Простите, господин Хокаге

      — Тебя не было слишком долго, — Наруто отрывается от прочтения очередного документа, наблюдая за вошедшим в его кабинет.       Учиха закрывает за собой дверь, пожимает плечами, стягивает плащ и откидывает его на небольшой диван, стоящий у правой стены. Его рука скользит к затылку, разминая шею, отчего немного задирается рубашка, оголяя впалый живот. Наруто отмечает — похудел. За два месяца отсутствия.       — Задание было, знаешь ли, не самое простое, — Саске подходит к столу, кидает на него папку и подталкивает её к Наруто. — Тут отчёт. Скажи, если будет что-то непонятно.       Наруто недовольно смотрит на бежевую папку, отодвигая её к другим. Время позднее, и заниматься сейчас отчётами совсем не хочется. В голове и так каша от недельной работы без выходных, а тут ещё и Учиха пожаловал. В таких условиях сосредоточиться на разборе документов он не может, а присутствие Саске и вовсе отвлекает, занимает все мысли в голове и, честно говоря, не только в ней.       — Ты не отправил ни одного сообщения за эти два месяца, а теперь просто приходишь и приносишь мне кипу бумаг? Я волновался вообще-то.       — И что теперь? Господин Хокаге накажет меня? — Саске ухмыляется, медленно обходя стол сбоку, останавливается перед его креслом. — Я приму любое наказание, Вы же знаете, господин Хокаге.       Наруто сглатывает и сильнее вжимается в спинку кресла, когда, оказавшийся рядом Учиха опирается рукой о подлокотник и нависает над ним. Хочется высказать Саске всё, что он думает о его несоблюдении субординации по отношению к своему Хокаге, но слова застревают где-то в горле.       — Наверное, Вы просто ждёте моих извинений, — рука опускается на грудь Наруто, начиная плавно скользить вниз. — Что ж, я хорошо научился просить у Вас прощения.       Пальцы медленно спускаются к ширинке штанов, отчего Наруто ойкает, перехватывая руку Саске, боясь, что тот заметит, на сколько «сильно» он ждёт извинения. Учиха лишь хмыкает, а затем медленно опускается на колени между широко расставленных ног.       — Расслабьтесь, господин Хокаге.       Наруто шикает, выпуская его запястье из своих пальцев и цепляясь за подлокотники кресла. Саске редко делает что-то подобное, даже реже, чем появляется в деревне в перерывах между миссиями. Подобная ласка всегда выдаётся в качестве «извинения» и никогда не переходит во что-то большее. Наруто понимает, что это неправильно. Что подобным заниматься с лучшим другом и в кабинете Хокаге, кажется, аморально. Но остановиться не получается.       Ладонь Саске медленно скользит по ширинке штанов, вызывая судорожный вздох и заставляя сильнее сжать пальцы на подлокотнике кресла. Это пытка, не иначе. Учиха — мастер манипуляций, а его подопытным по какой-то причине стал Хокаге.       Терпеть поглаживания через штаны долго не получается. Наруто нетерпеливо отдёргивает дарящую ласку руку, расстёгивает штаны, приподнимает бёдра и чуть приспускает их вместе с трусами.       — Так не терпится получить моё извинение? — издевается Учиха, следя за действиями Узумаки.       — Заткнись.       Наруто выдыхает, когда пальцы смыкаются у основания члена, медленно двигаются вверх, останавливаются, проводя по сочащейся смазкой головке, размазывая большим пальцем. Наруто стискивает зубы так, что сводит челюсть, когда к спустившимся к мошонке пальцам присоединяется горячий язык. Он шире раздвигает ноги — чисто интуитивно. Возможно, такая открытость перед другим человеком должна смущать, но только не перед Саске. Ему он мог доверить свою жизнь, доверить свои мысли, чувства, а про тело и говорить не стоило. Учиха видел его обнажённым множество раз, ещё с детства, когда им приходилось ютиться в небольших комнатах во время заданий или когда они ходили на горячие источники, а про тот случай, когда их руки были склеены на три дня, и вовсе хотелось забыть.       Саске с наслаждением ведёт вверх по члену, медленно, ощупывает языком каждую набухшую венку, наблюдает за реакцией Узумаки. Его губы на мгновение обхватывают головку, кончик языка скользит по ней, слизывая смазку и не давая толкнуться в свой рот глубже. Саске отстраняется, игриво оставляя на головке невесомое прикосновение губами.       — Ублю… док, — почти рычит Наруто, слегка задирает кофту кверху, чтобы не запачкать в процессе, и оголяет рельефный живот.       Саске чуть отстраняется и касается пальцами смуглой кожи живота, забирается под кофту, дотрагивается до затвердевшего соска, слегка сжимая его между пальцев. Подобного раньше никогда не было. В его «извинения» всегда включался только быстрый минет под столом, либо чуть продлённый, дразнящий, скользящей влажной по члену рукой пыткой.       — Простите, я исправлюсь, Хокаге-сама.       И он действительно исправляется. Рука скользит вниз, смыкаясь на члене. Припав губами к коже, он оставляет невесомый поцелуй у пупка, проводит влажную дорожку поцелуями вниз к лобку, пальцами продолжая всё это время медленно скользить вдоль члена. Наруто еле ощутимо касается его волос, на секунду задумываясь, а позволено ли ему касаться Саске, но потом понимает — он здесь Хокаге, и прощения просят у него, так что да, ему можно. Пальцы зарываются в чёрные пряди, массируют затылок и чуть нажимают, заставляя припасть губами к своему члену.       Кожи касается горячее дыхание Учиха, вызывая мурашки по телу и неистовое желание насладиться процессом. Саске ухмыляется, пальцы, продлевая пытку, с нажимом соскальзывают вниз, прощупывая венки до самых яичек. Он аккуратно ведёт по ним, укладывает в ладонь, медленно перекатывая словно шарики. Проводит по ним языком, ведёт вверх к члену и дальше, и только когда кончик языка касается головки, он наконец-то смыкает губы и опускается вниз. Наруто сильнее сжимает чёрные пряди в руке и закидывает голову назад. Влажность и жар внизу возбуждают до ярких мельтешащих точек перед глазами.       Дыхание сбивается, а бёдра сами подаются вперёд, чтобы ощутить больше и глубже такой податливый и горячий рот на своём члене. Саске недовольно мычит, но не отстраняется, медленно двигая головой, придерживая член у основания.       В кабинете становится слишком душно. Хочется открыть огромное окно позади себя, чтобы впустить внутрь чуть больше воздуха, но прерывать происходящее Наруто не готов. Он опускает голову вниз, впервые наблюдая за процессом, но длинные волосы, отросшие за годы, словно ширма скрывают весь вид. Пальцы соскальзывают с затылка, и Наруто медленным движением зачёсывает чёрные пряди назад, открывая себе обзор.       Взгляд слегка затуманенный, разного цвета глаза блестят в тусклом свете, между губ Саске скользит его собственный член, влажный от слюны. Он отстраняется, выпуская полностью изо рта, встречаясь взглядом с помутневшим взглядом голубых глаз, пальцы его руки смыкаются на влажном члене, скользят вдоль, срывая с губ стон.       Наруто опускает взгляд ниже и замечает, как натянулись в районе паха чёрные, облегающие стройные ноги, штаны Саске. Это удивляет. Раньше он и не замечал, что всегда сдержанный в своих желаниях Учиха возбуждается. И отчего? Оттого, что отсасывает своему лучшему другу? А другу ли теперь вообще?       — Саске? — рука соскальзывает к щеке, оглаживая большим пальцам скулу.       Учиха, уже вернувшийся к своему прежнему занятию, смотрит на него с приоткрытым ртом, языком проходя по головке. От такого вида у Наруто поджимаются яички, всё тело напрягается, и он уже готов кончить, глядя на выражение лица Саске. Слишком сексуально, таким он его ещё никогда не видел. Но теперь этот образ навсегда запишется где-то на подкорке мозга, где между его собственных разведённых ног сидит такой Саске. Податливый его рукам, с влажным от его собственной слюны членом во рту, с припухшими губами, с затуманенными похотью глазами.       Он перехватывает Учиха под локоть, вздёргивая вверх. Тот от неожиданности путается в ногах, наваливаясь на Наруто, упираясь рукой в плечо. Их лица так близко, ещё немного — и их губы коснутся друг друга. Влажные и припухшие от слюны — Саске и сухие, покусанные от сдерживания стонов, — Наруто.       Саске собирается отстраниться, но Наруто перехватывает его одной рукой, не давая возможности даже немного увеличить дистанцию. Похоть и желание затуманивают разум. Его рука забирается в штаны парня, сжимая возбуждённый член. Он впервые касается его, чувствует чужое возбуждение в руках и сам не понимает, что творит.       — Не нужно, — выдыхает в губы Учиха, прижимаясь к его лбу своим.       — Считай это извинением за мою грубость, — вторит ему в ответ Наруто, приспуская его штаны и окидывая взглядом возбуждённый член.       Они оба прижимают руки к друг другу. Пальцы смыкаются на членах, дыхание и стоны сливаются в один. Между ними расстояние в несколько сантиметров. Они стараются заглушить стоны и удержаться на грани сознания, прижимаясь друг к другу лбами. Наруто нравится ощущать смыкающиеся на члене пальцы Саске, но он с удивлением осознаёт, что и доставлять таким же образом удовольствие Саске нравится ему ничуть не меньше. Его взгляд падает на губы. Он замирает, раздумывая какие-то чёртовы секунды, а затем пропадает и то малое расстояние, что было между ними.       Саске выдыхает в поцелуй, размыкает губы навстречу. Их руки продолжают двигаться интуитивно, ведь нет разницы, кому доставлять удовольствие таким способом — себе или человеку, который знает тебя лучше, чем себя самого.       Целуется Саске порывисто, кусает губы напротив, с напором подаётся вперёд, словно всегда хотел, словно только этого и ждал всю жизнь. Его язык скользит во рту, забирая остатки кислорода. Они отстраняются друг от друга, чтобы перевести дыхание, и следующий поцелуй выходит уже не таким резким, Саске позволяет взять инициативу, только слегка прикусывает чужой язык, а затем уже размыкает губы. Его пальцы с нажимом проводят по головке, заставляя Наруто стонать в поцелуй, отчего он улыбается.       — Придурок, — цыкает Наруто, проделывая такую же манипуляцию с его членом.       Саске подаётся вперёд, толкается в его ладонь, выдыхает его имя в губы, и у Наруто сносит крышу. Они ускоряют движение рук по членам, впиваясь в губы друг друга. Им впервые хорошо, впервые ощущение ситуации становится единственным правильным, что есть в их жизни, когда своё тело и тело напротив вздрагивают вместе. Наруто чувствует, как по его животу стекает собственная сперма, смешанная с чужой.       Наверное, от этого должно быть мерзко, но почему-то подобного ощущения нет. Возможно, из-за того, что сейчас губы Саске терзают его собственные, а единственная рука друга зарывается в его волосы. Возможно, потому, что он сам вцепился в тело напротив, прижимая ближе, стараясь чуть ли не слиться с ним в симбиозе.       — Извинения приняты? — выдыхает Саске в губы, но вместо ответа получает очередной поцелуй.