех нас, — на лице у мужчины появилась безэмоциональная улыбка, отражавшая некое подобие любезности.       Однако к беседующим вдруг подошёл Эрнесто.       — Михаил Андреевич, Агнес, простите, что вмешиваюсь, я стал невольным свидетелем Вашего разговора.       — Что Вы, что Вы… — учтиво кивнул мужчина в очках.       — Я только хотел сказать, что Агнес всегда была строгой блюстительницей протоколов, поэтому несколько настороженно восприняла Ваше предложение.       Михаил Андреевич кивнул, подтверждая, что он внимательно слушает.       — Я думаю, что в будущем, когда она привыкнет к работе здесь, ей будет в этом плане проще. Поэтому прошу Вас понять её, всё же протокол есть протокол.       Тон мужчины был энергичным и убедительным. Вместе в нём читалось явное желание отстоять мнение девушки, отчего собеседнику ничего не оставалось, как принять правила игры соперников:       — Хорошо, я Вас понимаю. Прошу прощения за подобную «вольность», — улыбнулся Михаил Андреевич уже более искренне. — Не смею Вас больше задерживать.       — Благодарю Вас за понимание, — любезно сказала Агнес, после чего проводила собеседника взглядом.       — Что-то насторожённо и нервно они тебя встретили, — полушёпотом на испанском произнёс Эрнесто. — Думаешь, это была хорошая идея приезжать сюда?       — Да, я думаю, что теперь они готовы по крайней мере выслушать меня. Противоречия, которые они закладывают сейчас в фундамент строительства будущего, очень сильны. Если сейчас не предпринять мер, то всё может окончиться очень плохо, — ответила Агнес, направляясь со своим спутником к выходу.       — После того, как грубо тебя вышвырнули отсюда… Я думал, ты оставишь эту затею.       — Нет-нет, я всё же многим обязана людям, которые живут в этой стране. Тем более многие из них всё ещё помогают мне. Та уверенность и стремление к светлому будущему, что они источают, очень сильно страшит тех, с кем ты и Фидель сейчас ведёте борьбу.       — Не мы, а весь народ Кубы, как и в принципе все народы мира.       — Правильно поправил. И всё-таки, тело Владимира всё ещё связано со мной. Наш контракт будет действовать ещё долго.       Эрнесто и Агнес сели в автомобиль, который повёз их в сторону посольства.       — И всё же, почему ты не захотел, чтобы я стёрла тебе память о своей истинной сущности? — закончила свою мысль девушка.       — Я не привык отворачиваться от реальности, какой бы они ни была. Да, я читал много работ классиков, и у самого есть определённые мысли, однако я по большей части практик. А для совершения великих дел, нужно понимать расстановку сил наиболее чётко.       — Поняла тебя. Я чувствую, что со временем сама начинаю думать, как люди.       — Оно и к лучшему. Значит мы сможем разделить наше счастье на руинах старого мира! — он задорно улыбнулся, отчего Агнес слегка покраснела.       — Ах, знал бы ты, как я хочу это увидеть. Как и лица тех, кто встретит рассвет новой эпохи.       

***

      Машина проехала в ворота Спасской башни и вскоре остановилась около входа в один из корпусов. Агнес взглянула в окно и увидела, что её уже ждут. Тот самый мужчина в очках, что был слишком настойчив, стоял сейчас как ни в чём не бывало вместе с двумя другими неизвестными ей мужчинами довольно крепкого телосложения в официальной одежде.       «Что ж, причинив мне ущерб, они устроят дипломатический скандал, что им крайне невыгодно», — подумала девушка и вышла из машины. Михаил Андреевич пошёл к ней навстречу, а затем протянул руку. Агнес пожала её и приветливо улыбнулась.       — Пойдёмте, Вас уже ждут, — произнёс мужчина вежливым тоном.       Она последовала вместе с ним внутрь корпуса. Двое сопровождающих же следовали за ними. Стены коридоров практически не изменились с того времени, как она проходила здесь чуть меньше 10 лет назад. Кое-где был сделан небольшой ремонт, но в целом обстановка осталась прежней. Прогулка была молчаливой. Агнес обдумывала слова, какие она может сказать при встрече со старым знакомым, а её сопровождающий думал, видимо, о чём-то своём.       Вскоре они подошли к массивным дверям, судя по всему, оставшихся ещё со времён прошлого правителя. Пропустив Агнес вперёд, Михаил Андреевич зашёл следом, оставив сопровождающих снаружи. Кабинет не произвёл на девушку какого-то особого впечатления. Интерьер был стандартным для государственных контор, в нём не было никаких изюминок. Внимание привлекали разве что различные безделушки и сувениры, расставленные по шкафам и на столе. Однако они были разношёрстными и не создавали целостного образа.       Никита Сергеевич сидел за столом и просматривал корреспонденцию, когда в кабинет вошли посетители. Он снял очки и, натянув на себя гостеприимную улыбку, вышел поприветствовать девушку.       — Вот уж не думал, что снова Вас увижу спустя столько времени, — произнёс он по-простому, словно забыв какой неприятной новостью для него стало присутствие Агнес на встрече.       Сегодня Эрнесто отправился в поездку по Москве, в связи с чем сейчас за неё заступиться было некому.       — Что ж, пойдёмте присядем, — Никита Сергеевич пригласил Агнес за стол.       Он и Михаил Андреевич уселись напротив.       — Вы очень любезны, — отметила девушка, усевшись.       — Не так часто я встречаю гостей. Что ж, я слышал Вы объездили много стран, прежде чем вновь оказаться в Москве, — тон хозяина кабинета стал более напряжённым и менее вежливым. — Что рассказывают люди в других странах?       — Люди борются за свою свободу. Что в Китае, что в Албании, что на Кубе. Во многих других странах тоже. Я же просто наблюдаю за ними и по возможности стараюсь помогать.       — Неужто сами они не справляются? — удивился Никита Сергеевич слегка наигранно.       — Дело в том, что они многое делают сами, если не сказать, что всё. Я просто помогаю им сопротивляться влиянию других факторов, о которых не следовало бы так превратно говорить, — Агнес бросила взгляд на Михаила Андреевича, что внимательно наблюдал за беседой.       — Не бойтесь, здесь все посвящены. Тем более, что Ваша личность нам известна, Инесса, — Никита Сергеевич сделал особый акцент на её имени.       — Что ж, я рада, что можно обойтись без масок. Я думаю, что Вам известно, с кем я общалась в Пекине несколько лет назад.       — Я представляю, поэтому я и подумал, что у них дела плохи, раз он решил поверить в ваши россказни.       — Вы до сих пор мне не верите?       — А с чего бы мне верить? В нашей стране люди, как и прежде, двигаются к светлому будущему без всяких религиозных и таинственных штучек-дрючек. Люди верят в Партию, а Партия верно строит дело будущего.       — Да, благо символы эпохи всё ещё находятся на главной площади. Мои контракты с ними во многом и держат настроения людей на плаву. Без них демон контроля бы с лёгкостью захватила бы и ваши умы.       — Ещё значит, чем угрожать будете, — Никита Сергеевич практически потерял всякую терпимость. — Вы должны быть мне благодарны, что я позволил Вам спокойно уехать на все четыре стороны! А то бы кончили как Георгий с Вячеславом, или как Лаврентий.       — Хм, вот оно что, — ехидно усмехнулась Инесса. — Вы слишком упёртый человек, Никита Сергеевич. Ваш коллега и то по-дипломатичнее и гибче будет.       Она бросила быстрый взгляд на Михаила Андреевича, однако тот в лице не изменился.       — И вообще я согласилась на встречу лишь потому, что мне есть о чём Вас предупредить.       — Ого, Вы ещё и советы давать вздумали. Ну, что же, попробуйте.       — Пекин и Тирана понимают, в какой опасности находятся идеи свободы сейчас. Демон контроля будет вечно стремиться к порабощению людей. Не мытьём так катаньем. И вот там предпринимаются попытки усилить настроения людей и попытаться воспрепятствовать наступлению идей угнетения. Пусть я и не одобряю оборонительной тактики, но за людей я решать не могу.       — О, какая неожиданность. Только вот все эти игры в защиту некоей свободы лишь прикрытие для их амбиций!       — Не исключено, люди не идеальны. Однако же Вы, Никита Сергеевич, сейчас слепы и можете сильно отсрочить победу свободы над рабством. Да, Энвер думает, что можно предотвратить поражение идей их замораживанием в изначальном виде. Мао же идёт по пути социального творчества, однако не понимает, что народ к такому ещё не готов. Однако Ваши ошибки, на мой взгляд, серьёзнее.       Никита Сергеевич ничего не ответил, однако по его лицу было видно, что ему крайне неприятно слышать упрёки в свой адрес.       — Партия отдаляется от народа, а Вы слишком надеетесь на его самосознание. Да, люди мотивированы и верят в будущее, однако Ваша наивность и стремление быть «отцом» для всего прогрессивного человечества слишком сильны. Ваши предшественники не стремились к своему возвеличиванию и были скромны, а Вы…       — Хватит! — мужчина ударил кулаком по столу. — Я не потерплю подобной околесицы в свой адрес.       — Никита Сергеевич, спокойнее… — Михаил Андреевич вставил реплику своим прежним спокойным тоном.       — Я готов был выслушать оправдания для проходимцев из Китая и Албании, но в свой адрес упрёки… Вы себе не можете подобного позволить.       Инесса ехидно улыбнулась.       — Я думал, что за эти годы, путешествие по разным странам отрезвит Вас или заставит задуматься хотя бы. Однако я ошибся. Надо было сразу же Вас отправить в спецучреждение. Вот и сейчас тоже! — его тон был угрожающим, однако Инесса воспринимала это всё словно с иронией.       — Никита Сергеевич, прошу Вас умерьте свой пыл. Я понимаю, ситуацию, однако поднимать дипломатический скандал с Кубой нам не нужно, — Михаил Андреевич сказал это уже настойчивее.       — Мы сделали уже много для улучшения жизни людей. Они верят в будущее, так как видят наши старания. Да, ошибки бывают, но они исправляются. А Вам из-за границы это вряд ли видно!       Он на мгновение умолк.       — Ладно. Сделаем вид, что этой встречи не было, а мы друг друга не знаем, — Никита Сергеевич протёр лоб платком. — Однако Вам я настоятельно рекомендую не покидать территорию посольства и не вмешиваться в дела страны. А уж, как мы сможем справиться со всем, Вы увидите совсем скоро. Разговор окончен.       — Что ж, была рада увидеть Вас вновь, — Инесса поднялась со своего места. — Буду с любопытством наблюдать за Вашими потугами.       Колко сказав последнюю фразу, она направилась к выходу. Её как и перед встречей, сопровождал Михаил Андреевич.       — Беседа прошла успешно, — произнесла она уже на пути к выходу, — Вы так не думаете, Михаил Андреевич?       — Сумбурно и напряжённо. Однако что-то в этом было, — сказал он сухо и задумчиво.       — Я вижу, Вы чем-то озадачены.       — Противостояние с Западом будет только расти. Вопрос о сохранении наших идеалов так или иначе всегда будет актуален.       — Придёт время, и мы с Вами об этом поговорим, — они подошли к машине. — А пока Вам стоит работать с тем, кто уже есть в Кремле.       Она пожала ему на прощание руку, а затем села в автомобиль, который повёз её обратно в посольство.              Королевство Таиланд, 1980-е годы н.э.       — Компания «Лагуна» и экипаж судна приветствует Вас на борту, — произнёс крепкий чернокожий мужчина в солнцезащитных очках.       Инесса стояла на причале возле новенького ракетного катера без опознавательных знаков. Приветливо улыбнувшись, она кивнула.       — Спасибо, я полагаю, Вы капитан?       — Да, и глава компании по совместительству. Как мне передали… — он ненадолго умолк, достав из кармана своих камуфляжных штанов кусок бумаги и взглянул на него. — Вас нужно доставить в Гонконг.       — Именно так, хотелось бы обойтись без захода в порты Вьетнама.       — Я бы и сам там, не хотел оказаться, — едва заметно усмехнулся мужчина. — Прошу на борт. Все запасы и приготовления уже сделаны.       — Благодарю, — кивнула девушка, поднявшись за капитаном на катер.       Через некоторое время корабль отчалил и отправился в открытое море.       Помимо капитана на судне присутствовал радист и человек, чьё назначение Инесса поначалу не понимала. Весь экипаж имел военную выправку и управлялся с кораблём профессионально.       — Вижу, Вы довольно опытны в обращении с подобной техникой. Где-то служили? — сидя на командном мостике поинтересовалась она у капитана.       На неё бросил безразличный взгляд сидевший на соседнем кресле белокурый мужчина со шрамом на шее. Всё время, пока корабль выходил из бухты, он сидел молча и не обращал на девушку ровно никакого внимания.       — Можно и так сказать, — кратко ответил капитан.       — На моряков вы не особо похожи, хотя по виду и крепкие. Да и по-английски хорошо понимаете…       — К чему ты клонишь? — с небольшой ноткой агрессии спросил блондин.       — Хочу поддержать разговор, а то скучно. Тем более вряд ли мы когда-нибудь повстречаемся.       — В древности слишком болтливым могли отрезать язык, — ответил он и отвернулся в сторону иллюминатора.       — Было такое, помню, — задумчиво сказала Инесса. — Правда, острым на слово их тоже порой чикали.       Тот не ответил, не переменив положения своего лица и взгляда. Вместо этого заговорил капитан:       — Да, мы не флотские. Мы бывшие американские солдаты.       — Ого, и что же вы делаете в Таиланде? Вроде бы авантюра во Вьетнаме уже закончилась.       — Мы самовольно ушли оттуда незадолго до конца. Надоело это всё. Уж лучше заниматься заказами от разных людей и контор и получать от этого хоть какой-то результат, чем гибнуть за чьи-то интересы, которые тебе чужды.       — Вот оно как, идея свободы оказалась не особо стоящей?       — Для меня её и не было. Я воевал по приказанию. Хотя записался в армию по собственному желанию. В общем-то, как и Ричард, — тот кивнул в сторону блондина. — А вот Билл, радист, «нашкодил» у себя в Чикаго, и решил, что лучше уж он помрёт от пули коммунистов, чем бандитов. Те, хотя бы убивают честно и без мучений, в отличие от садистов, что по подворотням шляются.       — Какая интересная позиция относительно смерти. Однако ж… Он живой.       — По факту да, хотя после увиденного внутри он скорее мёртв. Садизма и жестокости на этом берегу океана оказалось не меньше, чем на противоположном.       — Полагаю со стороны своих же союзников?       — Не сказал бы. Вьетнамцы были не менее жестоки и свирепы, но у них это оправдано тем, что к ним пришли с напалмом.       — Каждый народ бы восстал, если бы к нему пришли грабить и убивать, — девушка достала сигареты.       — Думаю, что да, однако не всегда сопротивление может быть ожесточённым, — задумался капитан.       — Отчего же так? — Инесса закурила и выпустила в воздух струю дыма.       — Воспитание. Да и, понимание того, за что ты сражаешься. Силы напряжены, когда человека как дикого зверя припирают к стенке, и он делает резкий рывок, способный разорвать противнику морду. Да и к тому же…       Инесса направила пристальный взгляд в сторону собеседника, однако ответ пришёл от блондина:       — Сытые и обеспеченные не пойдут на риск. Они до последнего будут надеяться на то, что можно будет договориться и как-то безболезненно перейти в новое качество. Так и было во Вторую Мировую, так будет и впредь, — сказал он достаточно раздражённо.       — Н-да, ты прав, — сказал капитан, — познав сытую и относительно безоблачную жизнь спустя миллионы лет нужды и выживания, человек вряд ли захочет её отпускать. Я думаю, что у нас на родине будет так, если вдруг кто-то осмелится к нам вторгнуться, хотя я могу ошибаться.       — Я видел, как вьетнамцы шли в бой. Не те, которые воевали на нашей стороне. Они были зачастую босые и тощие. Их снаряжение не всегда было новейшим. Однако в их глазах была мечта о светлой жизни для себя и своих потомков. Не знав счастья изобилия и сытости, они готовы были положить жизнь за то, чтобы их дети это увидели, — продолжал блондин.       — И так уж получилось, что под властью иностранцев этого получить было нельзя. Годы колонизации оставляют болезненные шрамы, — отозвалась Инесса.       — Что есть, то есть. Так или иначе, они добились своего. Как афганцы, как китайцы в своё время и другие.       Инесса вздохнула, после чего все погрузились в молчание, а всё последующее плавание продолжалось спокойно и без лишних слов.       ***       — Вы так и не представились мне, — произнесла девушка в адрес капитана, спускаясь по трапу на причал.       — Мы видимся, скорее всего первый и последний раз, — произнёс он.       — Однако же… Прошу Вас удовлетворить моё любопытство, — она сделала хитрое лицо.       — Датч, — кратко ответил он.       — Очень приятно, Инесса, — она протянула руку. — Была рада путешествовать с Вами.       Мужчина ответил крепким рукопожатием.       — Желаю Вам безопасной дороги домой, — улыбнулась девушка на прощание и направилась в сторону порта.       На этом моменты путь Инессы в Китае теряется.              Советский Союз, 1960-е годы н.э.       Посольство Кубы. Все сотрудники постоянно ходили между кабинетами и о чём-то совещались. Это движение было достаточно нервозным и напряжённым. В разных кабинетах периодически раздавались телефонные звонки, после которых суета на некоторое время увеличивалась, однако затем вновь возвращалась на прежние отметки.       Инесса же сидела за рабочим столом и просматривала рабочие бумаги, которые то и дело подносили к её столу. Некоторые она визировала, некоторые откладывала в сторону, а редкие экземпляры отправляла в мусорную корзину.       — Агнес, тут срочный звонок из Кремля, просят тебя, — к столу подбежала молодая сотрудница посольства с волнительным выражением лица.       — Из Кремля? Передай им, что через 5 минут подойду к телефону, — она смерила коллегу скептическим взглядом, словно дав понять, что подобный вызов мало её интересует.       — Нет, Агнес, они просят не разговора. Они просят тебя приехать в Кремль, причём срочно, — голос коллеги стал несколько неуверенным.       — Приехать? — Инесса приподняла бровь, — что ж, тогда откладывать нельзя. Ответь, что уже выезжаю.       Она встала из-за стола и направилась к выходу.       

***

      У входа в корпус её вновь встретил знакомый мужчина в очках. Он выглядел также спокойно и вёл себя любезно, однако на лице его читалась лёгкая усталость.       Обменявшись короткими приветствиями, Инесса вместе с Михаилом Андреевичем отправилась внутрь здания.       — Чем вызвана подобная спешка? — спросила девушка у спутника, пока они шли по коридорам.       — Вы же в курсе относительно ситуации в Карибском регионе? Американцы блокировали Кубу и, судя по всему, готовятся начать вторжение, если же начать нечто большее.       — Нечто большее? Неужели им настолько не ценна собственная жизнь?       — Мы не знаем, весь аппарат ЦК, МИД, Генштаб и КГБ пытаются предложить несколько вариантов действий.       — Вы так открыто говорите мне об этом… — она недоверчиво посмотрела на Михаила Андреевича.       — Ваша сущность известна, да и мотивов играть против нас у Вас нет. Тем более, Никита Сергеевич возлагает на Вас большие надежды.       Они вновь подошли к массивным дверям кабинета главы государства. Когда Инесса вошла внутрь, она не заметила значимых изменений в интерьере, произошедших спустя два года после её первого посещения данного места. Поменялись лишь некоторые элемента декора и сувениры, на которых взгляд девушки не останавливался.       В кабинете сидело несколько человек, среди которых были люди в обычных костюмах, а также в военных кителях. Завидев гостью, они встали со своих мест и покинули помещение, негромко переговариваясь меж собой. Никита Сергеевич же продолжал сидеть за своим столом и жестом пригласил сесть новоприбывших.       Он выглядел утомлённым, однако поприветствовал гостей вежливо, без лишних эмоций.       — Чем обязана, Никита Сергеевич? — произнесла Инесса, открыв диалог.       — Ситуация складывается довольно скверная, — Никита Сергеевич вытер пот со лба платком, — Никто не хочет идти на уступки, а ситуация может выйти из-под контроля.       — Могу представить, — кивнула Инесса.       — По информации разведки, арсенал американцев гораздо мощнее и больше нашего, так что в случае разрастания ссоры, мы можем отделаться гораздо большей кровью, чем они. Возможно, они не обладают точными данными об оснащении наших войск, но это лишь сдерживает их натиск, но не противодействует ему.       — Уступить, значит проиграть и покрыть себя позором? — спросила Инесса.       — Именно так. Учитывая «ястребов» среди военных США, я бы не надеялся на их сговорчивость.       — В таком случае, чего Вы хотите от меня? — Инесса скептически посмотрела на собеседника.       — Я всё же ищу Вашего содействия. Мне нужно определённое подспорье. Социализм не должен проиграть капитализму и сдать свои позиции на милость врагу.       — Поздно же Вы спохватились… — воздохнула Инесса, обведя взглядом помещение.       — В смысле? — Никита Сергеевич опешил.       — Я в том смысле, что Вы своими действиями сильно ослабили идею, в том числе мою силу.       — Каким образом?       — Вы предали земле тело Иосифа, а также посеяли зерно потребительства в умы людей. Не хочу вновь пускаться в упрёки, однако убрав с главной площади того, кто восполнял мою силу, Вы сильно облегчили жизнь противникам, а мне усложнили. Полёты в космос и эксперименты с самоуправлением — это конечно хорошо, но… То, что произошло на Юге России.       — Я понимаю, что за свою жизнь совершил много ошибок! — Никита Сергеевич держал себя в руках, хотя было видно, что от речи Инессы его коробило. — Да, возможно, решение по Новочеркасску было неверным, однако сейчас речь идёт не об этом. Я хочу услышать ответ на вопрос, можно ли сейчас всё исправить? Нужно спасти человечество, а не обрекать его на ядерный закат.       Инесса вздохнула и посмотрела на Михаила Андреевича. Тот со спокойным выражением лица смотрел на беседующих и не вмешивался. Затем она вновь перевела взгляд на главу государства.       — Я смогу Вам помочь преодолеть кризис, однако расплачиваться за это придётся довольно скоро, — сказала она.       — Расплата?       — Отставка, если быть конкретным.       — Я ожидал, чего-то более… Радикального.       — Демоны устанавливают плату по своим внутренним критериям, — она встала из-за стола и протянула руку Никите Сергеевичу. — Михаил Андреевич, Вам стоит покинуть кабинет не некоторое время.       — Понимаю, — мужчина в очках также встал из-за стола, а затем покинул помещение.       Никита Сергеевич неспешно поднялся со своего места и подошёл к Инессе. Её протянутая рука приковала его взгляд. Было видно, что он застыл в нерешительности.       — Ради будущего человечества… — начала Инесса.       — Пусть будет так, — ответил Никита Сергеевич и пожал руку Инессе.       

***

      Инесса стояла на ступеньках одного из корпусов Кремля в одиночестве. Она достала из кармана портсигар, однако он оказался пустым. С досадой убрав его, она присела на ступеньки и стала смотреть на заходящее солнце, окрасившее осеннее небо в оранжевый оттенок.       Послышались шаги. Рядом с Инессой остановился мужчина. Это был Михаил Андреевич. Он стоял недвижимо и также смотрел на закат через свои очки.       — Судя по всему… Переговоры сдвинулись с мёртвой точки. Думается, что кризис будет разрешён благополучно, — произнёс он, не отрывая взгляда от неба.       — Жизни людей, несомненно, ценны. Однако, я сомневаюсь, что мне здесь будет место.       — Почему же? После того, что Вы сделали, я думаю, ЦК готов рассмотреть предложение о возвращении Вас в Партию и в гражданство.       — Нет… Спасибо, но я не чувствую, что в ближайшее время мне здесь будут рады. Идея свободы трещит по швам, а демон контроля наступает. Не исключено, что она сможет распространить своё влияние и здесь… Когда-нибудь.       — В любом случае… Я бы хотел напоследок попросить Вас кое о чём.       Инесса взглянула на собеседника, но то стоял недвижимо.       — Помогите мне, хотя бы сохранить то, что осталось здесь. Это всяко лучше, чем быстрая гибель, да и… возможно в будущем придут более способные люди.       — Михаил Андреевич, — Инесса поднялась со ступенек, — я, конечно, готова помочь Вам, однако… Цена может быть слишком высока.              Китайская Народная Республика, 1980-е годы н.э.       Как много прошло с того момента, когда я последний раз была в этом городе. Я помню, как помогала Энверу и Мао открыть свой путь к светлому будущему для их народов. Я видела, как людские пороки и несовершенство их помыслов превращались из благих начинаний в погромы или реставрацию наиболее ужасных практик. Но всё это было впервые. Впервые люди поднимали голову и искали пути к собственному счастью.       Никто не знал, как двигаться дальше. Не было протоптанных дорого, оставалось лишь только экспериментировать. Пробовать и ошибаться. Ценой жизней многих миллионов. В том числе погибших от рук тех, кто пытался задушить это начинание в корню.       Я понимаю, что сейчас у меня малые шансы на победу. Идея свободы… Уходит. Она заменяется на мнимый образ. Образ, скрывающий цепи порабощения. Макима многое поняла с момента нашей последней встречи. Она заметила, что прямой контроль над людьми слишком хрупок и неповоротлив. Он вызывает сопротивление и неприятие. Являясь наростом на человеческом существовании, он провоцировал людей вырабатывать для него вакцину: сопротивление, идеи освобождения и борьбы за справедливое будущее для всех. Идеологи этого расплатились с ней своими жизнями.       Судя по всему, ей вновь удалось выбраться из загробного мира. Правда теперь она выглядела несколько иначе. Да, соблазнительная внешность и фигура, жёлтые глаза и розовые волосы, заплетённые в косу. Она определённо пыталась соответствовать духу нашей прошлой схватки. Правда вместо военной формы на ней была простая офисная рубашка с чёрным галстуком. Я же стояла напротив в своей кубинской форме.       Встреча произошла неожиданно. Я приехала в Пекин, чтобы навестить место упокоения Мао, однако она уже была здесь. Следовательно, мои силы уже не могли сравниться с её могуществом.       Сытость и довольство, вот чего она добивалась все эти годы. Не нужно устраивать бунты, если у тебя есть всё, что нужно для спокойной жизни. Зачем рисковать, если сегодня всё есть. Завтрашний день не нужен. Контроль изменился.       — Приступим, — произнесла она со спокойной улыбкой на лице.       Я обнажила шашку, что сияла также, как и 40 лет назад. Однако она стояла недвижимо. Нет… Не может быть.       Её взгляд был холоден и уверен. Рука Макимы плавно стала подниматься.       Контроль. Над каждым.       Указательный палец вытянулся, а большой палец поднят вверх.       Будьте сыты и довольны. О каждом позаботятся.       Рука Макимы вытянулась в мою сторону.       Нужно ли Вам что-то новое, если всё прекрасно работает сейчас? Нет?       Она пристально смотрит на меня.       Свобода потреблять и убегать от реальности, но не свобода будущего.       «Бах».              Я попыталась воплотить в руке Маузер за мгновение до того, как моё тело разорвалось на куски. Но теперь это не имеет значения.              Эпилог.       Как же я давно не была здесь. Тучи демонов сошлись в хаотичной схватке перед вратами, что ведут обратно в реальность. На горизонте и над головой тьма. Под ногами же песок серого цвета, напоминающий пепел.       Я в своём привычном обличье. Не хочу его описывать. Пусть те из людей, что читают эти строки, запомнят меня как одну из них. Девушкой, что смеялась в лицо врагам.       Я полюбила людей. Пусть они бывают жестоки и бессердечны, порочны и лживы. Пусть их история полна крови своих собратьев и живого мира. Но будущее, я уверена, их наполнено лишь светом. Их души, зачастую наивные и мечтательные. Они наполнены стремлением к лучшей жизни, к мечтам и счастью, счастью для себя и для других. Они способны преодолеть тот мрак, что живёт в них. Это свершится. И я буду той, кто застанет это, и увидит воочию становление нового мира.       А пока… Пора прорываться к вратам вновь. Ждите меня, люди всей земли.               «И если гром великий грянет        Над сворой псов и палачей,        Для нас всё так же солнце станет        Сиять огнём своих лучей!»