Волга

Мы довольно быстро добрались до Темерии и остановились около заброшенной усадьбы недалеко от города Каррерас, отсюда было рукой подать до Махакама. Близкое расположение к горам делало воздух чистым и свежим, а какой был вид из этой усадьбы! Горы, величественные и холодные, покрытые снежными шапками и крутыми зеленистыми склонами, я словно приехала на какой-то лесной Норвежский курорт, с извилистой и быстро текущей горной рекой. Эскель обмолвился, что Исмена — река, берет свое начало в предгорьях Махакама. Мне было так приятно наконец-то размять свои ноги, да еще и в столь приятном месте. Малыш уже начал активно шевелится внутри, активно пиная меня днем. Хорошо, что наши биоритмы совпадают. Интересно, как бы после развода на это отреагировал мой жених? Я помотала головой, это не имело никакого значения. Эскель разводил костер, тут целая усадьба, а он под открытым небом ночевать собрался. «У меня нет мозгов, но есть идея!» — мне показалось, что дом не был сильно поврежден и подлежит восстановлению, нужно лишь немного поколдовать. Заклинания восстановления было одним из не очень сложных, а зная самые азы изучать магию самостоятельно стало чуть проще, за время поездки мне удалось чуть продвинуться в своих познаниях. Я направила магию на разрушенное здание, и оно начало постепенно возвращаться к первозданному виду. — Что ты делаешь? — Эскель мягко коснулся моего плеча. — Я строю нам дом. — Он может до сих пор кому-то принадлежать. — Не будь занудой, если кто-то придет, то вряд ли у него будут документы, к тому же, если эти они есть внутри дома, то считай он наш. — мужчина тяжело вздохнул, иногда он слишком честный. Дом оказался довольно просторным и красивым, внизу находился большой гостевой зал, кухня и столовая в левой части, а также комнаты для прислуг, а в правой части находилась хозяйская спальня, ванная комната и кабинет объединенные общей маленькой гостиной. Второй этаж начинался с небольшой прихожей с двумя дверьми ведущими в гостевые комнаты. Тут было весьма мило и уютно, жаль, что это место забросили. Наверняка недалеко была деревня, может быть, Эскель сможет узнать почему это место покинули. Перебирая старые вещи, я нашла стопки книг, датировавшихся аж прошлым столетием, все они были в основном об алхимии, и письма, которым было около семидесяти лет. Их содержанием было далеко не любовным, кажется алхимик живший здесь пытался доказать кому-то свою правоту и получалось у него весьма плохо, а последнее письмо было с соболезнованиями кому-то из родственников ученого. Мне даже стало грустно, но передо мной упала охапка дров и стала постепенно загружаться в камин. Эскель уже успел притащить дров, видимо прошло не мало времени. Я вообще теперь странно ощущала время, возможно из-за зрения или из-за беременности. Забавно, но я не ощущаю свою беременность, скорее как осознания что с организмом что-то не так, все так сумбурно и неожиданно. Естественно, спокойно пожить нам не дали, кто-то из местных узнал в моем спутнике ведьмака и проследил за нами. — Трое за дверью, сейчас постучат. — я ловко поднялась и тихо ступая по деревянному полу подошла к двери. — Что ты делаешь? — Вам кого господа? — за дверью раздалось шуршание. — Так это… нам бы с мастером ведьмаков потолковать, а то ж нет мочи уже терпеть, а ежели он сподобиться нам подсобить с лихом, мы всей деревней почитай, барыня, скинемся. — я мягко толкнула дверь и раздались тихие охи. — Барыня, так ты ж слепая… — Правда, что ли? — крестьянин стушевался и промямлил что-то вроде извинений. — Эскель, тут к тебе. После поимки и отсечения головы очередной местной лесной бабайки, крестьяне очень прониклись слепой и еще до кучи беременной девушкой. Они быстро поняли, что Эскель тут не просто гость и останется надолго, а посему быстро начали набиваться к нам в работники. Как выяснилось это селение действительно раньше принадлежало алхимику, но, когда он умер усадьба пришла в упадок и многие люди остались без работы, кто-то уехал, но многие остались, не имея денег на переезд и просто вели хозяйство, с переменным успехом. Торговцы тут бывали крайне редко, а потому справлялись своими силами, кто молодой был иногда ездили в город и продавали что-то, а позже всех лошадей у них пожрали и жили так, в деревне было две коровы, да с десяток кур, а людей всего пятнадцать человек, из них две вдовы с двумя детьми у каждой, шесть стариков и три здоровых мужика, да и те пьяницы. Одна из вдов стала часто навещать меня, я все думала с чего это она и решила спросит напрямую. Она тяжело вздохнула и поделилась, что ее дочка больна и помочь ей никто не в силах, одна надежда на то, что я смогу пригласить доктора и он посмотрит ее дочь. Злится я не стала, велела привести девочку ко мне. Все оказалось до банального просто, девочка имела не крупный, но заметный абсцесс на спине в районе лопатке, естественно всякие травяные примочки не помогали, требовалось вскрыть, обработать и выпит антибиотик, проблема была только с последим, но пораскинув мозгами и книжками алхимика мне удалось получить пенициллин. Девочка выздоровела, а с того момента для местных я стала доброй ведьмой. Заболела корова? Человек? Урожая нет? Показалось что прокляли? Все несли мне. Со временем жителей в деревушке стало больше, многие крестьяне приходили сюда не имя ничего, почти пешком, а связно это было со слухом, что тут можно получить помощь и остаться под крылом доброй госпожи. Так к декабрю в деревне появилась корчма! Небольшая, но все же корчма. Зимой я уже перестала пользоваться магией, это меня истощало, и я боялась, что она повлияет на малыша. Вдова-Мариен, говорила, что живот большой и круглы и родится мальчик, а мне казалось, что там девочка и вот-вот я смогу с ней увидится. Эскель все это время много работал и часто не бывал дома, но если был, то всегда старался находится рядом, ухаживал. К поздним срокам мы часто проводили вчера вместе, ведьмак клал голову на мой живот и слушал мерное биение сердца нашего малыша. Все это время я чувствовала, как нужна ему, как он нежен со мной и разделяет мое положение. — Эскель? — тихо позвала я. Мы сидели у камина и читали какой-то роман. — Иди сюда. Мужчина поднялся с кресла и подошел ко мне. — Тебе помочь встать? — Нет, я лишь хотела сказать… — он прервал мою речь коснувшись мой нижней губы пальцем и ласково проводя тыльной стороной ладони по щеке. — Ты так прекрасна… я хочу запомнит этот момент как можно подробнее. Когда я смотрел в твои глаза на берегу, я видел там вселенную и она влекла меня с самого начала, а сейчас вселенная наполнилась миллиардами звезд и я тону в них, словно в бешеном шторме. — я растерялась и мои уши загорелись. Кажется, частое чтение романов странно на него влияет, но это было так искреннее сказано, с такой любовью, что даже странно. Такой страшный в начале ведьмак и такой нежный и чуткий сейчас, может семья была его тайной мечтой? — Я люблю тебя. — единственное, что я смогла из себя выдавить, но Эскель изменился в лице, словно не поверил мне и привычно слегка улыбнулся целым уголком губы и кивнул. Меня это позабавило, и я заулыбалась, как дурочка. Я проснулась от того, что у меня отошли воды, боль была терпимой, но ноющей. Вставая с кровати, хлопаю спящего Эскеля по плечу, он быстро понял в чем дело и позвал Мариен. Мне пришлось снять магическую симуляцию зрения, чтобы не тратить силы на ее поддержание, я осталась слепа без возможности зрительно контролировать процесс, но вдова очень помогала мне. В университете гинекология не была моей сильной стороной, но рожая самостоятельно понимаешь, что срать ты хотела на всякие рекомендации, когда вот-вот твой ребенок выберется наружу. Эскель предпочел остаться за дверью и молча ждать. За это позже обязательно поблагодарю его. Мариен ласково сюсюкала малыша, завернутого в простыню. Она качала ребенка на руках, слушая как он плачет. Это хороший знак. — Мастер ведьмак! — Эскель почти что ворвался в комнату, во всяком случае я слышал, как дверь ударилась о стену. — Посмотрите, какая хорошенькая у вас доченька. — Дочка… — пробормотала я. Вся мокрая от пота и дрожащая от постепенно проходящей боли, слепо протягиваю руку в направление крика своей малышки. Мариен положила девочку мне на груду и сразу правильно расположила мои руки. — Как назовешь? — тихо спросил ведьмак. — А ты как хочешь? — Я… у меня нет такого права… — встретив мой уставший взгляд, Эскель решил не препираться. — Иоланта. Я услышал это имя когда был в Туссенте и подумал, что девушка носившая его должна быть невероятно красивой. — Мне нравится…

***

— Мама! Мама! — я отвлеклась от осматривая колосков пшеницы и перевела взгляд на Иолю. Светловолосая девчушка радостно забежала в пшеничный лес и скрылась там с головой, пока не оказалась рядом со мной. — Что такое? — Папочка вернулся! Он притащил огромную башку какого-то чудовища, она в шерсти и глаза светятся! — вдохновенно тараторила моя дочка. Надо же как быстро летит время, ей уже почти шесть, а еще вчера я учила ее говорить и за ручки водила, чтобы укрепить ее маленькие ножки для ходьбы. — Пойдем, я тоже хочу повидаться с папочкой. Мы вернулись к дому, Эскель как раз снимал седло с лошади, чтобы дать ей отдохнуть. На земле рядом лежала голова беса с обломанными рогами и блестящими черными глазами. Я передернула плечами, а Иолочка побежала к Эскелю. Они были очень близки, она доверяет ему, кажется, даже больше, чем мне. Любой секрет, даже самый секретный, она выложила бы ему без раздумий и сомнений. Не знаю уж действие это предназначения или Эскель просто лучший родитель в этом мире. — Моя принцесса. — ведьмак поднял дочку на руки, за что получил теплые объятия. — Я весь в крови, иди принеси мне немного воды, зайчик. — Иолочка убежала, а я сама набросила на Экселя с объятиями. Он поднял и покружил меня в воздухе. — От тебя смердит, кровью и говном беса. Люблю тебя. — Ну знаешь, где еще валяться, когда пытаешься убить подобную скотину, родная. Эскель обнял и поцеловал меня, а затем опустил нос в волосы, вдыхая запах. Я ловко выкрутилась из объятий и подмигнула ведьмаку. — Вам нужно помыться молодой человек, схожу к реке. Что-то… — раздался громкий крик у реки, мы переглянулись и побежали туда. Картина маслом, в воде по пояс у берега стояла Иоланта, закрывая руками лицо, а коротко стриженая девушка брызгала в дочку водой, а рядом негодуя стоял Вернон Роше собственной персоной. С момента нашей последний встречи мужчина постарел, кажется сейчас ему за сорок. Война и вкрадчивые морщины в уголках его глаз сделали лицо вояки более усталым, а высокие скулы добавляли истощенный вид. Его напарница тоже стала старше, исчезала ее подростковая угловатость, боже да о чем же я, мне самой уже тридцать два. В любом случае видеть знакомые лица было приятно, особенно те, что помогали в беде. Хотя я еще не догадывалась с чем они могли прийти. — Вернон Роше, вояка в шапероне и гроза Темерских заговорщиков. — Значит мои информаторы не ошиблись, это действительно вы. — он проигнорировал мою остроту и сразу перешел к делу. — Ян Наталис, исполняющий обязанности регента и ее высочества королева Темерии… — Княжна Соддена, сюзерен Махакама и сеньора-протектор Бругге, Ангрена, Заречья и Эландера, королева Анаис. Я знаю королевский титул Темерии, Роше. Давай к делу. — бесцеремонно перебила я. — Ян Наталис и ее королевское высочество желали пригласить во двор чародейку, не имеющую общего прошлого с Ложей. Йеннифэр посоветовала твою кандидатуру. У меня приказ доставить некую чародейку Волгу в Вызиму на аудиенцию к ее величеству. — Эскель явно напрягся. Это стало видно по желвакам, выступившим на его лице. Я не была сильна в политике, но историю своего мира я знала весьма хорошо, хотя вряд ли это поможет мне здесь. С другой стороны это предложение, от которого нельзя отказаться, а с третей стороны Эскель. Ведьмаки не лезут в политику, нейтралитет путь к тому, чтобы не стать марионеткой в руках властителя, но если грамотно вести свои игры можно добиться больших высот, но только вот мне не зачем играть в другую стороны, выгода это лишь мое положение, советники получают жалование, богатства, а что останется Иоланте после нашей смерти, если ничего не изменю? — Иолочка, иди с папой, покажите Бьянке голову того чудовища, что он притащил утром. Вот она удивится. — дочка взяла Экселя за руку и повела прочь, он лишил осуждающе посмотрел на меня и покачал головой. Я знала, что отказать Иоле он не сможет и нагло воспользовалась этим. Роше подошел ближе и предложил руку, чтобы мы прогулялись чуть дальше от чутких ушей ведьмака. — Это предложение, от которого нельзя отказаться, верно? — Верно, по крайней мере сейчас. — мужчина шел впереди и не смотрела на меня размышляя о чем-то. — Мне тоже не нравится эта идея, но это желание нашей королевы. Ты не имеешь отношения к Ложе, и мы это проверили, но не думай, что ни одна чародейка не захочет восстановить своего влияние твоими руками. — я тяжело вздохнула. Мне не хотелось иметь ничего общего с политикой и я уже была готова упереться, отказываясь, но Роше снова заговорил. — Эта усадьба раньше принадлежала Алхимику и сейчас находится во владениях государства, хоть земля и давно оставления, но распоряжаться ей все еще может только монарх. — он достал из кармана своего дублета грамоту. — У меня есть документы на этот дом. — Они не действительны уже лет двадцать минимум. А это жалованная грамота, получишь фамилию алхимика и его усадьбу, сверху дворянское звание, но, если согласишься остаться в Вызиме. — поджимая губы, я сомневалась в его словах. С одной стороны чародейка это лишь прихоть его государыни, а с другой серьезная политическая роль. — Я смогу поговорить с Яном Наталисом до аудиенции у ее величества? — Вернон кивнул. — Мне нужно подумать. — Понимаю. Мы сошлись на этом и вернулись к дому. Иоля весело хвасталась своим дорогим папочкой Бьянке и тем какой он смелый, сильный и самый самый. Эта картина растопила даже холодное сердце вояки в шапероне, он неловко провел рукой по щетины и улыбнулся. Даже странно было видеть его очарованным. Эскель же был хмур, как туча. Он не промолчал, завидев нас, как с цепи сорвался. Направился к командиру «Синих полосок» хватая его за грудки, тут же к нам вылез весь специальный отряд. — Хоть ты и дружок Геральта, но ебаным козлом от этого быть не перестаешь. Убирайся со своими предложениями назад в свою Вызимскую нору в которой ты свежевал эльфов Йорвита. — он отпустил дублет Роше, крепко стукнув того в грудь ладонями. Раньше никогда не видела его в такой ярости, если бы была возможность он разорвал бы Роше прямо здесь. Его серьезное лицо, этот взгляд из подлобья. Он не кричал, а с напором цедил слова сквозь зубы. Когда что-то начало угрожать его семье, Эскель превратился в хищника, большой, смертельно опасный, он смотрел на капитана «Синих полосок» готовым перегрызть ему и остальным глотку, как матерый медведь окруженный стаей волков и готовый драться до последнего вздоха. Напряжение в воздухе можно было рубить мечом, Иоля схватилась за мою юбку, подсматривая со страхом на кучу незнакомых людей, направивших оружие на ее любимого папочку. Я чувствовала, как растет ее тревожность, а следом послушался тихий всхлип, когда Эскель отпустил Роше и все вокруг немного расслабились. Долго не думая, подхватила дочь на руки и убежала в дом, посматривая в окно, как отряд «Синих Полосок» медленно уходит, а их командир кивает мне, показав, что у меня есть три дня. Мне понадобилось несколько часов чтобы уложить Иолочку спать. Она очень беспокоилась и не хотела ложится без Эскеля, но он в этот момент возвращал себе самообладания и ждал, когда дочь уснет. Спустившись вниз, я застала ведьмака с кубком чего-то вроде коньяка. — Что ты сказала ему? — Что мне нужно время подумать. Он дал мне три дня. — И что ты думаешь? — Эскель отодвинул кубок. Он был максимально серьезен сейчас. — Мне нечего думать, это одно из тех предложений, от которых нельзя отказаться. — кубок полетел со стола в стенку так быстро, что я не успела среагировать. Эскель поднялся, убирая волосы пятерней назад. — Королевские советницы заканчивают на кострах! Сабрина Глевиссиг, Шеала де Тансервилль погибли! Фрингилья Виго и Маргарита Ло Антиль гниют в темницах в Оксенфурте. Радовид в свое время выкопал Филлипе Эильхарт глаза! Ты хочешь закончить так же? Игра в политику приводит лишь к временному богатству, дальше только смерить, Волга! Только смерть. Раньше никогда не слышала, чтобы Эскель повышал голос, чтобы он так метался в комнате. — Я боюсь потерять тебя, потерять нашу дочь, из-за глупой прихоти какого-то величества. — я аккуратно провела по спине Эскеля и приобняла его за пояс, заглядывая в глаза. — Эскель, не воспринимай это так. Вдруг я не понравлюсь королеве и нас просто отправят домой. К тому же Роше привез жалованию грамоту, на дворянский титул и эту землю, для этого нужно лишь согласиться поехать и она наша. Представь сколько возможностей откроется для Иоланты от нашего нахождения в Вызиме. Рано или поздно мы умрем, а что останется? Наша пылкая любовь, ей в будущем не поможет. — Нахождением во дворце ты только ускоряешь свой путь в могилу. — он вывернулся из моих объятий и подошел к окну. — Иди, завтра поговорим. — Ты же понимаешь, что отказать мы не можем? — Я сказал поговорим завтра, иди. — я была немного напугана таким его настроением и не стала продолжать ссору, лишь кивнула и ушла в спальню. Мой ведьмак ко мне так и не пришел, и я начала злится. Меня не могло не расстроить положение дел. Покинуть Темерию значило начать искать новый дом, путешествовать, как мы делали это в начале нашего знакомства, не получится. У нас ребенок, это может стать смертельно для нее. К тому же отсюда относительно недалеко до Каэр Морхена. Хоть Эскель и не хотел возвращаться туда больше, но вдруг жизнь повернется так, что ему придется снова оказаться в замке. Карьера придворной чародейки даст толчок для будущего нашей дочери. Забавно, что в это ситуации я пытаюсь натрий плюсы, хотя, по сути, не имею возможности выбирать. Либо соглашаться и ехать, либо не соглашаться и ехать. Не хотелось бы стать врагом Вернона Роше и не иметь возможно вернуться домой без страха получит перо под ребро.