Волга

Иолочка забежала в кабинет понимая, что времени нет совсем, она начала перерывать все бумаги, что были на столе офицера, но там не было ничего касающегося расследования. Буквально ничего. Информация о его солдатах, расписание тренировок, лист жалования, накладные на товар, коней и лекарства, оружейная ведомость и личные письма. К горлу подступила паника, второй охранник наверняка уже обнаружил тело товарища и скоро поднимется сюда. Девушка в ярости смела все что было на столе. Ну конечно, такие документы не хранят в кабинетах, Роше же не идиот. Такие дела всегда хранятся в архивах, которые охраняются гораздо, гораздо строже. Она знала, она это все знала, но все равно пошла на поводу у подруги. Слепо доверилась человеку, от которого не могла ждать предательства. На лестнице послышался громкий топот ног, а следом раздался удар алебардой в дверь и громкий крик. Стражники прокричал несколько угроз и стандартную фразу об аресте, но стук продолжался. Металлические петли заскрежетали и дверь с громким грохотом слетела с них, раскидываясь по полу. Отряд солдат ввалился в комнату, мужчины начали окружать девушку, обходя с двух сторон. Иоля подняла руки вверх и попятилась назад, пока не уперлась ягодицами в каменный подоконник. Хватило менее секунды на раздумья, девушка быстро сиганула в окно башни, оказываясь на крыше стены внутреннего двора, примыкавшей к ней. Удивленные мужики тупо уставились на бегущую по крыше девушку, никто не решался последовать за ней, но другие часовые начали стягиваться ей на встречу перекрывая все выходы в город. Иоля бежала сломя голову, пока не оказалась в приемной зле, стражники окружили со всех сторон, оставалось только запереться в комнате. Вытащив копья из рук молчаливых доспехов, девушка просунула их крест-накрест в крупные резные ручки массивной дубовой двери. Осмотрев зал, она ринулась в дверцу для прислуги, но та тоже оказалась заперта, Иолка попыталась выбить ее, но только вывихнула плечо от очередного сильного удара. Бежать некуда. Коридор для слуг был заперт, окна слишком высоко, даже если построить башню из мебели туда не попасть, а в главный вход долбят стражники. Иоля спряталась за большое королевское кресло, подтянув колени к груди и закрывая голову рукой. Остается только ждать своей судьбы. Как она могла повестись на столь глупую уловку? Эвелин ее лучшая подруга, самая близкая, которой она доверяла так же, как и Эскелю, доверяла как самой себе, взяла и предала ее. А Иоля в своем слепом доверии не заметила лжи и глупости в сути действия. — Папа… мамочка… помогите мне… — тихо пробормотала девушка. Она не была как ее родители. Умела обращаться с мечом, как отец, но не могла бесстрастно убивать, получила лучшее образование, как мама, но повелась на глупую уловку подруги-предательницы, хотя прекрасно знала, что это не правда. Иоля во всем была недостаточно хороша, либо слишком мягкосердечна, либо слишком неуверенна. Она слишком часто полагалась на своих родителей, на защиту Эскеля, на поддержку Волги. Пришло время помочь самой себе, наконец-то положится на себя, но сейчас, она совсем не знала, как выкрутится, поэтому трусливо спряталась, закрывая голову рукой, как ребенок. — Госпожа чародейка! В кабинет Роше, проникли, они пытались что-то найти, один стражник мертв! — в спальню залетел слуга, он кричал и намереваясь разбудить всех в комнате. Эскель подскочил с кровати, натягивая брюки на ходу и хватая меч. Я тут же активировала портал и оказалась в северной башне, рядом со стражниками, осматривающие труп. Один из них подал мне в руки окровавленный, до боли знакомый нож. Эскель купил его в Ард Каррайге, долго использовался сам, но потом подарил Иоле в день их первой охоты. — Это нашли рядом с трупом. — от его слов сердце забилось чаще, в глазах пробегали картины странного поведения дочери и ее подруги. Все тело пробила дрожь, а на лбу выступил холодный пот. Подбежал другой солдат и отдав честь отчеканил доклад. — Госпожа Чародейка, убийца загнана в угол, она заперлась в приемной зале! Гвардейцы уже пробиваются туда. — Я сама. — металлическим голосом проговорила я. — Но госпожа чародейка… — Я сказала, что сама допрошу преступника! — после того, как на стражника прикрикнули он притих и лишь несколько раз неуверенно кивнул. Чтобы не тратить время пришлось снова телепортировать. Приемная зала была пуста и немного пыльна, королева давно не собирала никаких советов, приглашала всех в свой личный кабинет и редко можно было даже пересечься с кем-то из других советников. Хобби правительницы последние полгода было стравливание своих приближенных. Покой в воздухе нарушала методичная долбежка в дверь, солдаты пробивались в зал. Этого допустить нельзя. Я наложила заклинание, чтобы дверь продержалась дольше, но люди снаружи все прибывали и прибывали, пытаясь открыть себе проход. Сердце стучало, как бешеное. Впервые за долгое время мысли занимал страх. Дочь на стороне заговорщиков, пыталась найти что-то в кабинете Роше, но что? Все документы о них в архиве, она не могла так сглупить, ведь точно знала. Может это очередная хитроумная ловушка Роше, но никто не ждал что попадется в нее именно Иолка. Страх постепенно сменялся злостью, но пришлось задавить эти скверные чувства внутри себя. Собравшись с мыслями, глубоко вздыхаю. — Иолочка? — мягко позвала я и услышала тихий всхлип. Моя злость с новой слой загорелась внутри, но вдруг разочарование ушатом холодной воды заглушило ее, развивая чувство грусти где-то в груди. Захотелось зарыдать и Иолкин голос только усилил это желание. — Мама? — девушка встала на ноги и отряхнулась, но подходить не стала. Держала расстояние, боялась? Или все же стыдилась. — Зачем ты это сделала, дорогая? За что? Ведь заговорщики убивают невинных, говоря цель оправдывает средства, но у них нет права на насилие! Что вам сделал старик Ян Натались? А несчастные в Элландаре? Всех, кто имел самые мелкие дела с ними, даже те, кто просто сидели рядом пятничным вечером будут допрошены, а скольких кому пообщались свободу и обманом втянули в это придется умереть? — Это не я клянусь! Мне поставили, Эвелин меня подставила! Она убила стражника, а потом… — я перестала слушать. Она рыдала, как ребенок, мне показалось, что Иоле снова шесть и она напуганная чем-то плачет, я видела, как она растеряна, запугана и потеряна, как потеряла контроль, как доверилась и ее предали. Я хотела ей верить, верить каждому ее слову, но нож за поясом юбки отдал холодной сталью. — Что же тогда вот это? Что это такое Иоля? Это твой нож. — показала я ей орудие убийства, глаза девушки расширись от удивления и паники. — Его нашли рядом со стражником, а затем тебя поймали в башне в кипе документов. Что ты там искала?! Впрочем, не важно… Тебя буквально поймали за руку, даже если ты говоришь правду, ты никогда это не докажешь! — закипела от злости я. Схватив дочь за руку, я потянула, вправляя вывихнутое плечо, прекрасно осознавая сколько боли это принесет, Иоля закричала. — Отвечай, что ты там искала?! В этот момент заклинание с двери упало и в зал забежали стражники и ведьмак. Эскель не верящим взглядом смотрел несколько секунд в мое лицо, но вернув себе самообладание замахнулся, пытаясь задеть меня мечом, я отпустила дочь и отшатнулась от удара. Мы оказались по разные стороны баррикад, Эскель выставил меч вперед, загораживая своим телом Иолю лицо которой было заплаканным и пошло красными пятнами. Я попыталась прочитать ее мысли, но Эскель мешал мне это сделать, он отбивал любое проникновение в свой разум и разум дочери. Кажется, что сейчас я должна была объясняться так же, как и Иолочка, но ведьмак точно верил только своим глазам, как, собственно, и я. Он будет защищать ее и если надо перебьет целый отряд стражников без особо труда. Из моих уст приказ, перекрыть всех выходы из замка прозвучал неуверенно, голос дрогнул, но стражники покинули залу перекрывая выходы из этого крыла. Лишь двоя остались стоять по обе стороны от меня. Какая-то служанка открыла дверь для прислуги и Эскель быстро велел Иоле бежать туда. Девочка, не раздумывая кинулась туда, сбивая служанку, я отправила жестом солдат за ней. Мы остались одни, смотря друг другу в глаза. Эскель не опустил меча. Его лицо было строгим и очень напряженным, он не хотел испытывать сожаления сейчас. Мы знали, что убивать друг друга не намерены, но обо должны были задержаться, чтобы дать решится этому конфликту самостоятельно, без нашего участия. — Я не могу ее отпустить сейчас, и ты это прекрасно знаешь. Я обязательно вытащила бы ее позже. — Я обещал, что не позволю ее обидеть никому даже тебе, я не дам посадить ее в темницу даже на 5 минут. Я собственными глазами видел, что как ты выбиваешь из нее информацию и делаешь ей больно, что прикажешь мне думать?! — процедил ведьмак. — Понимаю, злость ослепила тебя по отношению ко мне, так же, как и меня по отношению к Иолке, но я не могу позволить тебе сейчас так просто пойти за ней. — Понимаю. — отзеркалил Эскель, добавляя в это слово всю свою ядовитость которую только мог. Вероятно, научился за долгие, долгие годы общения с Ламбертом. — Тогда тебе придется меня убить. — предельно серьезно заявил он. Ситуация сюр, у каждого из нас своя мотивация не понятная другому, встану на сторону дочери меня тут же закуют в двимерит и сожгут на костре без суда и следствия, поймаю ее и посажу в тюрьму, окажусь там же где и она, прежде чем окажусь на костер, но помогу ей сбежать, но что ей придется пережить за это время. Ведьмак защищает свое предназначение даже от своей любимой, любой ценой, как и обещал. Я улыбнулась. — Что ж… защищайся ведьмак. Руки загорелись огнем, а тело стало подниматься в воздух над землей, я стала закидывать ведьмака сгустками магии, он ловко уворачивался, некоторые магические сгустки отбивал в сторону, не давая им достичь цели. Все же он лучший фехтовальщик севера, то как он держал меч, то как двигался, как легко управлялся с магией с помощью рун на мече. Я невольно засмотрелась на его движения, это обошлось мне боком. Эскель ловко сложил руками знак аард, выбивая мое тело из поля левитации, и я падаю на пол проезжая в другой конец залы. Было больно, но злость, которая кипела внутри нас должна была получить свой выход, должна была перестать звенеть в воздухе тяжелым грузом на сердцах обоих и потом мы снова придем к спокойствию. Мы вместе поможем нашей запутавшейся в своей жизни дочери и уедем с этого чертового двора, довольно с нас служб. Довольно. Выдирая из рук доспеха меч, нападаю на ведьмака, наши клинки скрещиваются, пуская искры в разные стороны. В таком бою у меня нет шансов, поэтому я оттолкнула его магией. Мы оба понимали, что не хотим убить своего противника. Ведьмак, который тоже уже порядком остыл в эмоциях, но все еще был на боевом взводе, со стучащим адреналинов у крови усмехнулся, моей глупой попытке. Эскель делает длинный выпад и выбивает меч из мое руки, хватая свободной рукой за талию, словно мы только что не дрались, а танцевали. Я посмотрела глубоко в его глаза и ласково провела рукой по его щеке. Его меч все еще крепко держался во второй руке, но он уже снова был очарован глубиной моих глаз. Дверь для слуг резко распахнулась. Я видела, как Эвелин затаскивала Иолю, держа ее руки связанными за спиной, я была лицом к ним, а вот Эскиль нет. Я среагировала, мгновенно поднимая руку и выпуская магический шар в ее сторону. — Мама! — истошно крикнула Иолочка. Когда магия перестала жечь самые кончики пальцы, я почувствовала сильную боль под ребром. Эвелин упал замертво, а Иоля вырвалась и побежала к нам. Я смотрела в глаза ведьмака, слезы выступили от тупой и ноющей боли в правом боку, рот открылся для непроизвольного вздоха, но в глазах потемнело. Он среагировал мгновенно, будучи в пылу боя, ведьмак не видел, но точно слышал, как закричала дочь, а я была в его руках, направляла магию в сторону дитя. Угрожала ей. Эскель вытащил меч и мягко положил мое тело на пол. На мгновение звон ушах утих, и картинка перед глазами восстановилась. Я никогда не видела у Эскеля такого выражения лица, паника, он бы заплакал, если мог. Он крепко сжал рану в области живота и что-то бормотал словно в бреду, но у меня не получалось различить. Иоля закрыла рот руками и начала плакать. Она оборачивалась и дергала Эскеля за рубаху, пытаясь тянуть, но он не отрывался, продолжал бормотать и растеряно старался что-то сделать. Я попыталась схватить его руку, несколько раз промахнулась, а потом он вложил свою руку в мою, кровь намочила белую блузку и огромным красным пятном расплылась аж до самой груди. — Э. э… Эскель… уведи… ее. Глаза застыли стеклянными кристаллам, а ведьмак бессильно взревел словно дикий зверь, крепко прижимая мое бездыханное тело к себе. Он раскачивал меня в своих руках словно убаюкивая, а сам внутренне дрожал. Иоля схватила Эскеля двумя руками и потащили к выходу, он выпустил меня и последнее, что видел и чувствовал это горечь крови, жгущей кожу на его ладонях.

***

Я очнулась в своей постели в городской квартире, словно от тяжелого сна. На столе стояло несколько бутылок с недопитым пивом и валялась пустая пачка сигарет. На мгновение меня охватила паника, руки тряслись, а глаза лихорадочно бегали по всему окружению. Попытка встать на ноги не увенчалась успехом, я рухнула на пол и обнаружила там, свой мобильный телефон. Сейчас была та же дата, что и тогда, много лет назад, когда я хотела покончить со своей жизнью. Странно, но окружение было не пыльным и старым, а таким каким я все оставила. — Но… год же тот же?! — я подбежал к зеркало внимательно осматривая свое лицо. Оно стало моложе, исчезли морщинки в уголках глаз и складка между бровей, лишь кожа стала еще бледнее чем была. Я осела на пол прямо перед зеркалом и стала рыдать, в захлеб, как никогда до этого, так сильно что дыхание сбилось и вздохнуть стало невозможно. Вот наказание, за мою злость, уныние и самое главное глупость. Мне понадобилось 20 минут, чтобы отправиться в ванну, умыть лицо. И снова зеркало, но в нем уже было не мое лицо, а столь знакомое озорное и веснушчатое личико Иоли. Я открыла дверцу шкафчика и отыскала тест на беременность. Короткое ожидание, которое, кажется, длилось вечность, стоило того, чтобы увидеть заветные две полоски.