comfort person.

Сонхо откидывается на спинку кресла, что та жалобно скрипит, и потирает переносицу, уставшие от работы за монитором глаза. Снова ступор, лирика кажется глупой и не раскрывающей его персонажа, ноты не встают на свои места... одним словом, всё идёт так, как оно не должно идти у хорошего продюсера, полного креативных идей и необычных новшеств чтобы радовать и удивлять фанатов. А это было его главной целью, мотивацией и рычагом для рывка вперёд, именно любовь слушателей, их тёплые слова и комплименты. Го был человеком с очень любящим сердцем, добрым и искренним, поэтому на широкие жесты обожания ко всем фанатам совершенно не скупился, стараясь дать понять им, как много они значат для него. Муджин не вылазил из своей крошечной, но весьма уютной студии очень долго, практически перебрался туда жить, уходя разве что на танцевальные репетиции, да и те были последнюю неделю индивидуальными. Мемберы почти не видели Сонхо, ведь тот приходил в глубокой-глубокой ночи, а уходил вторым после лидера, что означает очень рано, и конечно начали грустить без их шумного хёна. Понимали, но ничего изменить или сильно помочь не могли, кроме коротких, но сочащихся любовью сообщений о том, что сегодня Ёнджун готовил ужин и хотели чтобы он пришёл—приходится разогревать, но он всё равно искренне благодарит младшего—, чтобы он не забывал иногда проветривать голову; кто-то на неделе обязательно заглянет с его любимой газировкой и даст мнение со стороны о песне — действительно одно из самых необходимых для парня. Увлечённый не самыми радостными мыслями, вгрызаясь взглядом на исписанный листик тетради, который в мониторном слабом свете выглядит ещё ничтожней, Сонхо пропустил первый стук и обернулся уже на звук открывания двери, блондинистая голова осторожно просунулась внутрь и осмотрелась, — А, ты всё ещё здесь, хён, — тихо, с нескрываемым оттенком печали в едва удивлённом тоне, почти шепчет Ёнджун. — Да, я здесь, что-то случилось? Нужна моя помощь? — искренне интересуется Муджин, проклиная что усталость в голосе настолько хорошо слышна: он никогда не хотел давать мемберам повода беспокойства о себе, у них полно своих забот, чтобы ещё и о нём думать, а Ёнджун к тому же был очень добрым мальчиком, пусть и неловким, застенчивым с хёнами порой, и больше всех, конечно же после самого Го, был подвержен действиям эмоций, чувств. — Я думаю тот, кому нужна помощь, это ты, — чуть настойчивей и громче сказал Хвон, проходя внутрь, так же смущённо, ведь это было что-то вроде самого личного пространства старшего, и тут он бывал не так часто, как другие, всё ещё чувствуя себя чужим. Муджин грустно улыбнулся и покачал головой, упираясь локтями в подлокотники, от чего те чуть скрипнули, и прикрыл глаза: чем Шим поможет ему с лирикой, он говорил что не очень хорош в подборе рифм, да и к тому же это его персонаж, хотелось и сделать всё самостоятельно. Но младшего это не остановило, наоборот, он аккуратно подошёл ближе и взял ладони Сонхо в свои, проводя большим пальцем по тыльной стороне, надеясь передать ту заботу, которую он не сможет сказать. — Я серьезно, Муджин-хён, тебе нужна помощь, которая укроет одеялом и уснёшь тогда долгим и счастливым сном. О, я могу попросить Юсон-и дать одного кролика из его плюшевой коллекции, чтобы было не одиноко, он мне не откажет, потому я ему нравлюсь, — он гордо поднимает носик, и хмыкает, позволяя своему монологу стать чуть быстрее и позитивнее, чем он начинал, — или знаешь... я могу обнимать тебя... чтобы лучше спалось знаешь! к тому же верну ту ночь... в Японии, — еле-еле разборчиво лепетал Ёнджун, пряча за чёлкой взгляд и свои ярко-розовые щечки, но вот уши спрятать уже никак не смог от внимательного хёна, не то чтобы он слишком сильно старался правда... Сонхо слегка засмеялся, на этот раз совершенно не грустно, а так, по-доброму что-ли, от искренности младшего, его заботы и внимания к нему, нему который довольно долго не подпускал новичка к себе, когда он только пришёл. Он вернул жест поглаживания рук, за которые они всё ещё держались, чтобы Шим не подумал вдруг, что смеётся над его честной заботой, от которой на самом деле в беспокойном сердце появилось сытое чувство тепла и спокойствия. Было приятно, что о тебе переживают таким образом, пусть и обычно Муджин ненавидел заставлять других переживать, сейчас, возможно, усталость всё же взяла верх, а возможно это был очаровательный вид младшего мальчика. Но всё равно, у него есть дела, поэтому он чуть нахмурился: — Я бы с радостью, Джунни, но у меня всё ещё есть работа, — косится на включенный монитор с программой для записи, но Ёнджун осторожно, но всё равно сильно, тянет его на себя, заставляя опереться о сильную грудь. — Тогда возьми отпуск, всего на пару часов, пожалуйста... ради меня, — Муджин некоторое время смотрит в чужие глаза, слегка приподняв голову, и мысли его кидаются туда сюда, как корабль в бурю, в шторм. Но в этом молчаливом споре выигрывает та сторона, с голосом мальчика перед ним, которая умоляет согласиться и уйти отдохнуть, и отстраняется, чтобы закрыть программы, выключить компьютер. Шим казалось был вне себя от гордости и радости, когда хён надевал куртку чтобы пойти до общежития, и поторопился за ним вслед. — А что ты выбрал? — спрашивает Хвон, когда пара выходит, прощаясь с охраной, на улицу и не торопясь, почти в ногу, идут по заснеженным узким улочкам, Муджин думает о снеге и альбоме Айвана и каким он вышел интересным, написанные им песни нашли отклик в сердцах большого количества кингми. Снег валил с самого утра крупными хлопьями, иногда успокаиваясь, но смог собрать целые сугробы по краям тротуара, который не чистили- время позднее. От холода краснели щёки и изо рта вырывался теплый пар, которым плохо проникал из-под маски, но иногда блондин спускал её на подбородок и согревал ладошки, благополучно забыв перчатки в прихожей. — М? — Ну... объятья для хорошего сна с кроликами Юсон-и или...со мной, — Ёнджун делает вид, что поправляет маску, подтягивая её чуть выше, и отворачивая голову на уж слишком интересную вывеску, которую он точно не видит каждый день минимум дважды, что может даже в тусклом свете фонаря не читать её и пересказать всё до слова. — Ну если ты победишь меня в сражении, то я, так уж и быть, выберу тебя, — из-под длинной чёлки сверкают два полумесяца глаз и Сонхо наклоняется, чтобы зачерпнуть липкий снег рукой- у него то перчатки имеются-, Ваше величество, — саркастически добавляет он, и снежок летит точно в плечо младшего, под его возмущенно-удивленный вздох. Прямо в сердце! И Хвон проигрывает в этой снежной битве подчистую, нанеся всего два ответных удара, и не смотря на замёрзшие руки и лицо, весело смеётся пока Го шикает на него, - они всё таки айдолы на, пусть и малолюдной и поздно вечером, но улице! - хотя собственный смешок трудно подавить. Они заваливаются в общежитие мокрые, особенно Ёнджун, но весёлые, однако как только тёплый воздух проникает под кожу смертельная усталость обрушивается стремительной лавиной, глаза сами собой закрываются и через считанные минуты после приготовлениям ко сну Муджин тянет блондина за краешек мягкой пижамы в сторону своей кровати. — Давай теперь, помогай мне заснуть, — шепчет Муджин, накидывая на них одеяло и улыбается, измотано, но нежно. Возможно ему действительно нужен был такой перерыв, и... о, в его голове сами собой начинают складываться строки о чем-то теплом, уютном и мягком, постепенно отпуская эти мысли, которые вытесняет сладкая сонная пелена. — Хорошо хён, сладких тебе снов.