Путь к Сомнению

Утро началось с подъема Филипа и его желания показать, насколько он самостоятельный: он отправился на кухню и приготовил на всех простой завтрак в виде бутербродов. Желая услышать долгожданную похвалу, нетерпеливый, мальчик побежал в гостиную, и топот крошечных ног раздавался по всему первому этажу. Филип, не терпя отлагательств или же просто заскучавший, принялся толкать Хантера, бурча невнятные слова. Когда Хантер разлепил глаза, он увидел перед собой дядю. Не сразу осознал он после сна, что угрозы этот ребенок не представлял и сейчас был для него скорее младшим братом, нежели авторитетной, главенствующей фигурой. Хантер дернулся и приподнялся, а следом за ним проснулся Гас, не привыкший к такому шуму в столь раннее время. — Филип? Ты чего? — придя в себя, поинтересовался Хантер. Младший Уиттебейн хитро улыбнулся и, схватив своего гримуокера, потянул его в сторону кухни. Гас, заинтересовавшись, пошел следом. Пускай стол не украшали пышные яства, все выглядело просто и неаккуратно, но старания Филипа не могли не очаровать Хантера, который поблагодарил своего названого брата и принялся завтракать. То удовольствие, что испытал Филип, не описать словами, но все было ясно из его горделивой улыбки до ушей, вздернутому кверху носу и закрытым глазам. Он чувствовал, что сделал что-то достойное и полезное. Это было его маленькое достижение. Постепенно на кухню ступили все, начиная с Камиллы, что собиралась на работу, заканчивая девочками, которым удалось выспаться. От каждого Филип получил свою порцию жизненно необходимого для него внимания. А потом, когда все уже собирались разойтись по своим делам, вошел Гас, на шее которого висели самодельные наушники. В тот момент, когда центральным героем дня стал Гас, разбирающийся в человеческих штучках, Филип надул щеки, гневно посмотрел на остальных, а лицо его сделалось пунцовым от обиды и ненависти. Подумать только, даже Хантер больше не смотрел на него, а с восхищением изучал собранные Портером наушники! Это было немыслимо. Это следовало изменить как можно скорее. Филип незаметно проскользнул мимо восторженной толпы и отправился на поиски того, что поможет ему доказать свое превосходство. Быть номером два он явно не собирался. Одна мысль о столь низком положении приводила его в ярость. Копошиться в старых вещах семьи Носеда оказалось делом крайне занятным и увлекательным. Если бы у Филипа было больше времени, он бы изучил каждую найденную реликвию, проверяя ее ценность и значимость для общества, но ему следовало спешить, прежде чем этот день подойдет к концу. Взгляд остановился на смартфоне, который, несмотря на всю пользу, пылился среди забытых артефактов, в простонародье именуемых хламом, словно выброшенные кости гримуокеров. Проведя первичный анализ, Филип понял, что устройство в нерабочем состоянии. Это было как раз то, что нужно. Смартфоны — сложные гаджеты, подвластные людям обученным, однако проблема оказалась не слишком серьезной, так что Филип, обладая всеми своими знаниями в области техники, успев немного изучить современные устройства, смог разобраться. Младший Уиттебейн следовал за своей интуицией, пытаясь перезапустить, вынимая и вставляя обратно батарею и многое другое. Освободился он только к вечеру, но тем лучше, ведь все были в сборе. Его пытались отвлечь, позвать, помешать ему, но он рявкал на всех, будучи крайне занятым и увлеченным. Довольный результатом, если не считать по-прежнему разбитого дисплея, Филип молнией помчался туда, где все началось — на кухню. Он остановился лишь перед входом и прошел, словно особа королевских кровей, мерно и вальяжно, подняв голову. Затем младший Уиттебейн расплылся в улыбке и поднял руку, которая держала смартфон. — Уважаемые жители Кипящих Островов и человеческого мира, у меня для вас есть восхитительное и умопомрачительное известие — я починил эту штуку! — громко заявил Филип и стал ожидать реакцию. Он воображал звуки оркестра в свою честь, восхищенные взгляды и возгласы, абсолютное принятия его в качестве императора и безропотное подчинение, пир на весь мир и, наконец, всемирное признание. Первая с места подскочила Луз, широко раскрыв глаза, упираясь ладонями в стол. Она выглядела потрясенной и одновременно радостной. — Мой старый смартфон! Ты правда смог его починить? На нем была сотня цитат из «Доброй Ведьмы Азуры», а еще старые фанарты по ней! Это же сокровище, раритет! — Луз сорвалась с места и, взяв у Филипа гаджет, принялась все проверять. Ее глаза заблестели от ностальгии. — Ты лучший! По крайней мере, пока ребенок... Чувства превосходства и собственной значимости захватили Филипа с головой, и он почувствовал себя счастливым. Он ждал оваций своему гению, надеялся на восторг и безграничную любовь и преданность. Ему хотелось быть лучшим из лучших. Он почувствовал руки Камиллы и заметил в ее объятиях еще и Гаса. — Вы два вундеркинда! Какие вы потрясающие! — сказала она с восхищением. Филип ощутил терзающее, гнетущее, болезненное разочарование от разрушенных ожиданий. Он верил, что сможет стать великим и единственным в своем роде, но на пьедестал рядом с ним встал Гас. Всего лишь глупая ведьма, которая ничего не смыслила в том, чтобы быть человеком! Младший Уиттебейн вырвался из хватки Камиллы, извернувшись и сползая вниз, а затем, не обронив ни слова, убежал. Хотелось рвать и метать, разрушить все, что было в комнате, сжечь весь дом, сжечь всех ведьм в нем. Горькие слезы текли по щекам Филипа, пока он раздумывал, как лучше всего выплеснуть свои эмоции. Долго размышлять ему не дали — в подвал, где он нашел себе прибежище, вошел Гас. В темноте ведьма казалась еще более пугающей, словно ожившая тень, решившая занять место своего хозяина. Филип вскрикнул. — Эй, ты чего? Это я, Гас! Все хорошо! — Август включил фонарик и посветил на Филипа, который от яркого света зажмурился и скривился. — Ты чего убежал? Что-то случилось? Ответа не последовало. Филип упорно молчал, не желая иметь дел с ведьмой-выскочкой, решившей, что может поравняться с ним, самим Филипом Уиттебейном. Некоторое время он вглядывался в тьму, пытаясь уловить черты лица Гаса, своего отныне злейшего врага, а потом он увидел, как тот направил свет на себя и принялся корчить глупые и смешные рожицы. Филип хмурился, но его губы дрогнули. Очередная гримаса — выпученные глаза, широко раскрытый рот и рука над головой с активно шевелящимися пальцами — вызвала у младшего Уиттебейна приступ безудержного смеха. Он хохотал, заливаясь слезами. — Вот умора! — выкрикнул Филип и закрыл лицо ладонями, поддаваясь задорному смеху. — Ты похож на Кикимору! — Что?! Вовсе нет! — от такого сравнения Гас и сам посмеялся, а затем подошел к Филипу и осторожно коснулся его плеча. Выражение его лица было мягким, заботливым и понимающим. — Так почему ты убежал? Замешкавшись, отведя взгляд, Филип немного помолчал, ковыряя носком ботинка пол, а затем промямлил: — Ну я же здесь самый лучший... Я починил штуку... Я должен быть самым умным... Гас озадаченно посмотрел на Филипа и явно замешкался, однако спустя мгновение Филип почувствовал на своей макушке руку, которая слегка потрепала его волосы. Младший Уиттебейн хмыкнул и поднял голову, выдохнув через нос. — Знаешь, мне тоже очень часто хотелось превосходить всех остальных и, что уж скрывать, до сих пор хочется. Но я убедился, что иногда этот путь сопряжен с одиночеством и непониманием. Я долгое время не мог найти себе настоящих друзей. И знаешь что? Я думаю, мне не хватало такого гениального друга, как ты! — Гас приобнял Филипа, и это было настолько неожиданно, что последний аж пискнул. — Представь, чего мы добьемся, если будем друзьями! Если будем не соперничать, а сотрудничать! Ты... хочешь быть моим другом? Глубоко внутри забурлило и заиграло древнее чувство. Одиночество. Это слово было знакомо Филипу, который видел весь мир в брате, но, потеряв его, словно потерял все. И даже в детстве, когда старший брат был занят работой, а Филип не смел его отвлекать, ничего и никого не было. Бескрайняя пустота, разбавляемая издевками соседских детей, которые считали младшего Уиттебейна слишком маленьким и слишком зазнайкой. «Ишь, нашелся тут дворянин. Иди копать картошку, мелюзга, а то братец-большенос не только твой жилет, но и тебя продаст!» — кричали они и гоготали. Филип закрыл глаза и прошелестел: — Хочу... Через пару дней мальчишки подготовили презентацию своего совместного устройства, накрытого белоснежной простыней, чтобы сохранить интригу. Все остальные в нетерпении, возбужденные, наблюдали за происходящим. Гас же, являясь одним из ведущих, сложил пальцы пистолетами, указав на Филипа, и подмигнул ему, давая слово. — Добрые жители человеческого мира и его гости, я смею представить вам уникальное, сверхтехнологично-магическое устройство, разработанное Гасом Портером... — И Филипом Уиттебейном! — добавил Гас. — Иллюзивизор! — закончил Филип и дернул ткань, представляя изобретение во всей красе. То был на первый взгляд обычный телевизор, который не представлял особой ценности, однако заявление о «магичности» взбудоражило и заинтересовало собравшихся. Они ожидали демонстрацию. Младший Уиттебейн не стал медлить и протянул Луз пульт. — Вот. Нажми на кнопку. Это абсолютно безопасно. Мы провели тысячу тестов. Будучи увлеченной магией, имея недостаточно развитый инстинкт самосохранения, Луз спешно нажала на кнопку и потрясла кулаками, надеясь увидеть нечто потрясающее. Ее тень ожила и проникла в экран, после чего приобрела форму Луз в наряде Азуры. Теперь она могла видеть себя со стороны, сражающейся с опасными и жестокими существами из мира ее любимой книги. Она завизжала и произнесла: — Круто-круто-круто-круто! Это такая иллюзия?! — Ага, — ответил Гас и по-доброму усмехнулся. — И человеческие технологии! — добавил Филип. Все оставшееся время дети и Камилла смотрели иллюзивизор по очереди, наблюдая за очередным сюжетом, созданным магией иллюзии: Уиллоу оказалась капитаном чемпионов по летному дерби, Эмити также попала в книгу по Азуре, Камилла стала главной героиней своей любимой космической франшизы, а Хантер в вышитой им же одежде летал на посохе, обгоняя мчащихся по округе волков. Этот день закончился, но дружба между Филипом и Гасом лишь окрепла.