Твое имя

      Гермиона скучала по своей лучшей подруге с каждым днём всё больше и больше. Вот уже два месяца, как Джинни нырнула в новые отношения с Блейзом Забини по самые уши. Грейнджер была уверена: если бы парень её обожаемой подруги предложил ей так и оставаться на глубине океанских вод и захлебнуться вместе, она бы непременно ответила: «если тонуть, так с музыкой и непременно с тобой!». Нет, конечно, она проводила с Гермионой время, но не так, как раньше. Пару раз она брала её с собой на прогулку вместе с Блейзом — в перерывах между свиданиями. Она очень хотела, чтобы Гермиона подружилась с Забини, и позже можно было бы ходить на двойные свидания с потенциальным женихом Грейнджер. Но та даже задумалась над вариантом найти себе парня. Это было совсем нереально: мужского внимания к её персоне на горизонте не виднелось, а подкатывать к кому-то из своих однокурсников — совершенно не в её стиле. Возможно, Гермиона не думала бы об этом, если подружилась с одним большим «но», которое делало катастрофически неприятную физиономию в минуты заносчивости.       Все тысяча четыреста сорок минут в день, то есть двадцать четыре часа в сутки. Слизеринец был буквально слеплен из глины сорта «высокомерие». Скульптура с неизменным выражением лица. Даже в музее на выставке он бы разогнал всех посетителей одним своим видом, а пока что только ускорял бег крови по венам Гермионы, раздражая её.       Блейз тоже иногда брал Драко в компанию с Джинни, видимо, он тоже жаждал дружбы лучшего друга с его возлюбленной. Конечно же, в эти «малфоевские» дни Джинни не брала её с собой. Однажды она заикнулась про бар, но потом осекла себя же, буркнув: «там же стеклянные стаканы… нет, в следующий раз», и виновато улыбнувшись — хлопнула дверью перед носом Гермионы.       Если бы Драко не строил из себя жигало на балу, возможно Грейнджер переступила бы через себя и все-таки начала общение с Малфоем.       Но, может быть, не всё ещё потеряно.       Она пыталась зацепиться хоть за одну причину пойти на перемирие.       И их было целых две.       Первая: ей реже придется скучать по выходным и ждать возвращения Джинни, чтобы хоть как-то разогнать тоску. И вторая, которая просто принудила открыть в Малфое те качества, которых ранее, как она думала, он не имел, в силу своей напускной пренебрежительности и ледяного сердца.       Казалось бы, отдав ей свои перчатки, чтобы отблагодарить за вправленный нос, он проявил какую-никакую заботу, которая в корне не сочеталась с его демонической сущностью, и поэтому она признала, что на самом деле Драко Малфой — тёмная лошадка. Он скрывает в себе положительные качества, возможно, в меньшей доле, чем отрицательные, но всё же они у него есть, и это необъяснимо, но факт!       Они до сих пор мозолили ей глаза — каждый раз, когда она открывала ящик с одеждой. Гермиона так и не вернула их, хотя могла в любой момент сделать это.       Просто что-то останавливало её. Возможно, поиск все тех же причин для мира. Ну, или как сдерживающие её путы от непредумышленного убийства. Одно из двух.       Она сама над собой посмеялась.       Боже, сидит и ищет причины подружиться с Малфоем и его спутниками по жизни: издёвками и вздернутым к потолку носом.       Попытка — не пытка, но в случае чего, своими перчатками по белобрысой макушке отхватит!       Сегодня был один из «малфоевских» дней. И Гермиона собиралась, вопреки всему, пойти на сделку с дьяволом. Она посмотрела на Джинни, которая, напевая под нос песню, старательно наводила красоту перед зеркалом. Девушка захлопнула «Убить пересмешника» и отложила на тумбу к другим книгам, прилежно сложенным стопкой. — Джин, я хотела попросить тебя… хотя, нет, не так, — неловкое начало от Гермионы заставило подругу резко замолчать и повернуться к ней. Грейнджер прочистила горло и продолжила. — Я бы настояла на том, чтобы пойти сегодня в бар с тобой, Блейзом и… Малфоем.       Джинни настороженно посмотрела на Гермиону. — Ты решила, что именно сегодня день смерти Драко Малфоя?       Грейнджер усмехнулась.       Нет, сегодня день смерти её гордости. — Ты плохого обо мне мнения, подруга. — Что ты задумала, Гермиона Грейнджер? — Уизли снова повернулась к зеркалу, ища в косметичке тушь для ресниц. — Ты уж извини, но вас и на метр друг к другу подпускать нельзя, начнёте со словесной перепалки, а закончите летящими друг в друга стульями. — Я обещаю, — Гермиона приложила ладонь к сердцу, словно давала клятву на Библии, — сегодня никаких выпадов в сторону Малфоя не будет, с моей стороны, конечно, я не могу ручаться за него и за его длинный язык. — Так, язык у него длинный, говоришь, — подначила её Джинни, за что получила гневный взгляд в ответ.       Она уже давно не вспоминала о поцелуе с Малфоем, искоренила все попытки подумать об этом недоразумении. Но иногда что-то проскакивало в её мыслях, когда она видела виновника этой щекотливой ситуации на балу. — Я серьезно. Мне больно это говорить, но я хочу попытаться примириться с ним, выставить белый флаг на его рейхстаге и наконец-то закончить эту нелепую войну между нами. — Рейх… что? — потупила подруга. — Надеюсь, ты не о его члене сейчас говоришь.       Гермиона закатила глаза. Ещё одна подколка Джинни, и она отрежет себе ухо, как это сделал Ван Гог, а лучше оба сразу, чтобы наверняка. — Я сделаю вид, что не слышала этого.       Хоть Гермиона и пыталась сохранять хладнокровие, но всё же не могла скрыть, что смутилась. Да до такой степени, что даже её щеки вспыхнули румянцем. Она действительно представила сейчас член Малфоя, красочно нарисованный её фантазией. Ей захотелось направить палочку себе в висок и произнести амнезирующее заклинание, ну или убивающее, если не получится избавиться от этой мысли.       Уизли издевательски продолжала смеяться, пытаясь аккуратно, без дерганий в руках, красить ресницы. — Я попробую подружиться с ним, честно, — продолжала серьезным тоном Гермиона, будто она какой-то политик, который старательно пытается убедить народ в искренности своих действий.       Джинни была потрясена. Она похлопала глазами так, что даже тушь, которую она только что нанесла, крапинками осталась на её веках. — Вместо Малфоя ты убила меня. Что это ещё за новости? — Джинни по-боевому направила на подругу щеточку для туши. — Куда подевалась моя Грейнджер?! Кем бы ты ни был, признавайся, иначе получишь щеткой прямо в свой глаз. — С Блейзом я общий язык нашла, — продолжала Гермиона, испытывая силу убеждения на Уизли, — думаю, и с Малфоем уж как-нибудь справлюсь.       Рыжеволосая хитровато улыбнулась, и Гермиона поняла, что уши ей всё же так или иначе придется отрезать. — А мне казалось, с Малфоем общий язык вы давно уже нашли.       Гермиона направила свою палочку в сторону раззадоренной подруги, которая сквозь смех старательно оттирала свои веки от черной краски. — Прямо сейчас я окачу тебя водой, и тебе заново придется собираться, ох, как будет печально. — Ладно-ладно, — стушевалась Уизли, приняв угрозы Гермионы всерьез, — но я слежу за тобой в оба.

***

      Три пары глаз уставились на вошедших в паб девушек. За столом сидели Драко, Блейз и Пэнси Паркинсон. Джинни даже не упоминала её имени, собираясь на встречу. По взгляду самой Уизли, Гермиона поняла, что та тоже удивлена такой компании.       Блейз поприветствовал девушек, Малфой кинул какое-то слишком тихое «привет», а Паркинсон задумчиво накручивала прядь волос на свой наманикюренный палец и с интересом сверлила взглядом двух однокурсниц. Джинни села рядом с Блейзом, и он закинул на её плечо руку, девушка прижалась к парню, мило улыбнувшись.       Гермиона застопорилась на месте, ощутив себя снова лишней в компании парочек. Она подумала, что Драко снова сошелся с Пэнси, раз пришел вместе с ней, или они всё-таки разошлись и остались друзьями. — Всё в порядке, дорогуша, — елейно произнесла Пэнси, обращаясь к Гермионе, которая замешкалась, поддавшись размышлениям. — Присаживайся рядом, я не кусаюсь. — Гермиона и сама может, если что, укусить, — Блейз подмигнул гриффиндорке и толкнул локтем в предплечье Малфоя, который очевидно был не рад такому упоминанию.       Слизеринка похлопала ладонью по поверхности стула, призывая Гермиону сесть рядом. Она удивилась, насколько эта девушка была обаятельно наглой, но безотказно села, подстёгнутая силой напора Паркинсон. Теперь Малфой сидел прямо напротив неё, и это немного напрягало всё её тело.       Совсем немного.       Что ж, вечер обещал быть интересным. — Итак, — начал Блейз, хлопнув демонстративно ладонями, — сидели как-то в одном пабе три слизеринца и двое гриффиндорцев. Прекрасно пообщались, выпили пива, закурили трубку мира и спокойно разошлись по домам. Смекаете? Надеюсь, эта история про нас, — он обвел пальцем всех окружающих за столом, акцентируя внимание на Драко и Гермионе. Малфой увернулся от пальца товарища, растянувшись на стуле и смотря куда-то в пол, а Грейнджер поёрзала на месте, смутившись от прикованного к ней прищура Пэнси. — Ух, какой ты грозный у меня, — Джинни опустила руку Забини и сплела свои пальцы с его. — Из образа капитана команды не выходишь даже вне стен стадиона. — Да, я такой, — Забини горделиво вздернул нос и расправил широкую грудь. — Я даже чуть ловца из команды не выгнал за мордобой.       Блейз получил толчок кулаком в плечо от друга. — И когда это было, если не секрет? — вдруг поинтересовалась Гермиона. — Когда он подрался с Пьюси, я думал, они убьют друг друга в этой самой раздевалке, — ответил Блейз. — Хорошо, что Пэнс была рядом и угомонила этих двух орлов. — Да уж, — фыркнула Паркинсон, скрестив руки на груди, — отличились мальчики, ничего не скажешь. Кстати, мадам Помфри хорошо Драко нос вправила, как новенький.       Гермиона смущенно улыбнулась. Ей было приятно услышать, что её таланты оценили по достоинству, пусть и никто об этом не знал. Драко кинул на неё странный взгляд, но он даже и близко не был похож на раздраженный или злой. А вот после того, как Блейз снова пошутил над травмой своего друга, тот не выдержал и вспылил: — А я считаю, меньше речей, больше пей. Смекаете? И меня не нужно было спасать, — Малфой кичливо дернул подбородком, вспоминая, как защитил свою честь кулаками, — я надрал задницу Пьюси так, что он до сих пор еле ходит, с опаской держа от меня дистанцию.       «Сам себя не похвалишь — никто не похвалит», — хмыкнула Гермиона, оценивая, как парень бахвалится своим сомнительным достижением. Она и не думала, что Драко затеял бой первым. Малфой поймал её издевательскую ухмылку в его сторону, но он сделал вид, что не заметил этого. — Я надеюсь, — Джинни предупредительно обратилась к своему парню, — ты не ввяжешься ни в какую безрассудную драку. — Только если эта драка будет за твое сердце, моя душа.       Блейз поцеловал руку Джинни, и та расплылась, даже растеклась под его чарами. — Как это отвратительно мило, — небрежно бросила Пэнси, сморщив свой аккуратный носик, — мы сегодня будем пить или нет? Девочки, я вообще-то вас ждала, — она ткнула своим острым ноготком цвета фуксии в плечо Гермионы, и та вздрогнула. Кажется, Пэнси Паркинсон была не из тех, кто ценит личное пространство других людей, а вторгается в него, словно коршун, настигший мышь. — Я не хочу потом быть самой нетрезвой из-за того, что я пила виски, а вы — апельсиновый сок или какую там безалкогольную бурду делают, изображая из себя саму невинность. Если пить, так вместе, поровну и одно и то же.       Джинни поддержала Пэнси, а Гермиона наоборот — запротестовала, заявив, что вообще не пьет спиртное. Блейз, как обычно, отпустил шутку: «кто ни капли в рот — тому в веселье не везет», а у Малфоя прямо на лбу было написано: «я не удивлен». Грейнджер взяла себе сливочное пиво, не поддавшись никаким уговорам упертой Паркинсон, сидящей рядом с ней.       Алкоголь действительно дал некую сплоченность в разношерстной компании, одна за другой рассказывались истории, проскакивала какая-нибудь шутка в тему, да и вообще все расслабились под легкой вуалью спиртного. Даже Малфой откинул всю свою отрешенность и иногда смеялся, даже поддерживал беседу. Гермионе дико было видеть таким Драко — расслабленным, без его вечной надменности. В какой-то момент он закатал рукава своей чёрной рубашки, и Грейнджер заострила свой взгляд на его руках. Через его бледную кожу виднелись прожилки вен, паутинкой окутывающие до самого сгиба локтя.       Казалось, сексуально в нём было всё, кроме его характера.       Гермиона даже ни капли не смутилась этой мысли, списав всё на ту малую дозу алкоголя в её напитке.       Пэнси Паркинсон была права в своих предположениях, заявляя, что обязательно будет самой нетрезвой. Она даже несколько раз прильнула к соседке на плечо, бормоча что-то о любви ко всему миру, и как она счастлива была повстречать Седрика Диггори.       «Значит, с Малфоем они всё-таки не вместе», — подметила Грейнджер, когда Пэнси в очередной раз мечтательно изливалась, какие красивые глаза у Диггори, и как он ими смотрит на неё.       Когда в пабе зазвучала медленная музыка, Джинни и Блейз удалились на танцпол, оставляя друзей втроем. Пэнси вскоре тоже покинула их в сопровождении Седрика, который зашел в паб с компанией своих однокурсников. Заметив Паркинсон, он не остался равнодушным и благородно увел её, предложив опереться на свою сильную руку. О его руках девушка тоже распиналась Гермионе, заключая в объятия, как лучшую подругу. Слизеринка действительно приятно удивила Грейнджер, хоть и была под пеленой накатившего опьянения.       Искренность, обаяние и фиалки, которыми пахло от неё, вперемешку с виски, — так бы она кратко описала Пэнси Паркинсон.       Только сейчас до Гермионы дошел очевидный факт — она осталась наедине с Малфоем.       Биполярность его поведения ошеломляла её. Как только они остались вдвоем, он стал угрюмым и безучастным, словно сделал глоток коктейля под названием «безразличие».       Гермиона испытала дикую неловкость, но не собиралась поддаваться этому чувству. Вот он момент и нужно его ловить, пока Джинни и Блейз наслаждаются танцем. — Малфой… — девушка начала вкрадчиво, закусив ниижнюю губу, пока парень осушал свой стакан, — я хотела с тобой поговорить. — Неожиданно, ты, и поговорить со мной без оружия в руках — чудеса природы. — А ты, я смотрю, всё остришь. — Делаю то, что хорошо умею, — Драко сделал ещё один глоток и покрутил прозрачный сосуд в руке, ловя искаженное отражение девушки в стекле. — Говори уже, что хотела, Грейнджер, или слова никак нужные подобрать не можешь? Словарь не пробовала почитать для разнообразия, чтобы отдохнуть от школьной программы?       Гермиона сделала глубокий вдох и медленный выдох. Этот парень и минуты не может продержаться, чтобы не ужалить её! И как ей с ним уживаться в одной компании? Терпеть его нападки было слишком сложным уровнем в игре на её нервах.       Она. Обещала. Джинни.       «Спокойствие только спокойствие, двигаемся дальше по плану, не сворачивая на преступный путь становления серийным убийцей всех парней, которые хоть чуточку имеют схожие черты с Драко Малфоем». — Я хочу перемирия, Малфой, — отрезала твердо Гермиона, пресекая все дальнейшие помыслы о нападении на слизеринца. — Ради наших друзей.       Малфой поставил стакан на стол и уставился на дно пустого сосуда. Он молчал, размышляя о чём-то, Гермиона думала, что он хоть немного удивится, но его лицо сохраняло убийственное спокойствие. А потом он посмотрел на Гермиону всё с тем же выражением лица, никак не реагируя. — Малфой? Что думаешь?       Но он продолжал тянуть паузу, испытующе сверля её лицо. — Малфой, улыбнись и подними руки перед собой. — Зачем? — Драко сдвинул брови к переносице. Наконец-то хоть какая-то часть его лица пришла в движение. — Я решила, у тебя случился инсульт, — хихикнула девушка, — твое лицо слишком долго не меняет эмоцию, застыв на одном месте. — Пытаешься шутить? — Юноша откинулся на спинку стула, завел свои руки за голову и направил взгляд в сторону танцующей пары. Блейз любовно смотрел на Джинни, пока та качалась под музыку в его объятиях. — Я так понимаю, друзей у тебя больше нет, кроме неё, — он не сводил взгляд с её лучшей подруги, — и чтобы ваша дружба в итоге не разрушилась из-за её новых отношений, ты не нашла другого выхода, как примириться с другом её парня, которого терпеть не можешь, — Малфой перевел взгляд на собеседницу. — Грейнджер, ты совсем отчаялась, я смотрю. Гордое одиночество не такая прекрасная перспектива? Советую завести свою личную жизнь. — Тебе не знакомо, что в дружбе самое важное, да? — Ну и что же? Скажи, мисс «я всё знаю». — Идти на уступки, которые тебе не по душе, но ты должен, если хочешь, так или иначе, сохранить незримую близкую связь. Блейз ведь тоже твой единственный друг, я разве не права? — Малфой прочистил горло, подлив себе ещё порцию виски, продолжая слушать девушку. — И ты думаешь, что он не отдалится от тебя, если у вас не будет общего круга знакомых? По статистике, восемьдесят пять процентов дружеских отношений рушатся только из-за этого. В нашем случае, они точно так же потерпят крах из-за нашей с тобой междоусобицы и неспособности выдержать спокойно общество друг друга.       Малфой растерялся, взъерошив свои волосы. Да, она была права на все сто процентов. Кроме Блейза, видимо, никто не выдерживал его своенравный характер, и Драко безнадежно цеплялся за рукав дружбы Забини, как за спасательный круг в море одиночества. — Хорошо, Грейнджер, — покорность, залитая порцией алкоголя, — но браслетики дружбы я плести с тобой не буду. — А ты, я смотрю, и минуты продержаться не можешь. Что, так трудно постараться? — Умру халтурщиком. — Значит, мир? — с надеждой спросила Гермиона, изводя Малфоя своей напористостью. — Достаточно будет обуздать свой синдром Туретта в мою сторону, Малфой, чтобы не провоцировать во мне желание убить тебя, — она помялась и глухо добавила, — и не лезть ко мне с непрошеными… поцелуями. — Делаешь вид, что не понравилось? Ну-ну, Грейнджер, — Драко, подался вперед, заглядывая в её глаза. Глубоко, вытаскивая из её памяти все тщательные попытки заблокировать их поцелуй. Гермиона поняла, что сейчас он слишком близко к ней, и виной тому — слишком узкий столик. Невольно её взгляд опустился на полоску его губ. Девушка ощутила легкую волну жара внизу живота от воспоминаний. Он уловил движение её зрачков и хмыкнул: — Так и думал, желала большего, а строишь из себя деву Марию, — он снова отдалился, и, мысленно, девушка выдохнула, снимая незримые колючки его манипуляций со своего тела. — Не бойся, я не собирался…       Она и не испытывала страх, ещё чего! Грейнджер сделала максимально беспристрастное лицо, показывая, что он ни капли не взволновал её, и протянула ему мизинец правой руки. — Клятва на мизинчиках?       Парень пристально изучил её протянутый палец и пластмассово улыбнулся. — Повзрослей, Грейнджер.       Но он всё же сцепил свой мизинец с её, скрепив тем самым пакт о перемирии. Драко Малфой приобрел отныне новый статус в глазах Грейнджер: недодруг, недовраг.