Под покровом ночи

–Ась? - Секай повернулась в сторону, откуда разнёсся голос, –Вы чего-то хотели, миледи? Шираюки оглядела женщину. Явно лет 40-ка, круглое красное лицо со слегка потрепанным макияжем, обрамленное прядями темных волнистых волос. На Дайджуро пахнуло чётким запахом сильного алкоголя, и он даже удивился тому, как та женщина стоит на ногах. Она была одета в кимоно с рисунком перьев стрел, а на голове была слегка растрепанная низкая булочка. –Не желаешь взять девицу за сущий бесценок? Просто ты понравился моей дочери – она увидела тебя ещё вчера, - объясняла незнакомка. Шираюки усмехнулась в душе. Секай немного отошла и увидела за спиной дамы милую робкую девочку, которая мялась на месте и краснела от одного лишь взгляда Шираюки. Девушке даже стало жаль её, поэтому нельзя было так просто оставить её. Хотя бы придумать этому чёткое оправдание. –«Твою ж мать. Ну и что мне теперь делать?! Вскрываться нельзя, она пьяная... Просто убежать? Ну к чёрту! Эээ... О! Идея!» - девушка встрепенулась и взмахнула волосами, –Что ж, милейшее создание, меня зовут Шираюки Дайджуро, - говорила бархатным басистым голосом она, подошла к девочке и поцеловала её в руку, –А как твоё имя, дорогая? –Мизу-зу... Ми... Мизук-ки.. Ха-хаимавари... - не могла выговорить своего имени красавица, паникуя из-за смущения. –Охх, чудесное имя, Мизуки! - вела себя как настоящий ухажёр Секай, –Эх, прощу, прости меня, красавица Мизуки, но мне нужно идти, - голос Шираюки задрожал в предвкушении негодования той женщины, –Я обязательно напишу тебе письмо, и мы встретимся ещё раз! –Хм, кретин! Пойдём от него, Хаимавари! Он тебе не нужен! - ухватив свою дочь за тонкую руку, пьяная женщина развернулась и пошла в противоположную сторону от компании, –Ещё и с каким-то трангендерами идёт! - послышались перешептывания между ними. Но было видно, что все слова матери пролетают мимо ушей Мизуки. Она, казалось бы, в последний раз обернулась на свою любовь с бородкой. Они встретились взглядами, и Секай, уже вошедшая в роль дамского угодника, подмигнула ей. По сияющим глазам Хаимавари было видно, что она была на седьмом небе от счастья. Шираюки улыбнулась и повернулась к своим подопечным. –Слышь ты, засранец Дайджуро, это ты ещё про нас думал, что мы сбежим с Кë в какой-нибудь дом к проституткам, а сам подкатываешь к первой встречной! - Канроджи оскалился. Ему было обидно, что его подруга обладает большей популярностью и обаятельностью среди девушек. –Как ты так быстро завербовал её, а, Дайджуро-сама?? - а вот Кëджуро был в крупном недоумении. –Учитесь, девочки мои, пока я жив! - с улыбкой прикрыв глаза, ответила Секай, –«Мизуки Хаимавари, значит... Я обязательно напишу тебе по окончанию миссии, дорогая Мизуки...» <...> Походы Секай по улицам Цветочного квартала в итоге завершились тем, что только Дайшо удалось пристроить в дом Экудзава – там была старенькая хозяйка, и она меньше всех подозревала несоответствие Канроджи с его одеждой. Ренгоку отправился в соседний дом – Токито. А сама Шираюки гордо ушла обратно в дом Глицинии, попросила спальные вещи и какую-нибудь книгу на вечер. Желания скитаться по районам, где так и пахнет проститутством, попросту не было. Усталость взяла своё, и поэтому Шираюки просто сидела и читала книгу. Ей составил компанию её ворон – Изаму, который будет отвечать за связь с «девочками» Секай. <... > Вскоре наступило утро. Время, когда все ночные страсти утихают, улицы пустуют, а ойран и куртизанки готовятся к своим ночным клиентам. –«Дорогой дневник, шёл первый день того, как я желаю сдохнуть 25/8» - рассуждал Дайшо, осторожно ступая по половицам публичного дома Экудзава. Сегодня первое его утро в чужом доме, под чужим именем и в чужом теле. Специально выдавливать голос, дабы он был похож на женский было слишком отвратительно, но всё равно приходилось это делать. Но, ладно, это можно было терпеть, но Канроджи впервые начал комплексовать из-за своего слишком огромного роста – средний рост девушек в этом доме не выше 160-ти, а тут расхаживает такая огромная шпала. Впрочем, к Дайшо быстро прибилась роль «принеси, подай». –Момоко-тян! Момоко-тян! - вдруг подбежала к Дайшо маленькая Сакура, та девчонка, что накормила его онигири прошлым вечером и единственная, кто проявил бóльшую инициативу к знакомству с парнем, –Давай поиграем на сямисэне? Пойдём со мной в зал! - всё маячила и маячила перед ним малышка. Такая миленькая. У неё были короткие рыжие волосы и зелёные глаза-изумруды. На лицо будто бы стрельнули веснушками. Она часто носила яркое кимоно с цветочным рисунком, а одну из прядей закалывала канзаси с любимым голубым цветком. Пусть Дайшо дружит с ней совсем недавно, но уже знает, как она обожает конфеты! –Ох, Саку-тян, рада тебя видеть! - с улыбкой пробормотал Канроджи, –Пойдём, я не против. Взяв малышку за руку, они вместе зашагали на первый этаж, чтобы провести музыкальную паузу в утренней тишине. Дайшо даже нравились девушки здесь – добрые и милые, а ещё и сексуальные. Порой ему даже не верилось, что он легально здесь. Спустившись на первый этаж вместе с Сакурой, девочка выбежала вперёд Дайшо, чтобы схватить лежащую без дела сямисэн и найти такую же для своей «подруги». Но вот глаз мечника пал на другой объект здесь. В комнате сидела ойран, девушка в чрезвычайно красивом и дорогом зелёном расшитом кимоно. На голове с самого утра была традиционная японская причёска, но на лице ещё не было макияжа – не время. Она мило переговаривалась с жительницами своего дома, придерживая на лице спокойную улыбку. Как запомнил из рассказов Сакуры зеленоглазый, её звали Кумахиме. Канроджи кивнул ей в знак приветствия, переводя взгляд на темноволосую малышку, что усердно настраивала музыкальный инструмент. –Эй, Саку-тян, - наклонился к девочке Дайшо, –А как по-настоящему зовут Кумахиме? - Канроджи чувствовал, что явно что-то ну не так в её имени. «Медвежья принцесса»?! Хотя, и такое может допуститься – родители порой удивляют своим умением выбрать имя своему ребёнку. –Меня зовут Ясашихи, - представилась ойран и улыбнулась, услышав перешептывания мечника с маленькой девочкой, –А, ты та новенькая? Момоко, да? - вмиг оживилась ойран, вспоминая силуэт высокой и крупной девушки, пришедшей вчера вечером. –Да, это я, - выдавил голосок Дайшо. –И как тебе здесь? Нравится? - всё интересовалась Ясашихи. –Всё нормально... - внезапно занервничал Канроджи, –Я уже познакомилась с Сакурой... –Ох, это отлично! Можешь подняться ко мне сегодня днём, я могу рассказать о жительницах этого чудесного дома! - слова ойран были светлы по отношению к Дайшо, что аж на сердце становилось теплее. Канроджи улыбнулся ей, почувствовав, как к его щекам приливает кровь. Когда Ясашихи улыбнулась парню в ответ, то сердце затрепетало подобно шустрой птичке в груди Дайшо, но тот сдержав свои эмоции, вернулся к своей настоящей цели прихода сюда – игра на сямисэне. Но краешком глаза увидев слегка покрасневшие щеки Ясашихи, Дайшо понял, что, как минимум, на ближайшую неделю не останется без её внимания. Так как Канроджи был больше по рисованию, ему было трудно осваивать игру на музыкальном инструменте, но добрые девушки и та яркая малышка Сакура помогли ему разобраться. Дайшо чувствовал царящую атмосферу женской солидарности и хорошей дружбы, не смотря на статус. –Какие у тебя чудные волосы, Кëко-сааан! - восхищаясь мягкостью и пушистостью волос Ренгоку, кричала девушка. Кëджуро оставалось смирно сидеть с улыбкой на лице, не давая даже малейших подозрений. Хотя в голове всё равно пробегала неприятная мысль, связанная с теми же волосами: «Я же сжёг их недавно... Абсолютно недавно... ». –Здравствуйте, Кёко и Матсумэ, - поприветствовала ойран, осторожно поднимая подол кимоно и проходя в комнату. Девушки поприветствовали её, –Матсумэ, прекрати трогать Кёко – ей неловко, - девушка спокойно отпустила прядь волнистых волос Кëджуро, поправила свою позу, закрыла глаза и устремила взгляд в пол, –Кëко, как тебе здесь? Нравится? - с заботой спрашивала ойран дома, –Ой, пойди сюда, кажется, твоя косица растрепалась. Ренгоку послушно взял расчёску с полки и подсел к ойран. Ойран дома Токито – Сэнго. Высокая темноволосая девушка с аккуратным складом лица, вечной чистотой и красотой, а так же мирным настроением ко всему, что её окружает. Иногда, конечно, колко шутит, но это исключительно во благо воспитания поведения соседок, чтобы вырастить из них подобающих ойран за место самой Сэнго. –Всё просто отлично, - отрезал Кëджуро, чувствуя напряжение. –Это не может не радовать, - Сэнго улыбнулась, –Хм, и вправду, чудесные волосики... - остановившись в заплетении косички, девушка взяла одну прядь огненных волос Ренгоку, –Верняка, в твоей родословной были предки, связанные с огнём. Матсумэ, иди возьми конфетку со стола за нахождение такого важного факта, - ойран усмехнулась. –Да, мой отец – бывший Хашира Пламени! - с гордостью ответил парень и чуть ли не сдавая себя и своё положение. –Ого! Просто чудесно! Я очень мало слышала про охотников на демонов, - печально пробормотала она, немного облегчив груз секрета на душе красноглазого, –Но я знаю, что недалеко в этом районе есть дом Глицинии, где оказывают разные услуги мечникам. Ренгоку чуть было не сказал, что его компашка остановилась там. Так же в голове парнишки было порекомендовать ойран познакомиться с Секай. Глупая-глупая Кëко. И так неторопливо длился день. Кëджуро и Дайшо поручали различные задания по хозяйству: мытьё полов, ухаживание за всей флорой в доме, а иногда даже готовка еды для других. Честно сказать, ребятам даже нравилось находиться в таком месте, ведь оба произвели хорошее впечатление на своих соседок. Но парни старались не забывать причину, почему они здесь. Нужно было следить за движениями демона, которым, на минутку, даже не пахло на просторах квартала Красных Фонарей. А вот Секай спокойно вела жизнь в доме Глицинии, так же немного помогала по хозяйству. У неё, в отличии от друзей, было больше времени на патруль ночных улиц и на ведение многих путей к разгадке существования этой самой твари, которая тревожит сон жителей. –И настолько довольная спит в своей койке, что аж противно! - разглядывая спящую моську, воскликнула с отвращением девушка, –Ойран дома Экудзава, Кумахиме тебя встретит точно такая же участь, как и меня... - демоница скрежетала зубами, стоя прямо над душой у спящей Ясашихи, –Твоя смерть придёт скоро... Совсем скоро, черт тебя побери! Её зовут Химавариши Усоко. И она ненавидит всех наследниц поста главной ойран дома Экудзава. Она – чёрная сторона ночи. Высокая и бледная, как снег. Усоко в симпатичном кимоно с рисунком подсолнухов, но это одеяние часто остаётся в пятнах крови врагов. За своей спиной она носит острейший огромный веер с красивым рисунком, которым без капли сожаления лишает людей жизни. Не попадись ей ночью на пути, читатель!