Путь к Сомнению

Прошло достаточно времени, чтобы все смогли прийти в себя, успокоиться и продолжать жить, однако в душе Филипа затаился змей обиды. Он желал быть самым лучшим и готов был смириться с существованием ведьм — тех, которые будут его любить, а остальных можно уничтожить, — но он до сих пор не мог принять лишь одну тварь, маленького трикстера, которого Калеб когда-то назвал Флепджеком. Грозный, полный ненависти и гнева взгляд Филипа был обращен на красного кардинала, который в свою очередь не уступал и смотрел на мальчика с укоризной. Фил свел брови к переносице, надул щеки и практически не моргал. Казалось, что эти двое хотели прожечь дыры друг в друге. Младший Уиттебейн сжимал и разжимал кулаки, словно готовился к самой опасной в его жизни схватке, а затем, сделав глубокий, закричал: — Ты не кардинал! Ты курица! Флепджек опешил от столь возмутительного и неразумного заявления, а потому удивленно расширил здоровый глаз, но затем нахохлился и подпрыгнул к Филипу, угрожая его клюнуть. Эти двое уже который день не могли наладить отношения и найти общий язык. Поведение мальчика и птицы было забавным при наблюдении со стороны, пока не доходило до откровенной жестокости. Филип, до этого практически неподвижный, резко вытянул руки вперед и, схватив Флепджека, начал сжимать его, словно игрушку. Это вызвало у младшего Уиттебейна жестокую улыбку и ощущение превосходства над одним из главных врагов в его жизни. Флепджек запищал, его попытки вырваться из лап смерти были тщетными. Еще совсем чуть-чуть, и палисман умрет, его маленькое тело не выдержит давления. Кардинал явно не ожидал нападения. Перепалку заметила Ви, что явно что-то искала по всему дому, и ужаснулась. Она всегда боялась Филипа, но, увидев, как тот мучил палисмана, она не сдержалась и, подойдя к мальчику, схватила его за руку. — Прекрати! Ему же больно! Отпусти немедленно! — в отчаянии произнесла Ви, стараясь унять дрожь в теле. Ее слова сработали на Филипе, который выпустил из своей хватки пищащего Флепджека. — Лучше скажи мне, ты видел... м... кулон? — получив отрицательный ответ, Ви тяжело вздохнула и отправилась на поиски в другую комнату. Дождавшись, когда Ви уйдет, Филип недовольно посмотрел на Флепджека. Тут же ему в голову пришла прекрасная идея, так что его лицо озарила злорадная ухмылка. Младший Уиттебейн выждал момент, а затем неожиданно и громко сказал: «Бу!», поддавшись вперед, дернувшись. Он хотел напугать кардинала, но последний никак не отреагировал, всем своим видом показывая, что он пережил слишком много, чтобы бояться детских шалостей. Филипа это взбесило настолько, что он решил, что больше не хочет здесь оставаться. Собравшись, он направился к выходу. Флепджек пошел за ним следом. Филип подозревал, что дурная птица пошла за ним отнюдь не для того, чтобы подружиться. Этот хитрый палисман — самый настоящий шпион, который желал выведать все секреты! Младшего Уиттебейна выводил из себя тот факт, что Флепджек знал о нем все, чего не знали другие, кроме Калеба. И что брат и племянник нашли в этом маленьком предателе? Он недоговаривал, хитрил, пакостил и портил всем жизнь своим существованием! Мерзкая тварь, созданная магией. — Не ходи за мной, иначе я тебя съем! — пригрозил Филип сначала вербально, а затем и кулаком для пущей убедительности. Флепджек не повелся на провокацию и продолжил идти. Настолько невыносимого палисмана младший Уиттебейн еще никогда не встречал. Филип любил Грейсфилд всем сердцем, несмотря на огромное количество перемен. Он старался как можно чаще выходить на улицу погулять, забрести в лес, торговый центр или парк. Но больше всего Фила тянуло к статуе двух братьев Уиттебейн. Это был памятник всем их с Калебом заслугам, очередной повод гордиться и осознавать свою значимость для человеческого мира. Когда-то они с братом были учеными-исследователями, и они могли построить превосходную карьеру, если бы не два «но»: во-первых, Калеб сбежал с ведьмой на Кипящие Острова; во-вторых, сам Филип обладал настолько дурным нравом и непреклонностью, что его в те темные времена могли сжечь на костре как еретика. Сам же младший Уиттебейн учитывал только первую причину, не задумываясь о другом варианте. Остановившись перед памятником, Филип какое-то время смотрел на него, испытывая болезненно чувство ностальгии. Он видел Калеба и терзался между нехваткой брата и глубочайшей обидой на него. Калеб бы все понял, если бы не ядовитое влияние Эвелин. Ведьма охмурила его и запудрила мозги сказками о лучшей жизни в Преисподней под названием Кипящие Острова. Филип фыркнул и топнул ногой, а его цепкий взгляд остановился на блестящей безделушке, по ошибке оставленной кем-то из учеников. Фил тут же подошел к маленькой драгоценности и обнаружил, что это был кулон, открыв который, он увидел фотографию Ви, Камиллы и Луз. Это была ценная находка! — Я настоящий исследователь! У меня соколиное зрение и чутье сыщика! — весело произнес Филип под радостный свист Флепджека. — Интересно, сколько я смогу за него выручить? Тут же взгляд Флепджека сделался недовольным и осуждающим. Он гневно пискнул и расправил крылья, словно намеревался отнять украшение у Филипа и вернуть законному владельцу. Однако младший Уиттебейн тут же прижал к себе кулон. — Да я пошутил, дурилка ты! Не буду я его продавать, я отдам его Ви! — Филип показал Флепджеку язык и вприпрыжку отправился дальше в город. Добрые дела — это, конечно, хорошо, но прогулке они не должны мешать. Флепджек казался еще более невыносимым, но даже будучи ребенком, Филип обладал практически нескончаемым запасом терпения, как ему самому казалось, а потому он решил игнорировать надоедливую птицу, чтобы показать, что ему все равно. Даже если на самом деле ему не было безразлично, и одно нахождение красного кардинала рядом вызывало у него внутренний всплеск эмоций, самый настоящий ураган, способный разнести не одну деревню, а то и весь город. Одновременно Филипу было радостно. Он нашел ценную вещь, которую передаст Ви, и она посчитает его героем, а потом расскажет всем, и уже все будут восхвалять фамилию Уиттебейн. И никакой красный кардинал более не являлся помехой. И Флепджек уж точно не присвоит себе всю славу. Разыгравшийся неистовый ветер бил в спину Филипа, подгоняя его, колыхал деревья и ускорял течение реки, вода которой словно была спутницей мальчика. Уиттебейн подкидывал кулон, посвистывая. Раз за разом ему удавалось словить безделушку, являющуюся на данный момент главной ценностью. Однако кулон выскользнул у Филипа из рук и полетел прямо в реку, вызвав приступ паники и отчаяния. Фил даже не догадывался, унесет ли украшение вдаль, прямиком в глубокий океан, или же оно затонет на дне навечно. Помощь пришла неожиданно: Флепджек рванул вперед, взмахивая крыльями с завидным упорством, и поймал веревочку кулона в свой клюв ровно над поверхностью. Красный кардинал, удерживая украшение, подлетел к Филипу и кинул кулон в его раскрытые ладони, а затем, словно не было этой четырехсотлетней вражды, сел на плечо младшего брата своего бывшего хозяина, чирикнул и принялся чистить намокшие крылья. Сначала Филип дернулся, когда ненавистная птица уселась на него, а потом он пригляделся и задумался. Флепджек только что ему помог, рискуя собой, хотя их отношения всегда были отвратительными. Но в чем был смысл? Каков был тайный мотив? Ответ был только у Флепджека, который осознал, что перед ним настоящий ребенок, а не обезумевший Белос, чья единственная цель — разрушить все. Это был наивный ребенок со свойственной для детей непосредственностью, даже его попытки уколоть были детскими и скорее трогали, чем вызывали негативную реакцию. Флеп отказался от вражды, даже если перемирие будет коротким. — Ты глупый, Флепджек! — грозно произнес Филип и ткнул кардинала в макушку. — Ты весь промок! А если замерзнешь и простудишься? Нужно срочно отнести тебя домой, я не буду ухаживать за тобой, если заболеешь! Несмотря на задиристое и грубое обращение, Филип на самом деле смягчился, потому что Флепджек не бросил его в трудную минуту. А когда Флеп легко клюнул его в щеку, то и вовсе рассмеялся, закрыв один глаз. — Ай! Ты опять дерешься! Ты хулиган и бандит! Это Калеб тебя таким воспитал? Ух я бы вам обоим дал ремня! — Филип коснулся клюва Флепджека, на что последний сделал озадаченное выражение морды и вновь склонил голову набок. — А еще ты теперь мой младший брат, так что я главный, — на это заявление кардинал нахохлился и отвернулся от Филипа. Они прониклись друг к другу симпатией, однако до сих пор не могли оставить прошлые обиды, которые теперь выплескивались играючи. Чтобы больше не потерял кулон, Филип надел его на себя и спрятал под старой курткой Луз — легкой, красного цвета, с парочкой крупных рисунков звезд. Этот предмет гардероба вызывал у младшего Уиттебейна отторжение и неприязнь, так как напоминал о Коллекционере и делал его, Фила, похожим на Флепджека, но он смирился, потому что больше одежды не было. Всю дорогу до дома Филип рассказывал Флепджеку обо всем, что узнал за последнее время в человеческом мире: соль — это хлорид натрия, его страна состояла из штатов, а не колоний, рабство было под запретом в большинстве стран мира, чтобы открыть какой-то файл на компьютере, нужно было быстро щелкнуть мышкой дважды, и многое-многое другое. Младший Уиттебейн учил пернатого друга-врага, словно маленького и неразумного, а Флеп в свою очередь внимательно слушал и на вопрос: «Ты понял?» с умным видом кивал головой. Если бы было возможно навсегда оставить Филипа ребенком, это решило бы множество проблем. — Но не думай, что мы теперь друзья! Ты по-прежнему задира и грубиян! — подходя к дому, произнес Филип и хмыкнул, на что Флепджек слегка ударил его своим крылом. — Я же говорю — задира и грубиян! Они прошли внутрь. Филип шустро снял с себя верхнюю одежду и помчался на поиски Ви. Он надеялся, что василиск была все еще дома, и она оценит его навыки сыщика. Их отношения всегда были ужасными, потому что Ви постоянно его избегала и будто бы не желала с ним говорить. Она его боялась и ненавидела за все то зло, которое он совершил, будучи императором Белосом. Фил, еще совсем ребенок, не совсем осознавал глубину трагедии, так что он пришел к выводу, что если помочь девчонке, то она сразу образумится и перестанет вести себя так неподобающе. На самом деле ему искренне хотелось, чтобы его любили и ценили. Ви нашлась довольно быстро — она продолжала поиски потерянного предмета в доме, но как раз собиралась пойти на улицу. Филип подбежал к ней с хитрой улыбкой, и она опасливо на него посмотрела, боясь, что он задумал нечто неладное. Воспоминания о прошлой жизни вспыхнули в ее голове, и она попятилась, дернувшись, как будто получила ожог. Филип не стал долго томить ожиданиями и снял с себя кулон, протянув Ви. В происходящее было сложно поверить. Сам император Белос, тиран и злодей, только что помог ей. Ви не спешила забирать дорогую вещицу, полагая, что он потребует что-то взамен, начнет манипулировать или издеваться. Разве могло быть по-другому? А потом она заметила, как его взгляд постепенно становился озадаченным и грустным. Он пытался надавить на жалость? Играть с ее чувствами? Обмануть? Белос просто не мог быть хорошим. Пелена предыдущих страхов и мук вдруг сошла с глаз Ви, и она увидела перед собой ребенка. Маленького мальчика, что нуждался в друзьях, как когда-то она. Будучи взрослым, Белос совершил множество непростительных злодеяний, но разве можно было винить дитя? — Спасибо, — дрожащим голосом произнесла Ви и сразу же поинтересовалась. — Что я должна за это? — Мм, — Филип сделал задумчивое лицо, посмотрев в потолок и надув губы, а затем к нему пришло озарение, и он широко улыбнулся. — Будем друзьями! Ви опешила, но тут же улыбнулась и активно закивала. Флепджек запищал, радуясь, что все наладилось. Филип почувствовал, как прежняя ненависть покидает его тело и разум, словно птица, которую он столетиями удерживал в ладонях, вспорхнула ввысь и оставила после себя надежду и спокойствие. В этот день Филип обрел сразу двух друзей.