***
… — Антон Шастун, — сказал мужчина, наконец-то подходя к концу журнала. — Я, — сказал парень, сидящий на втором ряду у окна, встав со своего места. — Хорошо. Скажи, я правильно произнёс фамилию? — Да, — всё так же стоя сказал парень. — Угу, можешь уже сесть, — сказал Арсений, когда заметил, что он ещё стоит. — Сергей Щавелев, — сказал мужчина, переведя взгляд в журнал. — Я, — послышалось с задних рядов. Но никто не встал. — Молодой человек, встаньте и дайте хоть посмотреть на вас. Парень с чёлкой лениво поднялся со своего места: «Вот он я, смотрите». — Спасибо, нагляделся. Что же, сегодня мы закрепим материал о прекрасном Литераторе, фамилия которого вам уже давно известна — Куприн.***
— «Блин, а этот новый препод довольно красивый. Как его там, Арсений Сергеевич? И рассказывает довольно интересно, но не в моём состоянии сейчас вникать в урок. Чёрт возьми, как всё болит, — Антон опустил голову на парту и решил вздремнуть. Придавив ноющие раны на руках головой. — Приятное жжение, очень приятное». Он проснулся от того, что кто-то пихнул его в плечо, это был Дима. И парень услышал голос Арсения Сергеевича. — Антон, пожалуйста, не спите. Мы читаем текст произведения и следующим читаете вы, поэтому следите за текстом. — Ох чёрт, извините. — «Ну почему я? Пошёл он к чёрту!» — подумал он, но всё же начал следить за текстом. Наконец, Серёга закончил читать, вечно запинаясь о каждое слово, не зря он на последней парте сидит, наверное из-за своей чёлки и не видит. — Антон, продолжите, пожалуйста. Парень начал читать. С дикцией и чтением у него отлично, так что, ему читать только в радость. Вот только через минут пять, его чтения, Антон понял, что препод как-то слишком долго и пристально на него смотрит. Даже с моим плохим боковым зрением парень это заметил, ещё и зачем-то Арсений Сергеевич подошёл к нему и стоит совсем рядом. Наконец, его как будто одёрнуло: «Антон, спасибо. У вас очень беглое чтение, вы молодец». — Спасиб. — «Да уж, таких комплиментов мне ещё не делали». После, начал читать кто-то другой, но этот Арсений Сергеевич, так и пялился на меня, через минут десять, я уже не выдержал и смотрел на него в ответ. Он лишь в промежутке минут трёх-пяти называл нового человека, для продолжения чтения этого рассказа и вновь переводил свой взгляд на мои глаза, а я тоже не отрываясь смотрел в эту голубую бездну. — «Он и впрямь такой статный и красивый. У него довольно ярко выраженные скулы, небольшие морщинки около глаз, огромные ресницы и безумно красивые голубые глаза». Мы так и пялились всю пару. После, нас прервал звонок и я с болью по всему телу, немного постанывая, встал. — Антон, остаётесь после пары. *** — «Этот Антон, он такой неотвязный и читает так хорошо, наверное, сдавал литературу, хотя, если нет, то очень жаль, такой талант пропадёт,»-- я очнулся, когда он посмотрел на меня в ответ, немного остановившись в чтении. Моё тело само подошло к его парте в плотную,- « Арс, ты что творишь? Но и оторвать глаза от него я не могу. Он такой красивый, его тело великолепно, такой худой, его руки такие изящные, как и шея, а эти кудри и зелёные глаза. Я его нигде раньше не видел? Он что, заметил, что я на него смотрю? Вот блин, его глаза и впрямь очень красивые, этот зеленый цвет. Я будто попал в прелестную рощу. Стоп, а это не он вчера сидел на качелях, возле моего дома? Это и впрямь он. О, Боже. А вот и звонок. У него явно болит тело. Надо уточнить, он ли это был. Оставить после пары? Да, надо.» — Антон, это не вы вчера сидели, под дождём на качели? — Нет, да и вроде это, вас не касается, если это всё, я пойду, — он начал уходить. Арсений машинально схватил его за запястье, он тихо простонал, будто от боли. — Извините, Антон, у вас порезы? — Нет, может вы отпустите меня наконец? — А, да, извините, — сказал препод, ослабив хватку, но не отпустив до конца, — «Блять, Арс, кто студентов за запястье хватает. Больной, что ли?» — До свидания, — сказал Антон, выдернув свою руку из ослабнувшей хватки и быстро направился к выходу из аудитории. Почти бегом выйдя из неё, Антон быстро догнал Диму с Серёжей. Они шли в сторону аудитории, где должна быть следующая пара, и о чём-то спорили, когда Антон подошёл, то услышал, лишь часть их диалога: — Да я тебя уверяю, это сработает! — Серёжа уверял Диму. — Да это бред какой-то, а не план, как ты там сказал: «закадрить» девушку, тем более она не такая, она не поведётся на… — не успел договорить Дима, так как заметил меня, — О, ты уже всё? Что он сказал тебе? — Ага, да неважно, — сказал Антон первое, что пришло в голову. — Ну не хочешь, не говори, — пожав плечами, сказал Дима. После, ребята продолжили спорить, а Антон просто шёл рядом и молча слушал их. Из их диалога Антон узнал, что Дима влюбился в Катю Добрачеву, девушку с первого курса, и попросил совет у Серого. Антон её видел пару раз, но лично с ней не общался, так как тогда она разговаривала с Позом, а вмешиваться в их разговор и нарушать эту идиллию, совсем не хотелось. Они идеально подходили друг другу, и Антон был искренне рад за друга. — Бля, сейчас же Прикладная Математика должна быть, — грустно сказал Матвиенко, когда мы уже подошли к аудитории. — Не канючь, мы и сами не в восторге, но поделать нечего, — с недовольным лицом сказал Дима. — Идёмте. Парни зашли в аудиторию, сели на предпоследний ряд и приготовились к паре. Через минуты три вошёл преподаватель, а после прозвенел звонок, и с ним в аудиторию вошло ещё пару студентов. Началась очередная, очень скучная и по ощущениям очень долгая пара.***
После пары на большой перемене ребята пошли в столовую, а после должна была быть не менее скучная пара по Философии, а дальше на работу в маленькое, но уютное кафе в одном из многочисленных парков культурной столице. Радует то, что сегодня пятница и завтра никуда не надо тащится. Когда последняя пара закончилась, Антон вместе с друзьями спустился в холл. Взяв свою куртку, он попрощался с друзьями и вышел из здания университета, направившись в сторону кафе, где он работал. Дойдя до здания и зайдя в него, Антон поздоровался со своей сменщицей Оксаной, очень милой и понимающей девушкой, он пошёл переодеваться. Надев белую рубашку, а поверх неё фартук темно-болотного цвета, почти такого же как и его толстовка. Он вышел в главный зал, до конца смены Оксаны осталось ещё минут десять-одиннадцать, поэтому он подошёл к ней, и у них завязался разговор. И по окончанию десяти минут, Окс пошла переодеваться и, выйдя в главный зал, она взяла свой портфель и, попрощавшись с Шастом, вышла на улицу, скрылась за поворотом. Антон проводя девушку взглядом, встал за рабочее место.***
Клиентов сегодня почти не было, так, заходило пару студентов ближе к обеду, а дальше никого. Поэтому Антон просто сидел за стойкой и листал «Instagram». Ближе к четырём часам, колокольчик над дверью звякнул, оповещая о том, что кто-то пришёл. Антон, отложив свой телефон в сторону, встал. — Здравствуйте, что будете за… — не успел договорить Антон, как заметил кто вошёл. — Ты?! — Да, а ты что, не рад меня видеть? — с напускным удивлением сказал Эд. — Ни капли, лучше бы ещё лет двести тебя не видел, — зло смотря, сказал Антон. — Ты что, до сих пор обижаешься на меня? — Да, и даже не собираюсь прощать. А сейчас, если ничего не собираешься заказывать, то проваливай отсюда! — Ах точно, Эспрессо, но, желательно, без яда. — Ожидайте, — начав готовить его сраный кофе, сказал Антон. — Знаешь, я слышал, что тебя опять бросила девушка, Ира вроде. А ведь я, как и все остальные, был прав, на счёт того, что тебя никто не полюбит по-настоящему и то, что ты никому не нужен. Ты просто игрушка, с которой играют и выбрасывают, когда наскучит, оставляя новые шрамы, не так ли? — он знал, что давит на больное и ждал от Антона реакции, слёз, криков, да хоть чего-то, но парень сильнее, он не купится на эти провокации. Он просто молча слушал его высказывания в его сторону. — Ну, чего же ты молчишь? Сказать нечего? -… — Антон молчал, — «Боже, как же хочется хорошенько врезать по его зататуированной морде, как же он бесит». — Эй, ты меня вообще слушаешь? — помахав перед моим лицом, сказал Эд. — Забирай свой кофе и проваливай, — сказал я, протянув ему стакан с горячим напитком. Он, взяв стакан и заплатив, направился к выходу, не проронив ни слова. Как только дверь за ним закрылась, из глаз Антона градом полетели слёзы, он сполз по стене на пол. Парень сидел, поджав колени под себя, воспоминания хлынули, как тайфун, пожирая его изнутри. Я тебя не люблю! Да, тебя вообще не кто не полюбит! Ты чучело несуразное! И у меня вообще есть другой, которого я люблю, а ты мне не нужен! Клоун, Урод! Тебя никто не полюбит по-настоящему, потому что ты никому не нужен, ты просто игрушка, с которой играют и выбрасывают, когда наскучит, оставляя новые шрамы… — Антон, мы должны расстаться. — Ч… Что? П… Почему? — Потому, что я тебя не люблю. Слышишь? Я ТЕБЯ НЕ ЛЮБ-ЛЮ! И никогда не любила. — Почему ты притворялась? Почему ты, мать твою, тогда притворялась все эти два чёртовых года? А? — Я и сама не знаю! Всё началось со спора, а потом… Потом, наверное, просто вжилась в роль, вот и всё. Но это всё равно не меняет того факта, что я тебя не люблю и не полюблю никогда. Да тебя вообще вряд ли кто-то когда нибудь полюбит по-настоящему, ты же чучело несуразное… Знаешь почему мы никогда не будем вместе? Это слишком просто и так не интересно. (и много ещё подобной гадости) Парень был морально убит, когда вспомнил ссору и расставание с Ирой. Слёзы потекли ещё сильнее. Он так бы и просидел на холодном полу до самой ночи, а, может, и до утра, но вдруг колокольчик над дверью зазвенел, оповещая о том, что кто-то вошёл в кафе. — Антон?!