I
– Подожди! Постой! – вскрикивал Дрим, запинаясь, но всё равно догоняя Инка. – Это ошибка! – Замолчи. – Рявкнул на того хранитель и ускорил шаг. – Если я сказал, что использую метод, значит использую! Ничего назад уже не вернуть! – Ты не прав, Инк, всё обратимо! Не опускайся до уровня Эррора! Я ведь знаю, что мы всегда были за создание, за вселенные, за жителей. Я знаю, что ты был за мир! – Дрим схватил Инка за руку, заставив того остановиться. – Мы можем всё изменить. Тусклые и безжизненные зрачки хранителя метнулись в сторону Принца Позитива: – Да откуда тебе знать? Ты даже себя толком не понимаешь, что ты можешь смыслить о том, что у меня на душе?! – Инк отдёрнул руку. – Без разницы, принесёт это беду или победу, но я выиграю. Я уже натерпелся достаточно, чтобы сдаться. Но вот мой лучик света – координаты «Башни». Ты понимаешь, что это значит? Принц Позитива замер. Он понимал. Он понимал, что Инк собирается стереть с лица земли убежище глючного. Убить всех разрушителей. А Дрим не простит себе этого. Не в этой мультивселенной. – Не смей! Там мой брат! – позитивный набросился на хранителя, сбив того с ног. – Ты не имеешь права! Хочешь, чтобы мы все подохли? Хлопок. Инк отвесил Дриму крепкую пощёчину, что челюсть того аж затрещала, а из недавно затянувшихся ран хлынула кровь. Принц взвизгнул, как побитая шавка, и отполз от начальника. Чернильный же, в свою очередь, встал и отряхнулся: – Ты разочаровал меня, друг. А теперь запомни навсегда: я создаю, я и разрушаю. И мне никто не нужен. Дрим поглядел на бывшего напарника, и его вдруг охватила великая печаль. – Я проклинаю тебя, Инк! Раз уж тебе никто не нужен, то и ты никому не пригодишься! Хранитель ухмыльнулся. Он ещё не знал, насколько Принц был прав…II
Стоит ли мне объяснять, что я ничего не смог сделать Инку? Он был сильнее меня, умнее меня, способнее, в его руках была власть. А что в моих? Противоэррорный пулемёт, который Хранителю не то, что не навредит, царапинки не нанесёт! Я был слаб и уже не понимал, чья из сторон представляла добро, чья зло, ведь все были одинаково хороши, все внесли какой-то вклад в разрушение мира и привычного бытия. Хотя, существовало ли оно раньше? Сколько себя помню, война была постоянно. Да, я помню время, когда я и Найтмер существовали лишь вдвоём. Тогда было хорошо, спокойно. А потом появились Инк, Эррор, и всё полетело к чертям, понеслось в бездну! Я проклял Хранителя, но поменяло ли это хоть что-то, кроме того, что мы прониклись взаимной ненавистью, которая незримо была с нами всегда. Да, и он, и я с завистью смотрели на лучшие стороны друг друга, видя в себе лишь тьму. И даже когда на одном из победных ужинов Инк сказал: «Завидую я тебе, Дрим. Такая выдержка… Даже пытки тебя не сломили. Ты не подумай, я по-дружески!», – я ничего не ответил, ведь в моей голове была лишь одна мысль: «Не бывает дружеской зависти, ведь это негативное чувство». Почему я это знал – спросите вы – ведь зависть и здоровая конкуренция мотивирует совершенствоваться? А я вам отвечу: Найтмер всегда питался этими двумя чувствами. Они не положительны. Я вам больше скажу: я чувствую чёртов голод всегда, ведь даже, казалось бы, хорошие эмоции в той или иной ситуации чернеют и становятся для меня ядом. Ладно, я заболтался… это лирическое отступление было, наверное, лишним. Хотя, может и в самый раз, судить вам.III
После того, как Инк побежал в главный штаб управления, я срочно открыл портал по нужной координате. Точнее, не совсем я. По стеклянному коридору вновь лениво плёлся Фреш, потягивая едкий дым самокрутки. Я почуял его издалека, глазницы ужас как защипало! И вот я, сбиваясь с ног, и запинаясь о давно потрескавшуюся плитку тёплого перехода, налетаю на сослуживца. Фреш шлёпнулся на пол, а его очки отлетели куда-то далеко. Наверное, даже разбились. Он тот час же начал хмуриться: – Смотри, куда летишь, чувак. Сбивать своих с ног… – но тут же осёкся. Увидел мои погоны, разорванное от давних пыток лицо, и сглотнул: – Здравия желаю… Я помотал головой, отдышался и затараторил: – Не надо формальностей. Открой портал по координатам икс «пять тысяч», игрек «минус восемьсот три», зет «двадцать». Тот с каждым моим словом приходил во всё большее и большее недоумение: – Это же Анти-Пустота, сэр… А если Эррор, Эпик… или Найтмер! – К чёрту! Инк использует «Метод-Икс». Если им придёт конец, то мы тоже трупы! Фреш, будто ошпаренный, задёргался: – Слезь с меня Дрим!.. Сэр! Я кое-как встал – после сегодняшней беготни мои кости ног ощущались, словно сломанные. Фреш же в свою очередь принялся трясущимися руками открывать портал, пальцами расчерчивая в воздухе круги. – Чёрт, как это пришло ему в голову?! – Очень просто! – огрызнулся я и зашёл в рваный портал. По костям пробежался холодок. Вокруг была кромешная тьма. Где-то сверху я услышал голос Фреша: – Йоу, сэр, я ничего не вижу! И только ощутив колыхание моей одежды, я понял, что падаю! Падаю откуда-то сверху! И Фреш, видимо, со мной вместе. Нет, разбиться и переломаться я сейчас не мог, никак не мог, поэтому, щёлкнув пальцами, я решил сделать магический парашют или планер, но… мои силы не работали! – У нас огромные проблемы, Фрэш! – А вы где, сэр?! Я вас не вижу! – послышалось сверху. – Я внизу! Мы падаем! – Чего?! – вскрикнул Фреш. – Сделайте что-нибудь! Мы же так разобьёмся! Я начал усиленно соображать. Война давно выбила из моей и так пустоватой черепушки последние мозги, поэтому ничего в неё не приходило. Ах, были бы крылья… И позитивных эмоций я нигде не чувствую! Да и вообще, был бы фонарь! Точно… я сунул руку за пояс и вытащил оттуда казённый фонарик, который полагался каждому солдату, и начал освещать пространство. Мы летели вниз по какому-то странному длинному тоннелю. Где-то внизу журчала вода и в неё постоянно что-то падало, а на стенах то и дело проскакивали некие окошки. – Я знаю, что нам делать! – Что же?! – Взволнованно спросил Фреш, наблюдая за тем, как я пытаюсь в полёте разглядеть хоть что-то. – Я сниму куртку и подниму вверх. Ты возьмёшься за рукав, как за верёвку, а я попробую ухватиться за окно! План казался безупречным. Фреш действительно схватил рукав куртки, но сложность оказалась в том, что добраться до одного из «окон» было чертовски трудно! Я и так, и так вытягивал руку, но всё без толку! Это казалось чем-то фантастическим. – Ты дотягиваешься? – крикнул я своему новоиспечённому напарнику. – Нет, сэр! И мне кажется, на меня упали какие-то объедки… – Не неси чепухи! – с раздражением заткнул его я, но тут же понял, что на нас действительно падает всякая гадость, а мне за ворот и вовсе залетела крыса, заверещала, пробежалась по черепу и, прыгнув, исчезла где-то в темноте. Раз уж кто-то решил нас так щедро покормить, то не помешал бы какой-нибудь абордажный крюк! И будто сам Рипер услышал мои мольбы. Об мою руку обмоталась какая-то странная верёвка, прилетевшая откуда-то сверху, а к ней была прикреплена железная хваталка. Я размахнулся и, зацепившись за бортик одного из окон, не очень мягко остановил свой полёт. Фреш, летевший выше, схватился покрепче за куртку и со всей скорости шлёпнулся об стену, что мне даже показалось, будто я услышал хруст его костей. – Сэр, я, кажется, спину сломал! – Не пори чушь! Ты солдат или кто? – Я связист, чёрт возьми! Ухватившись покрепче, я подтянулся вверх, протащив за собой горе-связиста. И вот мы сидим на краю окна и снимаем тяжёлые боты. – А я типа обязательно должен выкинуть свои сапоги? На меня же специально пошили! А материал-то хороший, кожа! – Фреш с печалью покрутил в руках казённую обувь. – Бросай. – Отозвался я. – Дальше пойдём босиком. Обувь «И.Н.К.» слишком хрустит. И куртку выбрасывай. Оставь на себе только брюки и свитер. Так мы меньше будем шуршать одеждой. Фреш пожал плечами и бросил всё вниз: – Как знаете, сэр, но… Йоу, думаете, они типа на камеры не взглянут и не увидят нас? – Они нас не узнают. – Я с силой рванул подкладку куртки и разделил её на два кривых платка. – Повяжи на лицо. Я видел, у них так разведчики ходят. – Или бомжи… – Недоверчиво протянул Фреш и выполнил мой приказ. И вот мы медленно поползли по длинному тоннелю вверх. Вонища была просто невероятная! Я то и дело дотрагивался до чего-то скользкого, зелёного и крайне противного. Фонарик пришлось держать в зубах, ведь пробираться приходилось на четвереньках. – Йоу, сэр, – начал Фреш. Я в ответ лишь промычал, ведь возможности говорить с сомкнутыми зубами совсем не было. – Мне кажется, что эта странная вентиляция становится… вертикальной. И, кажется, я начинаю догадываться, где мы находимся! В ответ я снова отрывисто промычал. В моей голове это должно было звучать, как «ну», и, похоже, Фрешу такой немногословный способ общаться был весьма понятен. Он помялся и сказал: – Похоже, это мусоропровод. Тут я понял! Меня будто по голове стукнули! Так вот откуда были объедки и грязь! Вот почему тут так воняет и постоянно бегают крысы. Я сквозь зубы пробурчал: – Быфтвее. – Сэр, я ничего не понял. – Бы-ф-т-вее! Впевёт! Нам надо было срочно ускоряться! Не дай бог по нашей шахте пронесётся мусор! Мы же… в лучшем случае просто будем в дерьме, а в худшем вывалимся обратно и надежды на спасение больше не будет. К чёрту надежду на наше спасение! Главное – вытащить из сложившейся ситуации Эррора и Найтмера. Тут где-то вверху раздался скрип и по мусоропроводу с грохотом полетели какие-то отходы, я зажмурился и продолжил ползти вперёд, пока в лицо мне не прилетело что-то склизкое и мерзкое. Я вытер лицо рукой, открыл глазницы и обнаружил, что это был… чей-то мозг! Магический глаз и мозг. Еле сдержав рвотный позыв, мы продолжили ползти. С каждым метром становилось труднее, шахта меняла угол наклона, становясь, как и сказал Фреш, вертикальной, в нос бил запах помоев, от которых уже кружилась голова. Я изо всех сил упирался локтями и коленями в металлические стенки, чтобы не соскользнуть. Перед глазами появилась заветная небольшая щёлочка света. Я еле-еле ухватился за борт трубы и открыл крышку мусоропровода. Никого. Никто не патрулировал коридор, поэтому я подтянулся на руках и вылез, за мной на ноги встал Фреш: – Сэр, у вас всё лицо в крови... и ошмётках… мяса. Я перестал сжимать фонарик зубами, убрал его за пояс, опустил повязку на лицо и усмехнулся: – Кто-то решил добавить мне мозговитости. Каламбуры слегка были лишними, но я не смог удержаться. Наконец, проверив помещение на наличие кого-нибудь живого, мы пошли блуждать по многочисленным коридорам башни. Нужно было торопиться!