Fёur — Память Непредсказуемы пересеченья И разветвления наших дорог. Мы остаёмся на несколько жизней, Чтобы однажды столкнуться в холодном метро. Странствуя между мирами, Я храню в себе память О каждом моём воплощении. И в назначенный час Я узнаю тебя По первому прикосновению.
— Вот, пример письменных жалоб обитателей одного из мидландских кварталов, Гилдхолла. Управитель этого муниципального образования, оказывается, позволил завалить местную речушку Флит экскрементами до такой степени, что течение в некоторых местах прекратилось. Кто-то обвинял четырнадцать семей, обитателей улицы Фостер-лейн: они имели обыкновение «выбрасывать из окон нечистоты и выплескивать мочу, к досаде всех населяющих сей уорд». Обстановка, судя по всему, была приближена к боевой… Я также нашла несколько упоминаний одного уникального гостя Его Величества. Видя всю сложившуюся ситуацию с канализацией, он пытался спроектировать для короля туалет со смывом. Это изобретение имеет подводящие воду и канализационные трубы — словом, это был тот самый унитаз, только усовершенствованный. Что же касается канализации, стоки посреди улицы или канавы, в которые сбрасывались отходы. Они очень быстро засоряются из-за того, что становятся свалкой мусора. Ещё хуже складывалась ситуация, когда поднималась вода в Сене, и стоки переполнялись отбросами и извергали неприятный запах. Среди многочисленных куч мусора и отходов жили чёрные свиньи. Одна из них, два месяца назад, бросилась под ноги лошади графа. Тот был выброшен посреди всего этого мусора. И в результате многочисленных переломов он умер. Также известны случаи падения знатных людей в обморок от запаха уличных нечистот. Это не удивительно, ведь все отходы выбрасывались прямо на улицу, даже содержимое так называемых «ночных ваз». Поэтому, — девушка глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, — я считаю, стоит воспользоваться этими схемами. Трубы для проведения чистой воды и для отведения нечистот почти всегда укладываются одновременно и параллельно, — канализацию нельзя строить без водопровода. Это даст возможность избежать заражения и чумы в будущем, — дыхание её участилось, и она от сильного волнения стала дышать не столько ртом, сколько носом, так что послышалось какое-то не слишком приятное сопение. библиотека представляла собой более академию, чем обычное собрание книг: здесь жили и работали учёные, занимавшиеся как исследованиями, так и преподаванием. При библиотеке состоял штат копиистов, переписывавших книги; был составлен каталог книг. Существенной особенностью библиотеки было то, что её фонды преимущественно пополнялись на месте: Мидланд был главным центром производства папируса в древности, а политика королевской династии была направлена на создание кадров подготовки специалистов — писцов и грамматиков-текстологов. К сожалению, многие записи были утеряны или о них просто умалчивали. Гейзерих вошёл в историю, как правитель-тиран, варвар. Благодаря своим взглядам и харизме, он смог не просто подчинить себе церковь, но и породить одного из величайших святых. Айрис посмотрела в окно, на тот единственный отголосок света, что находился куда выше роста человека. «Метра полтора от пола? Хотят сохранить секреты?» К сожалению, Сокола в кабинете не было. Он словно канул в лету. Гриффит был слишком ярким и востребовательным. Айрис вздохнула с облегчением. Ей нравились эти высотные полки, пыль, танцующая в лучах света. Тут никого нет. Просто пустота. Девушка опустилась на один из стульев, одиноко стоящих рядом с полками книг. Как удивительно и зачем Гриффит позволил ей сюда попасть, не попросив ничего взамен? Оставив все свои три книги и записи на низком столике у самых ног, девушка достала самодельный блокнот. От частого перелистывания он истрепался, и страницы тяжело было переворачивать. «Вследствие национальной привычки мидландцев, надо ещё рассчитывать на большой расход воды в банях и…» — Флёр вновь посмотрела на настенные часы. Странно, но Сокол всегда приходил вовремя. — Так, что там дальше? Трубы для проведения чистой воды и для отведения нечистот почти всегда укладываются одновременно и параллельно, — канализацию нельзя строить без водопровода. За неимением возможности посетить баню, люди пользовались деревянной бадьей, которую передавали из дома в дом. За работой, девушка не заметила, как стрелка часов сместилась вниз. Айрис ждала его до самого вечера, не замечая входящих иногда Джудо и Коркуса, даже Каску. Воительница, в очередной раз, открыла дверь, скрип оглушил тишину. Высунув голову и посмотрев исключительно на Айрис, девушка зажмурилась и глубоко судорожно вздохнула, пытаясь сдержаться. Командир в последнее время часто отсутствовал по понятным причинам, но лишь единицы были в курсе, что обсуждают за стенами дворца. Каска с завистью наблюдала за Айрис и её отрешённостью. Как ту может не заботить, где и почему находится Сокол? Флёр с головой уходила в мир непонятных букв и цифр, не обращая внимание ни на что. — Каска, — окликнул девушку Джудо. Та не сразу обратила внимание, что звали именно её. Парень опустил свою левую ладонь на плечо девушки и слабо сжал. Воительница посмотрела на него своими чёрными бездонными глазами. — Тебя искал Гатс. Вы хотели потренироваться? — Да, спасибо, Джудо, — она отвернулась и украдкой вздохнула. Юноша проследил за ней взглядом, и лишь, когда воительница скрылась за поворотом, тяжело вздохнул. — Это была Каска? — спросила Флёр, не сводя взгляд с книги. — Да, — теперь дверь открылась полностью. Юноша вошёл внутрь, как входят гости, впервые побывавшие в чужом доме. Огромные полки выше его головы и маленькие стулья со столами были полностью завалены книгами. Декоративные и яркие полотна с их эмалевой живописной поверхностью вызывали восторг публики. Жаль, что их убрали. — Джудо, ты знал, что этот особняк принадлежал Томасу Кромвелю? — Ага. — Вот как? — Флёр выглядела замученной, уставшей от жизни. Из-за отсутствия сна злость и ненависть на обстоятельства были натянуты до предела. Девушка хотела сорваться на Джудо, но её останавливал факт невиновности. Он не виноват в том, что Айрис тоже живой человек и способна испытывать чувства, поэтому… — Джудо, если я скажу что-то плохое — прости. Я заебалась быть идеальной, — только с Джудо и Гатсом она чувствовала себя собой. Они всё понимают и принимают. Айрис устала от своих эмоций. Она винила себя во многом, хоть и разум говорил, что она не виновата. Если бы у неё было достаточно денег, то она бы смогла сделать многое, не нуждаясь в Гриффите. — Айрис… Если людей могли воскресить, то и её отца тоже и опять все упирается в деньги. «Твари! Я изменю этот мир!» — Айрис, — Джудо сжал плечи девушки, отчего мир мыслей исчез. Она растерянно оглядела, те же полки, тот же Джудо, только голова гудеть не заканчивает. Резинка из дешёвых верёвок слетела на пол, когда юноша резко встряхнул её снова, девушка моргнула. Она хотела заплакать, но по щеке скользнула кровь. Джудо сначала провёл большим пальцем правой руки по щеке девушки. Затем поднес ладонь к лицу. Пахнет травами. Очень приятный запах. — Айрис? — Ты не умрешь… Помоги… — девушка едва не упала на пол. Он обхватил её обеими руками, опустился на пол и прижал к себе. — Айрис? — кровь скользила по щекам.***
Мидленд был невелик, и хотя пробираться по загаженным улицам было довольно трудно, а сама девушка поселилась не в лучшем районе города, гостиницу разыскали быстро, и приключений по пути не случилось. Услужливо освещая дорогу и сам стараясь не вляпаться в нечистоты, Бартоломи ломал голову над тем, к чему эта леди из Тюдор? Но спрашивать не решился, потому как сдержанность никогда не была его отличительной чертой. Дом нашли легко и саму улицу тоже. Девицу сразу заприметил хозяин дома. Она оказалась довольно рослой и симпатичной, правда, волосы собраны в странную прическу и одета действительно в мужское платье. Но большие чёрные глаза хороши, в них светилось что-то такое, отчего и сам Бартоломи мог поверить, что она не зря явилась в эти земли. Шарль Анри Сансон не был столь сентиментален. Он оценивающе оглядел девицу и, не обращая ни малейшего внимания на её возмущенное сопение, уселся, снова вытянув ноги к огню. Конечно, здесь не было удобного кресла, старику пришлось довольствоваться простым стулом, но это его не смутило. Чуть полюбовавшись огнём в небольшом очаге, он задумчиво произнес: — С чего это ты решила сбежать из своего… — Дома, — услужливо подсказал Бартоломи, уверенной походкой проходя внутрь. Флёр сделала нерешительный шаг назад, словно могла стать преградой на его пути. Жак Бартоломи был выше неё и редко открывал рот только для словесных перепалок с Коркусом. Айрис не думала, что именно по доброте душевной он пытается ей помочь. Девушка вновь перевела взгляд с парня на старика. Белёсые ресницы… да и сам весь какой-то блёклый, словно прилипшая к стене моль. Вот только взгляд… Ужасно неприятный взгляд! Флёр сложила руки за спиной и одарила мужчину расслабленной улыбкой, затем легко опустила голову. Трудно было расценить этот жест, как уважение. По крайней мере, Шарль Анри Сансон давно отвык от подобных жестов. — Если ты решила стать моим гостем, то должна знать, не многие сюда придут. Ты либо безумна, либо глупа, но раз ты мой гость, учти одну вещь — здесь нет слуг и подстраиваться под тебя никто не будет. — Я скорее путник, не гость. — Тогда не обессудь, если в один прекрасный день твоя комната опустеет, и новые путники займут твоё место, без твоего ведома. — Хорошо, — эта милая расслабленная улыбка, напоминающая человека без страха, идущего на смерть. Увы, но кто в здравом уме станет гостем для тех, кто вершит судьбу человека? Айрис вошла вглубь комнаты. Этот большой дом был создан для богатых убранств, а не для столь скудного интерьера; мало мебели и картин. Мебель разного стиля; от мелких деталей на стульях, до скупых на узоры субъектов. Этот хаос из порядка, где ничего к друг к другу не подходит, казался странным. Её усадили и угостили. Да не просто угостили, а чтобы она испытала неописуемый восторг от угощения и потом на протяжении многих лет делилась впечатлениями. «Я хочу умереть. Я устала бороться!» Когда трапеза подошла к концу, в узком коридоре возник силуэт девушки. Она была похожа на монашку; волосы прикрыты, руки сложены. Смиренно. «Твоё лицо такое… Непонятное… Ты ведь понимаешь? Ты потеряешь работу, так почему ты так смотришь на меня?» И почему она вспомнила, как её чуть не уволили именно сейчас? Айрис улыбнулась. Это всего лишь глупый смысл прошлого, но без прошлого нет будущего. «Я переживаю внутри» Девушка чуть смутилась собственной дерзости, в её черных глазах появилась непрошеная влага. Стараясь справиться с ненужными слезами, она вскинула голову повыше, сохраняя прежний холод. «Я устала быть сильной… Устала.» Родители подчеркивали её подчинение. И, привыкшая к безразличию душа, настороженно воспринимала ласку, похвалу и любовь. Даже, когда любовь проявляют к другим. Жак вскочил, обнял Жанну, прошептав нечто в ответ. Отец девушки похоже был в курсе их отношений. Он не роптал, лишь с угрюмым выражением лица доедал еду. Флёр не могла понять, какого это, когда тебя любит мужчина. Для неё эта картина выступала чем-то недосягаемым. Настолько далёким, что она никогда не познает сама.***
«Эта девушка живёт в капсуле своих реальных и выдуманных комплексов, которые давят на неё и не дают вздохнуть свободно», — так Айрис думала о Жанне, той, кого любит Жак. У неё были тёмные волосы с оттенком маренго. Глаза цвета дерева. Сама девица была полна сил на словах, но в реальности не могла ничего. — Обувь мёртвым ни к чему, — Айрис медленно сняла первый сапог с жирной распухшей ноги, затем второй. «Гастон может сделать с ними всё, что пожелает». Привычка не показывать своих чувств въелась настолько, что стала инстинктом. — Говорят, когда ты смотришь на бездну, бездна смотрит на тебя, в ответ. — Да, это так. А кто жил в том старом особняке на окраине Мидланда? — Мидленда, — поправила её Жанна, — по правде говоря, он принадлежал Томасу Кромвлелю. Этот человек приехал из империи сюда, снискать блага для своей семьи. «Беженец? — подумала Айрис. — Таких ждёт незавидная участь.» — Король казнил его за изменю, которая была не доказана. Прошло три года и Его Величество пожалел о содеянном, а дворяне нет. Если ты была при дворе, то понимаешь, что нынешний правитель Мидленда ценит людей, исходя из их качеств, а не знатного происхождения, даже того парня Гриффитса или как его там? Многим сей факт не по душе. Девушка выдавила из себя ещё одну улыбку, но вышла она кислее прежней. «Они — моё все. У меня больше ничего нет. Папа!» И сразу же поняла, что помимо неё, в пустынной библиотеке, залитой ярким магическим светом, есть ещё кто-то, и это осознание ледяным комом встало в горле, не давая вздохнуть полной грудью. Девушка испуганно-открытыми глазами осматривалась по сторонам, заметив Джудо. «Помоги», — прошептала она, но всё сместилось в воспоминаниях.***
Ярким солнечным днем по наружной галерее королевского замка в Уиндхеме неспешно прогуливались двое придворных. — Вы уже слышали о том, что случилось с Соколами? — спросил один из них. — Вроде бы Гриффис был серьезно ранен? — Они сказали, что во время осады замка появился некий огромный монстр, который перебил почти целый отряд! — Несомненная ложь! Они явно что-то скрывают… — Однако, несмотря на полученные раны, Гриффит все-таки захватил этот замок… — Гриффит? А разве его не Гриффитс величают или Гриффиц? — Нет. Он сохранит своё положение, он вскоре может взлететь очень высоко! Из бокового коридора, опираясь на костыль, показался Гатс. — Проклятие! — услышал он. — Это один из его командиров! Дождавшись, когда молодой человек приблизится, придворный встал на его пути. — Что ты здесь делаешь? Здесь не место таким как ты! Мечник молча обогнул мужчину. Ухмыльнувшись, придворный хлопнул его по плечу. — Я слышал у вас была очень тяжелая битва? С этим ужасным чудищем, не так ли? Это ведь именно он нанес тебе все эти раны? Вообще-то я думаю, что вы, парни, могли и ошибиться, скажем, приняв за монстра какую-нибудь здоровенную бродячую собаку?! Гатс наступил костылем ему на ногу, отпихнул плечом второго придворного и направился дальше. Дворянин взвыл от боли. — Ты… Ты… — выдохнул он. — Извини, — уронил мечник, не оглядываясь. — Я немного неловок из-за ранений… — Дьявол тебя побери! — вскричал другой, кое-как справившись с приступом боли. — Сейчас ты познакомишься с моим мечом! Гатс обернулся и окинул его хмурым взглядом. Тот побледнел, а его рука сама собой задвинула меч обратно в ножны.***
Возле входа в покои, где лечили Гриффита, каменными изваяниями высились двое стражников. По двору же, как голодные псы возле поварской, бродили неприкаянные Ястребы. Каска, Джудо, Пиппин, Рикерт, Коркус и ещё несколько человек из ближайшего окружения Сокола. — Гатс! Навстречу поднялся со ступенек Рикерт. — Почему вы здесь? — спросил Гатс. — Почему не пройдете внутрь? Гатс покосился на Каску, и его по обыкновению мрачное лицо сделалось ещё мрачнее. Он хорошо помнил её слова, сказанные в том замке. «Это всё из-за тебя!» Непонятно почему, но эти слова ранили его в самое сердце. Перехватив его пристальный взгляд, Каска отвернулась. К Гатсу подошел Джудо. — Ты не должен себя винить, — мягко заметил он. — В этом нет твоей вины! Каска просто погорячилась в тот раз! Не бери в голову, хорошо? — Так почему вы здесь, парни? — снова спросил Гатс. — Мы пришли навестить Гриффита, — пояснил Джудо. — Но у него очень важные гости! Двери были распахнуты настежь и в глубине помещения Гатс разглядел группу придворных, столпившихся у постели Гриффита. — Кто это? — Священник и аристократы, — пожал плечами Джудо. — Кому-то из них Гриффит нравится, но большинство ненавидит его за то, что он был простолюдином. Однако они все пришли навестить его, надеясь извлечь из этого какую-то пользу. Этого следовало ожидать, ведь Гриффит сейчас реальная сила. Он не проиграл ни одной битвы и Ястребы одна из сильнейших армий Мидланда! — Вот как? Пойду-ка я навещу его! Гатс заковылял к лестнице. — Эй! — крикнула ему вслед Каска. — Ты что, не слышал? — Что? Что я должен был слышать? — чуть повернулся мечник. — Что?! — изумилась Каска и закричала. — А то, что тебе нужно подождать здесь, пока эти бароны не закончат разговор с Гриффитом! — Не понимаю, почему я не могу навестить его, — отозвался молодой человек. — Я просто хочу повидаться с ним, почему нет? Он невозмутимо поднялся по лестнице, не обращая внимания на возмущенный вопль Каски. Дорогу Гатсу преградили скрестившиеся копья стражи. — Отойдите, — попросил он. — Позвольте мне пройти! — Тебе придется подождать, — сказал один из стражников. Гатс чуть дернул за древко одного копья и стражник, споткнувшись о вовремя подставленную ногу, полетел с лестницы, считая ступени. — Ах ты! Второй стражник попытался ударить его и точно также полетел с лестницы, споткнувшись об сапог Гатса. — Простите! — усмехнулся он. — Рикерт, ты пойдешь со мной? Рикерт испуганно замотал головой и Гатс двинулся вперед один. — Он сумасшедший! — пробормотал Коркус. — Полный псих! Гатс уже перешагнул порог, когда в спину ударил окрик Каски. — Остановись! — Не мешай мне! — буркнул Гатс. Девушка догнала его и, ухватив за плечо, ударила кулаком в лицо. Не удержавшись на костыле, Гатс упал и приложился головой об стену. — Да что ты делаешь?! — зарычал он. — Ведьма бешеная! Он бросил на неё свирепый взгляд и ярость мгновенно унялась. Губы Каски дрожали, в глазах блеснули слезы. — Почему? — жалобно спросила она. — Почему ты всегда так себя ведешь?.. Почему ты так нравишься Гриффиту? Гатс молча поднялся, спустился с крыльца и прошел сквозь строй ошеломленных Ястребов. — Что за черт! — пробормотал он, ощупывая челюсть. — Вообще-то это мне полагается плакать. — Гатс? — позвал его Рикерт. — У меня нет настроения, ребята! Я навещу Гриффита в следующий раз! Уже уходя со двора, Гатс оглянулся. Каска все еще понуро стояла на том же месте. Он сдвинул брови и ушел, больше не оглядываясь. — Вообще-то я понимаю Гатса, — вздохнул Рикерт. — Из-за этих придворных последнее время нам не всегда удается повидаться с Гриффитом.***
Прельщённые во время молитвы могут слышать «голоса духов», ощущать запахи райского сада, создавать в своём воображении ангельские образы, в реальность которых сами же и поверят. Молодая зелёная трава, порхающие над цветами бабочки, аккуратные, выложенные каменной плиткой, дорожки — всё создавало впечатление тишины и покоя. Казалось, что кусочек райского сада вырвали и посадили в центре выгребной ямы, потому, что за оградой гудел, дымил и ругался сумбурный обыденный мир с его продажной политикой. Безграничная власть граничит с пустотой внутри сердца. — Если хозяйка пожелает сбежать, от… — То Вы поможете мне сбежать? — вмешалась девушка. Никто не свергнет императора Мира, никто не пойдет против него. — Айрис! — Джудо пытался привести её в чувство. И не только он. — Да чтоб тебя, — парень разорвал её рубашку и приложил «серебро» к груди. «Серебро» окрасилось в чёрный цвет и превратилось в воду, растаяв на ладони. Глаза парня расширились. Отчего такой эффект? Рана не затянулась и кровь не ушла. Джудо подумал, что таким образом девушке станет легче вздохнуть. — Гриффит тоже не пришёл в себя, после этого, — Джудо не заметил, как капля крови упала на глаз искривлённого лица. «Амулет Гриффита? и как он оказался у Айрис?» — Невозможно отбросить привычку, приносящую радость. Человек, который пытается кому-то подражать, всё равно делает это по-своему, — Флёр могла примерить любую маску, но скрыть свою сущность не могла. Кто-то нагло и резко развернул её лицо к себе, словно она должна смотреть только на него. Фемто. Его правая когтистая ладонь скользила по щеке. Взгляд Айрис сменился на лёд. На шее, цепляясь за все, висело кольцо, которое он подарил. Она любила? Даже, когда Жак обнял Жанну, цепляясь за любовь, Айрис не поняла, что это значит. Что такое любовь?