Уничтожить любой ценой

***

      Здесь было жутко холодно, а ветер метал и рвал в клочья всё, что попадалось ему на пути: вскидывал кипы снега к небесам, заставляя зарождаться снежную бурю из уже свалявшихся сугробов; срывал тонкие ветви оголённых деревьев, кружа их вместе с губительной метелью. Темнота сгустками спадала на происходившую в лесу вакханалию. Неба было и не видать. Царил полный хаос. - Джек! Ты же погибнешь, Джек! – чёрная, как смоль, высокая фигура металась между стволами качающихся из стороны в сторону елей. Казалось, она и не думала, что уже найдёт здесь того, кого ищет. - Д…жек, - тело тяжело плюхнулось на колени, хрипя и задыхаясь от рвущего лёгкие кашля. Кулаки со скрипом смяли оледеневшие комья снега. Грудь разрывалась от дикой боли. - Нет, ты… не должен, ты не…- губы плотно сжались в тонкую полоску. Неизвестный в отчаянной надежде задрал голову вверх, крепко зажмуривая слезящиеся от снежной бури глаза.       Вдруг из-за ствола напротив выскочил чёрный сгусток, отдалённо напоминающий черты какого-то обезображенного животного. Субстанция метнулась к хозяину, заботливо прикрывая его от острых, режущих частичек льда, начинающих смешиваться вместе с опавшим снегом. Силы стремительно оставляли её господина. Он больше не мог находиться в сознании. Тёмное существо мгновенно рассыпалось, оставляя свалившееся на бок, изнеможённое тело.        Буря продолжала жалобно завывать, разрушая всё на своём пути. Внезапно среди жуткой снеговой завесы показались два светящихся голубых глаза. Их обладатель издал истошный вопль и кубарем кинулся к лежавшему на земле мужчине. Хотелось кричать, орать, просто вопить, срывая голосовые связки до хрипоты. Но вместо этого бледное, как смерть, лицо озарила вымученная улыбка. Рука осторожно провела кончиками пальцев по жёстким волосам напротив. - Нет, - тихо прошептал убаюкивающий голос, утопая в звуках снежного апокалипсиса, - Нет, я должен, Питч… Я должен. Ради тебя. Ради нас.        Резко хлипкое тело крупно задрожало. Парень бился в конвульсиях, дёргаясь и теперь по-настоящему вереща от ощущений расчленяющегося на куски тела. Яркий голубой свет, видимый из широко раскрытого рта и закатившихся глазниц, разрезал тонкими полосами крохотные доли пространства. Сердце, мучительно сжимаясь и разжимаясь, в следующую же секунду остановилось. Мальчишка упал без чувств.        Оставшийся ураган завопил ещё сильнее, окончательно освобождаясь от каких-либо оков. Он вырывал корни деревьев, заставляя парить в небе клоки земли, разрушал последнее, что оставалось на Земле. Всё живое и неживое погрузилось в полный ужас и хаос.       Лишь одинокая луна отстранённо взирала на умирающую планету, до куда уже не доходили её вездесущие лучи. Кажется, она впервые возненавидела своих творений…