Это действительно важно для тебя?

— Ты в порядке? — спросил Абрам, потихоньку снимая с Жана пиджак, — не открывай глаза, пожалуйста. Абрам почувствовал, как Жан кивнул, и окончательно снял окровавленную ткань. Вытерев руку, парень взял Жана за ладонь, чуть отводя в сторону. В зале слышался гам, но плотная ткань, что отделяла сцену от них, заглушала голоса. Он слышал громкий голос Рене, которая успокаивала людей, и выпроваживали их. Все студенты, что занимались организацией, наверняка не ожидали такого развития событий, потому ушли домой. Теперь только Рене стояла на страже спокойствия зрителей. Подумав, Абрам отвёл Жана к проходу, который выходил в зал, сказав идти ко всем остальным, и попросил передать им, чтобы те не заходили внутрь — на сцену. Повернувшись, Абрам увидел огромное кровавое пятно, на которое он кинул пиджак. Потрясающий рояль был весь в крови. Белые клавиши стали алыми. Он снова всё испортил. Вдох, выдох, вдох, выдох. Абрам заметивший некое подобие ведра, в котором воды было чуть выше дна, и тряпки, стал вытирать кровь. Сначала он вытирал сидение и рояль. Абрам прикидывал, во сколько обойдётся чистка рояля, потому что кровь, очевидно, попала внутрь. Он предполагал, что может произойти с инструментом, пока кровь находится внутри. Гнить? Как долго она "проживёт" до тех пор, пока не начнёт разлагаться? Или что там делает древесина. Хотя, лак должен был всё смягчить. А надолго ли? Какие потери? В сумке под кроватью ещё должны были быть сбережения — Абрам не помнил. Память его всё больше подводила. Сидение быстро отмылось. И слава богу, потому что пол был мягко говоря...весь в крови. Из-за того, что струя из ведра попадала на твердую поверхность — спину Абрама, всё разлетелось в стороны. Краем глаза, он увидел кровавые следы — его и Жана, которые уходили на выход со сцены. "Блять" Ещё и он с ног до головы...хотя, это больше преувеличение. Волосы, часть лица, вся спина, штаны. Была идея окунуться головой в ведро, наполненное водой, и подождать, пока из лёгких выйдет весь воздух. Шутка. Всё в порядке. Он в порядке. Ладони, пока он оттирал рояль, очистились, так что Абрам лишь вытер остатки воды о брюки, найдя чистый участок, и достал телефон. Написал Рене, чтобы уходила с "Монстрами" в общежитие — он скоро вернётся. Получив ответ, в котором Рене желает ему удачи, и просит чуть что написать, если нужна будет помощь, Абрам убрал телефон, аккуратно, медленно выглянул из-за кулис, и, увидев, как последние зрители — Монстры — уходят, забрал ведро с тряпкой. Работы немного, но придется повозиться. Первой мыслью, продиктованной устами Лолы , был поиск спирта — он стирает отпечатки. Пока Абрам по пустым коридорам ходил менять воду, он отмел эту мысль и подавил давние наставления. Он не виноват — ему скрываться не нужно. Как и оттирать отпечатки. Абрам быстро перешёл на бег, ведь пол может пропитаться кровью — он не помнил, какое там покрытие. А это будет не самым приятным зрелищем. По пути никого не было. Ни до туалета, ни до зала. "И хорошо", думал Абрам, пока бегал менять воду. Несколько раз таких пробежек, которые всё же он менял на ходьбу из-за того, что вода имела свойство плескаться, и всё было чистым. Всё нормально. Ему не привыкать. Было только одно, о чем Абрам подумал слишком поздно — кровь запеклась на волосах. Сначала он начал суетиться, но сил от вытирания крови от пола осталось мало. Потому он быстро успокоился. Замочить, подождать, оттереть. Если не отойдёт — сбрить. И нормально будет. Накрывшись тем же пиджаком, Абрам открыл кулисы, и вышел из здания университета. Вечер был прекрасный, мешало только чувство, будто у него на спине мишень. Абрам даже радовался этой мысли. У него не было ощущения, что над его друзьями эта мишень. Было поспокойнее. У него относительно неплохо получается их ограждать. В последнюю секунду, но удавалось. Он надеялся на это. Надеялся, что делает достаточно, чтобы Лисы могли спокойно сосуществовать, и все действия Рико не сильно отражаются на них. Не оставляют своего следа. Дойдя до Лисьей норы, Натаниэль ненароком подумал о том, что фильм "Кэрри" Рико всё же понравился. Грустно хмыкнув, Абрам прошёл вглубь стадиона, пробираясь к раздевалкам. Оставив одежду в шкафчике — единственном, что не был разрезан, парень пошел в душ. Шкафчиков в раздевалках хватало, так что не пришлось просить Стюарта менять их. Перетащили из женской раздевалки, сдвинули в мужской, и всем хватило. Если состав Лисов увеличится, то, конечно, придется эти шкафчики докупать, но последние несколько лет университет Пальметто уверенно держит первое место по самой малочисленной команде по экси. Так что даже Ваймак на эти шкафчики махнул рукой. Включив воду, Абрам настроил душ, и сел на корточки, таким образом, чтобы струя воды падала туда же, куда и кровь. Тут Веснински сомневался — холодную, или горячую воду включать. Но быстро выбрал горячую, под холодной сейчас сидеть — точно не вариант. От горячей — не факт что отмоется, но Абрам уже спокойно принял мысль, что всё-таки придется стричься. — Знаешь, я даже горжусь тобой. Ты и сам прекрасно понимаешь, что ты — мудак до глубины души, — сказал голос отца в его голове. Если и приходится себя ругать, то только его голосом. Все остальные голоса не будет так сильно бить по самомнению. — Заткнись, — прошипел Абрам, стараясь переключиться, отвлечься от самокопания. — С чего бы? — ехидно продолжал отец, — ты же хотел, чтобы тобой гордились — изволь. Я горжусь тобой! — Заткнись, замолчи, — Абрам устал. Сил, чтобы даже закрыть уши — не было. Да он и знал, что это не поможет. — Ты наконец-то стал тем, кем я хотел, чтобы ты был. Злом во плоти. — Я не оно, — вслух отвечал Абрам. — Да, конечно, — снисходительно сказал отец, — людям вокруг тебя просто так плохо. И ты в этом не виноват. Это же ты показал Рико всё, что подсознательно помнил. Чему я тебя научил. Ты молодец. — Не надо, — умолял Абрам, закрывая голову руками, и сжимаясь в душевой кабине. — Почему же? Я ведь пр.. Абрам резко вскочил с пола, быстро выходя. Колтуны остались, так что Абрам смог переключиться на решение проблемы. На счёт "сбрить", он явно погорячился. Из режущих предметов была катана, так что Абрам долго не думал. Да и вряд ли мог бы сейчас вспомнить что-нибудь ещё такое же острое. Он не в том состоянии. Распаренная рука в перчатку влезла с трудом, но Абрам всё равно её надел. Даже сейчас, он помнил, что с этим оружием нужно быть бережным. Очень бережным. Подойдя к зеркалу с умывальником, Абрам не думал об отце, не думал о крови, не думал о Рико. Он видел перед собой только кровавое поздравление, мертвых животных и Жана в крови. Опустив голову к раковине, упёршись лбом на неё, Абрам сбивчиво вздохнул. Он устал. Он не выдерживает. Но он должен терпеть. — Зачем? Подожди ещё немного, и от твоих друзей и лужицы не останется. Иди, отдыхай! — скандировал отец где-то на задворках сознания. Абрам поднял взгляд, посмотрев себе в глаза. Он сможет. Он будет терпеть столько, сколько нужно. Чего бы ему это не стоило. Достав катану и оставив кобуру у стены, он другой рукой немного оттянул отросшие волосы. Лёгкими движениями волосы оказались на полу. Пострадал только затылок. Часть волос торчала, тогда как на другой части головы волос почти не было. Плевать как это выглядит. Абрам убрал катану и, переодевшись в форму, вышел из раздевалки. Жан, который собирался открыть дверь, чуть отпрыгнул. Абрам помнил чувство, когда тебя боятся. Как друзья его боялись. И помнил, что чувствовал Натаниэль. Там где сейчас было огорчение и боль, раньше была радость, ощущение власти. Абраму стыдно за это. Он виноват в этом. — Ты как? — спросил Веснински, когда Жан понял, что Абрам не опасен. — Нормально, а ты? — спросил Жан, беря Абрама за плечи и немного разглядывая. — Тоже. Абрам молча прошел дальше на стадион. Он не знал, что вся команда видела его волосы. И их отсутствие. Никто об этом не говорит. Ещё никто не говорит про случай на концерте. Джереми, который хоть и приехал на одни выходные, Кевин, Ники и Аарон были рядом с Жаном. Абрам надеялся, что их общества будет достаточно, чтобы поддерживать Моро в этот трудный момент. Потому что он сам уже не сможет помочь.

***

Аарон уже привычно отбивал мячи, стоя на воротах. Абрам не давал ему поблажек, и не поддавался. Это и хорошо. Эндрю выйдет хер знает когда. А его планку держать надо было. Хотя бы пытаться, если быть честным. Клюшка сидела в руках, как влитая, форма понемногу приедалась. Не приходилось отвлекать себя пересчитываем пальцев, и это просто потрясающе. Есть что-то неприятное в том, чтобы быть другим человеком. Как будто надеваешь чужую кожу, и это отвратительно. Аарон поражался способностью Эндрю скакать по воротам. Потому что они огроменные. Издалека, а тем более с его позиции, когда ближайшие видишь спиной, они кажутся нормальными, но когда стоишь "в них", становится не по себе. — Когда Эндрю приедет? — спросил Аарон, которому стало до жути скучно отбивать мячи. Хотелось отвлечься и завязать разговор. Но Аарон не умел. Оставалось спросить что-то "практичное". — Должен скоро, — ответил Абрам спустя вечность, потому что смысл вопроса был слишком сложен для его понимания. Да и настроиться на разговор надо было. Подготовиться, так сказать. Собрать все свои силы, отдав их мыслительному процессу. Кто ж знал, что он будет настолько тяжёлым? — Как он там? — спросил Аарон, — раз уж ты такой осведомленный. — Понемногу, — ответил Абрам, — сам тебе всё расскажет. Спросил бы у Рене. Ей Эндрю тоже звонит. — Это ты...— сказал Аарон, прерываясь на кратким миг, который должен был помочь договорить предложение, — это ты с ним постоянно шатаешься. Скоро приклеитесь друг к другу. Разговор не вязался. Совсем. Не было того, за что может было бы зацепиться и продолжить диалог. Абрам решил продолжить: — У тебя...хорошо получается быть Эндрю. Ты хорошо постарал... — Да что ты, блять, знаешь о том, чтобы быть другим человеком?! И насколько это "хорошо может получаться", — громко и раздражённо сказал Аарон на всё пустое поле. Из-за пустоты помещения, звуки отражались по-другому. Громче. Больнее. — Знаю, — спокойно ответил Абрам, взглянув на клюшку. Спустя мучительное молчание, которое Аарон с трудом выдержал, Абрам продолжил, перед тем дождавшись, чтобы Миньярд открыл рот для ругательств: — Я 3 года притворялся другом Рико. Аарон закрыл рот от услышанной информации. Положив руку на бедро, и отложив клюшку, парень стал ждать продолжения. Интерес всё же брал своё. — Ну...не все время, — сказал Абрам, стараясь быстрее структурировать мысли. Прошло много времени. Его мысли по поводу Рико изменились от "раньше я был бы этому чему-то рад, а сейчас — нет" до... До чего? Абрам не знал что думать. Хотелось бы поговорить с Рико. Но тот, наверняка, не станет его слушать. Звонить ему? Писать? Морияма вроде ясно дал понять, что не намерен с ним разговаривать. — Абрам, который сейчас в Лисьей норе, и Натаниэль, который был в Гнезде — разные люди. — Говоришь, как чувак с разделением личности, — хмыкнул Аарон, начиная делать небольшие упражнения, пока рыжий разглагольствовал о своём друге, — нету у тебя какого-нибудь "Почему меня принимают за тебя?" , "Может, потому что ты и я — один человек"? Нет? Абрам непонимающе нахмурил брови, в то время как Аарон едва рассмеялся: — Не бери в голову, — Аарон прикрыл рукой улыбку, — шутка для знающих. Абрам "не брал в голову" и, откашлявшись, ответил: — Не совсем, — улыбнулся Абрам. Всё же раздвоение личности — диагноз. У него нечто другое, — это что-то вроде разных идеологий, разных ценностей, разных взглядов и "способов" мышления. Я это я, просто не такой. — Ты ебнутый, — снисходительно сказал Аарон, как Эндрю, вскинув брови, — тебе бы полечиться. "Мне бы поспать", подумал Абрам, но не стал озвучивать. У Аарона и без него много забот. В голове мельком проскочила мысль: всё же Аарон был похож на Эндрю. Не считая того, что они абсолютно идентичны. Когда усердно притворялся, порой действительно казалось, что рядом Эндрю. Но ненадолго. Взгляд, эмоция, движение, мимика. Что-то сразу выдавало Аарона с потрохами. Главное, не говорить об этом Аарону. О схожести его с братом. Это минимум странно. Абрам помнил, как все гости в доме Веснински, говорили, как он был похож на своего отца. Ни одно застолье не проходило без фраз "Вылитый отец", "Весь в своего папу", "Посмотрите, даже двигается, как отец", "А привычка почесывать нос? Она чего только стоит". О-о, привычку чесать нос Абрам ненавидел больше всего. Слава богу, что дружба с Рико исправила это недоразумение. Как-то это само получилось, что они с отцом одинаковыми движениями прикасались к этой части лица. Но вспоминали об этом все. И всегда. Больнее всего, когда что-то подобное говорила мама. И Абрам ненавидел это. — И какого это, быть другом Рико? — продолжил Миньярд, — что такого сложного? — Лучше, чем быть "не другом", — улыбнувшись сказал Абрам, — не знаю, как сказать... Ты же тоже не рад незнакомым людям. Не будешь им помогать, не будешь слушать. Всё тоже самое, только...сильнее? Абрам не знал, как подобрать правильное слово. Сильнее, дольше, глубже? Не простая неприязнь, а что-то, что пронзает тебя до мозга костей. И Абрам знал, о чём он говорил. Аарон же думал о доверии к людям со своей стороны, и сразу вспомнил самого Абрама. Поначалу тот бесил его неимоверно. А после случая с велосипедом, Аарона вообще подташнивать начинало от вида этих двоих рядом. Хотя, если заметить — а Аарон, блять, смотрел — то Эндрю и Абрам не так часто были рядом. Все Монстры держались вместе, но Абрам и Эндрю держались на разных концах их группы. Эндрю — вначале. Абрам — в конце. Эндрю был защитой, а Абрам — подстраховкой. Но на тренировках — на поле, на самом безопасном, по мнению всех в команде, месте, они постоянно шушукались и были рядом. Тогда Аарон их видел. А что они делали за закрытыми дверями по ночам — представить страшно. В остальных случаях были больше исключения. Аарон ему бы въебал. Блять, как он хотел этого. И въебет. Только позже. Когда Эндрю надоест общаться с этим рыжим придурком. А пока, он был неплохой компанией, когда нужно было притвориться другим человеком. Своим братом. Близнецом. Лучше, чем ничего. — Он, как мы, только там всё немного сложнее, — сказал в дополнение Абрам. Уже подходил конец их персональной тренировки, так что Веснински кивнул на выход. Когда парни начали собираться, Аарон всё же спросил: — И насколько всё сложно? Абрам, шедший впереди, развернулся, не сбавляя шаг: — Настолько, что ни ты, ни Абрам-в-Лисьей-норе, этого не поймут. Аарон задумался над этим, но не слишком сильно. Уже было поздно, а завтра у Эндрю тест. Не сейчас. Но Аарон подумает об этом.

***

Абрам сидел на крыше. Он не знал, что такого Эндрю нашел в этом месте, но он был здесь довольно часто. Он нашел всех, кто живёт в общежитии, всех, кто там работает, родственников учащихся и работающих, и теперь сидел на крыше, карауля незнакомые лица. Веснински закрыл единственный черный вход, повесив табличку из разряда "Ремонт", и поменяв замки. В целях безопасности, это запрещено делать, но Абраму уже было всё равно. Сидя на крыше, он смотрел на людей, вспоминая их имена и род занятий. Это помогало не заснуть. — Высоко здесь. Не упадёшь? — спросил человек, которого Абрам видел минуту-две назад входящим в здание. — Только если ты не столкнешь, — улыбнулся Абрам, поворачиваясь к собеседнику. Эндрю хмыкнул, и с тихим кряхтением сел на выступ рядом с Абрамом, доставая сигарету. — Выглядишь как труп, — сказал Эндрю, делая первую затяжку. — А ты, хоть, отдохнул? — улыбнувшись ответил Абрам, начиная улавливать знакомый запах табака. — Ага, — легко ответил Эндрю, — на допросах, правда, мешали копы, но в остальном...полон сил и энергии. — На тренировку пойдешь? — ехидно спросил Абрам, улыбаясь ещё шире. — Тебе кто-нибудь говорил, что ты больной? — Кроме тебя и Эндрю — нет. Эндрю снова хмыкнул. Если раньше их с братом путали, то теперь их вообще не будут различать. Особенно Мэтт и Сет. Те до сих пор думали, что с ними Аарон. — Что с волосами? — спросил Эндрю, протянув руку к голове, — можно? — Да, — ответил Абрам, поворачивая затылок к Миньярду, — смотрел фильм Кэрри? — Тот, в котором на главную героиню вылили ведро свиной крови? Да, — Эндрю помолчал, понимая намёк, — Рико? — Он самый. — На вас, хоть ведро не упало? Как в фильме. — Нет, нам повезло. Абрам думал о том, что лучше бы упало — отдохнул бы хоть. "Давай, иди отдохни", слышал Абрам в своей голове голос отца. Ну уж, нет. — Завтра подстригу тебя. А-то без слёз не взглянешь. — Спасибо, Эндрю, — тихо сказал Абрам. — За всё вообще, не только за это. Абрам повернулся к Эндрю. Он всё ещё чувствовал, как рука лежала на его затылке, прощупывая "повреждённые участки". — Пойдём, — устало сказал Абрам, чуть кивая в сторону выхода, — Аарон тебя заждался. Освободи его от своей криминалистики. Но Эндрю не двигался. Он только легонько держался за голову, продолжая смотреть на Абрама. Тот уставился в ответ. Было что-то спокойное. Словно весь мир остановился, и позволил ему передохнуть. Эндрю был рядом, и казалось, что всё будет хорошо. Они всё переживут. Эндрю, спустя какое-то время, чуть ближе наклонил к себе голову Абрама. Когда оставалось несколько сантиметров, Эндрю сказал: — Я говорил тебе, что мне нужно поставить один эксперимент. — Та-ак, — протянул Абрам, будучи полностью готовым ко всему. От экси до убийства. Эндрю держал несильно. Абрам знал, что в любой момент, он сможет отодвинуться, и Эндрю поймёт. Ничего не вызывало дискомфорта. — Да или нет? — Да. Эндрю притянул Абрама ещё ближе. Ни агрессивно, ни резко. Аккуратно, давая возможность на "нет". Поцелуй был не как с Рико. Не механическим движением, не заученным текстом, не вынужденной мерой. Всё словно встало на свои места. Это было...правильно. Во всяком случае, Абраму так казалось. Касание губ продлилось не больше пары секунд, но казалось, что вся Вселенная остановилась ради этого. Оторвавшись друг от друга, Эндрю снова пристально посмотрел на Абрама: — У тебя тахикардия. — С ней можно играть в экси? — спросил Абрам, всё ещё чувствуя руку на своём затылке. Теперь она ощущалась немного по-другому. Эндрю хмыкнул, чуть улыбнувшись одним краем губ. После он снова стал серьёзен: — Прости, ты устал, а я воспользовался твоим невменяемым состоянием. Эндрю быстро вскочил на ноги, убрав свою руку с чужого затылка, и стал уходить. Абрам, быстро взял себя в руки, поворачиваясь корпусом к Эндрю: — Ты знал... Дыхание было учащенным, потому Абрам сбился со вдоха, замолчав. Эндрю развернулся, посмотрев на Веснински. — Ты знал, что опыты должны проводиться несколько раз для подтверждения результатов и более точной оценки явления? Эндрю сощурил глаза, кивнув в сторону выхода: — Тебе нельзя общаться с Аароном. Это плохо на тебя влияет. Абрам медленно встал, подходя к ждущему Миньярду. Они шли как обычно — Эндрю спереди, Веснински — сзади. Подойдя у двери квартирки "Монстров", Эндрю сказал: — "Это" не помешает мне в следующий раз столкнуть тебя. Он не оставил Абраму времени для ответа, открыв дверь и войдя внутрь. Аарон недовольно оторвался от учебников, быстро поменяв взгляд на удивленный. Ники с Кевином и Жаном быстро оказались рядом. Хэммик от эмоций обнял Жана, потому что знал, что если обнимет Эндрю, то ему несдобровать. Аарон медленно подошёл к близнецу. Ники что-то щебетал рядом, но ни Эндрю, ни Аарон, его не слышали. Жан и Кевин отвели его в сторонку под предлогом приготовить ужин, оставив близнецов одних. Рене быстро вышла, кивнув Эндрю. Тот кивнул в ответ с явной благодарностью. Абрам тоже быстро сориентировался, и ушёл в комнату. — Ты большее такой хернёй не занимайся, — строго сказал Аарон. — А может мне это доставляет приятные чувства. — А мне нет, — Аарон тяжело вздохнул, — прошу. Я очень волновался. Близнецы смотрели друг на друга, списывая чувствах и меняясь личностями. Аарон развернулся и, подойдя к столу, начал собирать учебники и тетради в стопку. Он стоял лицом к Эндрю, но тот специально обошёл близнеца, чтобы собраться с силами, и положить руку на плечо: — Я видел игру. Ты хорошо постарался. Ты молодец. Эндрю еле весомо хлопнул брата по плечу, уходя на кухню. Он не видел, как Аарон улыбнулся, спрятав улыбку в толстовку — чтобы никто не увидел этого. Эндрю никогда до него не дотрагивался без причины. Никогда . За все те годы, что они жили одни — это первый раз. Когда было простое похлопывание по плечу без какого-либо весомого повода. Чуть позже, когда все поужинали, помылись и стали расходиться по кроватям, Эндрю заметил некоторые странности. Зайдя в комнату, он первым делом увидел напряжённого Абрама, что уже крепко спал. Рядом со своей кроватью — катану. Она была не у Абрама возле кровати, ни в кровати Абрама, а возле его — Эндрю — кровати. Когда он уже улёгся, начиная читать книгу, пришли Аарон с Ники, укладывая матрас на пол между кроватями Абрама и Эндрю, сразу укладываясь спать. Потом пришли Кевин и Жан, ложась с Абрамом. Потом Рене улеглась на пороге, Дэн и Мэтт в обнимку улеглись чуть дальше. Он точно слышал голоса Элисон, Сета и Джека, но не видел их. Слышал звуки их копошения за стеной своей комнаты. Изменилось слишком много за те несколько недель, что его не было.

***

— Вышло какое-то мегаинтервью с Тецудзи и Рико, — Кевин вбежал в квартирку, отвлекая Жана, Абрама и Ники от игры в карты, а Эндрю от чтения книги и частичного наблюдения их игры. Аарон заперся в комнате, стараясь нагнать учебный материал, — вы что здесь делаете? Дэй после учебы сразу пошел к Дэн, потому что капитан решила позвать его к себе разрабатывать новую стратегию. Тот счастливо свалил в закат. И вот, когда уже настал вечер, парень объявился. — Ники учит нас в карты играть, — сказал Жан, — ослеп, что-ли от счастья? — Ты просто мне завидуешь, — гордо сказал Кевин, не теряя лицо. Он прошел вглубь гостиной, усаживаясь в круг на полу, — я тоже хочу. Жан и Абрам уставились на него, и почти в унисон спросили: — Ты не собираешься смотреть интервью? Кевин удивился их реакции и, чуть замедлив, ответил: — Ну...нет? Все в комнате скептично сощурили глаза. — Блять. Оно там час, или полтора идёт, — начал оправдываться Кевин, — в пизду. Завтра. Хочу с вами. — Ты ж моё золотце, — сказал Ники, собирая карты, — сейчас всё объясню. Пока Ники объяснял базовые правила, Абрам взглянул на Эндрю. Он кивнул головой, приглашая сыграть с ними. Эндрю едва мотнул головой, отказываясь. Абрам кивнул, принимая выбор Эндрю и сразу включаясь в игру. Очнулись парни только ночью, когда Кейтлин вышла из комнаты Аарона: — Привет, Эндрю, с возвращением. Всем спокойной ночи. — Спокойной ночи. — Доброй ночи. Девушка не задерживаясь выбежала из квартирки. Эндрю задумчиво проводил её взглядом, поворачиваясь к Аарону, что остался в дверях своей комнаты, и, перейдя на немецкий, спросил: — Это кто? Эндрю не видел, как она пришла, будучи на крыше, но уйти незамеченной ей не удалось. Он знал, кто такая Кейтлин. Но вот что скажет Аарон? — Она лучшая учащаяся по моей специальности. Помогала мне с учёбой, пока я был занят твоей. — Я думал, что ты — лучший учащийся. — Мы делим это звание на двоих. Тем более, что меня не было. Взгляд Эндрю был холоден и спокоен. Аарон под ним едва заметно сжался. Но быстро расслабился. Он ни в чём не виноват. — Надеюсь, ты помнишь...— начал Эндрю, но Аарон его перебил. — Помню, — голос Аарона стал увереннее и твёрже. — Учёба и всё. Чистейшая правда. Они с Кейтлин друг друга даже друзьями не называют. Потому что они только "одногруппники", "знакомые". Всё. Всех всё устраивает. Они всё ещё могут находиться вместе, видеться. Даже если они друг другу — никто, и это хорошо. Это потрясающе. И все это знают. — Как мило, — сказал Эндрю, открывая отложенную книгу. Разговор окончен. Аарон развернулся, уйдя в свою комнату. Он, конечно, не был сторонником такого вида отношений с Кейтлин. Хотелось чего-то большего, но его и так всё устраивало. Лучше, чем ничего. Аарон не привык довольствоваться бо́льшим. Всё, что ему давали, он принимал и старался не просить чего-то сверх того, что уже получил. Так было всегда. Голодный — ничего, одежды нет и приходиться искать её либо на улице в мусорных баках с переменным успехом— сойдёт, с ним не хотят дружить, а лучший друг уходит навсегда, почти исчезая с порога — хорошо, что вообще попрощался. Спасибо за это. Иногда он пытался как-то устоять на своём, но Эндрю, да и многие, с кем он контактировал, были сильнее. Аарон только раздражённо что-то говорил, но оставался "на месте". Но что с Кейтлин? Сейчас она терпит, но потом..? Ей надоест такое отношение к себе. И она будет права. Миньярд хотел быть хотя бы её другом. Выйти и смело сказать это. Не шарахаться, не прятаться, не сдерживать себя. Просто быть такими, какими они хотели быть. Но есть Эндрю. И Аарон не знал, что с этим делать. Он хотел помочь брату. Так, как мог. Но Эндрю сам. Сам всё решит, сам всё сделает. Аарон не знал, имел ли он право просить о чём-то бо́льшем относительно Кейтлин. Он боялся. Есть разница между тем, что остальные думают, из-за чего тебе будет лучше, и что ты считаешь по этому поводу. Аарон считал, что в общении с Кейтлин нет ничего плохого. Они поддерживают друг друга, им интересно и комфортно рядом. Эндрю считает, что чужие люди навредят. И наверняка включает в список опасных и её. А её особенно, потому что она рядом с Аароном. "Надо бы поговорить с ним", подумал Аарон, усаживаясь перечитывать конспект. Или не надо. Может, ему и этого хватит. А после университета как-нибудь выживет и без неё.

***

Звонил неизвестный номер, но Эндрю всё же бодро поднял трубку: — Что? Эндрю чуть дёрнулся, отводя телефон в сторону, подальше от уха. На вопросительные взгляды товарищей он закатил глаза и поставил телефон на громкую: — Выродки! Какого хуя произошло с моим домом? Где мои вещи?! Вы вообще охерели? Понадобилась пара фраз, чтобы Аарон понял, кто это. Он слегка улыбнулся, отворачиваясь в другую сторону и прошептав "Тильда". Аарон давно не называл её мамой. Эндрю гордился им. Миньярд быстро выключил громкую связь, чтобы не смущать Кевина и Жана, что уставились на кричащий телефон. Спустя пару минут, сказав только слово "суббота", Эндрю положил трубку. — Что хотела? — спросил Аарон, чуть подойдя. — Разорвать нас. Если до конца недели не приедем за вещами, в субботу, она всё выкинет, — сказал Эндрю, после прошептав, — больная сука. — Ну, — буднично начал Ники, — мы всё равно собирались в Колумбию. Заберём всё. — Дом, который ты показывал мне на зимних каникулах, — сказал на русском Эндрю, обращаясь к Абраму, — он свободен? — Всегда, — уверенно ответил Абрам на том же языке, — ждёт твоего решения. — Возьмём его пока что. Вещей немного, — стал прикидывать Эндрю, — пара сумок и по мелочи. В машину всё вместится. "Монстры" вышли из общежития, и увидев суетившуюся толпу, быстро подошли к ней, заглядывая за ширму. Увидев старшекурсников, они стали приближаться к ним. Элисон увидела их первой, крикнув: — Абрам! — девушка была в бешенстве, но всё же сохраняла натянутую улыбку. Абраму и в голову не могло прийти, что произошло, — я твоего Рико, блять, своими руками убью. Девушка отошла в сторону, показывая состояние их машин. Или точнее того, что от них осталось. — Блять, — прошептал Абрам.