Энгель. Мальчик-полудракон

      Дождь, капая с серого неба, протекал под кофту Энгеля, совсем не теплую, даже немного дурацкую. Слишком холодный ветер и слишком сильно промокшая одежда Он шел, смотря под ноги, на коралловую плитку, и слегка улыбаясь. Мальчик не замечал ни дождевых червей, интуитивно переступая через них, ни улиток, хотя осторожно переносил их на другую сторону тротуара. «Нормальные» люди его возраста вряд ли стали бы заниматься чем-то подобным, это вроде как «ребячество» зовется у всех этих «взрослых».       Энгель шел домой раньше, чем их должны были отпустить. Слишком сильно болели руки и ноги, чесались, покрывались красно-рыжими мелкими пятнами, и особенно сильно голова, из-за чего учительница разрешила ему не идти на последний урок. «Святая женщина», - думал про нее мальчик. При этом как бы сейчас плохо ему не было, он радовался, что ляжет спать до полуночи или, может, успеет написать пару строчек к своей поэме. Эти строчки не то чтобы поэма, но это его первая важная и полноценная работа.       Мимо Энгеля прошла какая-то женщина. Хмурая. Серьезная. Неприятно, когда вот так идешь, а какой-то человек омрачает итак хмурый день своим взглядом. Неужели их не радуют оттенки серого неба? Вечно ищут великое и огромное, но, будь проклята каждая дождевая капля, ведь если искать грандиозные цели не останется причин жить!       Взрослые. Вечно не понимают детей, осуждают за беспричинную улыбку. Знакомое мальчику чувство уже не один день разъедало мозг злыми словами: «опять ты со своими глупостями». Противно. Такие слова словно отрезали его крылья. А они ведь есть, хотя он и не птица. Ни один взрослый не поймет, как хочется иногда спрыгнуть с крыши, с которой ты только что смотрел в голубое небо, и взлететь. Или прямо сейчас. Подпрыгнуть и лететь. Прямо в открытое окно квартиры. И залететь на кровать, чтобы достать из-под нее старую потрепанную зачитанную до дыр библиотечную книгу и снова заблудиться в своем таинственном мире. Там порой было очень удобно прятаться от самого себя… Сейчас ты волшебница Софи, а через месяц уже едешь на рыцарский турнир.       Он потрогал серебристую сережку в мочке правого уха. Холодная, чуть поблескивающая. Кажется, это серебро. А сейчас мальчик брел мимо частных домов к многоэтажным зданиям, домой. Там ждала сестра, котенок и маленькая надоедливая собачонка, в которой мать Энгеля души не чаяла.