Соловьиный Сад

      Теодор проснулся и потянулся что есть сил на шелковых простынях. Он был один. Подушка всё ещё пахла девушкой. Симизола – так её звали. Теодор лениво открыл глаза: резная оконная решётка бросала тень на постель, на деревянный пол, на раскиданную одежду, заботливо скрывая комнату от жары. За окном шуршал листьями сад. Трудно было поверить в то, что смертному человеку может быть настолько хорошо.       «Как изменилась моя жизнь! – думал Теодор. – Ещё недавно я надрывался, ломал дурацкие камни, а теперь лежу в покоях красавицы.»  Теодор чувствовал себя непрошеным гостем в этой роскоши. Хлопковые простыни на кровати были чище его кожи. На деревянном, гладко отполированном полу он увидел какую-то тряпку, в которой не сразу узнал свои шорты. Теодор съёжился. Он натянул шорты, собрал волосы в хвостик и решил больше не трогать ничего чужого. Но не тут-то было.       В комнату вихрем ворвалась хозяйка:       – А ВОТ И… ЗАВТРАК! – сказала она и плюхнулась с разбегу на кровать, так что перья из перины разлетелись во все стороны. Голос у Симизолы был очень громкий. Если честно, она просто орала, когда была в приподнятом настроении. – Айда кушать! Что тут у нас? Саго с морским соусом, бананы, груши... Ой! – мякоть саго шлёпнулась с блюда на белую простыню.       – Ай-ай, осторожней, – у Теодора аж сердце ёкнуло, – Это же не отстирается! – Он пытался руками аккуратно собрать еду.       Симизола смотрела на его действия удивлённо, а потом вдруг расхохоталась:       – Да брось ты это! У нас куча еды, сколько пожелаешь!       – Но простынь…       – Забудь про простыни. Это забота служанок. А наша работа – ВЕ-СЕ-ЛИТЬ-СЯ ! – кричала она, на каждый слог прыгая ногами на кровати. Её кудряшки пружинили вверх и вниз в такт.       – Но… – Теодор ещё больше съёжился. Он не знал, что хотел сказать. – Я, наверное, пойду.       – Что? Нет! – одёрнулась Симизола. Всё её платье перекосилось от прыжков, открывая бархатистое тело. Стоило только Теодору поднять на неё глаза, как он залился краской. – Куда ты собрался идти?       – Я… я не знаю, – сглотнув, произнёс юноша, хотя он даже не понял вопроса.       – Садись!       – Что?       – Ну садись же! – потянула его за руку Симизола. Когда он сел, то опёрлась на его грудь и придвинула лицо слишком близко к его лицу. – Останься со мной ещё немного. Пожалуйста! – шептала она, но Теодор слышал лишь биение крови в ушах. – А потом уйдёшь, если захочешь. – Она была так близко, что оборотень видел только её губы. Но вот и их перестал видеть: губы прильнули к губам, глаза закрылись в истоме, руки скользнули вниз по талии. На пол упало платье. Весь мир погрузился в блаженство, а он – в неё.