О способах расслабления

      Джин наливает себе в стакан чай, что заварил некоторое время назад. Спиной чувствует чужой прожигающий взгляд. Ни о чем говорить не хочется, даже с братом. Но тот же не отстанет, пока не расскажешь!       — Что? — Недовольно интересуется он у младшего.       — Как прошла течка?       Джин оборачивается к столу с кружкой в руках. Тэхен красный от кончиков ушей, до самой шеи. Это вызывает лёгкую улыбку.       — Нормально.       — Нормально?! — Ким младший вскакивает с насиженного стула. Все нетерпение, что в нём сидело по сей час вываливается наружу. — Да вы как кролики...!       — Чш! — Джин подходит ближе. — Ничего не кролики! У самого как будто никогда течки не было!       Тэхен стараясь скрыть улыбку поджимает губы.       — Я же с альфой еще не был! Расскажи!       — Боже... — Сокджин закрывает лицо ладонями. — Ничего особенного...       — Не ври! Говори-говори!       Он начинает трясти старшего за руку.       — Хорошо! Только не тряси. — Тэхен пищит и подпрыгивает на месте. — Что тебе интересно?       Младший отводит взгляд, пытаясь придумать вопрос.       — Чем это отличается от просто секса?        Джин недолго думает.       — Это более эмоционально. Дольше и чаще. Знаешь, я заметил, что и альфы становятся выносливее. Не знаю с чем это связано.       Джин наконец делает глоток теплого напитка морщится. Отвратительно. Он вопросительно приподнимает бровь смотря на младшего.       — Кто это был? Я чувствовал запах, но не знаю кто это.       Джин мрачнеет. Получается если Тэ познакомится с братом Чонгука, поймёт с кем старший провел вчерашний день. Он не собирается скрывать или что-то типа того, но надеется, что раскрытие произойдёт нескоро.       — Это не важно. Я все равно больше не буду проводить время с этим человеком.       Моська Тэхена грустнеет. Он начинает нервно перебирать рукава домашней толстовки. Джин выливает остатки чая в раковину. Срочно надо валить из дома.       — Ты уверен? Выглядишь таким... — Тэ подбирает слово. — Спокойным.       Ким старший усмехается.       — Поверь, дело не в человеке с которым я спал. Лучше скажи, что там с Чонгуком?       Тэ мрачнеет. Он опускает глаза в пол.       — Я поверил. — Старший кивает. Он знал, что Тэхен не способен долго злиться. Лишь надеется, что Чонгук не соврал. — Гук-и отправил мне скрины переписок с датами. В общем. — Омега кивает сам себе. — Это похоже на правду. Видео было записано задолго до нашей встречи, вот...       Он смотрит на Сокджина. Тот пожимает плечами.       — Раз ты ему веришь...       — Вчера он весь день не мог найти Хосока. — Мелкий начинает быстро тараторить. Эта его вредная привычка, к которой Джин уже давно привык. — Это его брат. Их отцу стало хуже. Сначала, он попросил у друга позвонить, потом названивал сам, но тот был недоступен. Чонгук сильно злился. И я никак не мог его успокоить. — Джин бледнеет. — Он все кричал и кричал. Не знал, что делать. Всю ночь не спал. Испугался сильно...       Тэхен не замечая настроение брата съедает блинчик с мясом и в удовольствие закатывает глаза.       Хосок расслаблен. Впервые за долгие недели ему так хорошо. Он подъезжает к дому. На парковке замечает мотоцикл. Хмурится. Зачем Чонгук приехал домой? Он входит в помещение и сразу же натыкается на злого брата.       — Гук?       Альфа вскакивает с кресла и подлетает к Хосоку. В глазах злость. Он морщится улавливая сладкий запах. Осознание, что брат был с омегой бесит еще сильнее.. Бледный, уставший...       — Где ты был?       Хосок хмуриться. Что это за наезд?       — Тебя это должно волновать?       — Да. — Младший смотрит прямо в глаза, не моргает. — Почему, черт тебя дери, до тебя невозможно дозвониться? Намджун вчера целый день пытался.       Хосок вспоминает о том, что стоит заехать в салон сотовой связи. Предыдущий телефон восстановлению не подлежит.       Ему тяжело вынести злые глаза брата, но за годы он привык.       — Был занят. Что случилось?       Чонгук отводит взгляд и сглатывает.       — Отцу стало совсем плохо. Его вчера с трудом откачали.       В голове проносится ужасный вопрос: "Зачем откачивали?", а потом сердце обдаёт жалостью. Младший вчера был здесь один и похоже сильно испугался.       — Гук-и, ты его видел? — Чонгук снова смотрит на брата и тот замечает слезы в уголках его глаз. — Иди ко мне.       Он притягивает младшего к себе и тот с облегчением ныряет в родные объятия. Хосок здесь, а значит все будет хорошо. Вдыхает родной запах, стойко игнорируя чужой. Совсем не до этого.       — Я поэтому к нему не ходил! Хён, он весь... — Гук снова всхлипывает. — Он как будто не живой...       — Знаю, Чонгук-и, знаю. Он давно такой.       — Ты говорил, что он просил, чтобы я пришёл!       Господи какой же Чонгук всё-таки маленький. Он поднимает обиженные глаза и Хосока будто обратно в детство откидывает.       — Я соврал. Он даже меня не узнавал.       — Зачем?       — Чтобы ты успел попрощаться.       Чон проводит по тёмной макушке ладонью. Ему не жаль, что вчера его здесь не было. Чонгуку надо было увидеть это. Он все злится на отца, совсем не понимая, что от того осталась одна оболочка. Прощание очень важный элемент принятия горя. Наконец-то он это сделает. Ближайшие дни Чонгук точно не будет отходить от кровати отца.