Его виляющий хвост

Смерть — это то, что заставляет сердце стучать с бешеной скоростью, чувствовать нарастающую истерику, ком в горле, а также желание схватиться за соломинку, пытаясь выплыть на берег спасения. Каждое живое существо знает, что всем им суждено встретиться со смертью лицом к лицу, но не каждый хочет с жизнью прощаться, так и не закончив все свои дела. Жизнь — штука хрупкая: перерезал лёгким движением руки красную нить жизни — и тебя больше нет. Осознавать, что умирать придётся в одиночестве, очень тяжело; даже если с тобой прощается вся семья, твои фанаты, да хоть целый город — этот мир ты покидаешь один. Смерть любит целеустремлённых, храбрых, знающих себе цену людей, но только не тех, кто смеётся смерти в лицо, возомнив себя бессмертным героем. Он ненавидел таких, как Кот в сапогах. Он для него был наравне с самоубийцами, которые не ценили свою жизнь. Он в принципе презирал самоубийц, потому что не понимал их концепцию. Жизнь дана, чтобы её прожить, даже если она ужасна. Её же можно изменить, а не хвататься мёртвой хваткой за петлю или нажимать на курок пистолета. В жизни всё возможно. Но то, что Кот потратил восемь жизней, умерев наиглупейшими способами, выводили волка из себя. Кот в сапогах не знал, что такое страх, пока не столкнулся нос к носу с собственной Смертью. Тогда-то его и одолел этот животный, леденящий душу ужас, из-за которого вся шерсть вставала дыбом, а сердце готово было выскочить из груди. Каждый раз, слыша смертельно-мелодичный свист, кот бежал без оглядки, постоянно спотыкаясь то о камни, то о ветки, а перед глазами стоял чёрный силуэт волка в плаще. Как же он сожалел о том, что потерял восемь жизней так глупо: то штангой задавило, то собаки загрызли, то колокол завалил его на смерть. Это было всё очень тупо, совсем не героическая смерть, ничего запоминающегося. Если бы у Кота была всего лишь одна жизнь изначально, и он бы умер, спившись, на том свете ему было бы адски стыдно. Герой должен оставить после себя след в истории, а чаще всего известных людей и зверей помнят по их причине смерти. Кот не хотел абсурдного последнего абзаца из своей биографии жизни. Смерть гонялся за Котом не для того, чтобы забрать его последнюю жизнь: он хотел, чтобы тот начал с серьёзностью относиться к собственной жизни, чтобы понял, что это не игрушка, которую в любой момент можно починить, если она вдруг сломалась. Волк хотел, чтобы кот начал ценить то, что ему было дано с самого рождения. Раз уж упустил эти восемь шансов, пусть не потеряет и девятый. И Кот всё понял, стоя на поле битвы и держа в руках свою вечно теряющую шпагу. Да, Смерть был доволен результатом, он больше не видел той мелкой легенды, которая возомнила себя бессмертным героем. Он видел самого обычного рыжего кота, который был готов с пеной у рта бороться за свою последнюю жизнь. Кот в сапогах прекрасно понимал, что встретится с этим волком только тогда, когда час его смерти действительно настанет, но почему же тогда каждый раз, когда он, с командой «дружба», был на волоске от смерти, слышал тот самый свист, но не видел самого волка? Свист помогал уклониться от опасности, оставшись в живых, но почему? Если уж Кот должен был умереть от удара биты по голове какого-то городского хулигана, так почему за ним никто не приходил, а только свистел? В чём был подвох, рыжий комок шерсти не понимал. Позже он стал видеть его в тёмных коридорах, в переулках, просто за деревьями, но Кот не чувствовал страха, скорее заинтересованность, также у него сразу включался инстинкт самосохранения. Волк не являлся просто так, лишь во время боёв кота с кем-то, но из тени Смерть не выходил, просто наблюдал, направляя рыжего на правильный путь. Но в один солнечный день схема его визитов изменилась.

***

Кот в сапогах не переставал удивлять своей скоростью, гибкостью и ловкостью. Он смог без труда выскользнуть из рук великана, запрыгнув на его плечи, а позже на крыши домов. Он действовал настолько осторожно, насколько мог, но каждый раз оступался, пытаясь держать равновесие. Китти и Перрито нетерпеливо ждали его внизу, указывая ему пальцем на пожарную лестницу, дабы кот не вздумал прыгать. Спустившись к друзьям, они побежали в сторону леса, поскольку их снова стал преследовать взбесившийся великан. — Эй, Кот, кажется, он от нас отстал, — спустя какое-то время воскликнул Перрито, пытаясь обогнать рыжего. Кот не останавливался, всё продолжая бежать. — Я знаю, но лучше подстраховаться, — он был крайне сконцентрирован. Китти, прикрыв рот лапкой, усмехнулась: — Что, боишься потерять свою последнюю жизнь? Кот повернулся в её сторону, не обращая внимания на что он вообще бежит. — Конечно, я же Кот в сапогах, и я просто обязан трястись над своей жизнью! — взмахнув шпагой, гордо воскликнул кот и угодил в ловушку. Из-за того, что он не видел, куда бежал, разглагольствуя с Мягколапкой, наступил на сетку-мешок, которая была привязана верёвкой к дереву. Попав в «капкан», Кот агрессивно зашипел, пытаясь высвободиться с помощью когтей. Он начинал нервничать: такое подвешенное положение ему не нравилось. — Кто, чёрт возьми, ставит в лесу такие ловушки? Да и для чего? — не унимался кот, ёрзая в мешке. — Не парься, мы тебя вытащим! — махнула лапкой Китти, подойдя к висящему коту. К слову, шпага валялась в двух метрах от них всех, поблескивая на солнце, чьи лучи пробирались сквозь деревья. Перро радостно гавкнул, пытаясь допрыгнуть до Кота, но, приземлившись на лапы и посмотрев назад, резко заскулил. На них целилось ружьё, которое держал крупного телосложения мужчина с лысиной на голове. Он выглядел безумным. — Ха-ха, добыча угодила прямиком в мою ловушку! — усмехнулся он, не отпуская ружьё ни на секунду. Перрито с Мягколапкой подняли лапы вверх, дабы не нарываться на неуравновешенного браконьера. Кот снова почувствовал тот дикий страх; тот страх, который чувствовал при первой встрече со Смертью. Он был в тихой панике, он боялся как за себя, так и за своих друзей, не имея возможности что-нибудь предпринять: во-первых, его положение не давало ему возможностей действовать, во-вторых, он был парализован страхом. — М-мы даже не дикие животные, я вот, например, милый домашний пёсик, — попытался разрядить обстановку Перро, бегая глазами по самодовольному лицу человека. Охотник с ружьём громко откашлялся, после чего криво улыбнулся троице: — Домашние пёсики по лесу не гуляют, а коты в сапогах не ходят, поэтому, мои пушистые создания, я забираю вас с собой, но начну, пожалуй, с того рыжего, который попал в мою гениальную ловушку, — гаденько посмеялся охотник, целясь на кота. Свиста волка не было, а значит, спасения тоже, как думал Кот. Его тело тряслось, а шерсть встала дыбом. Китти и Перрито были растерянны, чувствуя такой же ужас, что и Кот, но двигаться было бесполезно — пристрелил бы тотчас. Перед глазами пробежала вся его девятая жизнь, даже последняя встреча со Смертью: он считал её одной из самых важных встреч, так как он смог изменить его жизнь, которую сейчас пытался отнять какой-то урод. Вдруг за спиной мужчины показалась знакомая коту фигура волка с длинными ушами. Послышались звуки удара металла о металл, а после один из серпов Смерти оказался у охотника в сердце. Тот, не успев и слова сказать, упал на траву, тяжело дыша и откашливаясь кровью. — Давай-ка жизнью gatito буду распоряжаться я, а не ты, кусок мяса, — издевающе пробасил Волк, толкнув тело мужика в сторону, чтобы пройти. Все стояли в оцепенении и полном шоке. Мягколапка держала наготове свою шпагу, а Перро прижал ушки, чувствуя тревогу. Кот с широко раскрытыми глазами смотрел на приближающегося к нему волка, понемногу успокаиваясь, но он всё ещё не понимал, почему Смерть и в этот раз не забрал его жизнь, наоборот, он спас ему её. Подойдя к висящему в мешке коту, он наклонился так, чтобы морда была на уровне его. — Кот в мешке, — волк усмехнулся, — в прямом смысле. — Т-ты? — единственное, что смог выдавить из себя зелёноглазый, теряясь в кроваво-красных очах напротив. Смерть с помощью своего серпа разрезал верёвку, и она вместе с котом упала на землю. Приземлившись на пятую точку, Кот зашипел, но друзья уже окутывали его любовью и мягкими объятиями. — Не надоело постоянно находиться на волоске от смерти? — усмехнулся волк, присев на корточки, чтобы быть с котом приблизительно на одном уровне. Кот поднялся на ноги и отряхнулся от всей этой пыли, после чего, поставив руки в боки, ответил вопросом на вопрос волку: — А почему ты каждый раз меня спасаешь, а, Muerte? Ты же Смерть, а не Ангел. Повисла странная тишина, которую вскоре нарушил заливистый и, как Коту показалось, искренний смех Смерти. Все приподняли брови, уставившись на волка. — Нет, я серьёзно, каждый раз, когда я попадал в какую-то перепалку, или действовал неосторожно, ты всё время свистел, и я каждый раз находил выход из ситуации, а потом ты и вовсе стал появляться, — кот размахивал лапами, эмоционально недоумевая. Этот волк был самым загадочным существом за все жизни Кота в сапогах, так что дальнейших его действий он предугадать никак не мог. Внезапно в руках Смерти оказалась шпага кота. Он бросил её ему к ногам, воскликнув: — И шпагу свою прекрати уже терять, в следующий раз ведь не верну. Кот заметил, что хвост волка виляет. Хвост Смерти вилял? Он был чему-то так сильно рад? — Ты и сам прекрасно знаешь, что умирать тебе ещё рано, но всё равно продолжаешь стоять на краю пропасти, я вроде учил тебя осторожности, разве нет? — он наклонил голову вбок, заинтересованно изучая морду кота. Хвост стал вилять чуть быстрее после собственных слов, и кот невольно ухмыльнулся. — Должно быть, ты всё это время спасал меня, потому что волновался за меня, да, волк? — сделав шаг вперёд, промяукал кот. Смерть немного покачнулся и удивился смене настроения Кота в сапогах, но оттого и становилось интереснее наблюдать за его жизнь со стороны и порой вмешиваться в неё. Волк поднялся на ноги и подошёл к трупу, чтобы достать из него свой серп. — Я не Ангел-хранитель, думаешь, я всегда буду спасать твой зад? — весело спросил Смерть, очищая серп платком от чужой крови. — Ну, я думаю, да, — проведя пальцем по своим усам, победно усмехнулся Кот. — Ты не перестанешь меня спасать, потому что волнуешься за меня. Китти уже перестала что-либо понимать, а Перрито внимательно слушал двух собеседников, ни слова не пропуская мимо ушей. — Смерть не умеет испытывать эмоции, — сказал волк, виляя хвостом и заканчивая очищать свой инструмент смерти. Кот подошёл к нему и взялся за кончик хвоста Муэрте, не переставая улыбаться: — А твой хвост говорит об обратном. Тут волк запаниковал, отобрав свой хвост из лап кота и раздражённо на него посмотрев. Ему было крайне неприятно, что хвост так бессовестно его выдал. — Радуйся, что остался в живых, gato, а то ведь мог сейчас в луже собственной крови лежать, а не надо мной потешаться, — фыркнул Смерть. — Да и к тому же ты сам всё время ко мне тянешься. Кот ослышался или не так понял? Он потряс головой, подойдя к волку ещё ближе. — Чего, не понял! Волк посмеялся, спрятав серпы под плащом, а сам наклонился к Коту и шепнул ему на ухо: — У тебя есть целая жизнь, чтобы понять смысл сказанных мною слов, а сейчас мне пора, gatito. От столь низкого и басовитого голоса всё внутри рыжего сжалось, а хвост загнулся вдоль тела. Смерть, щёлкнув Кота по носу, исчез, а вместе с ним и тот охотник. Кот всё ещё стоял на месте затаив дыхание.