Энгель. Мальчик-полудракон

      Сквозь шелестящие звуки дождя мальчик услышал приближающиеся шаги. Конечно, была вероятность, что это просто идущий по своим делам незнакомец, вот только звуки шагов и интуиция подсказывали, что некто направляется именно к Энгелю. «Может, одноклассник?» - подумал он, и, пожелав обернуться, не заметил, как шаги переросли в бег, а плечи Энгеля обхватили худые, мокрые руки с чешуей от локтя до кисти, слегка цепляя ткань одежды.       - Чшшш… – послышалось у самого уха.       - Кто ты? – тихо от испуга спросил мальчик. Такой страх… как говорится, дух захватывает. Вот и у него захватило дух, что-то тяжелое, леденящее, похожее на густой туман осенним утром. (Именно с этим туманом Энгель сравнил это чувство. Осенний туман все делает серым, мутным, тихим. Закат цикла, природа замедляется, все ползет, что-то засыпает, что-то улетает. Весенний туман – противоположность. Весенний туман холодный, чуть менее мокрый, утренний. Отличие весеннего тумана в том, что это облако холодного пара, спустившееся на землю, скрывает сказку. Сказку о тепле, о солнце, о пичужках, о зверьках, новых историях, ясных ночах и прочем. Весенний туман, как кулиса в театре, которая только собирается открыться. Осенний туман - закрывающаяся кулиса. Представление окончено).       - Тебя зовут в народе Энгель? Тебе ведь шестнадцать? – спросил человек за спиной.       - Шестнадцатый…       Какой странный незнакомец! Странные вопросы, странные руки. А голос кажется знакомым.       Мальчик молчал.       Энгель опустил взгляд, поглядывая в сторону. За его плечи покрепче ухватились две болезненно-бледные руки, покрытые белой с голубым отливом чешуей. Разошлись тучи, и от заходившего солнца на блестящих частичках были красно-рыжие блики, а бледная кожа казалась хоть немного порозовевшей, нежели пятнадцать секунд назад.       Было холодно. Поздняя осень как-никак. Этот человек, кажется, был раздет. Ни мурашек, ни слабых вздрагиваний. «Да кто он такой?» – подумал немного испуганный юноша, уже планируя схватку, хотя на деле он едва сдерживал дрожь.       – Тогда тебе надо идти со мной! – громко сказал некто и заставил Энгеля упасть.       «Я ведь молчал, – недоумевающе подумал Энгель. – Я ни на что не соглашался!» В глазах потемнело, словно он упал в обморок, а затем все озарило заходящее солнце, заставляя юношу недовольно поморщиться. Оно горело, как пламя, жарко, как фонарь, слепяще ярко, как светлячок, с нежностью и лаской.       Глаза Энгеля были устремлены на закат.