Мы оба знали, что ты не сможешь ее забыть

Ксавье идет по кафельной плитке поочередно поворачивая голову то влево, то вправо. Порта ди Рома - самый большой торговый центр в Риме, так подсказал ему Гугл и парень на стойке ресепшен в отеле. И в этом огромном пространстве, похоже, просто невозможно найти детский магазин Они приехали сюда два дня назад, завтра открытие его выставки. Осознание этого события приятно пробегает мурашками где-то под ребрами. Хотя за четыре прошедших года пора бы уже привыкнуть. Выставка под кураторством Софи и Бенедикта стала его звездным часом и теперь стабильно раз в несколько месяцев он летал куда-то в Европу - Пап, Джастин опять сказал, что превратит меня в камень Так. Обращаемся к глубинам сознания. Оттуда доносится голос Синклер : «Согласись, что это важно. Скажи, почему этого не стоит бояться. Подтверди, что на твою поддержку можно рассчитывать» - Малыш, я понимаю, что тебя это пугает. Меня бы вероятно тоже напугало. Но поверь мне, Джастин не станет этого делать. Я ему не позволю - говорит он поглаживая маленькую ножку свисающую с его плеча Трехлетний Бен устал гулять по торговому центру еще в первые десять минут и Ксавье не придумал ничего лучше, как усадить его себе на шею - Пап, а где мама? - Мама ждёт тебя дома, сынок - тепло говорит Ксавье - Ты помнишь, что обещал привезти ей подарок из путешествия? А сейчас мы с тобой должны найти магазин игрушек - Да! Магазин игрушек! А что мы там купим? - О, это очень важная игрушка, Бен! У тебя такой еще не было. Даже у меня такой не было. Тебе точно понравится! Ксавье подходит к указателю. Святая внимательность, магазин игрушек же прямо за его спиной! - Пап, пошли посмотрим вон те шарики! - восклицает маленький Бен призывно стуча ладошкой по макушке отца - Конечно,- снимая сына с шеи, говорит Ксавье - Но сначала, магазин игрушек Он протягивает руку вперед, показывая малышу направление и тот с огромными глазами несется ко входу в отдел. Ксавье уточняет у консультанта есть ли в наличии то, что его интересует. Тот одобряющие кивает и размахивает руками. Кажется руки пытаются сообщить даже больше информации, чем сам их обладатель. Торп окликает сына и идет к нужной полке - Паааапа! Что это? - с большими глазами спрашивает Бен. Рот остаётся открыт от удивления - Это лук, малыш - улыбаясь сообщает Ксавье, показывая малышу игрушку - Очень древнее оружие. Из него стреляют. Вот этими стрелами - А как стрелять? - малыш заинтересовано поднимает брови - Я могу тебе показать. Ты хотел бы научиться? - Хочу! Хочу! Папа, я хочу научиться стрелять из лука! - мальчик начинает прыгать на месте и радостно хлопать в ладоши Смотря на эту картину по телу Ксавье разливается тепло. Он это сделает. Он научит своего сына стрелять. Сначала сам, потом наймет ему учителя. Это план, который он точно реализует Пусть все сложилось не совсем так, как он изначально хотел. Он рассчитывал, что сможет уговорить Эшли начать все заново. Убедить ее, что ни о какой Аддамс больше не может быть и речи. А с ней и правда было покончено. Она сломала его, разрушила до основания. Тем вечером в мрачный особняк вошел один Ксавье Торп, а вышел - совершенно другой. Больше не было необходимости бороться со своими чувствами, потому что человека, который когда-то любил Уэнсдей Аддамс всем сердцем, больше просто не было на этой планете Он вернулся домой и собрал все старые рисунки с ее профилем в огромную кастрюлю. Сидел на балконе и слушал, как плотная бумага успокаивающе шипит, охваченная языками пламени. Так тлело его сердце Через три дня он попросил Эшли о встрече и она согласилась. Ксавье тщательно продумал план разговора, подобрал миллион доводов и все возможные контраргументы Но не сработало. - Я верю тебе, Ксавье - говорила Эшли, прикладывая к лицу пакет со льдом в попытке остановить приближающийся приступ тошноты - Тогда почему ты не хочешь попробовать, милая? Он невольно улыбался, смотря на нее. Почему-то она и правда казалась ему бесконечно милой, хотя минуту назад издавала в ванной истошные звуки, прервав его пламенные речи - Потому что - она делает глубокий вдох и задерживает дыхание - Ох, Торп, мы могли бы обсудить это недель через восемь? - капризно говорит она и снова подрывается с места Конечно же, она не избавилась от ребенка. В день запланированной операции ей сделали УЗИ для подтверждения ее положения. Конечно же, Эшли плакала навзрыд на плече лучшей подруги, сжимая в руках маленький серый снимок с подписью размеров плода и частоты его сердцебиения. Сирена пошла с ней, обещая воздействовать песнью, если та вдруг замешкает. Конечно же, она ее обманула. Из съемной квартиры Эшли в тот день он уехал ни с чем. Но вернулся, притащив ей гору лимонов и минеральной воды. Вернулся и на следующий день с огромным ортопедическим матрасом. И так было каждый день «Она тоже сначала не хотела со мной играть, но я подождал и она согласилась.» Он помнил о том, что когда-то советовал маленькому Петрополусу. Он знал, что терпение вознаграждается Он чувствовал бесконечную благодарность к Эшли, за то что она сохранила ребенка. И невыносимый стыд, за то что предал ее Наверно, ощущая второе, Эшли и отказывала ему, каждый раз, когда он снова пытался вернуться к разговору о воссоединении И он понимал ее в этом. Как никто другой он знал, что значит отдавать человеку всего себя, а потом осознавать, что это никому не было нужно Поэтому, просто ждал. Ждал, что она его когда-то простит. Ждал, что сам себя когда-то за это простит. Кто знает, может это возможно Он уговорил Эшли вернуться в их большую квартиру. Сам купил себе поменьше на два этажа выше. Теперь их личные пространства разделялись дверными замками. И он это уважал Теплое весеннее солнце заливало комнату, когда Эшли почувствовала первые схватки. Впервые восхваляя свой дар - чувствовать то, что даже аппарат КТГ еще не может обнаружить, она позвонила Ксавье. Тот через минуту уже стоял на ее пороге с еще влажными после душа волосами в наспех надетом спортивном костюме Волновался он точно гораздо больше, чем она. Держал ее за руку в родильном кресле. Смотрел, как в потугах она с невыносимой силой зажмуривает глаза и убирал с раскрасневшихся щек прилипшие от пота пряди светлых волос Первый крик Бена он запомнил на всю жизнь и изобразил на хосте. Это стало первой картиной в его новой мастерской. Новым шедевром, который он никому не покажет и точно никогда не продаст. «Отчаяние» ушло с молотка за сумасшедшие деньги на выставке в Австрии В первую неделю после рождения сына Эшли храбрилась и говорила, что отлично справляется сама. Пока однажды утром, вернувшись с прогулки с малышом, он не обнаружил ее спящей лицом на обеденном столе прямо с кружкой кофе в обнимку - Эшли Сьюзан Торп, отправляйтесь в кровать - уверенно сказал он, прикладывая руку к ее плечу - Я не.. не сплю - вскинув голову с еще закрытыми глазами ответила она - Мамуля, это не обсуждается - старается изобразить детский голос и грозно машет маленьким кулачком Бена - Но как ты один? Ему нужно сменить подгузник - растеряно потирая глаза произнесла она - Я справлюсь - спокойно ответил он, улыбаясь так, что на щекам появились ямочки И он справился. И справлялся каждый день, отправляя ее спать с того самого момента, как забирал Бена на утреннюю прогулку в парке - Милый, тебе пора сменить место для прогулок - однажды сказала ему Синклер, приехавшая проведать малыша - Иначе кто-то из мамочек в этом парке скоро унесет тебя к себе домой Он ничего не ответил. Лишь улыбнулся, смотря в огромные зеленые глаза сына, которые с недетским интересом наблюдали за маленьким вертящимся медведем, подвешенным над коляской Бенджамин Орделл Торп. Мальчик со светлыми волосами, который изменил этот мир. Был ли он тем, кто должен был вернуть баланс - неизвестно. Но ожидающегося противостояния нормисов и изгоев не происходило. И Ксавье это не волновало. Он знал, что его сын точно восстановил гармонию в его потрепанной душе. Одну жизнь этот малыш точно спас Три года пролетели быстро. Первый они почти не заметили. Ксавье приходил к Эшли по ночам, сменяя ее, когда маленького Бена мучали колики. Рисовал, летал в Европу на несколько дней, предварительно взяв клятвенные обещания с Энид и Бьянки, что они будут проводить с Эшли и малышом минимум полдня Они договорились, что когда сын подрастает, Ксавье сможет брать его с собой. И вот сейчас маленький Торп отправился в свое первое путешествие с отцом и дядей Аяксом. Почти девятилетний Джастин, потребовал взять его с собой, чтобы увидеть Колизей лично. Он увлекся историей гладиаторов и мечтал научиться также виртуозно орудовать копьем или кинжалом. Аякс, конечно же, нарек это мероприятие «Мальчишник в Риме» и то и дело спрашивал Ксавье, что принести Бену на завтрак - ром-колу или сразу стопку текилы. Ксавье был счастлив. Впервые в его жизни был план - стать лучшим отцом, чем его собственный. И он, конечно, с успехом с ним справлялся