«Баллады пишут не для того, чтобы в них верили. Их пишут, чтобы ими волновать».
Анджей Сапковский — Меч предназначения
✵❖✵
— Чисто гипотетически, это вызов! Калипсо, наклонив голову, откусила от яблока здоровый кусок и медленно прожевала, чувствуя, как сладковатый сок буквально тает на языке. Давненько она не пробовала такого сочного фрукта, такого спелого. Она поднесла его к губам и замерла, вглядываясь в еле заметные начертания магических рун на дороге к башне мага. Забраться в нее было поистине тяжелой задачей. Не было ни окон, ни потайных лазеек, только один путь, плотно набитый ловушками и неприятными сюрпризами. — Это вызов моим способностям! Вызов моей ловкости и моей чести, — театрально пробормотала девушка, причмокнув губами. Она вновь вгрызлась в яблоко и, зажмурившись от хруста, откусила еще и еще. Обязательно на обратном пути надо будет стащить еще одно, так сказать, отметить удачное завершение дела. До нее доходили слухи о загадочном колдуне-предателе, который живет под боком у могучего Махго, как его нарекли среди королевского двора, или же сэра Каллипса. Кали слышала о нем мельком, когда останавливалась в тавернах, находящихся на территории его владений, посещала светские мероприятия, где добывала полезную информацию и блестящие безделушки. Но нет, ее не интересовал какой-то там легендарный рыцарь, сразивший дракона, о нет! Знаменитого в своих кругах Щипача интересовала рыбка поменьше. Та, что скрывалась в тени и не любила выделяться. Та, что пряталась от назойливых глаз. Непростая, а магическая рыбка, к которой нужен был определенный подход. Калипсо обернулась, поправила шляпу на голове, и откинула огрызок фрукта за стену. Девушка решила идти днем, во время смены караула. За несколько дней разведки она выяснила, что утром и с наступлением темноты за башней следят слишком много патрулирующих. Если она планирует пробраться сейчас в башню таинственного колдуна, то ей нужен план. Но она по своей натуре авантюрист, хищница и импровизатор, поступает по обстоятельствам и всегда выходит сухой из воды. Вот и сейчас она непременно воспользуется своим природным талантом и многогодовым опытом. — И так, дамы и господа! — тихо пропела она, проведя рукой по краям шляпы, касаясь покачивающихся перьев. — Сейчас неподражаемый и, удачи Моркетту, никому неизвестный Щипач исполнит виртуозный ход, о котором позже барды сложат легенды! Обокрасть предателя магов Норнуи? Благое дело! Ловушки были до ужаса простыми, но опасность всегда оставалась. Кали сделала первый шаг, осторожно наступив на дорогу, ведущую к башне колдуна. Неправильный камушек под ногой, не то движение… Пуф! Разнесся на кусочки от защитной руны. Воровка видела их в действии сотни раз, когда работала на родине, Осирии, Ливадоне и здесь, в королевстве Уэддон. Маги частенько встречались на пути, как со стороны заказчиков, так и со стороны ее жертв. И каждый раз она чувствовала небывалый азарт, из-за которого кровь буквально закипала, а пальцы слегка подрагивали. Что же колдун прячет в своей башне? Какой таинственный артефакт? О, это ей предстоит узнать. С пустыми руками сегодня она точно не уйдет! — Деньги-деньги, дребеденьги, — тихо мурлыкала себе пиратскую песню под нос Кали, огибая одну руну за другой, — позабыв покой и лень, делай день, делай деньги!.. Ой! Воровка резко остановилась, в последний момент заметив очертания еще одной руны, преградившей путь. Эта отличалась от предыдущих, пересекала практически все пространство и поднималась вверх, полностью закрывая дверь. Магический барьер, который просто нельзя было открыть без нужного ключа, которого у девушки, естественно, не было. Не касаясь барьера, она внимательно осмотрела его, недовольно цыкая. Магические камни не способны пробить такую преграду, даже при использовании нескольких комбинаций. У Калипсо было только два камня огня и ветра, которые она держала на самый крайний случай, но даже здесь они не помогут. — Ладно, милый, твой выход, — тихо прошептала она, кладя руку на пояс и нащупывая тонкую рукоять кинжала. Он тут же ответил ей слабой вибрацией, еле уловимой для посторонних. Был ли он возмущен, что его вновь достают «не по назначению», или же ругался, что о нем давно не вспоминали? Воровка не знала, но тут же успокоила клинок. — Тише, Дэйви, после этого я тебе знаешь сколько золота скормлю? О-о, ты и представить себе не можешь таких количеств! Клинок вздрогнул в ее руке, выражая недоверие и сомнение, но все-таки повиновался ее желанию. Барьер перед ней дрогнул, начал таить на глазах, как пространство и мир вокруг. Воровка тихо выдохнула, чувствуя мелкую дрожь по всему телу и цепкий холод, заставивший все мышцы напрячься. Она выдохнула и, заставив себя не закрывать глаза, сделала шаг вперед. Ноги подкосились, руки напряглись, волосы на макушке встали дыбом, но секунду спустя она оказалась внутри башни. Целая, невредимая и со слегка сбивчивым дыханием. Все-таки воровка никогда не привыкнет к магии и к тому, как она влияет на ее тело. Кинжал завибрировал, требуя вернуть его обратно в ножны, что Кали и сделала. Она подняла взгляд, всматриваясь в темноту помещения и, недовольно поморщившись от затхлого запаха и явного недостатка кислорода, задрала голову. У самого потолка висел светящийся шар, больше напоминающий магическую сферу, скованную стеклом. Башня была абсолютно пустая, никаких вещей, ни признаков жития и бытия вообще. Или же это лишь иллюзия, которая не позволяла незваным гостям увидеть истину? Калипсо наклонила голову и присмотрелась к полу. Никаких посторонних знаков и рунических символов, лишь толстый слой пыли, нетронутой временем. — Так, не могли же меня обмануть?! — недовольно фыркнула она, прислушиваясь к эху… которого не было. Будто она находилась под водой, где нет ни звуков, ни жизни. Сразу же вспомнились деньки, проведенные в море и то, как она крысой пробралась на пиратский корабль. Вспомнила она и холодные прикосновения соленой воды, утягивающей ее на дно. О нет, такую губительную атмосферу она не любила, но это означало только одно. — Иллюзия, определенно она. Воровка коснулась рукой сумки и тут же достала из маленького кармашка один из магических камней. Камень ветра при правильном применении способен развеять иллюзию, но только при одном условии, что в магии найдется брешь. Если ей не повезет и камень истощиться от неудачных поисков того самого места, придется прибегнуть к камню огня, а разрушать что-либо вокруг и привлекать к себе внимание Кали не хотела. Она схватила прозрачный камушек, отдаленно напоминающий бриллиант, двумя пальцами и медленно вытянула руку, наблюдая, как пространство вокруг искажается и преломляется. Свет мягко изливался из камня, позволяя воровке заглянуть за преграду и увидеть то, что раньше было сокрыто. Перед глазами у нее предстал настоящий бардак из разбросанных вещей, огромных книжных завалов, подушек и простыней, валяющихся прямо на полу. Но это было все не то, Кали искала другое. — Где эта руна, мать твоя каракатица! — Она переступила через груду, лежащую прямо у ее ног, и двинулась к центру башни, где стоял стол. Обернулась, внимательно осматривая дверь, но нашла на ней лишь несколько рун, блокирующих проход снаружи. И еще две руны, изливающие красно-оранжевый свет, которые должны были испепелить того, кто сломал бы дверь. — Очаровательно, я могла подпалить себе шляпу! Калипсо подняла руку выше, осматривая стены и подмечая наличие окон. Все-таки в башню поступал воздух и было светлее, чем она изначально предполагала. Опустила руку ниже, осматривая пол и нижнюю часть стен — снова пусто. Впору бы схватиться за голову и кидаться проклятиями, но она терпела, помня, что всегда есть вероятность быть пойманной с поличным. Так что, молча прикусив губу, воровка двинулась по очередному кругу, осматривая каждое незаметное пространство. Сколько она ходила? Точно больше минут пяти — непозволительно долго. Однако Кали нашла то, что искала. Это был малюсенький магический рунный символ, который маг спрятал за одним из книжных шкафов, плотно заставил книгами так, чтобы никто издалека не смог заметить его слабое сияние. Но у Щипача был глаз наметан на все блестящее и красивое, так что она поднесла руку с камнем к нужному месту и, зажмурившись, надавила вперед. Пространство извернулось и лопнуло, издав оглушающий хлопок, заставив воровку пошатнуться. Камень в ее руке тут же рассыпался в серебристую пыль, которую Кали крепко стиснула в руке. Не хотелось, чтобы о присутствии незваного гостя узнали по такой мелочи — магической крошке. Она аккуратно высыпала его в кармашек сумки, мысленно умоляя себя не забыть о ней. — Ну вот, теперь осмотримся! В первую очередь она заметила огромное количество книг, написанных на древнем языке, принадлежавшим еще эпохе эльфов. Наречием древних эльфов она не владела, но обладала иной, более ценной информацией. За такую литературу она могла получить очень и очень много золота, ибо ценителей древних текстов полно. Но, увы, она хотела стащить одну вещь, самую драгоценную и невероятную. Это точно должен был быть артефакт, который она оставит себе. Будет любоваться им от рассвета до заката, чувствуя небывалый прилив гордости за себя. За легендарного, в своих кругах, Щипача, обхитрившего одного знаменитого мага. — Не директор Норнуи, но тоже ничего, — тихо рассмеялась она, огибая стол, засыпанный книгами. Внутри башни, несмотря на общие размеры, было очень мало места. Повсюду лежали свитки, исписанные руническими символами, алхимическими формулами и выписками из книг по медицине и травоведению. Большое количество книжных шкафов буквально уходило до самой крыши. Они полностью были заставлены литературой, в том числе и иноземной, в основном посвященной магии и истории. На глаза попадались и анатомические зарисовки, маг определенно имел склонность к научным дисциплинам и исследовал все, что мог. Она нашла даже огромные тома о спорной теории эфемерности, о которой недавно рассказал какой-то граф с южных островов. Кали всмотрелась в исписанные листки, в которых были замечания об абсурдности и неподверженности неких терминов, о которых она ничегошеньки не знала. Но ее это и не интересовало, она поразилась красоте почерка. Мягкий, слегка неряшливый в некоторых местах, но четкий и легко читаемый. Она провела пальцем по листку бумаги, слегка задевая чернила. — Недавно совсем писал, да? Какой занятой мужчина. Не подумала бы, что у владельца такого аккуратного почерка такой срач в башне. Воровка взяла в руки другой свиток, лежащий неподалеку. Он был намного больше и, судя по запаху и цвету чернил, был оставлен здесь утром. Внутри — один огромный рунический круг, исписанный неизвестными для девушки символами. Некоторые отдаленно напоминали ей те, что были снаружи, но все равно отличались. — Так-та-а-ак, а вот этому мы найдем достойное применение. Забира-а-а-аю. Она туго свернула свиток и засунула в сумку, следом отправив еще парочку таких же. На черном рынке маги за новые наработки своих коллег-соперников выложат несколько кошельков, туго набитых дирхамами, которые впоследствии можно обменять на золото. А где золотишко, там и довольный Дэйви, заряд которого она давно не пополняла. С боку от нее что-то блеснуло, когда Кали собиралась отойти от стола. Она медленно повернула голову и, не веря своим глазам, аж подпрыгнула. На самом верху одной из полок стоял золотой кубок, украшенный магическими камнями и гербом королевского рода Дристана. Она видела такой лишь однажды, когда пробралась на званый бал, и то смотрела на похожий кубок издалека, потому что наследный принц показательно хлестал из него винище. Но теперь, о, теперь торжествует Кали, чувствуя, как в ее руках оказалось такое сокровище. — Какой великолепный день! — Она схватилась за стул и гордо двинулась к шкафу. — Сегодня я точно устрою себе пир, обязательно! На тот момент она еще и не ожидала, что ее празднование бесцеремонно прервут.✵❖✵
Деревня, расположившаяся прямиком под замком лорда Анатоля, сегодня так и кипела жизнью и бурной деятельностью. Крестьяне толпились на рынке, скупая свежие, только прибывшие продукты, общались с купцами на тему новостей и занимались обычным делом — работой. Вон кузнец в лавке неподалеку прикрикивал на юнца, уронившего казан с отваренной и продубленной кожей на землю, лавочница расставляла глиняные кувшины и тарелки на прилавке, с завистью посматривая на конкурента, расположившегося точно напротив нее. Два юнца несли порубленные дрова по направлению таверны «Черный всадник», следом за ними плелся охотник, несший громадную тушу оленя. Люди громко разговаривали, смеялись, изредка здоровались друг с другом, желая хорошего дня. Жизнь била ключом, а среди нее неподвижной статуей стояла бродячая артистка, рассматривающая отвратительного виды яблоки. Офелия ссутулилась и тяжело выдохнула, всматриваясь в фрукты, которые ей так рьяно пытался всучить торгаш на рынке. Он так и кричал о свежести и натуральности своих фруктов, но девушку волновало не это, а нечто другое. А вдруг он окажется здесь? Это было абсурдом. Да, рыцари Ремдрагона посещают поселение практически каждый день и занимаются патрулированием территорий, но южанка не думала, что правая рука Сэра Каллипса именно сегодня решит посетить рыночную площадь. Чем рыцари должны заниматься в рабочий день помимо простых прогулок? Тренировки, обсуждение государственных дел, возможное планирование вылазок и убийство монстров, рыщущих в здешних лесах. Нет, девушке не может так повезти, сегодня она с ним точно не столкнется. По крайней мере она на это надеялась. Хотя она все равно рано или поздно с ним встретиться, если планирует стать бардом при леди Каллипс. Они искали кого-то, кто сведущ в культуре и музыке, потому что здешним землям просто не хватает чего… утонченного. Конечно, наполненные опасностями, монстрами и древними руинами, сюда особо никто не хотел приходить, так что для Офелии это была самая настоящая возможность заполучить неплохое и свежее место. Тем более девушка устала от постоянных путешествий с места на место, общения с надоедливыми бардами и купцами. Ей пора остановиться и подумать о том, что делать дальше. К тому же, это возможность для Соловья очистить имя перед Мастером. Может, если она добудет для него ту информацию, которую он так страстно жаждет, ее жизнь чуточку улучшится? Может, Соловей сможет петь то, что захочет, писать о том, что видит? Может, Соловью разрешат вернуться домой? Она не знала. Слишком много закрытых контрактов, а от Мастера лишь один ответ — работай дальше. Офелия не хотела этого. Шпионские страсти, обман и бесконечная ложь, которыми она кормила своих знакомых и друзей, сидели у нее в глотке. Ее тошнило от самой себя, ее трясло от бесконечных поручений и секретных писем, которые она отправляла через цепочку информаторов. Она устала. Но Офелия хотела стать старшим преподавателем Академии бардов в столице Южного Королевства. И, если уж она так этого хочет, то необходимо довести работу до конца и оплатить все долги. — Ну, так что, милсдарня? — громко гаркнул торговец, заставив ее поднять взгляд. Он с ухмылкой осмотрел ее, подмечая золотые блестящие украшения, и причмокнул, отчего внутри девушки что-то сжалось. Она чувствовала отвращение. — Яблочки будете брать, иль как? — А южные фрукты у вас есть? — тихо поинтересовалась она, посмотрев на купца. Тот тут же рассмеялся, сразу замечая ее акцент. — Вот когда ваши родственнички решат, что с нами уже можно торговать, тогда и будут! А так, звиняйте, только такие! Девушка цыкнула, пропуская мимо ушей речь мужчины. За такую манеру общения у нее на родине ему тут же посоветовали бы сменить тон. Это слишком грубо и своевольно. Но Офелия давно смирилась с участью терпеть подобное отношение и сосуществовать вместе с теми, кто говорит прямо. Люди из семи королевств готовы в любую секунду перерезать тебе глотку и покрыть с ног до головы потоком нецензурной лексики, бескультурно на всю улицу заорать «о, южанка» и смотреть на тебя, будто на редкую диковинку. Она должна была уже привыкнуть к такому, но внимание к ее слегка смуглой коже выводило из себя. Иногда это было козырем, иногда — проклятием. Все зависело от того, как госпожа Фортуна бросит кости. Можно жаловаться сколько угодно, вот только ситуацию это не изменит. Необходимо приспосабливаться и использовать то, что даровано природой себе на руку. Ничего, полить дерьмом недругов она всегда успеет, использовав при этом родной язык: — Скорее ты издохнешь, твое тело истлеет и превратиться в ничто, а товар разворуют конкуренты, — прошептала она, беря в руки первое попавшееся яблоко. Девушка показательно его осмотрела и, обнаружив побитый бок, недовольно поморщилась, отправляя его обратно в кучу других, абсолютно таких же. — Отвратительный продукт, такое на могилу мертвеца грешно относить! — Что-что ты там говоришь?! — злобно гаркнул торговец, непонимающий ни слова. — Желаю крепкого здоровья и долгого процветания, — промурлыкала на понятном ему языке Офелия и, показательно поклонившись, отвернулась. — Лучше следи за товаром, а не сотрясай попросту воздух. Такое и в руках держать противно, что уж говорить об употреблении в пищу! Лицо торговца покраснело, а щеки затряслись. Не дожидаясь его ответа, девушка двинулась прочь от лавки, огибая других людей, поудобнее перехватив ремень от лютни на плече и высоко задрав голову. Она прищурилась, поглядывая на солнце, затянутое облаками. Был день, но солнце уже медленно клонилось в сторону запада, а значит постепенно наступал вечер. Если она хочет успеть добраться до замка сэра Каллипса и поговорить с его женой, нужно идти уже сейчас. И желательно не встретиться по пути с одним рыжим рыцарем. Интересно, а он изменился, или же это был все тот же громкий и несколько наглый наемник, который спокойно распивал с нанимателями эль и без каких-либо стеснений общался с молоденькими девушками из труппы? Он был невозможен в плане шуток, но это являлось его изюминкой. Он постоянно бросался в бой, но и это один раз спасло Офелии жизнь. Он слишком много говорил, постоянно смеялся и разговаривал абсолютно со всеми. И это в нем девушке тоже нравилось. Южанка помнила тот день, когда впервые его увидела. Первая ее мысль — «он невозможно громкий и большой». Она тогда еще и не представляла насколько точное было первое впечатление. Но потом он ей раскрылся с другой стороны, более мягкой и нежной. Певица его ненавидела, но при этом по-своему любила. Хебарон тогда об этом прекрасно знал и понимал, но ничего ей дать не мог. Да и рано или поздно им все равно пришлось бы разойтись, такова его жизнь и ее судьба. Но она всегда может понадеяться на что-то хорошее, правда же? Офелия перехватила пояс от лютни и тихо выдохнула, посмотрев себе под ноги. Темные волосы упали на лицо, скрывая нервозность и разочарование от посторонних людей, проходивших мимо нее. Она двигалась точно к главной дороге, ведущей к крепости лорда, но мысли изводили ее, как это и бывало перед каждой миссией. Что ей сказать у главных ворот, как получить приглашение войти? Девушка не отправила ни одного предупредительного письма, не договорилась заранее об аудиенции с госпожой Каллипс. На что она рассчитывала? Будет импровизировать, как и всегда. — Доброго дня! Офелия подняла взгляд, замерев от шока, и удивленно уставилась на девушку перед собой, довольно жующую откусанный кусок от красного наливного яблочка, точно такого же, на который артистка смотрела несколько секунд назад. Она оглянулась, находя взглядом лавку торгаша, от которого ушла уже на приличное расстояние, и вновь повернулась к собеседнице. — Доброго, — тихо ответила она, внимательно осматривая незнакомку. Темная слегка потрепанная одежда, с громоздкой сумкой наперевес, лицо, испачканное чем-то черным, смутно напоминающим боевую раскраску северян, вооруженная и, что самое примечательное, с большущей шляпой на голове, с торчащими пушистыми перьями. Она была элегантна, движения мягкие и ловкие, словно у кошки. Соловей слегка попятилась от нее, чуя подвох. — Что-то нужно? — О, да ты южаночка! — оскалилась незнакомка, показывая свои заостренные зубы. — Знаешь, краса моя заморская, как пройти в таверну? — О, конечно. — Офелия обернулась, указывая рукой на ветхое здание, в котором останавливалась прошлой ночью. — Вот это место неплохое, советую его. — От всей души благодарю! — Улыбаясь, девушка неторопливо обошла барда, отметившую беззвучность походки новой знакомой, а возникшую тишину между ними разбавила еле слышная мелодия, которую напевала девушка в шляпе. Ну точно кошка, приметившая птичку. Не нравится мне это. Соловей замерла, поморщившись от неприятного предчувствия. Что-то определенно было не так. Она проверила карманы — вещи были на месте. Осмотрела лютню, висевшую на спине, нащупала украшение на шее, но нет, ничего не пропало. Рука полезла в сумку и нащупала нечто странное. Офелия достала находку и озадаченно уставилась на один свиток и на второй, тут же свалившийся на землю. — Чего? Это что? Она развернула первый свиток и озадаченно уставилась на непонятные символы и знаки, которыми он был исписаны, и обернулась, намереваясь позвать подсунувшую эту макулатуру девушку, но та исчезла, словно была лишь миражом, заставляя думать, что ее и не было вовсе. — Эм… О-а… — Впервые за неделю у Офелии не было слов. Одно она знала точно, это ей никак принадлежать не могло. Она тут же отбросила их от себя, будто они горели, и быстро двинулась по главной дороге, чувствуя нарастающую тревогу. Но далеко уйти барду не посчастливилось, когда она услышала приближающийся грохот, словно гром посреди ясного неба. Она замерла, увидев на главной дороге приближающиеся силуэты. Всадники ехали точно со стороны замка сэра Каллипса, двигаясь прямо к ней. И, Император пощади, Офелии не нравилось, как они на нее смотрели. Два стражника и один рыцарь в синем, будто летнее небо, плаще и броне, отливающей серебром остановились перед ней, преграждая дорогу. Ее сердце тут же остановилось, пропуская удар, а желудок затянуло в тугой узел. — Это она! Окружить ее! — гаркнул рыцарь, отдавая приказ двум стражникам. Офелия испуганно отскочила в сторону, угодив ногой прямо на один из свитков, валяющихся на земле. Она попыталась метнуться в сторону, боясь быть задавленным здоровым белым конем, но кто-то с силой схватил ее за руку и дернул на себя. Офелии оставалось лишь повиноваться и безвольно грохнуться на землю, уж слишком силен был толчок. — А ну стоять, воровка! Не то руки прямо сейчас и отрублю! Офелия содрогнулась и тут же замерла. Перед глазами среди отвратительных воспоминаний промелькнула холодная улыбка и серые глаза, смотрящие на нее с интересом. Слова Мастера огнем вспыхнули у нее в голове, заставив сжаться и задрожать всем телом. «Что для нашей птички ужаснее, оторвать крылья, благодаря которым она летает, или же забрать голосок, благодаря которому та так сладко поет?». Ее дыхание тут же перехватило, а ноги подкосило, но она нашла в себе силы, чтобы подняться и посмотреть на того, кто ее повалил. Это был светловолосый и голубоглазый рыцарь, точно дворянских кровей, буквально сошедший со страниц сказки. Вот только смотрел он с яростью и четким отвращением. — Вы ошиблись! Это не я! — постаралась оправдать себя девушка, но ее тут же прервали. — Молчать! — Но… Последнее, что она ощутила, лишь удар по голове.✵❖✵
Кали прикусила губу, положив руку на рукоять кинжала, внимательно наблюдая за тем, как бедную девушку закидывают, будто мешок картошки, на круп лошади, попутно собирая истоптанные свитки. Она внимательно наблюдала за происходящим, выглядывая из окна второго этажа таверны. Было ли ей паршиво на душе за такую мерзкую подставу со своей стороны? Отчасти, но сейчас воровку волновало лишь золотое сокровище, припрятанное на дне сумки, так что приходится идти на такие жертвы. Судя по цвету кожи, любви к шелковым нарядам и избытка драгоценных украшений, девушка пришла с юга. Лютня говорила о принадлежности к бардам, так что странствующий поэт, не иначе. Собиралась найти новую работу при возрождающемся графстве, а что по итогу? Удар по голове древком копья, грубое обращение со стороны рыцаря и стражников Ремдрагона и, в дальнейшем, жесткое телесное наказание и требование «вернуть в четырехкратном размере». Не так уж и плохо. Главное, чтобы не обрекли на казнь. Может и отпустят скоро. Это что, совесть говорит внутри нее? Какой бред! Калипсо всегда думала в первую очередь о себе, так ведь? Светловолосый рыцарь, ощутив посторонний взгляд со стороны, резко обернулся, но Кали уже успела отойти от окна. Будет лучше, если ее лицо и фигуру не запомнят, а то слишком выделяется девушка с шикарной пиратской шляпой среди толпы. — Добро пожаловать в таверну «Черный всадник»! — выкрикнул рядовую фразу хозяин таверны, протирая столешницу серым куском ткани. Он мрачно взглянул на Кали, замер, пытаясь вспомнить, пропускал ли он ее на второй этаж, но потом просто покачал головой. Оценив ее одежду цепким взглядом, довольно хмыкнул, тут же расцветая. — Дайте знать, если что-нибудь будет нужно. Место было относительно популярным. Редкие посетители сидели за столами и, набивая брюхо скудным обедом, тихо переговаривались о работе, привычных делах. В самом помещении было безумно душно от обилия свеч и камина, в котором вовсю трещал огонь. Скудно, за глаз уцепиться нечему, но хотя бы владелец создавал вид мнимого уюта. Зайти на разок можно, а вот оставаться на долго — вряд ли. Девушка улыбнулась, сверкнув зубами, и, придерживая сумку, вальяжно прошла прямиком к трактирщику. Сняв шляпу и положив ее на стойку, легко уселась на табуретку, щелкая пальцами. Организм после удачной охоты, неожиданно закончившейся подставой невиновного, требовал еды, да побольше. Хотелось чего-то сладкого, но и питательного, так что кинув мужику несколько серебряных монет, оскалилась: — Медовуху, да погуще! Оленинка имеется? — Обижаете, госпожа, конечно! — гордо воскликнул мужик, принимая плату, и, обернувшись, гаркнул в сторону кухни, сокрытой от общего зала потертой тряпицей. — Софи, оленины и меда неси! Слишком рано праздновать, но Кали в последнее время питалась лишь хлебом да яблоками, так что сейчас позволила себе немного отдохнуть. Пока все внимание стражников и рыцарей будет приковано к невинной жертве, она расправится с пинтой медовухи, уничтожит оленью отбивную и гордо пустится прочь из города. До ее любимого скупщика, живущего в столице, несколько дней пути, но, если она пристроится к торговому каравану — дело пойдет бодрее и веселее. Путешествовать по трактам, забитым чудовищами, всяко лучше, если есть какая-то компания и охрана. Всегда можно успеть сбежать. Раскрасневшаяся девчушка, обливающаяся потом, выскочила из-за ширмы и, найдя взглядом одну новую посетительницу, юркнула к ней, поставив перед ней деревянную кружку и тарелку. В нос тут же ударил ароматный запах сладковатого соуса и обжаренного мяса. С нарезанного кусочка оленины так и тек блестящий мед, которым сверху полили от души. Пару ароматных трав, золотистая картошка в качестве гарнира — сладостная картина для голодного желудка. Только ей передали приборы, Кали тут же набросилась на еду, так и мыча от удовольствия, настолько это было вкусно. Она медленно разжевала нежное мясо и тут же отпила огромный глоток медовухи. Ей казалось, что она в раю. Девушка с таким усердием занялась своим обедом, что не заметила, как в таверну кто-то зашел. Не заметила и взволнованного взгляда трактирщика, не обратила внимания на тяжелую тишину, нависшую в заведении. Только когда воровка, полностью опустошив кружку, громко выдохнула, слегка откинулась назад и замерла, ощутив на себе чей-то внимательный взгляд. Улыбка пропала с лица Калипсо. Опытный вор искоса взглянула на побледневшего мужчину за стойкой, на служанку, застывшую с подносом в руках, и медленно обернулась, проклиная себя за беспечность. — О, доброго денечка, уважаемые! — вновь широко улыбнулась она, старательно скрывая нотки паники. — Чем обязана? Перед ней, сложив руки на груди, стоял мрачный беловолосый мужчина, предположительно выше девушки на полголовы, облаченный в изношенную робу. Она могла бы сказать, что бледность впередистоящего была практически мертвяцкая, а сам он был бы отличным напарником, так как в этих темных мешках под глазами можно таскать все ею украденное, но Кали предпочла тактично промолчать. Взглянув на внушительное сопровождение за его спиной, включающее рыцарей в количестве трех голов (знакомого блондина узнала сразу же, а вот рыжего бородача и мужчину с кошачьими глазками — видела впервые), воровка качнула рукой, все еще стискивающую кружку, и подмигнула. Дело — дрянь, но надобно играть до последнего. — Господа, выглядите уставшими. Мне тут как раз попалась чудесная медовуха! Разделите со мной кувшин-другой? — Ха, а она мне нравится! — усмехнулся «Рыжик», взглянув на товарищей. — Чувство юмора по крайней мере имеется, уже что-то, — ответил ему «Кошачьи Глазки», улыбнувшись в ответ. — Признаюсь, от медовухи бы сейчас не отказался. — Мы на работе! — гаркнул светловолосый, тут же положив руку на эфес меча. Кали отчетливо понимала, что дело перестает быть дрянью и начинает пахнуть дерьмом. Мужчина, что предположительно являлся магом, тяжело выдохнул и взглянул на нее с холодным презрением, выражая всю усталость и недовольство: — Мы можем сделать так, чтобы все закончилось быстро. Отдай то, что украла из моей башни и наказание будет минимальным. — Башня? — Кали нужно было оттянуть время, чтобы успеть проложить маршрут к ближайшему безопасному месту. Она задумчиво почесала лоб кружкой, боковым зрением приметив приоткрытые окна. — Какая башня? — Башня — это некое сооружение, обычно из камня, — язвительно начал объяснять маг, — которое отличается значительным преобладанием высоты, имеет конусовидную крышу. Чаще всего соединено со стеной, иногда стоит отдельно. Моя соединена с крепостной стеной, на которой видели вас, точнее, вашу шляпу, в полдень этого дня. Калипсо хмыкнула, слегка наклонившись вперед, отчего выступивший пот, смешавшись с полосой краски на глазах, в некоторых местах стек мокрыми дорожками по щекам. Вор мысленно отдала приказ приготовиться к побегу Дэйви. — Ох, в таверне как-то душновато сегодня, я себя не очень хорошо из-за этого чувствую, а поэтому случайно прослушала. Сможете повторить? Парень открыл рот, хотел видимо продолжить лекцию о башнях, упомянуть их разновидности и всевозможные формы, но «Блондинчик» недовольно зашипел, тут же привлекая к себе внимание. Маг обернулся к нему, картинно вздыхая, и хотел что-то ответить, но ошарашенно замер, уставившись на пустое место перед собой. Кали почувствовала, что заряда в кинжале остался лишь на один небольшой прыжок, поэтому девушка с его помощью телепортировалась сквозь солдат, а дальше, понадеявшись на всю свою скорость и ловкость, метнулась к окну, изящно лавируя между посетителями и, перепрыгнув через стол, нагло преграждавший путь к единственному выходу, с громким криком вылетела на улицу: — Не сегодня! Воровка с грацией кошки приземлилась на землю и, проверив наличие сумки, тут же кинулась к ближайшей стене. Логика проста — рыцари в тяжелых доспехах, так что взбираться по стенам ветхих домов точно не смогут. В ход пойдет часто исполняемый и любимый маневр Кали: беготня по крышам. Всего-то нужно подняться на ближайшую, перемахнуть на вторую, перелететь на следующую и повторять процедуру при необходимости. Останется лишь дождаться, когда они потеряют ее след и красиво уйти в закат! Прекрасный и надежный план, вот только девушка забыла одну деталь. Когда она ловко забралась на первую крышу, ее рука по привычке потянулась к голове с намерением поправить шляпу, которой там не оказалась. Она замерла, осознавая ужасную и невозможную потерю. Это же шикарная шляпа с переливающимися пушистыми перышкам, которую нигде больше не купишь и, тем более, не «скукурузишь»! В столице аналогов нет, в северных королевствах тем более такой роскоши не водится. Она одна такая, ну не может же Кали вот так взять и просто оставить этот трофей позади. — Холера, да что за день сегодня такой?! — выругалась она и глубоко вздохнула, моля Моркетта успокоить ее бешено бьющееся сердце. Сейчас вор намеревалась тайком перебраться на другую сторону крыши. Калипсо сделала один шаг, но тут ее нога резко подвернулась под действием чей-то посторонней силой. Второпях она забыла не только шляпу, но и про существование мага. Девушка вскрикнула, постаралась схватиться за край, но ее снова дернули назад, будто нашкодившего кота за шкирку. Ее тело крутануло в воздухе и жестко сбросили с крыши на землю. Успев сгруппироваться, она упала на бок и кувырком пролетела несколько метров, больно ударившись о землю. Не подавая вида и криво улыбаясь, девушка медленно поднялась и тихо простонала от боли. Кали сделала вывод, что сломано одно, а может и два ребра. Маг, уже успевший покинуть таверну, стоял перед ней в знакомой шляпе. Со злорадно-ядовитой ухмылкой он согнулся в поклоне, снимая головной убор, некогда покоившийся на стойке. — Продолжим разговор о башнях? — в ответ на поклон Кали слегка присела в реверансе и усмехнулась, скрывая острую боль в грудной клетке и чувствуя вкус крови во рту. Теперь она точно поняла, что попалась. Воспользоваться кинжалом в своем положении северянка уже не могла.✵❖✵
Офелия тихо выдохнула, медленно поднимаясь с холодного пола. Руки, ноги, да и все тело потряхивало, так что это далось ей с некоторым трудом. Голова беспощадно болела, напоминая о недавнем ударе прямо по виску. Она приложила пальцы к саднящему месту и недовольно поморщилась. На подушечках она отчетливо ощутила тепловатую жидкость. — Очаровательно, — просипела она на родном наречии, качая головой. — Просто очаровательно, Император вас побери. Первое ее прибытие в Анатоль закончилось ее попаданием в тюрьму. Было ли это явным знаком остановиться и не вести никаких шпионских игр дальше? Возможно, вот только выбора у нее особого и не оставалось. Она могла обратиться за помощью к слугам, среди которых были один-два информатора, заранее посланных для слежки. Могла через них послать весточку Князю, знакомому бандиту, который соизволил бы за определенную плату вызволить ее отсюда. Но нужно ли так действовать сейчас? Она не виновна, ничего не крала и никаких нарушений не совершала. По крайней мере пока что. Офелии просто необходимого дождаться, когда поймают настоящую воришку. Даже если не сразу, она помнила ее внешность отчетливо. Бледная кожа лица, покрытая странной смазанной грязью, боевой раскраской — такое наносили на себя некоторые маги при ритуалах, для артистичности и красоты, нежели для какой-то нужды. Дорожный плащ, удобная одежда, подходящая скорее для мужчины, чем для знатной дамы. Что уж там, этой воровке до «знатности» далеко. И еще эта хитрая ухмылка, лукавый прищур золотистых глаз и совершенно непонятная шляпа с торчащими во все стороны перьями. Кем надо быть, чтобы воровать в таком виде? Зазнавшимся и высокомерным глупцом, не иначе. — Эй, Блондинчик, повежливей с дамой! Соловей медленно подняла голову, услышав чей-то голос. Она с сомнением всмотрелась в расплывчатую темноту перед собой, взглядом зацепившись за горящие факелы, закрепленные на каменной стене. Их свет пробивался сквозь прутья решетки, закрывающей проход наружу. Она отметила сырость, свойственную для подземелий, но и абсолютную убитость помещения. Каменная кладка во многих местах покрылась трещинами и медленно рассыпалась, углы камер покрыты паутиной в огромных количествах, что уж говорить о чистоте — грязь везде. Офелия содрогнулась, медленно поднимаясь с холодного пола. Она не могла себе позволить вот так вот валяться в грязи, уж не привыкла южанка к такому. Шелковая одежда испачкана, золотые украшения покрыты склизкой и липкой жижей, необходимо после это все тщательно очистить и простирать. Ее вещи — последняя ее гордость, ей необходимо хотя бы о таких мелочах позаботиться как следует. — Закрой свой рот и иди прямо! — рявкнул знакомый голос. Офелия сглотнула, вспоминая его обладателя. Перед входом в ее камеру появилось небольшое сопровождение. Первой шла знакомая ей воровка, подставившая ее в том, что она не совершала, а сопровождал светловолосый рыцарь Ремдрагона, настроение которого было испорчено до невозможности. Он зашипел, одной рукой удерживая извивающуюся воровку, другой — открывая дверь тюремной камеры. Он предупредительно взглянул на Офелию, но та даже и не собиралась ничего предпринимать, прекрасно понимая, что любые попытки побега только усложнят ее положение. Девушка медленно отошла к стене, слегка пошатываясь из стороны в сторону, внимательно наблюдая за происходящим. — Да ладно тебе, мы еще можем договориться! Подумаешь, одолжила у мага золотую блестящую штучку, так я же вернула…! — Как только дверь была открыта, рыцарь грубо толкнул воровку в клетку, из-за сломанных ребер девушка не смогла смягчить падение и грохнулась прямо на склизкий пол. — Сука, аккуратнее! Ты рыцарь, или кто?! Мужчина так и не ответил, лишь крепко закрыл дверь на замок, проверил надежность и молча ушел, оставляя девушек один на один в тесной, грязной и вонючей камере. — Хамло, — злобно прохрипела девушка, а оглядевшись, она заметила Офелию, застывшую в углу камеры — О, привет, южаночка. Давно не виделись! Офелия взглянула на нее и, недовольно поморщившись, сложила руки на груди. Она выдохнула и, слегка наклонив голову, тихо заговорила на всеобщем с легким акцентом: — Внутри меня сейчас борются два желания: послать тебя, или ударить по самодовольной морде. Как думаешь, какое из них победит? — Третье желание, в котором мы знакомимся, становимся друзьями, и припеваючи выбираемся из тюрьмы? Можешь звать меня Кали. А тебя? Соловей фыркнула, прекрасно понимая к чему клонит ее сокамерница. Если они попробуют сбежать, то уже от закона барду точно не отвертеться, никакими правдивыми и ложными словами не получится выкрутиться. Она останется здесь, в клетке, даже если воришке удастся сбежать. Кали тем временем медленно поднялась и, убрав прилипшие к лицу волосы, внимательно осмотрела камеру, подмечая то, что ранее заметила и Офелия: — Н-да, даже в подвалах храма Моркетта было уютнее. — Если ты планируешь сбежать, то вынуждена отказаться. Еще больше погружаться в твои опасные игры я не намерена. Итак подставила меня там, на улице, так еще и в могилу свести хочешь. — Пф, — закатила глаза воровка, причмокнув губами. А позже, прищурившись, она начала внимательно осматривать пол, стены и потолок камеры, — Так как, говоришь, тебя там зовут? — Ох… — Южанка выдохнула, смирившись с неминуемым. — Офелия я, из Южных Королевств. — Приятно познакомиться, Лия. — Бард поморщилась, услышав, как грубо сократили ее имя. — А теперь, моя милая, ты поможешь мне осмотреться и найти хоть что-то, что может помочь в дальнейшем, — раздраженно-серьезным тоном прошептала Кали и тут же подняла указательный палец в воздух, не давая возразить сокамернице, — нет-нет, это не будет попыткой побега. Ты ведь хочешь побыстрее распрощаться со мной? Просто немного мне поможешь, вот и все. Видишь ли, по кое-какой причине я не могу сильно наклоняться или подтягиваться. Птицам в клетке не место, смекаешь? — У меня же нет выбора, да? — горестно выдохнула «Лия», отталкиваясь от стены. — Хорошо, я тебе помогу, но после мы разойдемся и никогда более не увидимся… подруга, тьфу.