малиновый чай с лимонными дольками

Морозное утро 2011 сопровождалось снежинками, что медленно кружились, а после падали на землю, покрывая ее мягким пухом и в то же время распускались нежные и мягкие цветы вишневого дерева, как первая невинная любовь и то самое время, которое приносит боль уже очень долгие годы. В конце каждой зимы в Чонине просыпается боль, грусть, одиночество и потеря по тому, кто больше никогда к нему не вернется и продолжит быть в бесконечности, одинокой пушинкой в небе, такой же потерянной и такой же грустной. Его сердце мчится сквозь время, сквозь снега, оставшись в одиночестве. Если бы только он был снегом, медленно падал, то наконец смог бы его коснуться, обнять, почувствовать. Чонин безумно скучает. Фотография в холодных руках, но в таком теплом сердце, бережно хранилась все это время и до сих пор выглядит будто воспоминание сделанное совсем недавно, будто это счастье было так близко и сейчас... Сейчас ускользнуло, осталось лишь моментом об одном прекрасном человеке. От одеяла, перенесенного временем, будто все еще веет его сладким запахом фиалки, к которому Чонин все время принюхивается, вспоминая ту несчастную весну 2006, его мягкие касания и слезы. Слезы безысходности и печали. Та весна 2006 года запомнилась ему больше всего, оставив после себя эту маленькую цветную фотографию, яркий бисерный браслет, диск с мультфильмом «Огги» и малиновый чай с лимонными дольками. Какой же сладкий и ароматный вкус был у того чая, наполненного теплом и всего-то временным счастьем, которым когда-то они так дорожили. Сейчас его вкус совсем не такой, он больше не согревает душу, а наоборот, укутывает в воспоминания, погружая в них все больше и больше. Делает больно, но в то же время так приятно. Как делал тогда и он, вечно шутящий про смерть, но так же ищущий в ней освобождения. Чонин долго не мог понять, что было на самом деле с тем парнем. Не мог понять почему тот вечно говорит загадками и упоминает смерть, а осознав, потерял все. Могло ли все быть иначе? Возможно Чонину все таки стоило встретить того странного паренька, который хоть на какое-то время украсил его жизнь, открыв глаза и заставив посмотреть на мир совсем другим взглядом. «С ним явно было что-то не так» — каждый раз говорил он самому себе, но все же так тянулся к нему. А как к нему не тянуться? Он был совсем другим. Так отличался от остальных своей особенностью, которой и привлек Чонина. *** 17 апреля 2006 год. На небе солнце, ярко слепящее глаза и греющее землю своими лучами опаляющими бледную кожу и придавая ей более живой оттенок. Цветы давно распустились, а вода в речке нагрелась, призывая искупаться в своем бассейне. Вовсе не похоже это на весну, скорее на лето. В такие жаркие дни лучше совсем не выходить из дома и оставаться в уютном гнездышке, но со школой так не сработает. Как бы ты не хотел избежать ее, она будет преследовать тебя до самого выпускного. В такой жаркий день Чонину пришлось отсидеть все семь уроков, получить приглашение на вечеринку, куда идти желания совсем нет, и украсить актовый зал цветными лентами для очередного мероприятия. — Я закончил, — говорит он своему однокласснику, рыжему пареньку, что расставлял деревянные стулья в несколько рядов. — Я тоже, — облегченно вздыхает тот радуясь. Чонин шмыгает носом, слазя со стула и прихватывая за собой любимые желтый рюкзак с джинсовкой, украшенной интересными значками и нашивками, и бутылочку с апельсиновым соком. День был утомительным. Так будет каждый раз. Жизнь всегда будет такой тяжелой, даже для школьника. Она свои правила нам всучивает и слушать совсем не хочет. Мучает, душит и губит. А мы должны смириться и слушаться. — Я пошел, — предупреждает Чонин. — До завтра, — машет ему напоследок улыбнувшись для приличия, но улыбка вышла совсем неискренняя, а неестественная и замученная. — Пока, — машет в ответ пацан, наоборот, оживлённо улыбаясь. Ян покидает помещение, шагая по пустому коридору школы прямиком к выходу, где его поджидает солнце с которым он в не очень хороших отношениях. Оно слепит глаза, лишая умения видеть и жжет его бледно-мертвую кожу. Для Чонина лучшая погода - это легкий дождик, и немного пасмурное небо, а воздух нормализовано теплый. Сейчас не так, слишком ярко, слишком жарко. До дома пришлось идти пешком, мама попросила купить хлеба и молока на обратном пути, ведь когда она будет возвращаться с работы улицу накроет глубокая ночь и все магазины уже давно окажутся закрытыми. Чонин выполнил поручения мамы и уже стоял у порога своей квартиры, роясь в рюкзаке в поисках ключей. Квартира была маленькой, уютной. На стенах висели старые ковры, на которых Ян всегда выводил узоры перед сном медленно проваливаясь в другой мир, наполненный непонятной, но очень интересной ерундой. Железные пружинистые кровати, твердый диван, сервант с фарфором и хрустальными вазами, шкафы с книгами, которые Чонин уже почти все прочитал. Все они были очень интересные, но почему-то никогда не заканчивались хорошим концом. В каждой книге кто-то умирал. Смерть была разной, порой очень страшной, а порой и вовсе глупой. Чонин никогда не придавал особого значения смерти. Умрет - значит умрет. Разве это так страшно, всего-то закончится твоя жизнь и ты ступишь на порог бесконечности. Ян даже толком и не думал о ней. Он просто плыл по течению жизни как бездушный. Его ничего совсем не интересует. Лишь, наверное, порой, книги и музыка. Чонин мертвый внутри, он давно это знает и понимает. На кухонном столе, за которым они обычно с семьей обедали, как всегда, в вазочке лежали свежие фрукты: яблоки, персики и черешня, привезенная вчера бабушкой. Чонин кладет хлеб в шкаф, а молоко в холодильник, утром мама сама его прокипятит, а после ставит чайник на газ, чтобы заварить свежий чай из мятных листьев, который обычно помогает успокоиться и собраться с мыслями. Надо что-то решить с вечеринкой. Яну идти совсем не хочется, он не любит шумные компании и предпочитает сидеть дома, но обидеть одноклассника не хочется. Он скоро переезжает в другой город и переводится в новую школу. Они, возможно, больше не увидятся. Чонин решает идти, поэтому, тяжело вздохнув, достает из кармана своей джинсовки маленький телефончик, чтобы позвонить маме и предупредить ее. *** Дом был набит кучей подростков, слушающих музыку через пластинки и танцуя под нее. Музыка была веселой и беззаботной, укутывая в собственную атмосферу в которой всем очень уютно и комфортно. Кто-то сидел на диване лопая пиццу и бутерброды, а кто-то танцевал или же играл в настольные игры. Девочки о чем то сплетничали, рассказывая друг другу самые свежие новости, а парни обсуждали планы на будущее и решались признаться в любви очень дорогим им людям. Только Чонин сидел в углу и задумчиво вникал в слова песни, никак не подключаясь к веселью с остальными. Все это только душило его, он уставал от подобных мероприятий. Яну хотелось домой, под одеяло и провалиться в глубокий сон на сто лет. Все равно здесь ему делать нечего, каждый со своей компанией, каждый со своими интересами. А что делать ему, у которого совершенно нет никаких интересов, стимула и чувств. Чонин ничего не хочет, ему ничего не интересно, он просто хочет спокойствия и совсем немного одиночества. Так будет лучше и ему, и всем. Жизнь, для Чонина, слишком бурная и эмоциональная. Он устал. Устал от всего. Это однообразие сильно начинает бесить: дом, школа, дом, колледж, дом, работа, дом. Как же это все задолбало. Для чего мы все трудимся? Для чего зарабатываем деньги, покупаем машину и стремимся вверх, достичь высот, зная, что в могилу ничего из этого не заберем, разве что, только имя, которое нам дал родной отец. Все это так глупо. Какой в этом смысл? Ты учишься, работаешь, стараешься, а в итоге умираешь и все это было напрасно. Смысла нет. Поэтому и стимула у Чонина тоже нет, так же как и чувств. Люди для него тоже все одинаковые, вечно чего-то жаждущие, ищущие, мечтающие. Они ничем от друг друга не отличаются. Только вот Чонин в их колею не вписывается. Ему там не место. Парень поднялся с места, хватая свой желтый рюкзак и пошагал к выходу. Обещание выполнено, он сказал, что придет - пришел. Теперь можно спокойно уходить. Этот дом был небольшим, найти выход было очень просто, тем более когда Ян бывал здесь уже несколько раз. Только вот везде было очень много людей, которые шумными компаниями бродили туда-сюда в поисках новых приключений, и лишь одна маленькая кухня пустовала, сопровождаясь тишиной от которой может зазвенеть в ушах. Проходя мимо нее Чонин остановился, дверь была открыта, а за столом сидел парень, наслаждаясь одиночеством, и так же, как и Чонин, не вписываясь в компании остальных людей. Он ел разноцветные хлопья для завтрака залитые молоком с помощью вилки, которую держал в правой руке усыпанной яркими и очень интересными бисерными браслетами. На парне была желтая клетчатая рубашка, на ней значок с розовым тюльпаном, а в волосах прикреплена заколочка в виде пчелки. На шее покоились три красивые и блестящие цепочки, а на левом запястье были милые белые наручные часы с желтыми цветочками. От него веяло уютом и спокойствием. Он не такой, как все. Какой-то другой. Чонин это сразу заметил, его потянуло к нему и он поддался. Ян вошел на кухню и тихо сел напротив. — Могу я, просто, немного побыть здесь? — спрашивает Чонин, когда парень поднимает на него свой спокойный взгляд и недоумевает визиту незнакомца, но совсем не сердиться за нарушение своего покоя. — Конечно, — шепчет тот улыбнувшись. У Чонина дрожь по всему телу проходит. Его голос такой приятный, ласкающий уши, пробирающийся сквозь кожу и кости заседая глубоко внутри. Он продолжает трапезничать, вилкой перемешивая цветные хлопья и топя их в теплом молоке. Чонин наблюдает за ним, замечает, что тот очень красивый, но, совсем немного, странноватый. — Тебе удобно есть вилкой? — спрашивает Ян, подумав, что может быть все ложки оказались грязными и ему пришлось есть вилкой. Парень поднимает свои карие глаза на Чонина и тогда они встречаются взглядами и не могут отвести их от друг друга, словно заколдованные из сказки. Глаза того парня были очень красивыми, такими добрыми, но такими грустными. — Я всегда ем ею, — смущенно отзывается тот опустив голову из-за такого неловкого момента. — Даже жидкие блюда? — немного удивляется Чонин. Вилкой суп есть неудобно, он пробовал. — Не напоминай, — смешно морщится парень. — Я их терпеть не могу. Чонин улыбается. В этом они схожи. — Я тоже. Ян ведь хотел домой и уже собирался уходить, но теперь ему совсем не хочется. Рядом с ним Чонину как-то комфортно, даже когда они просто молчат, а он все еще продолжает цеплять вилкой хлопья, напоминающие цветочки и с улыбкой уплетать их. Чонин задумывается: он много раз был здесь, но его никогда не видел. Этого парня он бы сразу заметил, потому что он цепляет. Цепляет непонятной силой, которая влечет Чонина к нему. — Я тебя здесь раньше не видел, — все таки отзывается Ян. — Я здесь во второй раз, и тебя тоже вижу впервые, — сразу отвечает он. — Могу я узнать твое имя? — Чонин хочет услышать имя этого парня, которое постарается запомнить несмотря на то, что именно на имена у него плохая память. А точнее: десять лет учится со своими одноклассниками и до сих пор не помнить их имен — то память действительно плохая. — Сынмин, — отвечает он. Чонин обещает запомнить. — А твое? — Чонин, — улыбается Ян. В первые его улыбка оказалась такой искренней и доброй. Этот парень с ним что-то сделал. — Красивое имя, — шмыгает Сынмин. — Я очень рад нашему знакомству. — Я тоже, — кивает Чонин. — Было приятно с тобой пообщаться. У Чонина вдруг появилось такое чувство, будто они прощаются. Стало вмиг грустно. — Мне остался час, — тихо проговаривает Сынмин, взглянув на свои милые часы с цветочками, которые покоятся на левом запястье усыпанном бисерными браслетами. — Час до чего? — любопытствует Чонин. — Час до смерти. Чонин запинается. Это совсем не прозвучало как шутка. Голос Сынмина был грустным и будто говорил совсем серьезно, Чонин в замешательстве. — В каком смысле? Действительно? — Да нет, — улыбается парень, поднимаясь с места и подходя к раковине, чтобы вымыть свою миску с вилкой. — Пока... — Пока? — Я пошутил, — кладет вымытую посуду на сухую тряпочку для сушки и поворачивается к нему. — Час до мультика. Чонин не знает, что ему ответить, потому что Сынмин снова грустно улыбается. — Ты должен успеть? — Чонин не хочет его отпускать. — Да, это мой любимый мультфильм, — снова слишком грустно. Не может же Чонин насильно оставить его рядом с собой, поэтому просто выдавливает: — Тогда, до встречи, Сынмин. — До встречи, если я доживу до нее. *** Именно в тот день жизнь Чонина сильно изменилась, а в ней появился самый лучший человек во всем мире, за улыбку которого Ян бы отдал все что имеет, лишь бы Сынмин всегда улыбался, но не так, как обычно, грустно, а счастливо. Сердце предательски начинает болеть, а снег за окном густыми хлопьями укрывает землю своим одеялом, придавая еще более унылый вид жизни Чонина. Не было и дня, чтобы он не думал о Сынмине. Этот парень всегда был в его мыслях и сердце, и до сих пор не покинул их и не покинет никогда. «Я найду тебя в следующей жизни» — слышится любимый голос в голове, все еще сохранившийся в памяти спустя долгие годы, а дрожь по всему телу проходит как тогда, когда он впервые услышал его. «Я узнаю тебя по голосу» Узнает, он правда узнает. Чонин обещает, обещает как тогда, когда поклялся запомнить его имя. Ян снова плачет, укутываясь в любимое одеяло, под которым они когда-то вместе лежали в обнимку захлебываясь в собственных слезах и делясь болью с друг другом. Сейчас он плачет один, храня в одиночку свою боль, а голос в голове продолжает шептать, мелькая короткими воспоминаниями того года. «Никогда не говори, что это конец, Чонин».