Без тени сомнений

— А ты лучше, чем кажешься… — благодарно улыбнулась Танако. — Спасибо за маленький рай! Заметно посвежевшая и счастливая, куноити, обмотавшись полотенцем, вернулась в лазарет, взбивая влажные после душа кудряшки. Мужчина терпеливо дожидался ее здесь с той поразительной выдержкой, которой она от него совершенно не ожидала. Подбородком указав в сторону кровати, где аккуратной стопочкой были сложены чистые вещи, он сказал: — Можешь переодеться. Это лучшее, что мне удалось достать. — И на том спасибо.- Обошлась без жеманства Танако. Хорошенько вымывшись, она чувствовала себя словно заново родившейся. Настроение уравновесилось, и благодарственные слова сами собой слетали с языка. Подойдя к постели, куноити потянулась за одеждой, но прежде обратилась к синоби с просьбой: — Позволишь? Выжидающе посмотрев на мужчину, она отметила тень противоречия, на мгновение промелькнувшую в его глазах. Хидан не хотел уходить, однако все же воздержался от пререканий и молча покинул помещение. Облачившись в чистую, на удивление точно подобранную по размеру одежду, Танако окончательно встрепенулась. Простое бумазейное платье сдержанного, немного чопорного покроя, насыщенного сливового цвета ничего выдающегося из себя не представляло, но выглядело довольно практично и повседневно. Серость и обыденную невзрачность слегка разбавляла шелковая оторочка по канту прилегающего лифа и претенциозно расширяющийся подол с завуалированным под разрез с боку запахом. Впрочем, невзирая на очевидную простоту, цвет платья выгодно оттенял светлую кожу куноити, и она не казалась такой болезненно-бледной. Нарочито же строгий силуэт подчеркивал фигуру. — Как шмотки? Впору? — мрачно поинтересовался Хидан, спустя какое-то время воротившись обратно. — Сели идеально. — Похвасталась Танако, приглаживая подол на бедрах. — Вот и славно. — Бросив голодный взгляд на ее обнаженные ноги, Хидан криво усмехнулся и вновь заторопился к выходу. — Имей в виду, должна будешь! Занятно, но уловив в этой пафосной, высокомерной фразе характерные признаки сарказма, куноити не удержалась от улыбки. Пусть Хидан убийца и нукэнин, но когда он перестает строить из себя мачо, то становится чертовски очаровательным. — Понимаю, что и так по уши тебе обязана, но как насчет экскурсии по базе? — на волне позитива, не подумав, спросила Танако, когда мужчина уже практически вышел за порог. А затем спохватилась. «Зачем?» Она совершила непростительную глупость. Ведь сама же хотела поскорее от него отделаться! Хидан медленно обернулся, и Танако поразило выражение его лица. Таким напряженным, дышащим желанием она никогда его раньше не видела. Святой Будда! Она играет с огнем! Неужели тяга к этому мужчине настолько затуманила ей разум, что она в конец утратила ощущение реальности? А как же чувство самосохранения? От него же за версту разит смертью! Впрочем, несмотря ни на что, Хидан оказался человеком способным твердо следовать данному обещанию. После того, как он решительно произнес: — Не сегодня, детка… — Танако невольно зауважала его. Сосредоточенный взор ниндзя упал на ладонь, сжимавшую дверную ручку. — Видишь ли, лапочка, — неизменная ухмылочка ядовитой бестией заиграла в уголках его губ, — наши с тобой договоренности предполагают некоторого рода дистанцированность. Но не сомневайся, я не передумал и по-прежнему жажду получить обещанное в лучшем виде. Однако если мы продолжим контактировать до того, как ты восстановишься… — Боишься оплошать значит? — легко сделала выводы Танако. Его поспешный отказ задел ее гордость. Однако он вряд ли что-либо понял. — Нисколько, цаца, нисколько, — Толкая дверь бедром, отмахнулся Хидан. — Насчет себя я не испытываю тревоги. А вот выдержишь ли ты? Во всяком случае, учти, раз подписалась. Я возьму все, что причитается без остатка, хоть начни молиться о пощаде… - Нет, нет, нет, дано. Пожалуй, я не соглашусь с вами. Искусство — вещь более целостная и краткотечная, нежели вечность. Эта краткость, стремительность, мимолетность и делает его таким ценным. — Энергично жестикулируя руками, в холл вошел молодой человек, чья броская, миловидная внешность в сочетании с по девчачьи собранными в высокий конский хвост золотистыми волосами и длинной челкой, скрывающей половину лица, невольно навевала мысли о его половой принадлежности. Пожалуй, он был чересчур симпатичен для парня, но голосом обладал типично мужским и слегка гортанным. Худощавый и статный, он с первого взгляда поражал необычайно дружелюбным обликом с этими чистыми, словно безоблачное небо, голубыми глазами. Где-то на середине холла молодой человек сбавил шаг и повернулся к шедшему позади еще более юному на вид спутнику и широко развел руками: — Взрыв — вот истинное великолепие! — Мы с тобой по-разному смотрим на многие вещи, Дейдара, но, несмотря на это, занимаемся одним ремеслом. По этой части наши убеждения частенько сходятся. Но, если с прочими твоими установками я вполне способен согласится, и даже в какой-то мере понять ход твоих мыслей… — промолвил ниндзя, приподнимая полы светлого в пол одеяния, открывая взору тонкие щиколотки небольших ног, обутых в кожаные сандалии. «Дано» по наблюдениям Танако разительно отличался от своего женственного визави. Он был примерно на пол головы ниже Дейдары и выглядел, как отмечалось выше, гораздо младше. Однако в его манерах и речи чувствовалась не соответствующая возрасту житейская зрелость. «Маленький старичок» — говорят про таких. Танако с любопытством наблюдала за этим необычным синоби, чьи яркие, ядреного оттенка красного дерева волосы и смуглая, как у жителей южных регионов кожа притягивали взор. — Однако чего я никогда не смогу принять и уж тем более понять, так это твое убогое, дилетантское представление об искусстве. Взрыв! — поравнявшись с Дейдарой, он, парадируя его, театрально всплеснул руками. И в этом простом жесте таилось больше грации, нежели в жеманничестве родовитого феодала. — Прогремит и угаснет. Пройдет время и о нем никто не вспомнит. Мое же искусство не подвластно времени. Оно будет жить вечно в моих творениях, в куклах, вне зависимости от того, какой срок отмерен мне. — Хе! — плутоватая ухмылка, заигравшая на губах Дейдары, зажгла искорки в его глазах. — Куклы и марионетки — всего лишь бездушные сосуды для ваших техник. Вы величаете их искусством! Считаете,что они вечны! Но упускаете, что ценны они, покуда жив марионеточник, ибо только он в совершенстве знает потенциал собственных творений. Без мастера куклы — жалкая груда барахла, не способного конкурировать совершенством моих взрывных дзюцу. Мягкая тахта, удачно приютившаяся в нише возле лестницы, позволила Кобаяси поприсутствовать при данной дискуссии. Прогуливаясь по базе, она прилегла передохнуть и незаметно задремала. Появление же занимательной парочке, громко обсуждавших проблему искусства, не оставило ее равнодушной. «Акацуки — примечательное, необыкновенное сообщество — решила куноити. — что ни синоби — то уникум». С отбросами Орочимару не сравнишь. Впрочем, за редким исключением и среди них можно было встретить яркие индивидуумы. Хотя и те и другие одним миром мазаны — отъявленные головорезы, наемники и нукэнины. Немудрено, что какое-то время назад Орочимару так вольготно чувствовал себя в рядах Акацук. На языке крутилось имя напарника санина, но вспомнить его Танако так и не смогла. Странно. А ведь с памятью у нее никогда не было проблем. Тем временем, куноити заметил «Дано». Для видимости продолжая беседовать со спутником, он направился в сторону каменной лестницы, в нише которой ютилась тахта. Водрузив по-юношески хрупкую ладошку на перила, юноша устремил на нее проницательный взгляд. — Пополнение в наших рядах? — Что? — непонимающе нахмурился Дейдара, оглядываясь. С его позиции Танако было не заметить. — О чем вы, дано? — Я не тебе. — Синоби показал вниз, и он неуклюже перегнулся через перила. — Ой! Вы только гляньте, кто у нас тут прячется?! — воскликнул ниндзя, растекаясь в глупой ухмылочке. — Кто ты, девочка? — Скорее всего она — новый член организации, — монотонно предположил дано, не спуская с куноити своих темно-карих в крапинку глаз. — Я верно полагаю? Танако нехотя приняла вертикальное положение, вяло ответив: — Не совсем… Она чувствовала себя уставшей. Эмоциональные перепады ощутимо изматывали. Равновесие же возвращалось часами. — Как это? — светлые брови Дейдары, будто привязанные, синхронно поползли вверх. — Ты либо в организации, либо нет. Иное — все частности. — Может быть… — Танако безмятежно сложила ладони на коленях. — Долго объяснять, однако на текущий момент я действительно балансирую между тем, что вы именуете частностями. Если же конкретно отвечать на ваш вопрос, то нет. К акацукам я отношения не имею. По крайней мере пока. — Значит, пока ты здесь гостья? — передумав подниматься по лестнице, дано подошел к куноити. — Вроде того. — Подтвердила девушка. — Вы же, видать, старожилы… — Мы? — устремившись за напарником, Дейдара вырос за его спиной, что-то собираясь сказать. Однако дано жестом велел ему замолчать. Танако же, встретившись с его изучающим взглядом, задалась вопросом: «Почему он так странно смотрит на меня?» На умиротворенном, по-детски невинном лике отступника отсутствовали какие-либо намеки на эмоции. Насколько она успела отметить, будучи крайне собранным и уравновешенным, он предпочитал говорить мало и исключительно по существу. — На правах гостьи, тебе первой полагается представиться… — Мое имя… — в грустной улыбке дрогнули губы Танако. — В последнее время оно многих волнует. Хотя, что в нем такого? Имя как имя. Ничего особенного. Меня зовут Танако. Танако Кобаяси. — Ужасное имя. Где ты его только откопала? Звучит примитивно, — комично хмыкнул Дейдара и сморщился. — Дейдара видно лучше? — не оставшись в долгу, незамедлительно уколола куноити. — А то! — и не подумав, обидится, смешливо прыснул нукэнин. — А вы? — спросила Танако молодого человека в длинном одеянии. — Не хотите и вы представиться? Или быть может мне так же величать вас «дано»? — Акасуна но Сасори. — с чуть заметным поклоном отвечал юноша. — А это Дейдара Цукури — как ты, вероятно, слышала мой напарник. Но это Танако уже не интересовало. — Легендарный кукольник из Песка? — в изумлении девушка оказалась на ногах. В голове вращалась мысль: «Напарник Орочимару?» — Слышала обо мне? Танако прикусила язык. Прежде она особой словоохотливостью не страдала, но в виду эмоциональной нестабильности в последнее время порой не успевала контролировать себя и говорила, что в голову взбредет. В ее нынешнем положении это было чревато ненужными проблемами. Как приспешница санина в прошлом, Танако могла стать бесценным источником информации для Акацук или же, напротив, послужить пушечным мясом в угоду их мести ему. Потому ради собственной же безопасности важно было сохранять бдительность и следить за речевыми оборотами. — Кто не слышал о великом мастере-марионеточнике? — уклончиво вздохнула Танако. Если перед ней действительно бывший напарник Орочимару-сама, в чем, кстати сказать, девушка практически не сомневалась, стоило быть осторожной вдвойне. За внешне безобидным обликом скрывался железный характер и житейская мудрость. Цепкий взгляд смотрел на нее с недоверием. Испытывая дискомфорт, находящаяся под его прицелом куноити постаралась деликатно разрядить атмосферу, уводя внимание от свой персоны: — Если все то, что о вас говорят и на сотую долю правда — я восхищена! — Молва по большей части правдива… Верно, дано?! — с живостью подхватил Дейдара. Держать рот на замке он, видно, не умел. По крайней мере долго. Ладонь синоби фамильярно коснулась плеча напарника. Уловка сработала. Сасори посмотрел на него. Танако вздохнула свободно. — Слишком много болтаешь, Дейдара. — брезгливо смахнув руку напарника марионеточник. Затем обратился к ней: — Ты же, юная леди, кажешься мне весьма подозрительной особой. — Почему же? — искренне удивилась Танако. — Держишься как профи. Умеешь сглаживать углы… Да и во фразах твоих очень много тумана… — Что, в общем-то, и не удивительно! — Раздался из глубины холла зычный, гортанный бас и все присутствующие, словно по команде, обернулись. Из полумрака арки к ним вышел Какудзу. — Эта "юная леди" — известная диверсантка. Стоит ли ожидать от нее чего-то иного? — Диверсантка? — изумленно округлились глаза Дейдары. В проявлении этих непосредственных эмоций, он напоминал подростка. — Именно. — Подтвердил Какудзу. — Как бы нетривиально это звучало, но Танако Кобаяси, в некотором роде, твоя родственная душа, Дейдара. Она — куноити, которая специализируется на взрывных дзюцу, на тайных проникновениях и разного рода саботажных действиях. Куноити довольно улыбнулась. Ее деятельность стала достоянием общественности. — Это лишь некоторые аспекты мой специализации, Какудзу-сан. — с поклоном уточнила она. — Вы неплохо потрудились, собирая информацию обо мне. Пейн-сама очень мудр. Позволил мне восстановить силы, пока его верные псы копали под меня… Какудзу многозначительно промолчал. Но эта натянутая недосказанность позволила куноити заключить, что она близка к истине. — Как бы то ни было, — грубо ставя точку в назревающей дискуссии, обрубил нукэнин. — Задания Лидера-сама не обсуждаются. Танако воздержалась от настойчивости и не стала докучать ниндзя расспросами. После стольких лет службы на Оричимару, у нее сформировались четкие представления об профессиональном такте. Не так давно она и сама безукоснительно соблюдала служебную субординацию. Теперь же вот в бегах…