Дорогой Хван, кажется, что-то пошло не так, верно?
***
Твёрдо и холодно. Попытки укрыться не увенчались успехом, Хван не нащупал одеяло. Потихоньку открывая сонные глаза, Хёнджин пытался понять где он. —Доброе утро, дорогой Хван, кажется, что-то пошло не так, верно? Чей-то план пошёл в другую сторону? — пронзающий голос, заставил парнишку подорваться с места. Силуэт в темной части комнаты сидел на стуле. —Чт-что я делаю тут? Я-я...—не успел договорить, как его тут же перебили. —Не разрешал говорить, молчать. — мужчина встал со своего места и начал подходить к Хвану, а тот в свою очередь пятиться, — скажи мне, милый Хёнджин, что тебе не было понятно в том,что я владею твоей жизнью? Я закрыл глаза на твои вечные побеги после профилактических работ... —«Ты избивал меня и превращал в куски живого, дяденька» — подумал парень. —Я делал вид, что не замечаю твои прогулок и вечных улыбок глядя в экран, влюблённый взгляд, смешки и тихие разговоры с каким-то, до определенного момента, неизвестным мне человеком. — мужчина перевёл дух, — а оказывается, ты все эти полгода гулял с Ким Сынмином? С журналистом? Серьёзно? Расстроил меня. Будь это кто-то влиятельнее, я бы ещё подумал. —Не трогай его. — вырвалось у Хёнджина. —Да, а кто мне помешает, ты? Я и не собирался, Хван, посмотрев на фотографии, я понял....Ммм...Ты не показывал своего личика, пытался как-то маскироваться, но мне известны твои гениальные идеи. Камеры и уши есть везде. — театральный вздох, — ох, кажется, придётся избавится от тебя чуть раньше. —Что? —Ну, помнишь, после интервью ты был наказан, — мужчина подошёл вплотную к парню, прижав того к стене, — убежал, но перед этим у нас был разговор о твоём будущем, о кафе Ли, о твоей замене, кстати о ней. Помнишь Ли Ёрин, она была кем-то там ниже, но тайно, я готовил её к представлению всему миру. Она симпатична, послушна и вполне сгодится вместо тебя. — мечтательно говорил мужчина. Резкий удар в челюсть с левой стороны. Не ожидая такого поворота событий, Хёнджин упал. Больно, очень больно, пока есть возможность говорить, говори Хван! — П-под-подожди-те...—взмолился парень. —Давай, слушаю. —Ответьте...На один вопрос...—глубокий вдох, — Им Ёнсу, почему Вы так жестоки к нам? За что вы так с нами? —Я ждал этого вопроса, милый Хван, у меня есть ответ на этот вопрос. — Ёнсу улыбнулся, — могу наплести тебе что-то про детство, но зачем? Всё проще. Мне нравились куклы, всегда. Они красивые, идеальные, ты можешь дать им любой образ и историю, молчаливые. Ты можешь придумать им грустное или жестокое прошлое. Всё, что угодно, ведь ты их хозяин. Мои лидерские качества проявились очень рано, но к сознательному возрасту я понял, что хочу управлять людьми, но не просто так, не в офисе или ещё где-то, а создавать их, словно, с нуля, с низов. Лепить из них то, что мне нравится и нужно, что хочу видеть я! — секундное молчание, — я долго шёл к своей цели, к СВОЕМУ агентству, где ГЛАВА я, но по большей части нахожусь в тени. Людей тяжело контролировать, они вредные и непослушные, не куклы...Но если брать детей, чьи глаза ещё горят, или же просто наивных дураков, верящих в слова, то из них можно что-то, как-то слепить...Но есть и те, кто скалят зубы позже, — холодная сильная рука схватила подбородок Хвана, сжав, — например ты. В тебе есть всё, что мне нужно! Кроме характера и стержня, слишком...Сильный? Хотя, нет, будь ты сильным уже ушёл. Упёртый больше подходит. Ты не первый, кто встречается с моим истинным "я" в подвале, даже младше тебя, приврал немного про детей, не важно, но к ним я более мягок. С тобой же нет, чего тебя, громадину жалеть? — пронзающий взгляд пилил Хёнджина, — Моя мечта - красивые куклы на витрине моего агенства, а ты, кукла с дефектом, но его обнаружить тяжело, он внутри тебя. Ты, сломанная кукла с дефектом, но первоначально мне нравился. Красивый, милый, послушный. Появились неполадки, попытался исправить, но видимо было недостаточно, сломался. Попытки склеить не увенчались успехом. Люди не куклы, им нужно твердить то, что хочешь видеть, поэтому приходится как-то влиять на них по другому. Доволен?Это ты хотел услышать или нет? От всего услышанного Хван Хёнджин был в шоке...Это дурацкая идеология! Видеть в людях кукол, воспитывать их до идеала...Но какими методами. Сколько же ещё пострадало людей? — И знаешь, никто не может мне помешать. Власть моих моделей - моя власть. Все знают меня, как хорошего и доброго, поэтому...Кому поверят? Таким как ты,скандалистам, или мне? Думаю, ответ знаешь. — М-мне больно...—шептал парень. —А мне плевать, ты хотел свободу? Хорошо, получишь! Не переживай, я уже рассказал, что из-за здоровья Хван Хёнджин покинул агентство! И возвращаться не планирует, ответил на все-все вопросы, давай договоримся, что если ты выйдешь отсюда, то будешь молчать? Хотя, ты и так будешь. Жалко ведь, Сынмина и Феликса, верно? Верно. Сыграем в судьбу, Хван? Выбора у тебя всё равно нет. Внезапно Ёнсу отпустил парня и встал, отойдя на приличное расстояние, словно его кто-то ждал там. — Йери, неси всё необходимое, пора поиграть с куклой. — это звучало пугающе до дрожи. Мысли были разные, что могут с ним сделать, насколько сильно изобьют? —Начнём с простого. — успел услышать Хван и постарался хоть немного подумать, как Им молниеносно рванулся назад и ударил в живот, заставляя парня встать на четвереньки. Хёнджин издал непонятный звук, ком подкатил к горлу, рвотный позыв уже мчался, но парень проглотил всё назад, глубокий вдох и выдох. Мерзко. Последовал второй удар, Ёнсу просто наступил на спину, заставляя лечь на твёрдую поверхность с кучей маленький камней, что тут же впились в открытые участки кожи. Защищаться? А есть ли смысл? Противник крупнее и сильнее, что может сделать Хван? Ничего? Или же попытаться уклониться, хоть немного...Противник замахнулся, чтоб наступить ещё раз, через боль, парень крутанулся вбок, в ноги мужчины. Не ожидая этого, Им запнулся и полетел к стене, но удержался. Хёнджин оказался между ног мужчины, тут же получив пинок другой ногой. — Попытка облегчить себе наказание - провалена. Даже сейчас, ты пытаешься не слушаться меня? — крепкая мускулистая рука схватила длинные волосы, оттягивая голову назад, — красивый, но такой непослушный. — щелчок складного ножа. —Н-нет...п-пожа...—попытался прошептать парень. —Тише, не расстраивай меня до конца, Хван. — ощущение холодного лезвия около шеи, заставило парня нервно сглотнуть. Тут же появилась Йери с чемоданчиком инструментов и двумя парами наручников. —Мистер Им, я принесла. Ёнсу убрал нож от горла модели, резко отпустив его голову. Подойдя к женщине, мужчина забрал всё необходимое и отправил ту восвояси. Скрип стула. Хван не поднимал головы. — Поднимайся. Не шевелится. —Раздражаешь, хватит с меня сюсюканий. — оставив в покое стул и около него чемодан с наручниками, Им резко поднял его за шкирку и потащил, — единственное, что я не буду делать, так это ломать тебе кости. Раны залижешь сам или залижут тебе, что тебе там приятнее от Кима получать. Услышав знакомую и любимую фамилию, сердце сжалось. Сынмин...Как же хотелось его увидеть, обнять, рассказать всю правду и признаться, просить прощения за обман и ложь...Ким Сынмин...Щеночек...Журналист... Не церемонясь и не сюсюкаясь, мужчина усадил Хвана на стул, завёл его руки за спину и одел наручники на руки, а после на ноги парнишки. Проверив прочность, он поднял взгляд на сломанную куклу. — Выглядишь жалко. — прокомментировал мужчина, но в ответ ничего не услышал. Живот болел, челюсть тоже, спина ныла. Тяжело, что он подготовил? Чемоданчик открылся, — Так, так, с чего начнём? Ножик, точно! — улыбка не сходила с лица Ёнсу. Подойдя к Хёнджину, тот вновь оттянул его голову назад, заставляя смотреть на себя. Холодное лезвие прошлось по шее, но не глубоко, словно предупреждение. Резкая режущая боль, крик, что-то течёт по щеке. — Ох, побереги силы на крик, мы только начали... Не обманул. Это было лишь начало. —Оставим пока твоё личико в покое, подлатаем лишь немного. — Им налепил на щеку Хвана огромный пластырь и всё. Мужчина опустился на колени перед Хваном. —Когда-то от тяжёлой жизни, ты причинял себе вред, мне это не нравилось. На руках перестал, но перешёл на ноги. Как думаешь, когда вред тебе наносят другой человек, боль ощущается так же или по другому? Давай проверим. — улыбка не покидала его лицо. Нож сменился лезвием, которым когда-то пользовался Хёнджин, но оказалось, что лишь похожее. Его лезвие давно было потеряно. — Повезло и с твоей пижамой, футболка и длинные шорты, как удачно! — мах рукой, неприятно. Но ощущение жидкости не было, — эх, не получилось, попробуем ещё раз! Раз! — глубже, ещё раз и ещё раз. Хван пытался держаться, не кричать и не плакать, но это плохо выходило. Больно, очень больно, неприятно, — Кричи, милый Хван, кричи. Так давно не слышал твоего крика и не видел твоих слёз, аж грустно. — лезвие скользнуло по ногам, — хочу оставить на тебе память обо мне, шрам, как раз то, что нужно! Ещё немного покружив лезвием у ног Хёнджина, Им встал. —Ноги затекли, ну что же ты молчишь, милый Хван, хоть пискни. — он наклонился так, чтобы видеть лицо сидящего. Парень впился в свои губы так, что прокусил их до крови. — недавно же и сдержаться не мог, а тут решил губки покусать? Ну, ладно, не хочешь кричать, не кричи, так и быть. — мужчина выпрямился. Обошёл стул и оказался за спиной. — устроим карусель, дорогой Хван? — покрепче ухватившись за выступы сверху у спинки стула, Ёнсу приподнял, дабы оценить вес, — неплохо, неплохо, раскручу. — он отпустил стул, принял другое положение рук, кружится. Это можно описать как ребёнок крутит куклу за руки. Кружится, кружится, БАХ. Удар о стену. Крик. —Упси, кажется ты вылетел с моих рук, тебе больно? — с наигранным испугом, спрашивал мужчина. Подойдя к Хёнджину, что плакал, но в себя, стараясь не издавать звук. Поднял игрушку, отодрал пластырь с лица, — как думаешь, много у тебя будет синяков? Я думаю, что нет, давай-ка прибавим парочку, ломать тебя не буду, не переживай. Пустота. Пустота в мыслях, Хёнджин старался уйти в вакуум, просто получать удары, порезы...Но не думать об этом, плакать, чувствовать, кричать...Он хотел пропустить это всё, как страшный сон. Его мысли метались из одной мысли в другую, а потом незаметно пришли к Сынмину. Интересно, как он там? Переживает ли? Думает ли о нём? Что он может уже написать или рассказать через голосовое сообщение? Хочется поскорее проснуться от этого кошмара, неважно в каком состоянии, просто очнуться после, после всего ужаса, боли и улыбки Им Ёнсу. Тяжёлый длинный выдох, но тихий. Что-то горячее прильнуло к плечу Хвана, больно, очень больно, словно он горит! Парень повернул голову к источнику боли и онемел от шока. Утюг? Откуда у него утюг? Когда он его достал и успел нагреть? Но лишь кончик касался плеча, однако мужчина давил и было больно. Парень начал извиваться, старался отдалиться, его крепко держали, но попытки не заканчивались. — Мне больно! Больно! Оно жжёт! Зачем, зачем вы давите, больно! Хватит, пожалуйста, мистер Им! — внезапно прорезался голос юноши, он корчился от боли, а вот Ёнсу это забавляло. Убрав от Хвана утюг, Им наигранно охнул. —Ох, кажется кусочки твоей кожи тоже здесь, как жаль, что дальше? Может ноги? Левая или правая? Хотя, мне решать. — ноги Хёнджина были открыты лишь по колено, поэтому задрав штанину у левой ноги, мужчина оголил часть ляжки, сменил утюг. Круглый? Или это не утюг? Просто метал с ручкой? Пронзающая боль, которая отдала по всему телу разрядом. Темнота. Болевой шок. Последние слова, которые удалось услышать были что-то вроде: "Когда очнёшься, вещи в зубы, деньги у тебя будут. Нас больше ничего не связывает и не обязывает, Хван Хёнджин."***
Тяжело. Пытки кончились. Где он? Шум приборов и запах больницы. Он в больнице? Нет, его бы ни за что не увезли туда. Точно. В агентстве есть своя, где все врачи куплены и будут молчать за несколько нулей в зарплате. Приоткрыв глаза, свет тут же ударил, пришлось зажмуриться. Голова болит, тело ломит, раны всё ещё неприятно жгут, но не так, как он запомнил. Вдоль носа наискось чувствует царапина. Сколько сейчас времени? Хван Хёнджин, вставай, нужно уходить. Полежав ещё минут тридцать, стараясь привыкнуть к свету, парень постарался осторожно подняться, действия были медленными и скованными. —Хван, Вы очнулись. Ваши вещи собраны, деньги в маленькой сумочке. По наставлению господина Има, выделил Вам отдельный чемодан с медикаментами, надеюсь обойдется без глупостей и врачей. Знаете как ухаживать. Поспешите переодеться и уйти. — голос старался казаться спокойным, но он был встревоженным и знакомым. Старичок Кан, единственный, кто работал против Ёнсу, но очень осторожно. Именно он старался передавать Хёнджину необходимые медикаменты и учил ухаживать за ранами. —С-спасибо...—прохрипел в ответ. Вздох пожилого мужчины. —Я надеюсь, ты и вправду нашёл человека, который позаботится о тебе, Хёнджин, береги себя, мой милый мальчик. Надеюсь, если мы увидимся только тогда, когда ты будешь счастлив. Хотя, я чувствую, что мы ещё встретимся. Преодолевая боль, Хван поднялся, похрамывая направился к ширме, где ждали его вещи. Это были вещи подаренные Сынмином. Тепло. Ким. Вот куда он направится, больше некуда.***
Всё в тумане. Хёнджин вышел из здания, на улице темно. Часы показывали десять часов вечера. Ему не говорили, сколько прошло времени. Он думал, что всего лишь день, но...На самом деле намного больше. —«Он должен быть дома...»— подумал***
Голоса были приглушены. —Эй, Ким, ты же говорил его звать Нэо и он носит маску из-за ожогов. Но кажется это не Сакамото Нэо и под маской явно не ожоги, там скорей всего ничего не было! Это Хван! — возмущался Со. —Ну-ка цыц! Он спит! — шикнул Ким. —Я помог, блин! —Тебе деваться некуда было! Как тебе вообще в голову пришла идея вызывать обычного врача, имея в арсенале квалифицированного и того, кто точно язык за зубами держать будет? — теперь уже бухтел Сынмин. —Да не подумал я!Что ты сразу-то! — тихо защищался Чанбин. —Я заметил, ничего тебе не говорит о его популярности! —Глава или не глава заявил, что Хван покинул агентство, но причину я не помню... —Ладно, очнётся и если сможет, расскажет. Спасибо, Бинни. —Ты так о нём плохо отзывался, а сейчас что?! —Ццц... Хван промычал что-то, показывая, что он проснулся. На удивление ему было легче, приоткрыв глаза, перед ним показались два размытых силуэта и свет. Ого, уже утро? Или день? —Сынмин...— тихо-тихо начал Хёнджин, — прости меня...я солгал тебе...—на глазах накатились слёзы... —Хван, не плачь, если можешь, лучше расскажи, что случилось и вообще, кто тебя так? — поинтересовался Со. —Чанбин! —шикнул вновь Ким. —Что?! —Он прав,я должен объяснится, но могу ли я попросить стакан воды? Тут же перед лицом появилась бутылка с водой. Отпив совсем немного, Хёнджин потупил взглядом и пожмякал простынь, понял, что находится в комнате Минни. Глубокий вдох. Две пары глаз уставились на него. —Я..Я не знаю с чего начать. — грустно сказал парень. —Давай с самого начала, как ты пришёл в это агентство? Хван Хёнджин рассказал всё, абсолютно всё. Как он пришёл в модельный бизнес, с чего начал, как доверился Им Ёнсу, первая подвальная профилактика и последующие, уговоры и договора, как ему помогали, но не называл имён, во сколько лет начал сбегать, упомянул Феликса, причину обмана и кто такой Сакамото Нэо, последний день в агентстве. Слушали его внимательно, лишь изредка уточняли какие-либо вопросы. —Мне, как бы всё равно, кем ты был, не интересуюсь моделями, но вот насчёт Сынмина я не знаю...Пожалуй, оставлю я вас вдвоем, думаю вам есть о чём поговорить. Я ухожу, так что потом дверь не забудьте закрыть. — сказал в конце Чанбин и ушёл. Повисла долгая тишина. —Ми...Сынмин, я пойму, если ты не захочешь больше меня видеть и...—начал Хван, но ком поступил к горлу, а слёзы начали сдавливать сердце. —Знаешь, я полюбил одного парня, — начал Ким, наблюдая за реакцией Джинни, который тут же напрягся, — и полюбил я его через полторы недели, как мы встретились. Он ушёл, точнее улетел в другую страну, мы поддерживали общение через интернет. Я скучал по нему и вот, он возвращается. Я был рад, но было сложно. Мы встречались тогда, когда ему удавалось выскользнуть со своей работы...Я полюбил его не за внешность, я полюбил его за существование, необъяснимо прекрасную ауру, умение готовить и тёплые объятия, полюбил его за разговоры по ночам...Строил планы на будущее...Но этот человек обманул меня, однако...Его вынудили обстоятельства, и знаешь, что я хочу сказать? Хван поднял на него полные слёз глаза, ожидая ответа. —Я люблю тебя, кем бы ты ни был, модель или фотограф. Хёнджин, я люблю тебя, да, ты меня обманул, да, не договаривал. Я тоже виноват перед тобой, говорил о тебе не самые лучшие вещи,да и думал тоже...А любишь ли ты меня, Джинни? По щекам потекли слёзы, слёзы счастья. —Прости, Минни, прости, что обманывал тебя! — парень разрыдался. Сынмин привстал со своего места(он сидел на стуле около кровати) и пересел на край кровати, протянув руки к Хёнджину, приглашая его в объятия. Ни минуты раздумий, Хван упал в руки младшего, уткнувшись в грудь того. Неприятная боль отозвалась, но парень наплевал на это, сейчас его волнует другое. Сколько они так сидели? Неважно. —Джинни, посмотри на меня... Парень вылез из объятий и посмотрел на Сынмина, глаза полные любви. Ким медленно протянул свои руки к лицу Хвана, аккуратно обхватив его лицо, стараясь не давить, а затем приблизился. Между ними было крохотное расстояние, от чего старший начал краснеть. Для Джинни это мог быть не первый их поцелуй, ну, а вдруг он просто надумывает себе? И Сынмин не собирается его целовать...Чмок. Лёгкий поцелуй в лоб. Чмок. В одну щёчку,а потом в другую. Ещё один чмок. В нос. Ким расцеловывал парнишку, а когда Хван расслабился, Сынмин трепетно коснулся манящих и столь желанных губ. Осторожно, словно Хёнджин вот-вот рассыпется у него в руках. Сердце забилось быстрее, а голова закружилась. Касания были легкие, почти невесомые, но столь приятные и вызывающие блаженство внутри. Совсем иное чувство, нежели то пьяное желание. Ким аккуратно сминал податливые губы, пухлые, что привлекли его внимание, а руки переместились на спину Хвана, подталкивая к себе ближе. Неспешно Минни прервал поцелуй, напоследок чмокнув старшего в щёку. Они снова оказались в объятиях. —Минни, я благодарен тебе за всё, я влюблён в тебя и...—голос дрожал. —Тише, я знаю...Знаешь о чём я подумал, а дом.работница не хочет поесть? — хихикая, спросил Ким. —Дом..работница? Ты серьёзно? — Хван постарался возмутиться и вылезти из тёплых обнимашек, но его не собирались отпускать. —Шучу я, шучу,ну так, хочешь поесть? —Ты умеешь готовить? —Пришлось научится, когда кое-кто убежал. —Не хотел. —Знаю, кстати, объяснись перед Феликсом. Ох, точно, Ликси, вот кто будет высасывать у него последние силы. —Ой...Он уже добрался до тебя? — неловко поинтересовался Хван. —Завалил от и до, пришлось ответить тем, что я пока ничего не знаю..Не знал вернее, хотел узнать у него, но он молчал как партизан. Так что я готовить, а ты объясняйся. И вновь долго говорить, хотя нет, получилось намного короче обычного. Хёнджин кратко пересказал, что случилось и быстренько попрощавшись сбросил трубку. Позже на это получил недовольные сообщения Феликса, который в конце написал: "Ладно, голубки, воркуйте, так уж и быть". К концу разговора вернулся Ким. —Вижу, я вовремя, на ручках понести или своими ножками, а может завтрак в кровать? — поинтересовался Сынмин, танцуя бровями на последние слова. —Ножками дойду, если ты поможешь. —Помогу, без если. Ким оказался около Хвана, помогая тому встать и придерживая его за талию, повёл на кухню, где на столе уже всё было готово. Рисовый омлет и чапчхэ. —Кстати, о ком вы говорили? Вы вызывали врача? — настороженно говорил Хёнджин, когда они сели за стол. —Чанбин хотел, но мне показалось странным, что ты пришёл в таком состоянии..Поэтому я уговорил его позвать друга-врача, хотя если посмотреть на соотношения их возраста, то он в дедушки Чанбину годится,но он хороший человек, удивился, но помог. Язык за зубами держать умеет. Если ты не против, то он будет тебя лечить. —А зовут его как? —М, Чанбин называл его дедуля Кан, но позже я узнал,что зовут врача-дедулю Кан Чонсу, а что? Хван впал в ступор. Мир так тесен! —Я, я знаю его! Н-но..Как..Как он смог выбраться? Не уж то его отпустили... —Что? Откуда ты его знаешь? —Он лечил и помогал мне на протяжении всего моего пути... —Ого! Это же замечательно, что он тебя знает! Хван Хёнджин улыбнулся. Дедуля Кан, быстро вы встретились!***
I.N - Hug me
Через неделю после правды, Хван Хёнджин решился показать свои шрамы и синяки Сынмину, стоит ли говорить о том, что Ким, увидев всё это, расплакался? Вполне. В тот день он расцеловал каждый шрам и оставшийся синяк, ушиб Джинни. Прошло два месяца как Хёнджин восстанавливался после всех травм. Ким уговорил Хвана записаться к психологу, чтобы квалифицированный человек смог ему помочь, возможно дать какие-то советы. Разговоры разговорами, но психолог необходим. Нехотя, пришлось согласится, внутренне Джинни понимал, что это действительно нужно, пусть ему помогут знающие люди, чем он будет копаться в себе и нагружать Кима. Что касается дедушки Кана, пожилой мужчина почти тут же ушёл на пенсию, после освобождения Джинни, благо Им Ёнсу спокойно его отпустил, мол дедок, кто знает, когда его подведёт ум и навыки? Ещё через месяц Хёнджин подстриг волосы и подстриг, стал выглядеть по новому! Обновил гардероб, всё так же благодаря Киму, который не принимал отказы, однако Хван не позволил оплатить покупки Сынмину, мол у него самого есть деньги, так что сам оплатит. В тихую прикупил младшему огромное худи белого цвета и подарил его позже. Радость в глазах искрилась. В тоже время старшего полностью поглотила работа фотографа с гибким графиком. Прошлая популярность пригодилась, было много желающих попасть к нему,***
Ночь. Одинокая фигура стоит на мосту, смотря в небо и любующаяся звёздами. Рот слегка приоткрыт, холод превращает выдох в пар. Топот быстрых ног, кто-то бежит и тяжело дышит. Бубух. К первой фигуре присоединилась вторая, обнимая со спины. —Минни! Почему ты не сказал, что решил прогуляться? Мне пришлось побегать. — руки Хвана по-хозяйки скрепили замок на животе Сынмина. —Мне захотелось, чтоб ты поискал меня.— говорил Ким, не поворачиваясь к своему парню. —Эээй, что случилось? — встревоженно спросил Хёнджин. —Ты. Ты появился в моей жизни как говнюк, влюбил в себя и не позволил расстаться с тобой навсегда. Джинни, ты самое дорогое сокровище моего сердца, которое я никому и никогда не отдам. — Минни...—парень осторожно опустил голову на плечо Кима, — не знаю, чего тебя там понесло на откровения, но знай...Ты помог мне тогда, когда мне нужна была помощь. Я был влюблён в тебя давно, следил за твоими обновлениями, хотел встретиться...Ты всё итак прекрасно знаешь, но я не перестану повторять. Ким Сынмин, появившись в моей жизни, ты обрёк меня на вечное счастье в любви к тебе, к твоей душе и сердцу. К твоему существованию. Молчание. —Хёнджин, смотри, звёздочка загорелась около другой звёздочки. — сказал журналист. —Эти звёздочки всегда будут рядом, с какой бы стороны или страны не посмотришь... Сынмин развернулся к своему единственному и столь любимому человеку, Хван Хёнджину,запустив свои руки в карманы пальто парня, а также заставив того поднять голову, а после посмотрел в столь любящие и неравнодушные глаза. Здесь не нужно слов. Лёгкое касание в уголок губ Сынмина, плавно переходящее в неспешный поцелуй, где вскоре Минни перенял инициативу, властно сминая вишневые,