Без тени сомнений

Манда растворил пасть и им в глаза ударил слепящий солнечный свет. Привыкая к нему, Танако проморгалась, а затем не оборачиваясь на находящегося за спиной ниндзя, спрыгнула на траву. С минуту она жадно вдыхала сладкий воздух, после смрада зловонной глотки рептилии не в состоянии надышаться. Впрочем не один запах был тому виной. Короткая прогулка в обществе Саске иссушила легкие и в них совершенно не осталось кислорода. Приступ удушья миновал почти сразу, как она вырвалась наружу и между ними выросло пространство. Все же это решительно не гормоны. Почувствовав на себя прикосновения Саске, Танако в том доподлинно убедилась. Тогда что? Не влюбилась же она? Спотыкаясь на предметах, взор девушки пустился по местности. Учиха тенью маячил позади и от его леденящего молчания у нее то все стыло, то вскипало внутри. Где они? Под ногами мягко стелилась сочная и ароматная трава, перемежавшаяся с крупными головками диких васильков и ромашек. Гудели пчелы. Над головой безмятежно колыхалось лазурное небо. Грозные деревья-великаны обступили, пестревшую всеми оттенками зеленого заводь, подобно глухой стене. В зарослях камыша хором горланили лягушки. Танако овладели двойственные эмоции. Она даже нахмурилась. Это в присутствии Саске можно было себе позволить, учитывая его шаринган. Он все-равно видит ее насквозь. Танако беспокойно облизнула губы. Во рту пересохло. Все же, что он замыслил? Хочет сдать ее Орочимару или попытается снова договориться с Акацуками? Встречая внезапный порыв ветра с высоко поднятой головой, девушка покосилась через плечо. Саске не отзывал Манду. Ничего не говорил. Ждал. Его алый взор без напряга отслеживал ее жесты, чем дополнительно волновал. Гормоны… Чушь! Она придумала это, чтобы хоть как-то объяснить свое невероятное влечение к этому мальчишке. Совместное пребывание в пасти Манды, близость их тел в громком шепоте обоюдного молчания, внесла ясность в сумятицу ее чувств. Несмотря на целый букет неоспоримых «достоинств» Саске ей нравится. И только? Возможно, она влюбилась в него и… Сомнительно, учитывая, что ей не знакомо это чувство и она не в состоянии отличить его от каких-то других. Угрожающе хрустнула ветка и Танако вздрогнув, вынырнула из омута поглотивших ее дум, на фоне которых возмущенно шипел Манда… Все чувства в ней обострились, когда едва ощутимая вибрация воздуха ударила в спину. Это Саске жестом велел змею замолчать. Сработало безотказно. Чакры Карин Танако не чувствовала. Означать это могло только одно. Он без зазрения совести бросил ее на поле брани. На такое даже она со всей своей беспринципностью не способна. Девчонка ему в рот смотрела, из кожи вон лезла, чтобы помочь. И это его благодарность? Ужасный человек. Беспринципный. Для такого нет ни друзей, ни товарищей. В точь-в-точь как Орочимару. Борясь с нервозностью, Танако пригладила волосы и чуть повернула голову, но так, чтобы глаз не наткнулся на него: красивого, опасного, и совершенно ей не нужного. — Итак? — произнесла она ровно. Пусть в душе бушуют страсти — это не значит, что она должна сдаться на их милость. — Что дальше? Мне сразу на колени или повременить? — Я не собираюсь тебя убивать… — раздражающе ровный тон его голоса разбудил в ней демона. Танако развернулась, с твердой решимостью выпустить его на волю, чего раньше никогда бы себе не позволила, по одной простой причине. Потому как не чувствовала и не знала, что такое гнев и прочего толка «одержимости». Однако Саске неожиданно оказался ближе, чем она предполагала. Буквально в нескольких шагах. Стрелой разила его мощнейшая энергетика и весь запал Танако погас. — Если не будешь дергаться… — Я имею право знать! — из-под завалов шаткого равновесия отчеканил ее внутренний стратег — та куноити, которой она была всегда, и та, которая всегда держала эмоции под контролем. Саске обдал ее надменным молчанием. — Ясно. Сдашь Акацуками, — догадалась Танако. В алом зареве шарингана бесполезно было искать какой-то отклик. Он все решил. Давно. И эти цели для него первостепенны. Как и для нее свои. Танако опустила ресницы. Шаринган не препятствовал и ей удалось это на удивление безболезненно. Верх благородства! Или если точнее самоуверенность? В душе копились странные процессы, и Танако нечаянно осознала, что пренебрежение Саске ее больно задевает. Удивительно. А ведь раньше она плевать хотела на его мнение и все, что с ним связано. Словно в гипнотическом трансе Танако протянула вперед запястья. В поле ее зрения попадала нижняя часть лица Саске: переносица, крылья носа и скулы, рот и точеная линия челюсти. — Руки связывать будешь? На добровольной основе сотрудничать отказываюсь! — ведя неустанную борьбу с собственными слабостями на невозмутимый манер выдохнула она. Саске выдал предсказуемую реакцию — и бровью не повел. Однако Танако все же сумела засечь признаки недовольства в том, как характерно угрюмо поникли уголки его губ. — Не советую… — он чеканил как робот. При этом его взор прочно приклеился к ее запястьям. — Мне терять нечего! Думаешь приятно быть разменной монетой на карте чьих-то интересов, когда у меня и свои имеются? У синоби не нашлось возражений. А если и появились, то он предпочел оставить их при себе. Танако обреченно опустила руки и решительно нацелилась мимо Саске к Манде. Изможденный шаринганом змей дремал и был не так уж и страшен. — Манда-сама! Манда-сама! — позвала она. Желтые глаза змея открылись не сразу. Когда же это случилось, Танако поклонилась в пол. — Простите за дерзость. Вы хотели убить меня по поручению Орочимару-сама? Ответ не требовался. Все итак было слишком очевидно. Впрочем она не ради уточнения интересовалась. Ей снова приходилось выпутываться из западни при ином тюремщике. — Ты понимаешь змеиный? — настороженно поинтересовался Саске. У нее было много талантов, о которых он понятия не имел. Лингвистические в том числе. Склонность к языкам Танако обнаружила случайно, годиков в пять. С тех пор она неплохо поднаторела не только в змеином. Выпрямившись, куноити кинула взор через плечо. — Кто-то занят только развитием тела. Другие не прочь совершенствовать и дух… — с чуждым высокомерием и потребностью уколоть, ответила она. Раньше рядом с Саске Танако ощущала себя иначе и, хотя и испытывала патологически неотвратимое притяжение, могла справляется с эмоциям. После «разлуки» и новой встречи все существенно усложнилось. Гнев, отчаяние, страх осадили ее. Стоило обуздать их, словно черти из тайников души коварно выползали: похоть и низменные страсти… Даже простое созерцание превращало ее мозги в желе и она могла думать только о его упрямо поджатых губах и о теплых сильных руках, еще каких-то десять минут назад касавшихся ее. Чтобы свести риски к минимуму, Танако решила по возможности не смотреть на него. Так было легче сопротивляться наваждению. Саске статично пропустил колкость мимо ушей. Лишь посмотрел как-то по особенному проникновенно. Танако взяла дрожь. — Манда-сама… — постаралась мыслями вернуться к царю змей она. Тот протяжно зашипел, не желая вступать в контакт с девицей, предназначавшейся ему на перекус. — Где он? Где Орочимару-сама? Как мне его найти? О вкусовых пристрастиях рептилии Танако была наслышана. Но пока за спиной маячил Учиха со своими легендарными глазками, ей опасаться было нечего. Вместо ответа ее оглушил хлопок обратного призыва. Заклубился, а после растворился без остатка дым. Саске не позволил ей получить ответы, зная, чем это чревато. — Заночуем здесь, — распорядился он и принялся оборудовать место для костра. Внутри в Танако все вскипело. Но выдержка взяла свое. — Карин… — заикнулась она, буравя взором его всклокоченную макушку. Саске внезапно поднял глаза. Кровавый взор в его глазницах сменила кромешная чернота обычных зрачков. — Не делай вид, что тебя это волнует! — хлестко изрек он. Танако хмыкнула и поспешно отвернулась. Бесконечный частокол выстроившихся вдоль побережья деревьев напоминал рукотворную клетку и ее никак не покидало чувство загнанности. Плохо… Ей кровь из носа нужно было выкрутиться, иначе… Она взглянула на Саске. Тот уже соорудил кострище и усердно заполнял его хворостом, при этом исподволь не забывая приглядывать за ней. — Отпусти меня… — сорвалось с языка. Чертова эмоциональность превращала ее в тряпку. — Акацуки лишь с виду проходной двор. У них крепкий костяк и так просто они своего не выдадут. Саске напрягся, как напрягался всякий раз, стоило, пусть даже вскользь, упомянуть брата — абсолютно неявно, но для опытного взгляда довольно заметно. Танако посчитала это хорошим знаком и решила не отступать. — Разумеется, если он сам не изъявит желания. — Хочешь вернуться к Орочимару? — после кратковременного затишья беспристрастно выдал Саске. Опускаясь на корточки, он деловито раздул огонь, будто всю жизнь только этим и занимался. Вскоре, занявшееся пламя, охватив хворост, пустило в небо струю темного дыма. — Тебе не все-равно? — с каменным лицом кинула Танако на встречку. — Все-равно… — последовал меланхоличный ответ. — Тогда зачем спрашиваешь? В мимолетном взгляде юноши куноити почудилось смятение. Но он так быстро отвел глаза, что Танако подумала, что ошиблась. — Ты суешь свой нос куда тебя не просят. Почему бы и мне не сделать тоже самое? — эти слова, как пулеметная очередь в абсолютной тишине, привели девушку в замешательство. Шагнув по ближе к костру, она даже не пыталась его скрыть. — По-моему, это ты никак не оставишь меня в покое! –очухавшись, не осталась в долгу Танако. — Я не просто так за тобой бегаю! — возразил Саске напряженно. И Танако вдруг смекнула, что она здесь не одна нервничает. От осознания этого с нее будто часть оцепенения спала. Она даже меньше злится стала на себя за свою тягу к Саске. Ведь вполне могло статься, что он испытывает тоже самое. Хотя это и кажется немыслимым… — Знаю… — тяжело вздохнула Танако. Очередной план созрел в ее голове. Откровенная агрессия в случае с Саске, как и в случае с Хиданом ее только потопит. Он стрельнул в нее взглядом. Нет. Глупо сравнивать Саске с Хиданом. Они хоть оба и отступники, однако совершенно разные. Хидан склонен действовать спонтанно, в то время как Саске тщательно взвешивает каждый свой шаг. Обыграть его будет непросто. А что, если попробовать взять правдой? Приблизившись к огню, девушка поискала глазами место, но не найдя подходящего, присела прямо на траву. — Я готова помочь тебе, если ты поможешь мне… — Можно было и по деликатней… — с кислой миной проскулил Хидан, пытаясь размять шею, к которой Какудзу минутами ранее с помощью особых черных нитей пришил голову. За его спиной возвышался громадный, поросший мхом, валун. А сам он сидел, свесив ноги, на камне значительно меньше. — Не приятно, знаешь ли! — Не ной! Скажи спасибо, что я вообще заморочился. Говорил же, думать надо… — Думать надо, думать надо… — визгливо передразнил Хидан. — В итоге все обошлось и наша взяла! Детки обосрались, а их капитан двинул ласты. Так какого ляга ты мне тут выговариваешь, а? — Тупица! От нас такие бабки ушли! — цыкнул Какудзу, отворачиваясь. — Ты когда-нибудь допрыгаешься! — Только о деньгах и думаешь! — фыркнул Хидан. — Я такую жертву забабахал Дзясин-сама! А ты… Понимая, что с Хиданом бесполезно спорить, Какудзу медленно побрел по дороге. Идиотизм напарника был неискореним. — Пошли уже. Трепло. Хидан соскочил с камня и как не в чем ни бывало последовал за ним. — Жаль девчонку упустили. Я бы повозился с ней еще чуток…– пожаловался он, озираясь и периодически массируя шею. — Думаю, ты ее еще увидишь… — угрюмо вглядываясь вдаль, обронил Какудзу. Произошедшее не особо тревожило его. Он был более чем уверен, что мальчишка Учиха снова появится в ближайшее время и приведет с собой девчонку, по поводу которой Лидер-сама дал четкие указания. А пока им предстояло выполнить непростую работенку. Их путь лежал в Скрытый Лист за джинчурики. Саске смотрел на Танако сквозь полуопущенные ресницы, смутно понимая, что невзирая на существующие разногласия, рад находится с ней здесь и сейчас. Между ними жарко пылал костер и витала зыбкая пелена сизого дыма, через которую ее статичное лицо просматривалось словно через пелену легчайшей органзы. Поразительно, но несмотря на все упреки с ее стороны, он не испытывал гнева. Хотя и до умиротворения его сердцу было очень далеко. Крохотные, кукольные кулачки Танако рефлекторно потерли заслезившиеся от дыма глаза. Какая же она изящная и миниатюрная. Обманчивая хрупкость. Саске солгал бы, сказав, что много знал о ней. Определенно, все его открытия по ее части, носили спонтанный, неожиданный характер. Однако в том, что даже без ярко выраженных навыков она представляет серьезную опасность, он убедился на собственной шкуре. Не спроста Орочимару не хотел отпускать Танако и с помощью транквилизаторов долгое время удерживал рядом. В ней скрыта сила, которую ей самой еще только предстоит освоить. Было бы любопытно посмотреть, каких вершин она достигнет в полном своем развороте. Впрочем, это не его ума дело. Танако — ключик к местонахождению Итачи. Что может быть важнее? Куноити остановила на него свои дымчатые глаза, с присущим тактом и терпеливостью дожидаясь ответа. — В помощи не нуждаюсь… — намеренно грубо обронил Саске, в сердцах желая ее огорчить, а заодно отрезвить себя. Он слишком ей увлекся. Слишком часто размышлял о том, что могло быть, и чего никогда не будет в реальности. Эти пагубные мысли как яд, отравляли рассудок и лишали его уверенности в правильности выбора. Тонкие бровки Танако дернулись по направлению к переносице. Она потупилась, облизнув губы. Его бросило в пот и пояс кимоно будто сам собой туже обвился вокруг талии. Саске положил на него ладонь, механически проверил узел. Все в порядке. Всего лишь померещилось… — В помощи нуждаются все! — настырно возразила Танако. — Только глупцы это отрицают. Она снова не удержалась от оскорбления. Поерзала на траве. Нервничает? — А если Акацуки снова пойдут в отказ? Что будешь делать? — У них не будет шанса… — кинул Саске. Зашелестели камышовые заросли и Танако не сдержала удивления, увидев выбравшегося от туда его клона, несшего нанизанную на тонкие прутья рыбу. Определенно, сегодня ее лицо уже выдало столько мимических проявлений эмоций, сколько прежде он на нем не замечал. Саске дождался, когда клон разместит прутья над огнем и развеял его. — Проголодалась? — спросил он сухо. — Саске! — выкрикнула она его имя так, будто ничего разумней придумать не смогла. Серые глаза в упор уставились на него и не оценить их возмущенный призыв было невозможно. Впрочем, он годами глушил в себе лучшее, убивал потребности и чувства. Ради мести он предал дом, оставил друзей. А кто Танако такая? Всего лишь очередная симпатичная девчонка. Сколько таких волочилось за ним в Академии и средь приспешников санина? Танако, конечно, не носилась за ним откровенно как некоторые. Напротив, она всегда вела себя с ним подчеркнуто холодно. Но именно она, и никто другой, разбудила в нем сомнения и за одно это заслуживала забвения. Чувствуя, что девушка смотрит на него, Саске показательно не поднимал глаз. И тогда, вероятно отчаявшись дождаться контакта, Танако встала. Порыв ветра обдал ее тонкий стан и затрепетавший подол облепил стройные бедра. Пересохло в горле. Синоби достал из вещь-мешка фляжку с водой, откупорил крышку и жадно хлебнул. Ей нет места в его жизни и не будет. Надо почаще себе об этом напоминать и рано или поздно выработается рефлекс… Между тем, ни слова не говоря, девушка побрела в сторону леса. Он посмотрел ей в след, отметил запредельно напряженную спину и решительную поступь. Действительно собралась уйти? Считает, что он позволит? Танако почти юркнула в чащу, когда Саске подлетел к ней. Рванул за плечо. Девушка податливо развернулась и с готовностью упала ему на грудь. Тугие кудри до мурашек защекотали кожу. Его снова окутал их навязчивый аромат. А те ручки, красотой и грациозностью которых он недавно восхищался, крепко вцепились в борта кимоно. — Что вытворяешь? — прохрипел Саске. Его голос вдруг осип, сердцебиение участилось. Он крепче сжал покатые плечи, ощутив как крупная дрожь сотрясает ее тело и бастионы его сопротивления заходили ходуном. А между тем, Танако медленно подняла голову, одновременно привстав на носочки и Саске неосознанно затаил дыхание, когда его подбородка коснулся обжигающий шепоток: — Хочу кое-что проверить… Позволишь? Робкое прикосновение ее влажных губ повергло Саске в шок. Но только на мгновение…