Пусть победит сильнейший! In this moment - The Gun Show
Он принадлежит мне, и я могу делать с ним всё, что только пожелаю. Но есть одно «но» - я и есть он. Я не могу себя покалечить, издеваться над собой. Ведь ранив его тело, я могу задеть и себя. А сама душа Наруто останется невредимой, ведь он сейчас запечатан во мне, как когда-то я был запечатан в нём. Хочется крушить, рушить, убивать. Такое часто бывает с существом, когда он на свободе, но ему не дают право действия. Я хочу крови. Думая про себя, и лежа на кровати, я сглатываю и закрываю глаза. Чёрт. Только спокойствие. Почему именно сейчас тебе нужно нападать на кого-то? Нет, ты будешь сидеть смирно, пока не придёт время… Резко открываю глаза, и смотрю на свои руки. Они покрываются чакрой. Что такое? Неужели мне, как и Орочимару, нужно менять тела, чтобы выжить? Я не думал о том, что если останусь в пустой оболочке, то смогу сжигать её своей чакрой. Но разве такое вообще бывает? Понимаю, что нужно уходить, пока меня не заметили в таком виде. Они подумают совсем о другом, и они снова начнут меня лечить. Но когда они якобы контролировали меня, я лишь превращался обратно в Наруто. Милого, добросердечного человечка. В монстра, которого никто не замечает. Воспоминания превращали меня в человека, и порой я забывался. Но я знал, что моя миссия здесь – выжить, а не становиться человеком, и вливаться в толпу людишек. Я хотел переодеться, но моя кожа постепенно покрывалась чакрой, и я не мог её контролировать. Поэтому, прямо в пижаме я выпрыгнул из окна и побежал в сторону леса. Оббегая множество домов, мост, я даже не думал о том, что меня видят и показывают на м пальцем. Я думал о том, как бы избавиться от этого страшного жгучего чувства, которое даже меня, Кураму, приводило в ужас. - Это не Наруто, случаем? – Слышу я, пробегая мимо Ичираку-рамен, но стараюсь бежать ещё быстрее, чтобы никто больше не узнал меня. Получается у меня плохо. Я пробегаю мимо озадаченных шиноби, охраняющих ворота, и останавливаюсь только спустя минут десять. Чакра уже успевает поглотить мои ноги, руки, постепенно она переходит и на лицо. Жгучая боль покрывает уже всё тело, и она кажется мне не такой красивой, какой казалась раньше. Ведь теперь горит всё тело, а не только внутри. Всё болит. Страшно болит. Я кусаю губы до крови, опираюсь о дерево, и кусаю свою руку, чтобы хоть как-то избавиться от этой боли. Но не помогает. Моя чакра теперь не подвластна мне, и я ничего не могу поделать с этим. Но я знаю, что мне делать. Хочу крушить. Хочу убивать. Хочу крови.***
«Кхм… Не думал, что голова может так сильно болеть. А что вчера произошло? Я лёг на кровать, и, кажется, меня поглотила собственная чакра. Но как?» Я просыпаюсь в кустах, каждое движение приносит мне боль, но я уже достаточно привык к ней. Я – Лис, и я имею хорошую способность к регенерации. Но почему же тогда так сильно болят ноги, руки, плечи, шея? Чувствую себя разбитым как никогда ранее. Устал. Но от той жажды, что вчера была, не осталось и следа. Я выхожу из листвы, и чувствую тот знакомый запах, что давно уже не чуял. На чёрной, холодной земле лежит два человека – мужчина и женщина. Посередине – ребёнок. При том взрослые мертвы, а ребёнок жалобно плачет. Он видит меня, и ревёт ещё сильнее. Я аккуратно подхожу к его родителям, переступая лужу крови, образовавшуюся около женщины, и переворачиваю трупы. Внимательно их разглядываю, и ухмыляюсь. Никто бы не смог так профессионально убить людей – только я. Но когда я успел? Звериное начало поработало. Множество порезов, оставленных после когтей, выцарапанные глаза, много крови… Это было самое любимое, за чем я любил наблюдать. Поэтому, я совершенно не обращал внимания на маленького ребёнка, находившегося прямо в крови своих родителей. Сейчас он был чем-то похож на Наруто, но к его же счастью, его не ждёт похожая судьба. Возможно, его отдадут в детский дом, а может быть лучше просто не оставлять его в живых? Улыбнувшись своей мысли, и наклоняюсь к ребёнку, и сосредотачиваю в руке небольшое количество чакры. Вы думаете, что это жестоко? Только для человека. Я знаю, на что способен, и я не человек, чтобы быть гуманным. Ухмыляюсь, видя, как лицо младенца искажается от обиды, или от тех чувств, которые мне никогда не понять. Но лишь стоит мне поднять руку, как слышу за своей спиной шаги. Далеко, но они приближаются. И я не могу оставаться здесь, потому что в этих лесах водятся такие шиноби, что могут определить любые звуки. Я привстаю, и моя рука попадает в лужу крови. Шаги всё ближе и ближе, и поэтому, я просто вытираю руку о свою одежду, и бегу со всех ног к деревне. Слышу отчаянный, страшный, женский вопль, и дьявольски ухмыляюсь. Подношу руку к лицу, и смотрю на остатки крови. Красный. Мой любимый цвет. Вхожу в деревню, и оглядываюсь. Улицы деревни полон людьми, и все куда-то спешат, чем-то заняты. Я спокойно прохожу мимо магазинов, не обращая ни на кого внимания, надеясь, что спокойно дойду до дома. Но слышу голос Сакуры, и резко останавливаюсь. Тут же строю из себя глупого тринадцатилетнего мальчика, и машу ей рукой. - Привет, Сакура-чан! - Наруто, - Сакура тут же оказалась около меня и влепила мне оплеуху. – Чёрт, и где ты только пропадал?! Ой… Наруто, с тобой всё в порядке? У тебя кровь? Она видит кровь на моей пижаме, хотя и не замечает вовсе, в чём я одет. Вначале думаю, как отреагировать, а потом хохочу, что есть мощи. - Ой, Сакура-чан, это совсем не то, о чём ты подумала! Это я помогал одной старушке заколоть свинью, и вот, крови немного попало… - Понятно. Нас зовёт Какаши-сенсей, говорит, что это важно, – Сакура хватает меня за руку и тащит, непонятно куда. От её прикосновения мне становится дурно. Противно. Мне противно любое человеческое прикосновение, и так хочется сейчас взять, и убрать свою руку, а ещё лучше - вовсе убить эту Сакуру. Если честно, она мне не нравилась с самого начала, но интуиция мне подсказывала, что именно в эту девчонку влюбился бы настоящий Наруто. Я видел за собой и другие взгляды, но никто не подходил так идеально, как Харуно Сакура. - Сакура-чан, отпусти, мне больно! - я тупо улыбаюсь. На самом деле ни черта не больно, и я сам знаю, куда мне идти. Снова этот Какаши… Он раздражает меня, но я должен, нет, я вынужден называть его сенсеем, хотя тот меня уже ничему и не научит. Ненавижу людей. Мы останавливаемся у дверей в академию, и я думаю о том, зачем меня сюда притащили. Но Сакура не собирается входить внутрь, останавливается прямо около дверей, и опирается на одну из них. - Ну? Так и будешь, как истукан стоять? – спрашивает она, приподнимая одну бровь. - А что? Я должен поцеловать тебя? – это слегка не соответствует моему характеру, но я всё равно улыбаюсь и делаю вид, что сказал нечто умное и гениальное. - Придурок, – бормочет Сакура. Странно, сегодня она более сдержана, чем обычно. - Утра, – слышу за своей спиной ледяной голос, и в душе мерзко ухмыляюсь. «Конечно, утра. Ведь никакого «доброго» утра у тебя уже никогда не будет, Учиха». Сакура восхищённо смотрела на него, ну а я делал вид, что ревную. Всё как обычно, что страшно раздражает. Проходит уже час, и лишь тогда Какаши возвращается. Его лицо, как обычно, прикрыто маской, и он не улыбается, не извиняется за то, что опоздал. Видимо, уже знает, что я натворил с той семейкой. Разумеется, он не знает лишь одной детали – кто убийца. - Сакура, Саске, Наруто. Наша сегодняшняя миссия отменяется. - Что? Почему? – девушка удивляется, и тут же краснеет. – То есть, мы ждали вас столько времени зря? - Поэтому я и прихожу позже, – подметил Саске своим обычным тоном, и я оскалился на него. - Умник хренов, – сжимаю руки в кулаки. На самом деле я готов убить этого Учиху прямо сейчас, но не имею на это права. - Мы обнаружили в лесу два трупа. По нашим сведениям это семья беженцев из другой деревни, но повязок обнаружено не было. Видимо, это были обычные жители какой-то из деревень, и установить их личности точно мы пока не можем. Связи с другими деревнями нет. Так же там был младенец, и сейчас он находится в больнице, под присмотром медсестёр. - А что именно с ними произошло? - Их задушили, и потом долго уродовали их тела. Странно, что ребёнка не тронули, но хорошо. - Какой ужас, – Сакура прикрывает рот рукой, я хмурюсь, старательно подавляя улыбку. Наконец-то меня заметили. Заметили истинного Кураму. И хоть я не могу крушить деревни, я могу убивать. По ночам, тихо, пока никто не видит. Ради своей выгоды, чтобы утолять жажду, чтобы выплёскивать свою ненависть. - Вы пока отдыхайте, но учтите - это дело вас не касается. Не смейте выходить за пределы деревни, и сидите смирно. «Кто тебя послушает, Какаши? Всем известно, какие ты читаешь книги. Всем известно, какой ты на самом деле, но притворяешься совсем другим. Ненавижу. Ненавижу всех вас, ведь именно вы не даёте мне стать истинным Курамой. Но ничего. Скоро, совсем скоро всё изменится».