Путь к Сомнению

Торговый центр вызывал у Филипа бурю восторга. Он с огромным удовольствием прохаживался мимо стеллажей и холодильников, наслаждаясь лицезрением различных товаров, которые были яркими, интересными и красочными. Хотелось купить все, что тут было, но у Камиллы было не так много денег. Эх, стать бы вновь императором и быть самым богатым, тогда бы он точно купил каждую сладость! Несмотря на финансовые проблемы, добрая тетя Камилла разрешила взять себе что-нибудь одно. Она была невероятно щедрой, что неудивительно — она же человек. Все люди хорошие. Даже если не все, то большинство, ведь именно помутненный детский взгляд сохранился у Филипа в памяти, а печальные и болезненные воспоминания о человеческом мире практически полностью стерлись. Взор Филипа остановился на одном из множества лакомств. Темно-синяя обертка со звездами, малиновый луч магического света, исходящий из посоха, обладательницей которого являлась ведьма Азура. Любимый персонаж Луз! Да, Азура была ведьмой, обманувшей многих детей, потому что нечисть не могла быть доброй, а сама Лузура наговорила Филипу много гадостей, но младший Уиттебейн умел прощать. Он знал, что подруга обрадуется этому шоколадному батончику. Конфета достанется Филу, а Луз получит обертку для своей коллекции! Не раздумывая больше, он взял батончик и помчался с ним так быстро, как только мог, словно его подгоняли невидимые крылья благодетели. Без происшествий не обошлось — Филип врезался в юношу и упал, выронив шоколадную конфету. На него бросили ленивый и раздраженный взгляд, после чего надменно усмехнулись. — Эй, девочка, смотри, куда идешь, — произнес мальчишка, ровесник Хантера или немного старше. Вид у него был неприятный и отпугивающий, словно он был сатанистом из тех самых рассказов церковников. — Я не девочка! — возмутился Филип, надув щеки. — А ты прислужник Сатаны! Парень пару секунд недоуменно рассматривал Филипа, а потом разразился хохотом и ударил себя по голове, произнеся что-то вроде: «Поехавший». — Я никуда не еду! Ты странный! — теперь Филип ничего не понимал, но ясно было одно — этот человек сошел с ума. — Не, малой. Это ты странный. Что это у тебя тут? — поинтересовался юноша и поднял батончик с Азурой. Его ухмылка выводила Филипа из себя. — А говоришь, что не девочка. Самая настоящая девчонка, увлекающаяся девчачьей хренью. — Отдай! — Филип поднялся с пола и принялся прыгать, пытаясь забрать сладость. Юноша поднял руку, делая это невозможным. — Это не для меня, а для моей подруги! — Ой, вы посмотрите, у этого фембоя еще и подружка есть, во умора. Сколько ей? Пять? — продолжал издеваться подросток. Филип уже покраснел от злости и готов был вступить в драку, как настоящий мужчина. Поблизости были люди, но никто не реагировал, слишком занятые своими делами. Филип этого не понимал, ведь люди же хорошие, почему они не могли приструнить этого хулигана? Безразличие сочилось из каждого угла. Каждый жил своей жизнью и не вмешивался в другую, но, придя домой, они бурно расскажут своим близким об увиденном эпизоде, не забыв сказать: «Куда катится нынешнее поколение...» и осуждающе покачать головой. Запертые в своих коробках, построившие стены, удобные для их маленького мирка, они действовали только тогда, когда важно было им. Где-то глубоко Филип осознавал это, но отказывался принимать. — Что происходит? — Уиллоу подоспела вовремя. Она грозно смотрела на юношу. — Твоя подружка пришла? — весело произнес парень и подбросил батончик. — Нет! — взвизгнул Филип, удивившись такому заявлению и одновременно возмутившись. Затем он посмотрел на Парк. — Уиллоу, он украл мой батончик, который я хотел показать Луз! Там Азура! — Верни, — холодно и спокойно произнесла Уиллоу, протянув руку. В ее голосе сквозило скрытое требование. — Пф, еще чего. Какая-то девка мне не указ. Жируха и мелкий фембой, что вы мне сде... — не успел парень договорить, как его лицо столкнулось с кулаком Уиллоу, которая благодаря тренировкам умела держать удар. Батончик вылетел из рук подростка, и Парк ловко его поймала — этому она научилась благодаря игре в летное дерби. Уиллоу вернула батончик Филипу и с улыбкой погладила его по голове, пока тот смотрел на нее с восхищением, чуть раскрыв рот. Он понял две вещи: во-первых, с этой девчонкой лучше не спорить, а во-вторых, Хантера необходимо уберечь от нее. Теперь понятно, что племянник в ней нашел... Нельзя было допустить, чтобы они сошлись! Однако при этом Филип испытывал благодарность за защиту, так что он на эмоциях обнял ее и прижался. Парк этого не ожидала, но в долгу не осталась и обняла Уиттебейна в ответ. Парень хотел вступить в драку и отыграться за свое поруганное достоинство, но, увидев Камиллу, которая приближалась прямо к месту происшествия, тут же ретировался. Филип показал ему язык напоследок. Все еще обнимая Уиллоу. Он никогда не забудет ее помощь. Он умел быть благодарным, и все в императорском замке об этом знали. — Что случилось? — спросила Камилла, скрестив руки на груди. — Он отобрал у меня конфету с Азурой! — Филип аж руками взмахнул, настолько возбужден он был, рассказывая. — И назвал девчонкой! А потом пришла Уиллоу и ударила его кулаком, и он замолчал, и захныкал, как девчонка, и расплакался, и убежал! Он был подлым и глупым. Наверное, он не человек, а демон, притворяющийся человеком, надо срочно сообщить в полицию и позвать инквизитора! — Ох, mijo... — вздохнула Камилла и покачала головой. — Он не был демоном. Он был человеком. К сожалению, мир не идеален, и в нем есть люди, которые могут тебя обижать просто так. Таким людям плевать, что ты чувствуешь, а для их поведения есть сотни причин. Может, у того мальчика проблемы в семье или постоянные неудачи, поэтому он решил самоутвердиться за твой счет. Может быть, у него просто дурной характер, и ему нравится издеваться. Мы не можем знать наверняка, но ты должен быть готов, что не все люди будут готовы тебя принять. — Твоя семья — вот те, кто тебя примет и поможет, — добавила Уиллоу, улыбаясь. Она вдруг почувствовала себя старшей сестрой. Могли ли люди и вправду быть не такими хорошими, как изначально казалось Филипу? В голове начали всплыть давно захороненные воспоминания из человеческого мира — о потере родителей в результате пожара, подстроенного людьми, о соседских детях из Грейсфилда, которые запугивали и обижали маленького Филипа, о скандирующей толпе, которая с восторгом наблюдала за сжиганием женщины, не являющейся настоящей ведьмой, о Калебе... Калеб словно насмехался над своим братом, променяв его на Эвелин. Кулаки сжались, а взгляд сделался огорченным и разочарованным. — Идемте, — Филип вновь посмотрел беззаботно. — Мне еще нужно показать Луз конфету. Некоторое время Филипу придется осмысливать произошедшее, прежде чем прийти к окончательному выводу, который его может не порадовать. Абсолютный переворот привычной картины мира — это болезненный процесс, даже если в силу возраста психика Филипа была более гибкой и способной подстраиваться под новые реалии. А пока что он хотел сделать доброе дело, и отдать фантик Луз стало его первостепенной задачей на сегодня. Сам он мог быть тем самым хорошим человеком, каким хотел бы видеть всех людей в мире.