Твое имя

      На перроне стоял шум, ученики толпились и не давали проходу со своими огромными чемоданами и ручной кладью. Кто-то умудрился толкнуть Гермиону, пока она поднимала свою увесистую сумку, слетевшую с плеча, с платформы. Она свалилась на пятую точку, услышав отчётливый треск ткани по шву. — Не лучшее место для отдыха, — раздался сзади знакомый мужской голос.       Блейз Забини обошел её, улыбаясь во весь рот. Он ничуть не изменился за каникулы, разве что волосы стали длиннее и появились маленькие, милые кудряшки. — Я тоже так считаю, — она скупо улыбнулась, смотря на парня снизу вверх. — Ты в порядке?       Блейз подал руку Гермионе, и она поднялась с его помощью на ноги. Отряхнувшись от грязи, девушка заметила огромную дырку на своём красном пальто и раздосадовано выдохнула. — Я в порядке, а вот моё пальто — нет. — Где Джинни? Она ехала с тобой в одном вагоне? — Да, я вышла раньше неё, — Гермиона подняла свою сумку и закинула обратно на плечо. — Она была занята перепалкой со своим братом.       Джинни буквально выпрыгнула из поезда, завидев своего парня. Радостный крик девушки можно было услышать даже в самом Хогвартсе. Забини раскрыл руки для объятий, встречая свою рыжеволосую бестию, которая бежала ему прямо навстречу. — Моя любовь, — нежно пропел парень в ухо девушке, пока кружил её над землей. — Я так соскучился, ты даже себе не представляешь! — Я тоже, — Уизли погладила его по щеке, заглядывая в глаза. — Твоих писем мне было недостаточно. Кстати, твоя причёска!       Джинни потрепала кудрявые волосы парня, любуясь переменами во внешнем виде Блейза. — Я решил немного сменить образ, — Забини слегка смутился, пожав плечами. — Ты как-то упоминала, что хотела бы посмотреть на мои кудри. Ради тебя я не стригся всё лето. Я уже привык к своему ëжику на голове, если честно. С детства ненавидел свои волосы.       Подруга рассмеялась, прикрывая свой рот рукой. — Тебе идёт, — вмешалась Гермиона, заметив, как чувство неловкости Блейза нарастает с каждым его словом. — Это правда, — подтвердила Джинни, прижавшись к своему парню.       Пока влюбленная парочка нежилась в объятиях друг друга, не замечая вокруг себя других учеников, проходящих мимо них и кидающих любопытные взгляды, Гермиона направилась вперёд, прямо к выходу с вокзала. Она остановилась, поймав на себе пронзительный взгляд холодных глаз. Малфой выходил из вагона, держа в своей руке небольшой портфель.       Она не видела его ровно три месяца и сейчас она смотрела на него так, будто не видела три года. Гермиона испытала всю гамму чувств: смущение, ступор, а также радость, наполнившую её с головы до ног. Предательский румянец вспыхнул на щеках, и ей даже показалось, что по её лицу можно было прочитать абсолютно всё, что она прятала внутри себя. Драко же оставался непоколебим в своих эмоциях: абсолютное спокойствие и бледные, тонкие губы на контрасте с его чёрным костюмом.       Она отважилась улыбнуться, и, наверное помимо воли, он улыбнулся ей в ответ. От его тусклой, но всё же улыбки у неё скрутило живот. Гермиона проводила Малфоя взглядом, пока он не исчез, смешавшись с толпой других студентов на перроне вокзала.

***

      В самую первую неделю учёбы Гермиона каждый вечер засиживалась допоздна в библиотеке, ища в старых и новых фолиантах какую-нибудь информацию о той самой загадочной чаше. Воспоминания о разговоре с Пэнси не оставляли её целое лето. Хоть и занятий, помимо этих размышлений, было предостаточно. Гермиона все каникулы готовилась к поступлению в колдомедицинский, изучая купленные в последний учебный день всевозможные редкие справочники по травологии, зельеварению и защите от Тёмных искусств. Грейнджер считала, что те знания, которые даёт ей Хогвартс по специализации целителя, недостаточны и не такие углубленные, как хотелось бы. Так же, для полного погружения, она изучала магловское издание по анатомии человека, потому что магические учебники такого уровня были недоступны. Одна милая продавщица сказала ей, что подобная литература предоставляется только студентам-целителям по письменному разрешению от Колдомедицинской ассоциации целителей. Гермиона слегка огорчилась и немного смутилась от удивлённого взгляда продавщицы. Да, возможно она слишком торопилась в своих стремлениях прочесть всё на свете, чтобы получить глобальные познания в выбранной профессии, но она всегда хотела быть заранее подготовленной к любым ситуациям. И сейчас с таким же рвением и усердием Гермиона изучала каждый листочек в поисках информации о серебряной чаше или о чём-то, подобном ей. Она не могла вспомнить точного названия, но была уверена, что существует не так много магических предметов, похожих на неё. Девушка нарисовала её на листке, вспоминая каждую деталь, каждый выпуклый завиток на серебряном покрытии предмета, всё то, что могло ей как-то помочь в поисках. Возможно, это пустая трата времени, и жребий был совершенно случайным, придуманным в целях сплочения учеников между собой, но нужно было знать наверняка. Теория Паркинсон о том, что это судьбоносный знак, поселила в Гермионе огромные сомнения. Кроме того, существовала ещё одна причина, заставлявшая девушку часами проводить время над книгами. Еë «жребий» по имени Драко Малфой не хотел уходить из мыслей, как бы она ни старалась вытеснить из них его присутствие. Раньше она не понимала своих чувств к нему, помимо тех, что вызывали желание прибить его на ровном месте, но после той злосчастной вечеринки в последний день учебы она ясно осознала, что Драко Малфой ей стал небезразличен. Этот слизеринский засранец не выходил у неё из головы. Глупая улыбка сама по себе растягивалась при мыслях о нём и его мягких губах. А когда она получила от него ответ на поздравление, вовсе готова была танцевать от радости и переполняющих чувств. Письмо было коротким, но каждая строчка отпечаталась прямо в сердце.       «Привет, Грейнджер.       Спасибо за поздравление, не думал, что получу его от тебя, если честно. Но мне приятно, что ты написала, как бы странно это ни звучало. Я надеюсь, что магловские исследования и диссертации по психологии — это не пустая трата моего времени. Я обязательно прочту всё на досуге. Продолжать жить дальше в страхе чего-то — нельзя, ты права.       Твой знакомый, просто Драко Малфой.       П. С. Я не умер от скуки, но близок к этому».       «Я пропала… », — подумалось ей в тот момент, когда она прижала пергамент к груди.       Если бы не этот Бал, возможно, она бы и дальше жила в неведении, каково это: целовать его, танцевать с ним и просто быть рядом.       Захлопнув и отодвинув очередной бесполезный фолиант, Гермиона опустила голову на стол. Кажется, она перерыла абсолютно всё, что касалось магических предметов, в школьной библиотеке. Наверное, это было к лучшему: если что-то так тщательно скрывается от наших глаз, значит нам лучше оставить это и забыть. Гермиона всё понимала, но любопытство заглушило доводы разума. — Привет, дорогуша.       Гермиона оторвала голову от стола и посмотрела на свою однокурсницу, которая отодвинула стул и села напротив неё, вальяжно закинув ноги прямо на стол. — Привет, Пэнси, — Гермиона покосилась на изящные ноги, обтянутые чёрными колготками, и не менее изящные туфли прямо на учебнике Сильвии Каретти «Волшебные всячины». — Ты протестуешь против этических норм или просто ненавидишь эти учебники?       Пэнси усмехнулась, надув пузырь из жвачки и громко лопнув его. Через минуту примчалась мадам Пинс и пригрозила лишением посещения её храма знаний. Пэнси убрала ноги со стола, сделала самый невинный тон и взгляд на свете, а как только строгая библиотекарь скрылась, снова вернула ноги обратно. Гермиона, поджав губы, убрала книги из-под её туфель и отложила на другой край стола. — Нет, я протестую против воспитания своих родителей и делаю всё, что сама хочу. Вот блин, когда успела порвать? — Пэнси поддела ноготком маленькую дырочку на колготках, а потом, призадумавшись, потянула капрон, разрывая ещё больше. На её бедре теперь красовалась огромная рванина. — Так-то лучше. Теперь часть моего стиля. — Так ты бунтарка, значит, — Гермиона хмыкнула, наблюдая за однокурсницей, которая проделывала такой же трюк со второй ногой. — Школьный дресс-код-то в чём виноват? — Ограничение свободы никогда ни к чему хорошему не приводит, — ехидно подловила девушка. — Твои ведь слова. — Верно, но я не это имела ввиду. — Что читаешь? — Паркинсон взяла учебник, лежащий рядом с ней, и пролистала его. — Магические сосуды для использования… Скукота! А это что? — Она подняла с пола рисунок Гермионы, используемый для сравнения с изображениями в книгах.       Изучив листочек, Паркинсон загадочно улыбнулась. — Кажется, я поняла. Ты ищешь информацию о той чаше? Тебя, смотрю, затронул наш разговор перед каникулами. — А тебе самой не интересно? Ведь именно ты внушила мне эту мысль, — Грейнджер вырвала листок из руки Пэнси и вложила его в свой блокнот. — Теперь она не даёт мне покоя.       Слизеринка наконец-то скинула ноги со стола и села в приличную позу, сложив руки на груди. Она отвела взгляд в сторону, сморщив свой нос. — Что бы ни было написано про эту сраную чашу и жребий, который она нам дала, не имеет значения. Мы сами решаем, с кем нам быть и кто наш выбор.       Она была явно чем-то расстроена, предпочитая выливать свой гнев через вызывающее поведение и загадочные фразы. Но Пэнси что-то знала и скрывала это. — Почему ты не можешь сказать мне прямо, Пэнси?       Паркинсон ухмыльнулась, намотав на палец прядь чёрных волос. — Мне нравится, когда такие умницы, как ты, чего-то не знают. — Ладно, не важно, — Гермиона закатила глаза. — Я всё равно ничего не нашла. — Вот ты где!       Две пары глаз уставились на парня, который остановился возле их стола. Седрик выглядел весьма взволнованным и запыхавшимся. Его мантия вся вымокла от дождя. — Я повсюду тебя ищу, — Диггори сдвинул брови к переносице, гипнотизируя свою девушку взглядом. Он явно был чем-то недоволен. — Даже ходил к Гремучей Иве — я решил, что ты ушла туда, подумать.       «Интересное место для раздумий, особенно в ливень», — подумала Гермиона, скептически поведя бровью. — Ну вот, нашёл, — Пэнси безразлично посмотрела на него, лопнув шарик из жвачки. — Я была здесь, с Грейнджер, как видишь. А теперь можешь идти мокнуть и дальше.       Послышался довольно громкий стук каблуков мадам Пинс в сопровождении ворчания. — Молодой человек! — Хранительница библиотеки встала в позу руки в боки, сверля недовольным взглядом спину парня. — Я же сказала вам: в таком виде посещение моей святыни запрещено! — Пэнси, детка, давай поговорим?       Седрик не отступал, с мольбой в голосе требуя свою девушку обратить на него внимание и наконец-то выслушать его. Он стоял до тех пор, пока злость мадам Пинс не достигла апогея, и она всё же добилась своего. — Я буду ждать тебя в коридоре.       С этими словами пуффендуец удалился, оставляя девочек снова наедине. Пэнси повернулась к Гермионе, подарив ей самую грустную и натянутую улыбку на свете. — Кажется, я поссорилась со всем миром.       Паркинсон встала с места, закидывая сумку на плечо. — Со мной ещё не успела, — Гермиона остановила Пэнси, положив свою руку на её кисть. — Ты не там ищешь, — однокурсница наклонилась к ней, понизив свой голос до шёпота. — Если всё-таки твоя любознательность не оставит тебя, то загляни в запретную секцию. И, кстати, её название: чаша Лейлы. Удачи.       Пэнси исчезла вслед за Седриком, а Гермиона тем временем ударила себя по лбу. Как же она сама не догадалась про запретную секцию? Ей тут же стало стыдно за свою несообразительность и отсутствие смекалки. В любом случае, она была благодарна Пэнси за наводку, к тому же она узнала название чаши, а значит поиски должны увенчаться успехом. Завтра же она достанет пропуск в секцию и попробует поискать ещё раз. Грейнджер собрала свою сумку, напоследок взяв пару экземпляров для лёгкого чтива перед сном, и покинула библиотеку.       Поднимаясь по лестнице, девушка заметила Эдриана Пьюси, спускающегося в одиночку вниз. Гермиона, поджав губы, продолжила подниматься вверх по лестнице в надежде, что он не заметит её и пройдёт мимо. Она всё ещё помнила его омерзительный поступок в баре и до сих пор не понимала, за какие такие заслуги он точит на неё зуб. Наверное, он просто тот самый задира, ищущий слабое звено, чтобы самоутвердиться за его счёт. А может он просто ненавидит маглорожденных, как Малфой, хотя он, в отличие от Пьюси, больше не задирает Гермиону, и вообще его поведение кардинально изменилось и больше не говорило ни о какой ненависти к ней. Она всё ещё не могла до конца доверять Драко, но его отношение к ней явно поменялось в лучшую сторону. Она не раз задавалась вопросом, чувствует ли он то же самое к ней, что и она к нему. Или для него Гермиона так и осталась той самой подругой по договору? Ей хотелось верить, что с ней он не притворялся, но сомнения всегда будут жить по соседству с чувствами. — Привет, ботанша, — презрительно произнес Эдриан, заметив девушку. — Ой, то есть Грейнджер.       Гермиона молча продолжала подниматься, гордо задрав подбородок, но Пьюси, видимо, не хотел упускать возможности насолить ей и, как назло, опрокинул стопку её книг, и они разлетелись по ступеням. — Прости, — он злобно усмехнулся ей в спину и испарился в коридоре.       «Черт бы тебя побрал со своими извинениями, придурок».       Гермиона застыла на месте всего лишь на минуту, вбирая побольше воздуха в легкие и опустив свой высоко задранный подбородок, и прикрыла лицо рукой. Какой смысл в гордости, если тебя всё равно пожирает страшная обида, когда втаптывают в грязь? Скупая, одинокая слеза скатилась с ресниц, чертя влажную, блестящую дорожку на щеке. — Грейнджер?       Она вздрогнула от голоса позади неё, решив, что это снова Эдриан пришёл добавить ей еще одну гадость в копилку унижений. — Если ты ещё раз подойдешь ко мне, то я…       Она резко повернулась, уже в угрожающей позе, наставляя на парня палочку, но тут же опустила её, увидев перед собой Драко. Она слегка удивилась его внешнему виду: темно-коричневые брюки и светло-голубая рубашка, оттеняющая глубину его глаз. — Малфой, — Гермиона тут же смахнула слезу с щеки, сделав непринужденный вид. — Прости, я решила, что это… не важно. — Кто не должен подходить к тебе, Грейнджер?       Драко свёл брови к переносице, его челюсть на секунду напряглась, в серой радужке заплясали маленькие огоньки, похожие на чертей. Он явно был обеспокоен, чего даже не пытался скрыть от нее. Малфой ждал её ответа, смотря на неё снизу вверх на лестничном проеме. Всего лишь в пяти ступенях от неё.       Не слишком далеко и не очень близко.       И ей хотелось бы пересилить себя, спуститься вниз и броситься в его объятия. Но она продолжала стоять на месте, словно приклеенная к полу, и краснеть под его пристальным взором. — Я сказала, что это не важно.       Гермионе, на самом деле, стало не по себе в присутствии Малфоя. Они ещё не разговаривали друг с другом после каникул. Она не заставала его на уроках, так как совместные пары в этом году убрали, а когда она пересекалась с ним взглядом в коридоре или в Большом зале, Драко просто отводил взгляд. А сейчас он совсем не собирался опускать свои глаза в пол, как делал это не раз.       Они оба смотрели друг на друга, не в силах подобрать нужные слова.       Драко перевел взгляд на разбросанные книги по ступенькам, а потом опустился на одно колено и поднял одну из них, которая лежала у его ног. Он собрал абсолютно все экземпляры, пока поднимался к ней. — Не обязательно было собирать их вручную, можно просто применить Локомотор. — Ты думаешь я настолько глуп? — Драко оперся на перила спиной, картинно повернув к ней голову и смотря исподлобья. — Нет, это ты, наверное, подумал, что так для меня будет привычней? — она подняла брови, испытывая его взглядом. — Потому что я родилась в семье маглов, ведь так? — Я просто собрал твои чёртовы книги, Грейнджер, — угрюмо произнес Драко, потерев висок.— Что не так? Ты делаешь какие-то нелепые выводы.       Она потрясённо молчала, поджав губы. И правда, что с ней такое? Вспомнила старые обиды и вывалила их ни с того, ни с сего. Угрызения совести залезли в душу. Малфой усмехнулся от её виноватого выражения лица. — Я не должна была быть такой резкой, — извиняющимся тоном сказала Гермиона, и парень мягко улыбнулся, протягивая ей наконец-то книги. — Спасибо. — Я не настолько мудак.       Если бы он сказал это намного раньше, Гермиона обязательно бы поспорила с ним. Но сейчас в его глазах она не видела столь мёртвого, обледеневшего айсберга. Теперь именно в них она находила то самое тепло, в котором нуждалась. Их пальцы соприкоснулись друг с другом, задерживаясь всего лишь на секунду, но этого хватило для назойливых бабочек внизу живота. — Нет, ты… это просто ты. — Звучит так себе, если честно. — Нет, звучит прекрасно, — Гермиона опустила глаза в пол, оробев. — Раньше я считала тебя полным кретином, но сейчас, когда мы стали кем-то, вроде друзей, я поменяла мнение. — Мы не друзья, Грейнджер и никогда ими не были.       Её рука нервно дрогнула под стопкой книг. Гермиона сосредоточилась на его белесой макушке, лишь бы не тонуть в глубине его зрачков. — Но я думала, что… — Я не желаю больше строить с тобой фальшивую дружбу, — он поднял свою голову к потолку, будто ища поддержки сверху. Малфой взъерошил свои волосы и с натяжкой выпустил воздух из лёгких. — Я старался сдерживать себя, но больше не могу. Я разрываю наш договор.       Она тяжело сглотнула, проглотив все его слова.       Колющие, режущие, словно лезвия от бритвы.       Так больно не было ещё никогда. — Хорошо, как скажешь.       Гермиона развернулась и ринулась вверх по лестнице, преодолевая по две ступени за раз, лишь бы быстрее убежать от него, лишь бы он не увидел скопления слез в её глазах.       Драккл, как она могла подумать, что между ними может что-то получиться? Надежда на то, что её чувства взаимны, тут же испарились, оставляя горечь и отвратительный, мерзкий, липкий осадок. Он всё так же ненавидит её, презирает. Никогда ещё она не чувствовала себя настолько униженной парнем. Она оставалась для него лишь фальшивой подругой…       «Какая же я дура».       Сердце разбивалось с каждым шагом. — Грейнджер! — Драко бежал за ней, крича ей в след. — Да стой же ты, упёртая ведьма!       Зачем он идёт за ней? Неужели он хочет до конца раздробить её сердце? Между рёбрами больно колит, заставляя замедлить шаг. — Что тебе ещё нужно?! — прорычала Гермиона, почти дойдя до своей гостинной. — Ты, по-моему, сказал доста…       Она вскрикнула, не успев договорить, Малфой нагнал ее, обхватил за хрупкую, тонкую талию и заставил развернуться к нему лицом. Книги из рук снова разлетелись по полу, а она оказалась прижатой к его груди, пока он жадно впивался в её губы. Кулаками она била его в грудь, пока руки не обмякли, а сама Гермиона не погрузилась в омут блаженства. Он снова ограбил её, но в этот раз она позволила ему проникнуть глубже и забрать всё, что у неё было. Тёплый, настойчивый язык ласкал её податливый рот, а его ладонь забралась вглубь её волос, прижимая голову, не позволяя оторваться от него.       Под тонким хлопком её тело буквально плавилось.       Мерлин, что он делает? Она сейчас сойдет с ума.       Но она всё ещё была в своëм уме, и даже его губы не помогли забыть его слова.       Она собрала всю свою волю в кулак и решительно оттолкнула его, что есть мочи, а после влепила смачную пощёчину по его левой щеке. Драко опешил, оставаясь в той же позе, что и до этого.       Он твёрдо стоял на ногах, но Гермиона почувствовала, насколько сильным был её удар. Даже ладошка заныла от боли. Из его глаз должны были посыпаться звезды, но он не уронил ни одну, закрыв свои веки. — Я уже говорила тебе: никаких непрошенных поцелуев! — жёстко сказала она и, вытащив свою палочку, мазнула по воздуху заклинанием, собирая экземпляры. — Не подходи ко мне больше.       Гермиона ушла, но её присутствие рядом Драко ощущал долго. Губы приятно покалывало, а щека адски горела огнём. Красный след от её «ласковой» ладони пройдёт ещё не скоро. Но это совершенно точно были лучшие ощущения в его жизни, не считая тех слов, что она сказала ему на прощание. Она не дослушала его, сделав снова свои дурацкие выводы.       Он прокручивал в мыслях их поцелуй, как она обмякла под ним, как только их губы соприкоснулись друг с другом. Её тело не могло врать, она совершенно точно была от него без ума. Их чувства были взаимны, тут дураку всё понятно без слов.       Малфой так и стоял на месте, пялясь на картину, за которой исчезла Гермиона, потирая свою щеку. Полная дама покосилась на него воинственным взглядом, говорящим о том, что дальше ему прохода нет. Драко улыбнулся одним уголком губ, разворачиваясь и уходя прочь от места происшествия.       «Я подойду к тебе ещё раз, Грейнджер, и ещё, пока ты не попросишь меня остаться. Теперь ты так просто от меня не отделаешься. В тебе прекрасны даже твои бесы, готовые убить меня за одно неправильное слово или действие. Я не боюсь их, я вообще больше ничего не боюсь, благодаря тебе».