EXTRA Взаимовыгодное соседство

Лениво перевернувшись на другой, незатёкший бок, Мона с долей нежелания жить разлепляет сонные глаза. Поначалу солнечный свет немного режет зрение, но уже через пару секунд становится более менее привычно. Перед ней предстаёт типичная спальня, в которой она привыкла просыпаться последние несколько лет. И ничего в ней не поменялось – даже редкие пылинки лежат на тех же местах, на которых лежали до этого. Только одна маленькая, совсем незначительная деталь разбавила скучный повседневный интерьер. Эта деталь так же лениво и сонно скинула с себя одеяло и сразу задала Моне вопрос: — Сколько щас время? Поняв, что Мона не горит желанием подавать признаки жизни, пробудившийся Скарамучча тянется вниз за мобильником. Зажигает экран, морщится от яркого свечения и распахивает глаза. — Нихуя. – он поворачивается к Моне, которая на данный момент задумчиво глядит в зашторенное окно. – Мы проспали до пол первого. Оголённая женская рука вылезает из-под одеяла и показывает жест "палец вверх". Мона оборачивается к своему парню, несколько секунд пялится на его тупую прекрасную рожу и недовольно сщуривается. — Слишком рано. — Действительно, – отвечает Скарамучча, мило потягивается и снова нагибается к полу. Моне в лицо прилетает её собственная футболка с надписью "пивозавр". Даже Скарамучча не спорил, что в ней она выглядит невероятно сексуально. Пробормотав неразборчивое "спасибо", девушка принялась одеваться, пока уже одетый Скарамучча продолжал копаться в телефоне. — Пойдём есть? – предлагает он, когда она почти оканчивает борьбу с тряпьём. – Я приготовлю. — Ты иди, я догоню, – отвечает Мона, нарочито долго возясь с домашними штанами под одеялом. Скарамучча кивает и уходит. Как только дверь захлопывается, причём с невероятным сквозняцким грохотом, Мона тут же выныривает из-под одеяла и осторожно поднимается с кровати, опираясь на тумбочку. Ну нет, этому чёрту она точно не даст узнать, что после сегодняшней ночи ей немного больно ходить. А то зазнается ещё. Протерев глаза напоследок, Мона заходит в ванную, пару секунд смотрит на своё чудесное отражение и снимает с крючка резинки в виде звёздочек. С божьей помощью и чёрной магией она голыми руками разделяет копну волос на две ровные части и загребает каждую из них в отдельный хвостик. Теперь с этой причёской на её шее видны синяки, оставленные Скарамуччей за прошедшие дни. По правде говоря, раньше Мона и не предполагала, что он настолько сильно любит разнообразные взаимодействия. Видимо, после того, как они начали встречаться, их границы дозволенного друг для друга немного расширились, как в постели, так и в повседневной жизни. Ну, зато теперь Мона может перестать подавлять желание висеть у него на шее 24/7. Лучше и не придумаешь. Покончив с водными процедурами, свежая и довольная Мона выходит на кухню, где её уже ждут три любимых вещи: кофе с молоком, тосты с маслом и Скарамучча в переднике. Не то, чтобы она фетишистка на мужчин-домохозяек... Ну, может быть совсем чуть-чуть. Скарамучча окидывает Мону, такую чертовски домашнюю и красивую, взглядом сверху вниз и ухмыляется. Вышеназванная подходит ближе, прописывает своему парню щелбан за голодное разглядывание и усаживается есть, пока он недовольно что-то бормочет и потирает лоб. Медленно пережёвывая поджаренный хлеб, Мона постепенно замечает один странный феномен. Скарамучча тоже чувствует гнетущую неловкость, пропитавшую кухонный воздух, или это кажется только ей одной? Мона в замешательстве потягивает кофе, осматриваясь вокруг. Что-то здесь не так. Когда значительный кусок тоста отпадает на столешницу, сопровождая своё падение соответствующим хрустом, девушка наконец догоняет, что не так. Тишина. Они со Скарамуччей едят в абсолютном молчании. Слишком тихом молчании для двух людей, которые совсем недавно начали встречаться. Разве они не должны липнуть друг к другу, как мухи к навозу, и безостановочно болтать? Мона сильно поникла, хоть и пыталась это скрыть. В очередной раз она сомневалась: может быть, это и вправду было плохой идеей? То, что они со Скарамуччей хорошо подходят друг другу в сексе, не значит, что они будут хорошими спутниками и по жизни. Она прекрасно понимала это в тот самый вечер, когда они целовались в кафе, но была полностью готова рискнуть. Неужели риски всё-таки оказались неоправданы? Скарамучча поднимает взгляд на спутницу и сразу замечает, что ей грустно. Он всегда имел привычку подмечать перемены в её настроении и спрашивать глупый вопрос: "ты в порядке?". В этот раз Мона приняла решение опередить его, и задала свой вопрос первой. — Знаешь, что я поняла? — Что? – спрашивает парень с набитым ртом. — Чтобы выстроить нормальные отношения, нам нужно не только спать друг с другом, но ещё и разговаривать. – формулирует девушка, опустив настойчивый взгляд на голый стол. Невольно к ней возвращаются воспоминания о том, сколько интенсивных половых актов пережила эта бедная столешница. — Какое замечательное наблюдение... – то ли язвит, то ли и правда соглашается Скарамучча. Нет, кажется, он всё-таки серьёзен на все 100%. – Ну, вообще я реально согласен. И я очень люблю с тобой разговаривать, но почему-то ты постоянно молчишь. В Мону будто ударяет молния. Она поднимает голову прямо, вглядываясь в выражение лица Скарамуччи. — Я молчу?... — Ну да. – пожимает он плечами, продолжая уминать тост. Мона действительно искренне удивляется. Первое, что она хочет сделать – возразить, ведь у неё есть много тем для разговоров, даже очень. И у неё есть много желания разговаривать, в детстве она всегда была чудовищно болтливой. Но вместо этого Мона задумывается. А точно ли она пыталась завести разговор? Или очень хотела этого, но опять навешала на себя загонов, что её глупая болтовня никому не интересна? — Я просто... стесняюсь. – честно призналась она, немного стушевавшись. — А. То есть трахаться со мной на всех видимых столах ты не стесняешься? – усмехается Скарамучча, поражаясь нравам и удивительно переменчивой неловкости своей девушки. — Это другое!! – возражает Мона, краснея ещё больше. Как ни странно, завести Скарамуччу ей гораздо проще, чем завести разговор. Проще принять на столешнице провокационную позу и немного взять иницативу в поцелуе, красиво виляя бёдрами, чем поверить в то, что ты можешь быть любима и интересна. И не то, чтобы Мона ни разу не испытывала соблазна спросить, как у Скарамуччи сегодня дела, или рассказать ему какую-нибудь новенькую сплетню с работы... Наверное, она и вправду боится показаться слишком навязчивой. И последний, перед кем она хотела бы себя такой выставить – Скарамучча. Парень, которого она действительно... любит. — Мм... А тебе разве будет интересно меня слушать? – решается она задать вопрос напрямую. — Конечно! – без колебаний отвечает Скара, разводя руками. – Можешь даже в этом не сомневаться. — Мм, хорошо. Тогда в следующий раз расскажу тебе невероятно длинную и нудную историю про то, как я чуть не свалилась в канализационный люк, пока возвращалась из редакции. — Мгм. Жду не дождусь, – улыбается Скарамучча и глотает кофе. – Как раз сегодня и расскажешь. — А ты разве не будешь занят своей драгоценной работой? – Мона отодвигает чашку, вытирает рот салфеткой и уже полностью включается в разговор, — Сегодня я взял себе выходной. – оповещает Скарамучча, повергая Мону в шок. — Да?! – вот тут она действительно оказалась поражена. – Но зачем? — Чтобы сходить куда-нибудь с тобой? – без промедления отвечает он. Мона ахает, почти поднося руку к губам. — Со мной?? Скарамучча кивает и улыбается, хлопая своими чёртовыми блестящими глазками, в которых Мона готова утопать и утопать, без всяких спасательных кругов. Она без раздумий отодвигает свой стул, встаёт, пересекает короткое расстояние до Скарамуччи и кидается прямо к нему в объятия, попутно усаживаясь на колени парня. — Чёрт, обожаю тебя. – мурчит она, нежно хватаясь за его шею, пока Скарамучча беззлобно усмехается. Ловким движением руки он обвивает её талию и немного подбрасывает на коленях, усаживая поудобнее. Затем устраивает лицо под двумя ровными хвостами, щекоча дыханием её шею, отчего Мона тихонько посмеивается. — И не бойся общаться со мной. Ладно? – ласково просит он, плавными движениями поглаживая женские изгибы. – Я не кусаюсь. — Ты кусаешься. – оспаривает Мона, которая, между прочим, в своё время извела на плечи и спину около двух тюбиков тоналки. — Только в этом плане. – соглашается Скарамучча, переместив руку на места своих недавних укусов. Что уж поделаешь, такие у него привычки. Да и не то, чтобы Мону в этом что-то не устраивает. — Поцелуешь меня? – шепчет девушка так деликатно, будто боится нарушить их нынешнюю идиллию. Скарамучча отодвигает прядь её волос и с нежностью, но присущей его характеру напористостью запечатляет на девичьих устах крепкий поцелуй. Мона ощущает, что теперь она точно самая счастливая девушка на планете. По крайней мере, пока Скарамучча вот так держит её на своих коленях и крепко обнимает, защищая ото всех невзгод внешнего мира. Демонстрируя, что она действительно важна и прекрасна. Она понимает, что скорее всего это то, чего ей не хватало ранее. В таком случае, она просто обязана оставить Скарамуччу себе. Желательно, на всю жизнь.