Плач новой Луны

Грудная клетка расширялась и сокращалась в бешеном темпе, из открытой пасти капала слюна, а лапы чудом не заплетались, скользя по осенней грязи и унося хозяина от ужаса. Тихий шелест листьев под лапами раздражал слух, но волк мог лишь нестись вперед, дальше от бешеного лая, дальше от желтых глаз. Чужая земля, чужая стая, чужие голоса. И такой же приглушенный топот волчьих лап позади, приближающийся с каждой секундой. Адреналин вместе с кровью, казалось, хлестал из открытой раны в боку, не покидая при том организм. На мгновение показалось, что какофония сзади прекратилась, но тут же раздался дикий вой, раздавшийся эхом голосов. На миг в голове мелькнула глупая мысль: "Откуда в теплом европейском лесу такой собачий холод?". Волк мотнул головой, зажмурил глаза и побежал так быстро, как только мог, чудом уворачиваясь от веток и корней на пути. Звуки начали затихать, уступая место тихим проявлениям размеренной лесной жизни. Откуда-то с дерева послышалась песнь кукушки. Беглец замедлился, смотря наверх и по привычке считая, сколько раз кукует птичка. Уже на втором пернатая дрянь замолчала и улетела. Тут же шерсть на спине вздыбилась от нахлынувшего ощущения опасности. Волк обернулся. На него летели налитые кровью глаза, отблескивающие под светом луны, и распахнутая пасть, обнажающая острейшие зубы. И вопль беглеца, не дожившего до рассвета. Лёша подскочил в кровати. Прерывисто дыша, он ледяными пальцами тронул бок, убеждая себя, что рваная рана и клочья мяса там - всего лишь фантазия. Будильник продолжал выкрикивать Нирвану, а парень, напрочь его игнорируя, плюхнулся обратно на чересчур твердую койку и отрешенно уставился в потолок. Он приехал в начало новой жизни, и теперь можно будет сделать всё по другому, влиться в общество... --Весь поезд перебудишь, - послышался смешок, и снизу вынырнула рука, крадущая телефон и выключающая будильник, - Воскресай, мы приплыли. Натянув на нос черную маску и спустившись с верхнего места, Лёша довольно потянулся, насколько это позволяло узкое пространство, и плюхнулся рядом с другом. Пашка Шумнов приходился ему верным другом с колледжа, и, по всей видимости, не собирался уходить из жизни юноши и в университете. Перед глазами все еще стоял образ развалившегося на скрипучей кровати общаги парня в наушниках, что сосредоточенно прожимал комбинации в мобильной игре, и удостоил зашедшего в комнату первокурсника лишь быстрым суровым взглядом. Удивительно, как за четыре года человек смог настолько прочно укорениться в сердце и привычках. Поезд сбавлял ход, и, полностью остановившись, выпустил довольных студентов на свежий воздух чужой страны. Прага принимала гостей гордо, не теряя достоинства. Стоило отойти несколько шагов от вокзала, как взгляд быстро заскользил по каждому дому и каждой дорожке, отходящей от тротуаров вглубь города. Здания нависали над ними, принимая в свои покои, и будто моргали большими глазами-окнами, когда юный студент отворачивался от них. Фонари ровные, с завитушками, и чопорные до невозможности. Алексею находиться в Чехии было не впервой, но он все так же, как и в первый раз, с каждым шагом вертел головой все сильнее, с наслаждением художника запоминая каждое здание, построенное еще в Эпоху Возрождения. -Шею свернешь, Лёх, - неожиданно вернул в реальность голос Паши, - Давай, Чайковский, нам направо. -Чайковский музыку писал, - устало вздохнул Лёша, спускаясь с небес на землю, - А я художник. Долго нам еще? Технарь до мозга костей, товарищ не понимал этой тяги к искусству, но никогда не пытался помешать "созерцанию прекрасного", лишь иногда подшучивая и вовремя останавливая перед светофором. С другом было... Спокойно. Сам он пытался довести обоих до дома согласившейся приютить их на пару месяцев старшей сестры, ориентируясь сперва по навигатору, но после гордых слов: "Я и сам дорогу знаю", Лёше оставалось лишь вздохнуть и последовать за Пашей. -Квартала два. Уже устал любоваться красотой? Та-а-ак, сейчас сюда... Вот ее дом. Я же говорил, что помню! Паша довольно улыбнулся, решительно хватая Лёшу за руку и потянул за собой к двери. Номер квартиры художник увидеть не успел, пытаясь не потерять равновесие и следуя за другом. Дверь открыла милая блондинка, распахнувшая руки для объятий. -Здравствуй, Сонь, - махнул ей рукой Лёша, тут же вжимаясь в черную толстовку сильнее. -Соня-я! Столько не виделись, а ты не поменялась совсем, - тут же бросился ей на шею Паша, - Знаешь, говорят, ведьмы не стареют? -Иди давай, вещи хоть разбери, мелкий, - шикнула на него сестра, - Алёша, ты так повзрослел! Поздравляю с поступлением! Думаешь остаться в Чехии? Уже ушедший в комнату с чемоданами Пашка высунулся из-за угла. -Вы только не целуйтесь, а то я все еще здесь. Соня возмущенно фыркнула. Лёша покрутил пальцем у виска, мол совсем уже с ума сошел, с улыбкой замечая, как девушка в точности повторила его действия. -Во-от, про это я и говорю. Заливаясь смехом, парень поспешил убраться в комнату от полетевшего в него блокнота. Лёша тоже усмехнулся: -Балбес. Не, Сонь, есть не буду. Губу разбил, да и не голодный я. Лучше похожу, осмотрюсь, освоюсь как-никак. И надо вещи разложить... Художник виновато показал на тканевую маску, закрывающую половину лица, и быстрее ретировался в комнату к Паше. Тот недовольно шипел, рассовывая свои вещи на полку в шкафу. Место, где они вынуждены будут спать ближайший месяц как минимум оказалось вполне себе неплохим. Два длинных дивана, пушистый ковер в центре, куча шкафов и рабочий стол. Все, что нужно для учебы, и этого достаточно. -Слушай, я вот всегда хотел поинтересоваться, - изучение комнаты прервал Паша, - А почему ты эту маску свою носишь всегда раз в месяц и всегда у тебя что-то с губами? У тебя это, ПМС что ли? -Да я сам не знаю, - Лёша отвернулся, пряча подрагивающие руки в карманах. Рука непроизвольно дотронулась до маски, страшась нащупать заметно выступающие клыки. Рвано выдохнул и, стараясь скрыть подрагивающий голос, продолжил, - То падаю, то прикусываю губу случайно, то гопники какие пристанут. -Да не нервничай ты. Не хочешь рассказывать - и не надо, - обиженно надул губы Паша, но тут же перевел тему, - Что ты вообще в своем рюкзаке повез? Кирпичи? -Книги. Мне мама отдала. Как готовить там, как выжить вообще в одиночку. Они ещё в общаге пылились. Фантастика еще, и история. Спасибо что напомнил кстати, я в книжный магазин хотел зайти, который мы видели по дороге. -Ага, чтобы еще тяжелее тащить было, я тебя понял, - с напускной серьезностью кивнул Паша. Так они заболтались, раскладывая вещи по местам. Темы для разговора были самые разные, но все различными путями сводились к Чехии. Все же, переезд из России давался подросткам тяжело. Наконец Соня позвала брата на кухню, а Лёша улучил момент, и, быстро собравшись, выскользнул за дверь. Казалось, что он лишь раз моргнул, как уже стоял с другой стороны двери, а на улице уже стоял прохладный вечер. В полной растерянности он дернул дверную ручку и шагнул внутрь. Уже на пороге его встречали два обеспокоенных взгляда. Паша недовольно упер руки в бока: -Неужели, явился. Ты чего, Леший, болото свое нашел? Где пропадал? -До книжного магазина ходил, - буркнул Лёша, - Осваиваюсь в городе потихоньку, разве это плохо? -Не плохо, но мы тут уже подумали что тебя где-то в подворотне найдем, - Паша вздохнул, и тут же ехидно взглянул на друга, - Новости появились. Тебе как, с хорошей или чуть похуже? Алексей неопределенно махнул рукой, стягивая ботинки. По привычке убирая их налево, он осекся, отставляя в шкафчик. Пашка уже начал тараторить: -Хорошая: мы наконец-то сбежали из дурдома, это так, чтобы ты проникся осознанием. Чуть похуже: нам надо побыстрее составить расписание, и пусть высшие силы нам в этом помогут, ибо я понимаю как это исполнить только приблизительно. Подняв на друга недоуменный взгляд, Лёша тяжело вздохнул и отправился в комнату, одновременно шарясь по карманам в поисках телефона. Сердце на секунду предательски замерло, когда устройства не оказалось в привычном правом заднем кармане, но забилось в прежнем ритме, когда пальцы нащупали незаменимый и переживший почти всё кирпичик. В конце концов Лёша занял место на диване, перейдя по нужной ссылке и уткнувшись взглядом в текст. Паша устроился на кровати напротив, также с головой зарываясь в распределение собственного времени. Задумавшиеся парни даже не заметили Соню, принесшую кофе с печеньем. Та, заметив состояние брата и друга, тихо удалилась, оставив перекус на столе. Алексей не выдержал первым, отбрасывая телефон и с зевком вытягиваясь на диване: -Я устал. Будешь есть? -А? - Паша не сразу отреагировал на чешскую речь, но тут же влился в диалог, - Согласен. Ненавижу эти долгие поездки, а теперь еще к новой обстановке привыкать, - он ухватил с подноса печеньку и довольно захрумкал, - Ты чего сегодня такой бледный пришел? Открываю дверь а ты стоишь как... Ну как ты можешь. Задумался над чем-то и молчишь. Лёша вздохнул, и, отхлебывая кофе, начал пересказывать последние события, лишь иногда задумываясь над произношением слова. Паша внимательно слушал, одновременно проверяя грамотность и вникая в историю. -...Ну и пошел обратно, по дороге строил предположения о том кто это. -Браво, Леший, - усмехнулся Паша, - Ошибок не заметил, рассказано хорошо. А так вообще без понятия. Точно ничего не просил, никуда не звал? Соня про таких не рассказывала. Хотя может реально богатенький хмырь, которому некуда тратить свои миллионы евро, вот и помогает бедным студентам. Может следить за тобой собрался? Не зря же сказал это "может быть мы еще встретимся". -Не знаю, Паш, - устало отозвался Лёша и зевнул, - Я спать пойду. Предлагаю забить на этот случай. Разбудишь? Друг, как главный жаворонок всего колледжа в прошлом, весело кивнул. Пока все нормальные люди в выходной старались выспаться, этого поднимало ровно в половину седьмого, и эту привычку он превратил в свою собственную изюминку, шутки ради даже основал "Клуб жаворонков", на что получил такой же шутливый ответ в виде "Клуба вечно уставших гусей". Алексей, получив утвердительный ответ, стянул рубашку и плюхнулся на кровать, закутываясь в одеяло. На пару секунд мелькнула темная татуировка со скалящимся волком на плече, но на нее не обратил внимания ни тот, ни другой. Паша заботливо погасил свет, оставив только блеклую лампу для того, чтобы почитать.