My little bird

Время не лечило. Оно всего лишь шло своим ходом, отсчитывало дни, которые больше походили на долгие годы, тянулось, как резина. Потонуло в зиме, увязло в весенней грязи, да так и не вылечило. Каждый день, когда мне нужно было видеть Аоя, говорить с ним, изображая дружеские чувства, превращался в ад. И я не знаю, делал ли лучше Кай, который держал свое обещание лично проследить за всем, как самый старательный ученик выполняет свое домашнее задание. Он пытался вообще не оставлять меня наедине с Аоем, не давая нам на разговор ни одной лишней минуты, не позволяя пересекаться взглядами дольше, чем на пару секунд. За Руки даже и присматривать не стоило, он подходил к Рейте только в случае крайней необходимости. Кидал пару слов, отвечал на заданные ему вопросы, а потом снова замыкался в себе. Акира не пытался разговорить его, он вообще ничего не пытался, только смотрел ему в спину, когда тот отворачивался. Замечая, что я вижу эту его маленькую слабость, он тут же отводил взгляд. Я не мог этого выносить, меня тянуло на дно, я боялся однажды не проснуться от этого мертвого груза – чувства вины, которое неподъемной плитой давило на грудь. Я толкнул дверь в курилку и замер, сделав пару шагов вглубь помещения. У окна стоял Аой, и в зеркальном отражении стекла я поймал его взгляд. Он не мог не заметить моего присутствия, поэтому идти назад не было смысла. - Привет,- сказал он. - Давай поговорим. - О чем? Я прикрыл за собой дверь и вспомнил, что забыл сигареты на столе в гримерке. Показательно рыскать по складкам ткани смысла не было – в костюме для фотосессии карманы не предусмотрены – но я, появившись здесь без должной причины, мог дать Аою повод подумать, что это я искал с ним встречи. - Я забыл сигареты, пойду вернусь. - Возьми мои. Аой дураком не был, сразу понял: если уйду, то можно меня и не ждать вовсе. Так что мне пришлось подойти к нему и взять сигареты. И странно бы выглядело, метнись я после этого к противоположной стене, так что я остался у окна изображать безмолвную статую. Это уже начинало входить в привычку. - Мики сказала, что виделась с тобой. - Виделась. - И вы говорили. - Говорили, - опять подтвердил я. - Она сказала, что ты… ты считаешь все… что между нами, между тобой и мной, было ошибкой. И ты не хотел, просто так вышло, случайно. У тебя ко мне нет никаких чувств и не было… - Все верно. Сигарета тлела в моих пальцах, а я все слушал и слушал Аоя, подтверждал каждые его слова, якобы сказанные мной. Уже не важно было, что и почему Мики сказала ему, я даже не хотел вслушиваться. - Я не верю, Кою. - И зря, - я криво улыбнулся, - не ты один умеешь врать. А мне просто было скучно. - Тебе было скучно? Я пожал плечами. В этот момент я был рад тому, что косметика, которую мне нанесли гримеры, скрывает большую часть моих эмоций, превращая лицо в белую маску без боли и страха. - Мне было скучно. В принципе мне было все равно, с кем и когда… - я подавился собственными словами и не закончил фразу, - сам понимаешь. - Не понимаю. Я совершенно ничего не понимаю. Аой сполз по стене, сел на корточки и закрыл лицо руками. - Аой, посмотри на меня. Он качнул головой, не собираясь выполнять мою просьбу. Я склонился перед ним и позволил себе уткнуться носом в его макушку. - Ты же первый начал, Аой. – Мои ледяные пальцы спустились на шею, прижались к горячей коже. - Твои знаки внимания, твои попытки сблизиться… даже смешно стало. Я решил подыграть тебе - почему бы и нет? Я просто не знал о ней. Что бы ты ни думал, я не такая скотина, чтобы портить жизнь тебе и ей. Но… - Зачем ты все это говоришь? - Чтобы ты знал, - шепнул я ему на ухо. - И последнее, Аой. Он поднял голову, и я чуть не задохнулся, забыв, как дышать, когда его глаза – темные, почти черные омуты - поймали в ловушки мои. - Я бы никогда не смог полюбить такого как ты. Он резко оттолкнул мою руку и поднялся. А я все пытался понять, что вдруг родилось в его взгляде: испуг? Ненависть? Презрение? А чего я, собственно, пытался добиться? - Она тебя простила. Простила такого идиота, как ты. Не повторяй своих ошибок. Он не ответил, отвернулся к окну, упершись ладонями в подоконник, и опустил голову. - Ты такую больше не найдешь. Не будь дураком. Я развернулся на пятках и ушел быстро, как только мог, чтобы чувства не возобладали над разумом, чтобы не сорваться, не обнять его со спины и не сказать: «Это все неправда». У меня не было сил идти дальше, каждый шаг давался с трудом, дверь в гримерку поддалась не с первого раза. И стоило мне зайти, как я тут же понял, что лучше бы я остался в коридоре. Руки, оставшийся один, стирал макияж салфеткой, глядя в зеркало. Смотрел в него, как в пустоту, словно не видел там себя. И даже не заметил, как я вошел и тихо сел в кресло. Я смотрел на него и чувствовал себя той еще сволочью. С каждой новой минутой вина наваливалась на меня все сильнее и сильнее, требуя высказать слова, которые так и рвались из меня. Я обязан был что-то изменить… Попытаться изменить у них. Если уж себе помочь не могу, то хоть Руки. И Рейте. Сам заварил, сам расхлебывай. Не давая сомнениям остановить меня, я поднялся, широким шагом преодолел расстояние, разделяющее нас, сел на кресло рядом с Руки и развернул его к себе, вцепившись намертво в подлокотники. Руки вздрогнул, прижался к спинке кресла и уставился на меня, как на маньяка, который загнал свою жертву в угол. «Не бойся меня», - так и хотелось сказать. - Выслушай меня, - попросил я вместо этого и облегченно вздохнул, когда он неуверенно кивнул. А я не спешил продолжать, смотрел на его лицо, на размазанные черные тени под глазами, так и не смытые до конца. Под ними отчетливо проступали темные отметины бессонных ночей. - Только ответь мне сначала на один вопрос. Обещаешь ответить? Он моргнул и поджал губы. Чувствовал, видимо, что спрашивать буду не о погоде. - Обещаю. - Он... Акира, он ведь не просто друг, он важен для тебя. Ответь, Така. Руки дернулся, только бежать было некуда. Даже если бы он и попытался, я бы ему не дал. - Зачем ты спрашиваешь? – тихо спросил Руки, нервно сжимая очередную влажную салфетку. - Потому что мне важно знать. - Я не хочу… - Ответь мне! Отвечай мне немедленно, - я дернул на себя кресло вместе с опешившим Руки. - Уруха, не надо… Какая разница… - Говори. - Выпусти меня сначала, я не могу так. Я тут же разжал руки и отодвинулся, где-то на задворках сознания понимая, что он не убежит и ему действительно стоит дать чуточку больше расстояния, ведь я нарушил его личное пространство. Руки встал и отошел вглубь комнаты, туда, где свет от ламп почти не доставал. - Да, - сказал он. Я не стал повторять вопрос, потому как знал, на что он ответил. - Руки, прости меня. Может быть, не это мне следовало сказать. Извинения не всегда бывают к месту, и не всегда после них прощают. - Ты ни в чем не виноват, тебе не за что… - Виноват, во многом. Особенно в том, что втянул Акиру. Мне нужно было присутствие Руки рядом, метры между нами были как море, не докричишься, не дозовешься. Не услышит. И я вновь нарушил его личное пространство, перебравшись туда, в уютный полумрак. Сел на кресло и закрыл уставшие глаза. - Когда я впервые увидел Аоя, то подумал, что хорошо было бы, если бы он стал моим другом. Он классный парень, думал я. - О чем ты, говоришь, Уруха, причем здесь Аой…? Я не ответил на его вопрос, только улыбнулся своим воспоминаниям. - Потом сложнее стало, когда я понял, что чувства, которые я испытываю, совсем не дружеские. Мне стало страшно. Руки сел на диван и начал слушать внимательнее. Даже дышать почти перестал. Понимал ли он? Наверно, понимал, ведь ему было так же непросто разобраться в себе. - Я смог их принять со временем и жить с этим. Не рассчитывая ни на что большее. А потом как в омут с головой. Я думал, что все получится… но не получилось. Не всегда бывает так, как мы хотим. - Кою… - А то, что случилось между… мной и Акирой, - я приоткрыл глаза, чтобы следить за реакцией Таки. Он сидел, сложив руки на коленях, и не шевелился, - это я виноват, а он… Он по тебе с ума сходит, а ты… - Я не знал. - Ты знал, Така, только замечать не хотел. Он бы за тобой на край света пошел, если бы ты только позвал. И если бы я мог вернуть все назад, я бы никогда… - Я тебе верю, - прервал Руки и встал, - извини, мне надо… мне надо выйти. Я открыл было рот, чтобы возразить, остановить, но вовремя понял, что уже сказал все, что нужно было. Он не появился, пока я переодевался и смывал косметику, не появился и Аой, словно все разбежались по углам, будто мы играли в прятки. Впрочем, я и не старался дождаться их. Только уже на выходе, на самой нижней ступеньке лестницы, я обнаружил Руки. - Кою… - М? Я поравнялся с ним, поправил сумку на плече, решая, что делать дальше: устроиться рядом или выслушать стоя. - Акира всегда был со мной. И мне всегда казалось, что так и должно быть. Как само собой разумеющееся. У меня и мысли не было, что может быть иначе… Что он может уйти. Я сделал шаг в сторону двери. - Он может уйти, если ты не дашь ему понять, что он должен остаться. Я толкнул дверь и вышел на улицу, вдохнул еще холодный весенний воздух - и стало немного легче. Время не лечит, да и не должно, нельзя полагаться на него. Только на самих себя… *** Ничего не менялось. Между мной и Аоем, между Рейтой и Руки. Какое-то тупое постоянство, от которого хочется выть волком на луну. Я чего-то ждал, вот только не для себя. Я хотел, чтобы что-то изменилось у Акиры, надеялся, что Така все решит для себя и сделает шаг навстречу Рейте. Мог ли я требовать от него такое, после всего того, что я наделал? Вряд ли… И, тем не менее, каждый день я следил за ними. Но видел только обреченность в глазах Акиры и слепую пустоту во взгляде Таки. Он словно отстранился от всего мира. Хотя куда уж больше, он и так почти все время не с нами. Наверно, я не имел права вмешиваться, но желание все исправить росло с каждым днем, перебарывая доводы рассудка, который то и дело предупреждал – не лезь. После очередной репетиции я вышел вслед за Рейтой, по пути подбирая слова, которые заставят его попытаться еще раз. «Попытаться и получить очередной и финальный удар под дых, который просто-напросто выбьет из него последний воздух?» – с сарказмом подкинул мысль мозг, заставляя меня остановиться посреди коридора и проводить Рейту взглядом. Мимо меня прошествовал Руки, не торопясь, будто обдумывая каждый свой шаг, не замечая никого вокруг. Я пошел следом, на таком расстоянии, которое бы не вызвало подозрений. Хотя я бы дал руку на отсечение, что сейчас он не видел ничего, кроме… Рейты? Да, я был уверен в том, что он шел за ним. И я, как последний шпион, не отставал. Мы покинули здание «PS company», двинулись на стоянку. Рейта далеко впереди, плетущийся сзади Руки и я, тише воды, ниже травы. Когда Рейта дошел до своей машины и обернулся, то ли заметив чужой взгляд, то ли услышав шаги, Така остановился. Их разделяло всего несколько метров. Так и хотелось подтолкнуть Руки в спину. Они не видели меня. Только друг друга. - Давай же, - шепнул я, - еще немного… Я видел, как Така нервно сжал руки в кулаки, как поднялись и опустились его плечи. Надев капюшон, он резко развернулся и зашагал мимо, а Акира сел в машину. Я не видел, как он уезжал - направлялся к своему автомобилю, - только услышал, как завелся двигатель. А сегодня все снова разбежались по углам клуба. Я перебирал струны гитары, сидя на самом верху широкой лестницы, метрах в пятнадцати от сцены, когда неожиданно получил тычок в плечо. От неожиданности я чуть не слетел к самому ее подножью. Только один человек мог так появиться, давая мне возможность свернуть себе шею. Даже удивительно, что не сразу с ноги. - Добрый вечер, Динь-Динь. Ты, как всегда, мила и приветлива, - я поправил съехавший ремень гитары, сел поудобнее и обернулся. Сначала я увидел мех на капюшоне, потом самый кончик носа и… собственно, это было все, что я увидел. - Ты похожа на эскимоса, - Венди практически утонула в темно-зеленой куртке, доходившей ей почти до колен. Ниже торчали тощие ноги в словно перепачканных всеми возможными красками и, как всегда, рваных джинсах. Она как будто взяла и опрокинула на себя всю палитру цветов. Композицию завершали какие-то абсолютно не весенние легкие кеды. - На эскимоса-экстремала, - поправился я и хмыкнул. Она тут же сняла капюшон, скептически меня оглядела, села рядом, дернула меня за челку, старательно заколотую первой попавшейся заколкой, чтобы не мешала, и ухмыльнулась. - А ты похож на девочку. Но если бы ты первым не начал, я бы промолчала. - Это часть моей работы. - Оправдывайся теперь! Я вздохнул. - И что ты здесь делаешь? - Составляю тебе компанию. Ты против? - Нет, если это не по поручению Кая. Если по его просьбе, то передай, что он может быть спокоен, я не полезу к Аою. - Иногда ты слишком много говоришь, но при этом так мало думаешь, - в голосе Венди я услышал восхищение - видимо, моими умственными способностями. - Ты правда считаешь, что я буду пасти тебя по его просьбе? - Нет. - Ну и чего тогда? - Слишком много говорю, слишком мало думаю, - смирился я со своей участью слабоумного идиота. - То-то же. Итак, как у вас дела? - Ага, так ты здесь из любопытства. - Можно и так сказать. Я умею появляться вовремя. Если я пришла, значит что-то должно случиться. Мы синхронно посмотрели на сцену. Саундчек был в самом разгаре. На Аоя с гитарой можно было смотреть вечно, только даже этого я не мог себе позволить. У бокового выхода стоял еще один наблюдатель, который явно был против любого моего косого взгляда. Мики своим внешним видом никак не соответствовала клубу, в котором через несколько часов должен был начаться концерт. Словно заблудившаяся студентка престижного университета попала туда, куда ее не звали. Я внезапно осознал, что ее присутствие выводит меня из себя. Меня выводит из себя вся она целиком, от острых носков аккуратных сапог до идеально уложенных волос. Даже то, как она держит маленькую черную сумку. - Уруха… - Что? Я почувствовал тяжесть на своем плече. Я даже не сразу понял, что это Венди пристроила там свою голову. - Уруха, что случилось? Тебя так резко перекосило, что даже смотреть страшно стало. - А ты не смотри. - А я больше и не смотрю. Я передернул плечами, чтобы ей стало неудобно, но поняв, что не помогло, вернулся к струнам. - И за что он только тебя любит? – в шутку задал я вопрос, даже не рассчитывая на серьезный ответ. - А ты за что Аоя любишь? – тихо уточнила Венди, как будто нас могли подслушать. Стало как-то грустно и совсем не смешно, а улыбка, которая вот-вот собиралась наметиться на моих губах, тут же исчезла. - Хочешь, я отвечу? - еще тише спросила Венди. Я качнул головой, соглашаясь. Правда, я вовсе не ожидал, что она вдруг возьмет и расскажет, почему так случилось. Почему все сложилось именно так и никак иначе. - Попробуй. Мех ее капюшона защекотал мне щеки и шею, когда Венди вдруг переместилась: села на несколько ступенек ниже и обернулась ко мне: - Ни за что. - Ни за что? - Да. Мы любим не за что-то, а просто потому что. Потому что мы не можем выбирать, кого любить, а кого нет. Это было бы слишком просто: щелкнуть пальцами и выбрать того, от кого удобно сходить с ума. Так не бывает, ты и сам знаешь, правда? Он может быть самой последней скотиной на свете, врать, раздражать, вытирать об тебя ноги, а ты все равно смотришь на него глазами побитой собаки и ждешь, когда на тебя обратят внимание. Потому что… да просто потому, что иначе не бывает. Почти никогда не бывает, Уруха. Несправедливо, правда? - Я не смотрю на него, - зачем-то зацепился я за одну-единственную и, наверное, не самую важную фразу. Венди склонилась к моему уху. - Зато Аой смотрит, - шепнула она, - и не на ту, которая готова ждать его и прощать любой смертный грех, а на тебя. Смотрит и пытается понять, почему я стою слишком близко к тебе. Удачного концерта, Уруха. Хлопнув меня по плечу, Венди зашагала к одному из выходов, который находился как раз за моей спиной. Лишившись преграды в виде Венди, я остался один перед сценой, перед Аоем, который, не отрываясь, смотрел в мою сторону, даже не пытаясь вникнуть в то, что ему говорил один из техников. Время остановилось, все, что нас окружало, вдруг перестало существовать, словно было иллюзией. Существовал только Аой и я. Я не знал, почувствовал ли он то же самое, что и я, и как долго бы это могло продолжаться, так что в какой-то степени я был даже рад, что меня выдернули из этого непонятного состояния: тронули за плечо и попросили пройти в гримерку, чтобы закончить концертный образ. И Венди оказалась права, сказав, что когда она приходит, всегда что-то происходит. То, что произошло после концерта в небольшой гримерке, рассчитанной максимум человек на семь, не ожидал никто. Мы остались одни со своим макияжем, мокрыми от жары концертными костюмами и чувством выполненного долга перед фанатами. Все-таки они умели заводить… Рейта, сидя на диване, переобувался, я рядом с ним застегивал последние пуговицы на рубашке, у самых дверей Кай улаживал по телефону очередные деловые вопросы, Аой складывал в сумку разбросанные по столу вещи. Все было почти как всегда, только без разговоров о прошедшем лайве, без шуток и подколок. Я только успел подумать, что этого всего так не хватает, как сидевший до этого и молчавший, как воды в рот набрав, Руки резко поднялся. Скрипнул по полу стул, заставляя всех обернуться. Возникшую напряженность можно было ножами резать. Когда Така в несколько шагов преодолел расстояние до Акиры, я и Кай заволновались еще сильнее – он даже разговаривать прекратил. - Сиди, - остановил Руки Рейту, когда тот вдруг начал подниматься, - не вставай. Мы не знали, чего ожидать от вокалиста. Он всегда был слишком непредсказуем в своих поступках. Мы оба, я и Акира, затаили дыхание, когда Така наклонился к нему. Не знаю, кто из нас первый понял, что будет дальше - может, Рейта, который где-то в самой глубине души надеялся, что еще можно все изменить, а быть может, я, потому что верил в это больше, чем он. Я отвел глаза в тот момент, когда расстояние между их лицами сократилось до сантиметра, когда рука Таки легла на плечо Рейты, а Кай тихо пробормотал в трубку «Я перезвоню».