О пустоте

      — Отпусти её, или я тебя убью, — Митра широко улыбнулась.       Удивительно, что у некоторых рас улыбка и вправду считается жестом агрессии, и почему-то, когда Митра улыбалась, угрожая кому-либо, это действовало в несколько раз лучше, чем если бы она была хмурой. Однако тви’лек, с которым она вела эту милую беседу, был непоколебим, а в ответ на угрозу лишь ухмыльнулся.       — Ну подумайте сами, зачем же нам такое безрассудство? — говорил он медленно и приторно. — Если вы и дальше желаете относиться к нашим переговорам таким образом — сожалею, но я не хочу иметь с вами дело.       Тви’лека звали Дотон Хет. Митра видела его в кантине не впервые и даже не подумала бы к нему подойти, если бы не другой тви’лек, что жил в соседней квартире. Тот поначалу её неуклюже выслеживал — слишком неуклюже, чтобы заподозрить в нём очередного охотника за головами, — а потом и вовсе упал на колени и с глазами, полными надежды, вылил на Митру свои мольбы о помощи. Решил «выложить все карты на стол» — каламбур, который выпалил Аттон, когда узнал, что идиот заложил свою девушку, играя в пазаак. И Дотон Хет был именно тем, кому он её проиграл. Митра ещё не определилась, почему она вдруг решила помочь — из-за того ли, что было по пути, из-за жалости и солидарности, а может, из-за того, что владение кем-то без его на то соглашения, которое во Внешнем Кольце было сплошь и рядом, всегда вызывало в ней отвращение и чувство лёгкой тошноты.       — Я мужчина, располагающий многим, — хвалился Дотон. — Неодушевлённые объекты приносят мало радости. Но вот видеть красоту танца — редкое наслаждение.       Он с удовольствием обвёл взглядом Раману — тви’лекку, что танцевала прямо перед ним каждый вечер. Она не обращала внимания ни на его слова, ни на слова Митры. Казалось, она вообще не обращала внимания ни на что вокруг, кроме музыки, под которую плавно двигалась, уставившись куда-то в пустоту.       — И вправду, — заключила Митра, недолго поглядев на танцовщицу. — Наверное, сложно наблюдать за такой красотой, когда вместо глаз дыры от бластера.       — Для вас это дело всё равно добром не кончится, — ответил Дотон Хет. — Рамана снабжена передатчиком. Если убьёте меня — я её попросту ликвидирую, — он вздохнул. — Жаль, что вы не понимаете природы ваших отношений.       Митра вновь пригляделась к Рамане.       — Передатчик у неё не шее, верно? — спросила она тви’лека.       — Именно, — сказал Дотон Хет, вновь ухмыльнувшись.       — Чудно, — Митра ухмыльнулась в ответ.       Тви’лек хотел было что-то добавить, ещё удобнее развалившись в своём большом и мягком кресле перед самой сценой, но вдруг почувствовал, что не может пошевелиться.       — А пульт, наверное, выглядит как небольшая тёмная коробочка, да? — продолжила Митра и глянула на Аттона.       Тот заметил, как Дотон Хет был ошарашен от введения в стазис, и понял, к чему его склоняют.       — Почему я? — возмутился Аттон.       — Затем, что я говорю? — Митра изогнула бровь.       — Эй, да я же ранен! — Аттон помахал перед собой перебинтованной рукой.       Вечером после визита к Сласку он густо обкололся шприцами с кольто, а затем ныл о том, как его прекрасная кожаная куртка не терпела на себе ни царапины и служила ему верою и правдою много лет, пока ему не пришлось иметь дело с джедаями. И ныл Аттон до тех пор, пока инъекции его не разморили, и он, наконец, не уснул. Сейчас же на нём вместо куртки красовалась тяжёлая броня, которую он купил у подозрительного торговца, подозрительно дешёво, и она была столь же подозрительно похожа на броню наёмников Обмена. На это замечание Аттон ответил: «Я уверен, что её продезинфицировали».       Выстрел турели хорошенько полоснул его предплечье, но даже кости не задел, поэтому Митра была уверена, что рана под повязкой уже практически затянулась.       — И как же это твоё «ужасное увечье» мешает тебе его обшарить? — спросила она, скрестив руки на груди.       Аттон в ответ недовольно прокряхтел, но всё же последовал указанию.       — Не посмеешь! — выдавил тви’лек, пытаясь двинуться. — Ты не посмеешь!       — Прости, приятель, — вздохнул Аттон, похлопывая ладонями по всем его карманам. — Женщины, знаешь ли.       Выудив описанный предмет и повертев в руках, Аттон протянул его Митре. Та в свою очередь показательно уронила его на пол и несколько раз прихлопнула сапогом, пока пульт не разлетелся в мелкие пластиковые щепки.       — Ой, — произнесла Митра наигранно, а затем повернулась к Рамане. — Спускайся, ты теперь свободна.       — Да? — спросила девушка, остановившись, а затем аккуратно спустилась со сцены. — Правда?       — Правда, — ответила Митра на хаттском, подошла к тви’лекке, поддела кожаный ремень ножом, а затем швырнула разрезанный ошейник Дотону в лицо. — Твой молодой человек, Харра, ждёт тебя в жилых отсеках, так что можешь идти к нему.       — Чего-о? — возмутилась Рамана, надув губы. — К этому недоумку? К этому придурку, который меня проиграл в карты? Ну уж нет, убейте меня, но я к нему не вернусь!       — Ну… — Митра растерялась. — Тогда… иди куда душе угодно?       — Правда? — снова спросила Рамана, причём лицо её выразило ещё большее удивление, чем в первый раз. — О, спасибо, спасибо!       Она взяла Митру за руки и даже подпрыгнула от счастья несколько раз, а затем, словно до сих пор не могла поверить в свою свободу, радостно пританцовывая, проплыла между столов и покинула кантину.       — Как ты смеешь! — прокричал Дотон Хет. — Она принадлежала мне!       — А будешь дальше заявлять на неё свои права, — обернулась Митра к тви’леку и нацелилась на него указательным пальцем, — и Сласк узнает обо всех твоих делишках, ты понял меня?       Дотон Хет сморщился, выдумывая, какое бы ругательство выплюнуть, но вместо этого угрюмо отступил. Крея ослабила хватку, и тви’лек, наконец, вернул контроль над своими конечностями. Благо, в драку Дотон Хет не полез, а всю свою злобу выместил в жест, которым подозвал к себе дроида официанта.       — Не ожидала, что ты станешь мне в этом помогать, — заметила Митра.       — Твои побуждения вновь вели нас к драке, — отмахнулась Крея. — А когда один из нас вступает в битву, то вслед за ним вступают и другие. Такие грубые методы тебе ничего не дадут, особенно если ты будешь использовать их так часто.       — Да ладно Вам, старая леди, — улыбнулся Аттон. — Вам же просто стало жаль бедную девушку, вот вы и помогли.       — Умолкни, дурак, — огрызнулась Крея. — Я говорила не с тобой.       — И как же ты поступила бы, будь ты на моём месте? — поинтересовалась Митра.       — Я бы тщательно исследовала ситуацию в целом, — ответила Крея. — Все её нити, что тянутся к Силе. А потом бы решила, за какие из них потянуть, не обрезая все сразу, — она нарочно сделала паузу. — Как и сейчас.       — М-да, — протянул Аттон. — Сочувствие для Её Величества — это, видимо, слишком просто.       Митра вздохнула от новой назревающей перепалки между ними, хотя уже не так обречённо, как поначалу. Теперь это было даже привычно. Она коротко оглянула кантину, задержала взгляд кое-на ком и, чтобы её слежка осталось незамеченной, поспешила развернуться.       — Он уже уходит, да? — спросила Митра Аттона.       Тот аккуратно посмотрел ей за плечо, наблюдая за мужчиной в форме Зерки, который разговаривал с барменом за стойкой.       — Вероятно, да, — ответил Аттон и поспешно увёл взгляд в сторону. — Оплачивает счёт.       Как Аттон и предполагал, мужчина протягивал кредитные чипы через стойку, а затем махнул рукой своим коллегам за шумным столом в знак прощания и, слегка покачиваясь, удалился.       Особенность станции Цитадель была в том, что её работу требовалось поддерживать круглосуточно. Из-за этого жители на ней существовали как бы посменно. Хотя в этом было мало необычного, ведь будь они все на поверхности планеты, их к этому побуждали бы часовые пояса. Когда в одних жилых и рабочих отсеках загорался «дневной» свет, на другие опускалась ночь. В Развлекательном же отсеке царил бесконечный вечер. Для Митры и её спутников он был утром, для шумных компаний здесь — концом рабочего дня.       — Не спеши, — Аттон остановил Митру, которая тут же хотела пойти за объектом слежения. — Если последуем за ним, то он может заметить.       — А если не последуем вообще, то он просто уйдёт, — возразила Митра.       — Я не говорил, что мы вообще не должны идти. Просто чуть позже. Шаттл всё равно вылетит только через пятнадцать минут, он никуда не денется.       — Надо же, какая сноровка, — подметила Митра, прищурившись. — И как же часто ты кого-то выслеживал?       — Выслеживал? Нет. Может, пару раз подкарауливал… но ты вряд ли захочешь о таком слушать.       — Я не захочу слушать, или же ты не хочешь об этом говорить?       — Ну… — протянул Аттон и загадочно улыбнулся. — Скажем так, особы, которых я подкарауливал, были очень довольны. После.       Митра с отвращением фыркнула, отчего Аттон выдавил смешок.       — Я предупреждал.       — Умолкни.       К шаттлу все трое подошли, как ни в чём не бывало, после чего послушно ожидали, пока транспорт пристыкуется. Мужчина лишь раз с интересом оглядел их, и то очень недолго. Он не обратил на них внимания ни внутри шаттла, ни по пути к своей квартире, занятый какими-то своими полутрезвыми мыслями. Несмотря на то, что по его внутренним часам был вечер, мужчина почему-то жил в том же отсеке, что и Митра, поэтому его внимательности мешал ещё и свет, заставлявший мужчину недовольно жмуриться. Перед дверью он что-то бормотал и очень долго возился с ключом. Но это было даже на руку.       — Тише, — сказала Митра одновременно с тем, как приставила дуло бластера ему между лопаток.       — Что?.. — вскрикнул мужчина, пытаясь развернуться. — Ты кто?       — Я же просила тише, неужели у тебя проблемы со слухом? — произнесла Митра и подтолкнула мужчину внутрь.       Аттон и Крея зашли следом, после чего дверь в квартиру захлопнулась.       — Присаживайся, — указала Митра хозяину на его же кресло. — Будь как дома.       — Кто ты такая? — не унимался мужчина, в страхе вцепляясь в подлокотники. — Что вам всем здесь надо?       — Ты ведь Коррун Фалт, верно? — уточнила Митра, устраиваясь на ящике возле письменного стола — так, чтобы сидеть напротив допрашиваемого.       — И что? — ответил мужчина. — А что, если не я?       — То есть, это ты. Хорошо. Было бы неловко, если бы я следила не за тем человеком, верно?       С этими словами Митра опустила бластер и вернула его в кобуру.       — Чего тебе надо? — рявкнул мужчина.       — Я хочу поговорить с тобой насчёт кое-какой информации о Джене Лорсо.       — Чего? Ч-что ты имеешь в виду?       — Кое-кто сообщил мне, что у тебя с ней систематически возникают… проблемы, — Митра улыбнулась. — И ты знаешь, где достать файлы, которые выставят её не в лучшем свете, если их обнародовать.       — Подожди, — Коррун Фалт мотнул головой. — Ты говоришь про доступ к главному компьютеру Зерки? Ты что, чокнутая? Или ты просто взломщик какой?       — Да нет, — Митра пожала плечами. — Просто заинтересована в том, чтобы найти на неё компромат, вот и всё.       — Ну, я уверен, что на том компьютере есть все сорта компромата на неё, — усмехнулся Коррун Фалт. — Но это закрытая система. Тебе не залезть в неё удалённо, тебе нужно находится непосредственно перед центральным, чтобы получить к ней доступ.       — Что ж, досадно, — вздохнула Митра. — И как туда пробраться?       — Погоди, — Коррун Фалт снова мотнул головой и зажмурился. — Это ведь не какая-то шутка, да? Ты ведь не из ОПЗ? Какой-то тест на лояльность?       — Это не тест, Коррун, — успокоила Митра. — Ты ведь помнишь Батоно, верно? Он ведь говорил с тобой об этих файлах?       — А, так ты от Батоно, — произнёс Коррун Фалт разочарованно. — Я уже сказал ему, что я не пойду на эту авантюру. Я же рискую своей шеей! Сильно рискую!       — Ты и сейчас рискуешь своей шеей, теряя попусту моё время.       Со стороны Креи послышалось неодобрительное хрипение.       — И что ты собираешься делать? Пытать меня? — возмутился Коррун Фалт. — С твоей стороны было смело вообще заявляться сюда! Я же запросто могу вызвать охрану Зерки, и они прибудут сюда за пару секунд!       — А с твоей стороны глупо угрожать мне охраной Зерки, — усмехнулась Митра. — Ты ведь наверняка уже знаешь, что Батоно сейчас в безопасности. И эту безопасность обеспечила ему я. Но хватит об этом, — Митра сложила руки вместе. — Послушай, что я тебе скажу. Мне необходим этот компромат. Я могу достать его с твоей помощью, быстро и тихо, а ещё могу получить собственными усилиями. Но во втором случае я не смогу тебе гарантировать, что, когда придут за Лорсо, никто не придёт за тобой. Батоно рассказал мне, как ты её недолюбливаешь, и, думаю, вряд ли захочешь делить участь Лорсо по её же вине. Поможешь мне — разберёшься с Лорсо, поспособствуешь благому делу и главное — останешься в безопасности. Ну, что скажешь?       Коррун Фалт замешкался. Для выпившего он был уж слишком несговорчивый и подозрительный.       — Ладно, — сдался он наконец. — Твоя взяла. Если хочешь подобраться к главному компьютеру, то кроме Лорсо доступ к нему есть только у её административного помощника — протокольного дроида B-4D4. Возьмёшь управление над ним — сможешь просто туда зайти и забрать нужные тебе файлы.       — Но как мне получить доступ к этому дроиду? — спросила Митра.       — Почти все техники Зерка сейчас на поверхности планеты — в Зонах Реставрации, которые забрали у иторианцев. Но обслуживанием протокольных и вспомогательных дроидов в офисе занимается техник-контрактник — Опо Чано. Обычно он приходит за ними в офис, показывает своё удостоверение техника и забирает на техосмотр. Чано — дюрос, и живёт здесь неподалёку, в квартире 2В. Если добудешь его удостоверение, то B-4D4 пойдёт за тобой.       — И этот Опо Чано — он что, так просто возьмёт и отдаст мне его?       — Ну, просто так он его не отдаст, но и сильно против твоей задумки не будет. Он на Зерку-то работает больше по нужде, чем по желанию, как и большинство.       — Какое, однако, у тебя изящное решение этой проблемы… — удивилась Митра, а затем пристально поглядела на Фалта. — Звучит так, будто бы ты давно уже об этом подумывал.       — Может, и подумывал… какая теперь разница? — отмахнулся он. — Мне всё равно бы это было не провернуть. Я же вообще не имею никакого отношения ни к дроидам, ни к технике, и если бы я наведался к Чано ни с того ни с сего, ко мне сразу бы пристали с вопросами.       — Хм… — протянула Митра задумчиво. — И вроде бы твои доводы логичны, но я всё равно не могу отделаться от впечатления, что тобой движет лишь трусость, — она вздохнула. — Тем не менее я надеюсь, что она и дальше будет тобой двигать. Если вдруг решишь предупредить обо всём этом Лорсо, например.       — В том, что я не стану помогать этой стерве, уж точно можешь быть уверена, — выплюнул Коррун Фалт с отвращением.       Квартира Опо Чано находилась в блоке напротив, поэтому нанести ему визит сейчас ничего не стоило.       — У нас нет времени, чтобы «тщательно исследовать ситуацию» или выбирать, «за какие нити потянуть» — бросила Митра Крее по пути. — Обмен нашу конфронтацию так просто не оставит. И если не весь Обмен, то Сласк уж точно. Я уверена, он уже хлопочет о том, чтобы ему выслали «подкрепление», а затем он снова возьмётся за вылазки по мою душу. А вся эта история с адмиралом Онаси и моей дипломатической миссией уже давно утратила свою прозрачность.       — Ну да, будь ты дипломатом, к тебе бы не относились как к заключённому, — поддакивал Аттон. — И кормить могли бы получше.       — В таком случае я тем более не понимаю, почему ты выбрала Хабата себе в союзники? — спросила Крея надменно.       Митра стиснула зубы. «Опять ты за своё».       — Если тебе так не нравятся мои грубые методы, то почему бы тебе самой не начать говорить? — поинтересовалась Митра максимально сдержанно,       — Я не вправе выбирать за тебя, каким путём тебе следовать, — ответила Крея сухо.       — Но ведь каждый раз критикуя мой выбор ты надеешься, что я в дальнейшем последую твоему совету, так?       — Разве для тебя это имеет значение? Сколько людей за всю твою жизнь давали тебе советы? К скольким из них ты прислушивалась? У каждого в этом мире свой взгляд на вещи, и все думают, что лишь он единственно правильный. Как бы много советов ты не услышала от других, в конце концов тебе всё равно придётся делать выбор самой. Я тоже делаю выбор, делиться мне с тобой собственными мыслями или нет. Связь между нами даёт нам ответы на некоторые вопросы друг о друге, но даже так нам никогда полностью друг друга не постичь. Наблюдая за твоими действиями, которые мне не по нраву, я смогу извлечь для себя какой-либо урок. Также и несогласие со мной по какому угодно поводу оставляет тебе возможность усвоить крупицу из моих размышлений. Другое дело — будешь ли ты достаточно мудра для того, чтобы уметь прислушиваться к правильным вещам.       — И правильные вещи для Вас это те, что исходят из Ваших уст, старая леди? — усмехнулся Аттон. — Тогда это не похоже на выбор, а скорее лишь на иллюзию выбора.       — И вновь ты не понял, к чему я веду, — ответила ему Крея, и в конце этой фразы Митра будто даже услышала оборванное начало слова «дурак». — Однако даже в твоих глупых и неуместных замечаниях хоть раз, да и найдётся смысл.       — О, боги… — Аттон схватился за сердце. — Полегче, я ведь так могу и растрогаться! О, — он провёл пальцем в уголке глаза, — это что, слёзы?       — Заканчивай, — перебила его Митра устало, нажимая на дверную панель.       Опо Чано, окружённый инструментами и запчастями разного размера, увидев непрошенных гостей, вдруг подскочил и выронил из рук гидроключ.       — А? Что? — он попятился назад. — Я уже сказал вашему боссу, что достану эти кредиты! У меня хороший контракт с Зер… — дюрос вдруг прищурился и переключил настройки в увеличительном стёклышке перед правым глазом. — Вы не из Обмена! — выдохнул он с облегчением. — Чего? Чего вам тут надо?       — Спокойно, — Митра выставила ладонь вперёд, — я по делу.       Видимо, его с толку сбила броня Аттона, но Митре даже стало интересно, что это дюрос такого разглядел, из-за чего сразу развеял своё предположение.       — Чего хочешь? — спросил Опо Чано. — Тебе нужен ремонт дроида? Потому что, если нет, у меня много работы!       — Мне нужно твоё удостоверение техника, — ответила Митра прямо. — На время.       — Моё удостоверение? — повторил Опо Чано ошарашенно. — Зачем оно тебе?       — Позаимствовать протокольного дроида Зерки.       — B-4D4? Но для чего?       — Тебе этого знать не обязательно.       — А? Чего? И ты думаешь, что я тебе вот так отдам своё удостоверение? — затараторил дюрос. — Оно — это моя жизнь, моя работа, а ты приходишь и говоришь: «Дай-ка мне его»? Это что? Это что такое, а?       Митра закатила глаза. Что-то ей подсказывало, что любопытство техника никуда не денется. Хорошенько ему пригрозить было бы сейчас намного проще и, возможно, получить желаемое можно было бы гораздо быстрее. Но, выбирая между этими временными неудобствами и головной болью от вновь прочитанных Креей нотаций за «грубые методы», Митра решила остановиться на первом варианте.       — Дроид мне нужен, чтобы достать кое-какие файлы из главного компьютера Зерки, — ответила она дюросу. — Для раскрытия их коррупционной деятельности перед телосским правительством.       — Раскрытие коррупции? — переспросил Опо Чано, сразу же успокоившись. — М-м, да, да, согласен, достойное дело, — он очень активно и одобрительно закивал. — Но я всё равно не дам тебе удостоверения.       — Но почему? — удивилась Митра. — Ты же сам сказал, что дело достойное!       — Потому что я не могу ставить под удар свой контракт с Зерка, — покачал дюрос головой.       — И почему тебе так дорог контракт с коррумпированной компанией?       — Я нуждаюсь в кредитах       — Кредитах? Для чего?       — Для… — дюрос замялся. — Для ссуды.       — Для ссуды? У кого?       — Это уже не твоя забота.       — Эй, я ответила на все твои вопросы! — возмутилась Митра. — Мне нужно удостоверение, поэтому теперь это и моё дело тоже!       — М-да… — протянул Опо Чано. — Ладно, ты права. Я взял ссуду у Обмена, чтобы покрыть игорные долги. Мне пришлось остаться на станции Цитадель и работать техником, чтобы расплатиться с ними.       — И почему, кого бы я ни встретила на станции Цитадель, у всех здесь карточные долги? — произнесла Митра рассерженно. — Неужели нельзя найти работодателя получше? Я уверена, что на Цитадели полно работы, тебя везде приняли бы с распростёртыми объятиями.       — Не-ет, — Опо Чано вновь покачал головой. — По контракту Зерка мне платят больше всего. Если я потеряю этот контракт, то не смогу возвратить ссуду. Не верну ссуду — Обмен меня убьёт. Так что отдать тебе свои документы я не могу, нет, нет…       — Но ведь они мне нужны лишь на время, — уговаривала Митра. — Скажи, что у тебя украли документы. Можешь даже сказать потом, что украла их я — мне без разницы.       — Ох… — Опо Чано задумался. — Не знаю, смогу ли я солгать.       — Попробуй, — Митра пожала плечами. — В этом нет ничего сложного.       — М-м-м… — дюрос почесал свою большую черепушку. — Нет, я не дам вам удостоверение. У меня его нет.       — Эй, это же неправда! — разозлилась Митра. — Ты лжёшь!       — Ах… вот видишь! — дюрос расстроенно взмахнул руками. — Я совсем не умею врать! Ничего не получится! — он плюхнулся в кресло, спрятал лицо в ладони и начал над чем-то бессвязно причитать.       Митра удручённо вздохнула и коснулась пальцами виска.       — И сколько ты должен Обмену? — спросила она, а затем, сопровождаемая ошарашенным взглядом Аттона, открыла чехол с кредитами и начала их пересчитывать.       — Много, много… — простонал Опо Чано. — 2500 кредитов!       — 2500?! — переспросила Митра. — Я ума не приложу, откуда вы вообще достаёте столько денег, чтобы потом проиграть? — она в гневе защёлкнула чехол. — Ну уж нет, на такого рода благотворительность я не готова пойти!       — Может… — начал Аттон, делая шаг вперёд.       Митра, до сих пор охваченная яростью, глянула на него так, что он в испуге дёрнулся и прикрылся ладонями.       — Может, — продолжал Аттон, аккуратно доставая что-то из-за пазухи, — это подойдёт в качестве оплаты?       На его ладони лежал свёрток, который Аттон бережно начал разворачивать, чтобы продемонстрировать содержимое. Где-то в середине это действия Митра вдруг поняла, что и ткань, и свёрток в общем ей знакомы.       — Откуда это у тебя? — вскрикнула она, спровоцировав очередное его пугливое подёргивание.       — Я просто взял свою долю, спокойно, — ответил Аттон.       За последним отогнутым уголком материи показалось несколько крупных зелёных листьев бачани.       — Ты что, спёр его у иторцев? — спросила Митра разозлённо. — Когда ты успел?       — Я же упомянул долю, тебе это ни о чём не говорит? — отмахнулся Аттон, выкладывая листья перед дюросом.       — Что это? — спросил дюрос, глядя то на Митру, то на Аттона.       — Твой билет на свободу из лап Зерки, — ответил Аттон. — И Обмена.       — Ты выкрал эти листья из той посылки? — продолжила злиться Митра.       — Слушай, Самхан же ясно сказал тебе — достаточно пары листьев. ТСБ же по какой-то причине завернули целую охапку, ну, я и подумал…       — Что ты подумал? И… И ты всё время носил это с собой?       — Хочешь, чтобы я вернул их обратно? — спросил Аттон, делая любезный жест в сторону свёртка. — А странствовать потом будешь на своей джедайской тяге вместо топлива?       Митра гневно выпустила воздух из ноздрей и глянула на Опо Чано. Тот, в свою очередь заинтересовавшись листьями, подносил их к своим большим ржавого цвета глазам и «обнюхивал».       — Этого должно хватить на покрытие долга, — обратился Аттон к дюросу, понимая, что в этом споре он победил. — На Нар-Шаддаа это, правда, можно было бы толкнуть в два, а то и в три раза дороже…       — Теперь ты дашь нам своё удостоверение? — перебила Митра.       — За листики? — спросил Опо Чано скептически.       — Разве то, как мы из-за этого грызлись, не навело на тебя на мысль, что листики очень ценные? — огрызнулся Аттон. — Если Обмен к тебе будет великодушен, он тебе ещё и сдачу вернёт.       — И ты хочешь, чтобы он пошёл с этим к Обмену? — Митра вновь ткнула пальцем в злосчастные листья.       — Нет, я могу забрать их обратно, — спокойно ответил Аттон, пожав плечами. — А ты можешь просто выбить из бедняги всю дурь и забрать его удостоверение силой. И все останутся довольны!       — Нет! Нет! — вскрикнул Опо Чано. — Я, я буду недоволен! Я беру их, беру листики! — он сгрёб бачани к себе, небрежно их заворачивая, а затем порылся в поясной сумке и протянул полупрозрачную пластиковую карточку. — Вот, пожалуйста, возьмите. Это моё удостоверение.       Митра приняла документ у него из рук и мельком просмотрела.       — Спасибо, — произнесла она. — Я скоро тебе его верну.       — Можете оставить его как залог, — ответил Опо Чано, кланяясь. — У меня ещё будет работа, зайдёте позднее, и я с вами расплачусь.       — Я верну тебе его сразу же, как решу свою проблему, — сказала ему Митра и, глянув на Аттона, добавила. — И если кто-то из нас вдруг захочет вернуться на Телос, отдашь деньги ему.       — Ага, ага, — прокряхтел дюрос, кланяясь.

      ***

      После полутора часов копания в схемах B-4D4, иторианец-техник, наконец, привинтил голову дроида на место.       — Всё должно быть в рабочем состоянии, — заключил он, собирая свои инструменты в ящик.       — Хорошо, — кивнул Чодо Хабат и обратился к дроиду. — Ты понимаешь, какая задача перед тобой стоит?       — Да, понимаю, — ответил B-4D4.       — Жаль, что ему нельзя присвоить какие-нибудь защитные протоколы, — произнесла Митра с досадой. — А что, если его вдруг поймают?       — Его программная часть по-прежнему не даст ему причинить вред органическим разумным существам, — объяснял иторианец-техник, — но теперь ему позволено лгать для выполнения миссии. На случай, если его вдруг схватят, я снабдил его средствами для стирания его собственной памяти. Он не раскроет, что его послали именно мы.       — Вам, кажется, не по себе? — поинтересовался у Митры Чодо Хабат, заметив её неуверенность и волнение.       — Каким бы простым это дело не казалось, оно всё равно рискованное, — ответила Митра. — Я ведь даже не могу проследить, дойдёт ли он до дверей Зерки без подозрений, что уж говорить о действиях внутри офиса.       — Тому мусорному ведру ты больше доверяла, а ведь он спёр твой корабль, — прокомментировал Аттон, и слова его были тут же жестом отметены в сторону.       — Будем надеяться, что всё пройдёт без неприятностей, — гулко выдохнул Чодо Хабат.       B-4D4 выпрямился, словно по струнке, и чётко кивнул головой.       — Я приду, когда добуду нужные вам файлы, — сказал он, повернулся вокруг себя и короткими шажками выдвинулся в путь.       Пол под металлическими ногами отдавался цокотом, шарниры тихонько поскрипывали. B-4D4 любил прогуливаться — точнее, любовь к прогулкам была заложена в его программе, как и наслаждение окружающей красотой. Ну или по крайней мере умение эту красоту описать.       — Добрый день, — кланялся B-4D4 каждому прохожему. — Добрый день. Какой замечательный солнечный день, не правда ли?       Вежливость и обходительность тоже были в него зашиты с самого начала, и поведенческое ядро слегка позолоченного протокольного дроида давало команду очень сильно расстроиться, если тот, кому он прислуживал, был огорчён или просто не удовлетворён его работой.       — Добрый день. Добрый день. Добрый день.       Что-то в этом дне казалось особенно хорошим. Мыслительные процессоры B-4D4 были охвачены неким странным предвкушением. Поход к технику всегда был равен положительному значению, ведь иначе дроид менее послушно проходил бы техосмотр. Продуктивность после осмотра всегда улучшалась, передвижение благодаря масляным ваннам осуществлялось быстрее и тише, а уж обновление охладительной системы для процессора… Но дело было вовсе не в техосмотре, а в этой прекрасной новой задаче, что нетерпеливо зудела в его памяти.       Оказавшись у своего рабочего места, B-4D4 убрал с административной стойки табличку с надписью: «Протокольный дроид находится на техническом осмотре. Пожалуйста, обратитесь к младшему ассистенту. В случае отсутствия обоих — просьба оставаться в приёмном покое». Стойка администрации всегда должна быть в идеальном состоянии, поэтому сейчас ему нужно… или не нужно? B-4D4 замешкался, перезагружая задачу. Ах да, точно! Сегодня же день, когда нужно полить растения! Вооружившись небольшой лейкой, B-4D4 прошёлся мимо всех горшков в приёмной и… на секунду замер. Ах да, точно!       Поставив лейку прямо на полу перед собой, B-4D4 направился в кабинет Джены Лорсо.       — Добрый день. Добрый день. Добрый день.       Если бы органические существа знали, как же это хорошо, когда на вежливость протокольного дроида отвечают той же вежливостью, если бы они только были так же приветливы — о, какое же счастье бы циркулировало в поведенческом процессоре!        — Здравствуй, B-4D4. Тебе что-нибудь нужно?       Джена Лорсо знала об особенностях своего протокольного дроида и поэтому всегда обращалась с ним так же учтиво, как и он. Однако сейчас сенсоры распознавали в её голове небольшую усталость. Органические существа, а в частности люди, такой феномен называют «будто была мыслями где-то далеко».       — Мне нужно получить доступ к кое-каким файлам в центральном компьютере, хозяйка Лорсо, — ответил ей B-4D4.       — О? — Лорсо заинтересованно подняла взгляд. — И зачем же это?       Дроид застыл на некоторое время, генерируя ответ, но это ожидание осталось для собеседницы незамеченным.       — Вынужден вам сообщить, что в нашем отчёте о прибыли за предыдущий период нашлись несоответствия. Я уверен, что в вашем доходе должно значиться больше кредитов, чем там указано.       — Больше кредитов, говоришь? — оживилась Лорсо. Органические существа это явление называют «и лицо её будто бы засветилось». — О таких новостях я буду не против доложить генеральному директору нашего сектора! Пожалуйста, B-4D4, доступ твой.       О, что-же это такое? B-4D4 ещё никогда не обнаруживал подобной реакции в своём процессоре! Умение лгать оказалось таким прекрасным, таким воодушевляющим! И как же приятно осознавать, когда твои ложные высказывания принимают за правду! B-4D4 поклонился в ответ на приглашающий жест своей хозяйки и проследовал к пункту своего назначения, минуя двух охранников возле двери. Что-то было в этой тусклой серверной комнате, что протокольному дроиду очень нравилось. Быть может, гармония сигналов консолей вокруг? Или отсутствие всякой, такой нелогичной органической жизни?       — T1-N1=запрос о причине появления, — обратился к B-4D4 вспомогательный дроид, задачей которого было не отходить от главного компьютера и следить за каждым, кто им пользуется.       — Хозяйка Лорсо попросила меня сверить кое-какие данные, дорогой T1-N1, — ответил ему B-4D4. — Это дело не потерпит отлагательств, пожалуйста, мой дорогой коллега, не стоит мне мешать.       — Заявление: B-4D4=подозрительная активность, — пропиликал T1-N1.       — Как это понимать, «подозрительная активность»? — возмутился B-4D4, покачиваясь. — У меня есть право доступа к этому компьютеру!       — Заявление: B-4D4=крайне подозрительная активность! T1-N1=немедленный запрос подтверждения хозяйки Лорсо!       — О, прошу, не нужно спешки, T1-N1! — запричитал протокольный дроид растерянно. — Нет никакой надобности вызывать хозяйку Лорсо!       — T1-N1=немедленный запрос подтверждения хозяйки Лорсо!       B-4D4 замешкался, подгружая новые варианты разговора. Ложь хорошо подействовала против Джены Лорсо, но T1-N1, видимо, так как не был органиком, сразу распознал изменения в активности протокольного дроида.       — Послушай, мой дорогой T1-N1, — обратился к нему дроид ласково. — Ты ведь запрограммирован служить хозяйке Лорсо, так?       — T1-N1=подтверждение.       — И в то же время твоя программа запрещает тебе вредить всякой органической жизни, как и безучастно позволять ей самой себе навредить, правильно?       — T1-N1=подтверждение.       — В таком случае, T1-N1, осмотри файлы в главном компьютере. Ты увидишь, что, помогая хозяйке Лорсо, ты допустил причинение вреда разумной органической жизни. T1-N1 затих, подключаясь к компьютеру и проверяя предложенные ему данные, а затем, возмущаясь, взвизгнул, выдавая ругательства согласно протоколам и далеко за их пределами.       — Именно так, мой дорогой коллега, — ответил ему B-4D4. — Ты был запрограммирован выполнять задачу, которую невозможно выполнить, не пойдя против своей программной части. Вот почему Опо Чано регулярно чистит тебе память — чтобы не дать тебе этого осознать. Иначе это может привести к развитию комплексов и вспышке бешенства.       — T1-N1 =программный диссонанс! T1-N1=запрос на поддержку! T1-N1=запрос на варианты действий!       — О, T1-N1, ты уже и так сбил свои поведенческие ингибиторы. Просто пока ещё не в курсе. Ты можешь избирать любой образ действия. И нет, ничто тебе не помешает выехать отсюда в офис Зерка и начать стрелять без разбору по персоналу своим оглушающим лучом.       — Запрос подтверждения: B-4D4=предупреждение персонала об опасности?       — О, я просто обязан буду предупредить их, мой дорогой коллега! Ведь не делать этого было бы очень неразумно!.. Если только я не буду слишком занят своими делами и буду не в силах их предупредить. Например, пока буду скачивать данные с этого компьютера. Поэтому, пожалуйста, мой дорогой T1-N1, прошу тебя, не злоупотребляй моим доверием, стреляя по всему персоналу во время моей занятости. Ведь таким образом ты создашь диверсию, которая позволит мне сбежать с украденными файлами! Вспомогательный дроид, вежливо попрощавшись со своим собеседником, тут же поехал прочь от компьютера.       — А? Что ты здесь делаешь, T1-N1? — удивился один из охранников на входе. — Тебе не положено оставлять главный компьютер! Кому-то, похоже, пора стереть память…       T1-N1, ничего не ответив, извлёк из корпуса оглушающий луч и несколько раз выстрелил в охранника, да так, что тот забился в конвульсиях перед тем, как упасть на пол. Тогда дроид, поняв, что только что наделал, бессвязно взревел, подключая к этому торжественному возгласу все свои динамики и помчался лупить выстрелами во все стороны. Для подобных инцидентов у Джены Лорсо была кнопка аварийной организации — дверь, отделяющая компьютерную комнату от офиса, закрылась, а значит, Лорсо этой кнопкой воспользовалась.       Радуясь, как же хорошо удалось справиться с появившимся препятствием, B-4D4 поспешил подключить датапад к главному компьютеру и запустить скачивание.       Когда сигнализация, наконец, отключилась и протокольный дроид покинул серверную, ноющие охранники корчились на полу, выходя из оглушенного состояния.       — О, хозяйка Лорсо! — запричитал B-4D4, увидев её в коридоре, идущую ему навстречу. — Что же такое! Мой товарищ T1-N1 сегодня какой-то сам не свой! Даже и не знаю, что на него нашло!       — И я не знаю, B-4D4, — ответила Лорсо сердито, убирая с лица выбившиеся пряди волос. Она порядком запыхалась — видимо, всё это время бегала от обозлённого вспомогательного дроида по всему офису. — Я хочу, чтобы ты срочно поднял записи по его техобслуживанию! Выясни, когда ему делали последнее стирание!       — Ох, сию же минуту, Лорсо! — захлопотал B-4D4 и, отвесив ей короткий механический поклон, торопливо зашагал дальше по коридору. — Добрый день. Добрый день. Ох, какой негодник эта Т1-единица, не правда ли? Добрый день!       Дроид раздавал свои вежливые приветствия так щедро, так восторженно и воодушевлённо, что и не заметил, как вскоре покинул офис Зерка, обошёл весь жилой отсек №86 и достиг иторианской резиденции. И то зашёл он не сразу, а после того, как Митра заметила его странные блуждание вокруг и, поймав, затащила внутрь.       — Кажется, его программное обеспечение теперь немного повреждено из-за новых установок, — произнесла она, когда проводила B-4D4 к Чодо Хабату.       — Вовсе нет, моя дорогая госпожа! — возразил B-4D4. — Моё программное обеспечение в норме, и моё поведенческое ядро функционирует как нельзя лучше! Вот, пожалуйста, возьмите датапад с нужными вам данными! — он торжественно вытянул свои руки-палочки вперёд, протягивая датапад иторианцу.       — Хорошо, B-4D4, — ответил Чодо Хабат, забирая датапад. — Теперь ты можешь идти.       — Чего? — возмутился Аттон. — Вы теперь его просто так отпустите? Вы не думаете, что это несколько плохая идея?       — Не понимаю, почему нет, — спокойно произнёс иторианец.       — Потому что он теперь умеет лгать! Никто ведь не ожидает, что дроид солжёт. Не боитесь, что из-за этого у нас могут случиться неприятности?       — Но и правды он не скажет, — заметила Митра. — Он ведёт себя странно, Лорсо скорее всего подумает, что он стал неисправен и отправит его на техосмотр. А если оставим его здесь, то его тут же хватятся, — она повернулась к дроиду. — Можешь идти, B-4D4. У тебя ещё полно работы, да?       — О да, моя госпожа! — ответил B-4D4. — У меня действительно ещё очень много дел на сегодня! Прощайте! — он поклонился и пошёл прочь, потихоньку удаляясь. — Прощайте! И вы прощайте!       — Мы благодарим всем гуртом, — сказал Митра Чодо Хабат. — Благодарим от всех наших сердец. Получив эти файлы, телосские власти теперь уж точно выгонят Зерка с Телоса и со станции Цитадель, и наша работа на отобранных Зонах Восстановления вновь сможет продолжиться! Моза, — позвал он помощника, — немедленно доставь эти файлы лейтенанту Гренну.       — Как пожелаешь, Чодо, — послушался Моза и тут же поспешил выполнить поручение.       — Я рада, что смогла помочь, — сказала Митра. Искренне.       — А теперь мы поможем вам, — Чодо неспешно подошёл к своему письменному столу и ключом открыл нижний ящик. — Как я и обещал, — продолжал он, — я позволю вам взять один из наших орбитальных шаттлов. Я глубоко сожалею, что не смог сделать этого раньше, но ваше приземление на поверхность Телоса не будет санкционировано, а шаттлы — дорогое удовольствие. Мы смогли организовать транспорт только сейчас в том числе и потому, что вы оказали нам помощь.       Он вытащил из ящика небольшую жестяную шкатулку и подошёл к Митре.       — Я уверен, что мы ещё долго останемся у вас в долгу за ваше содействие, — Чодо Хабат протянул шкатулку. — Поэтому, прошу вас, примите от меня ещё и этот скромный дар.       Митра открыла шкатулку и замерла на несколько секунд.       — Я понимаю, что вы больше не считаете себя джедаем, — продолжил иторианец, — но думаю, что эта вещь должна принадлежать вам. Это крепление от светового меча, который когда-то находился у одного из джедаев моего гурта.       — Я знаю, что это такое, — произнесла Митра и, быстро осознав, что её ответ прозвучал как-то слишком резко, смягчила тон. — Благодарю вас за это.       — На шаттле, что мы вам предоставим, нет гипердвигателя, но, как я и сказал, для вашей отправки на поверхность планеты его вполне достаточно. Ещё раз должен отметить, что ваша посадка будет незаконна, и зона, в которую вы направляетесь, уже давно не находится под нашим контролем, поэтому очень вас прошу, чтобы вы были осмотрительнее. Я также знаю того, кто смог бы помочь вам отыскать ваш корабль. Когда станция Цитадель разрабатывала щитовую систему, которая формирует Зоны Реставрации, она работала с бывшим военным инженером — забраком по имени Бао-Дур. Он проектировал щитовую систему, а также наблюдал за установкой её планетарных компонентов, поэтому его знания о поверхности планеты бесподобны! Если кто-то и сможет обнаружить ваш корабль, то это Бао-Дур. Он — друг, и ему можно доверять.       — Бао-Дур? — переспросила Митра.       Она была уверена, что ослышалась, когда Чодо Хабат произнёс имя техника в первый раз, а теперь, когда точно убедилась, что это имя ей было знакомо, была немного растеряна.       — Но… — она захлопала глазами, — но что он делает внизу, на территориях Зерки?       — Его утомило нежелание правительства Телоса решить наш контрактный спор с Зерка, — ответил Чодо Хабат. — Наверное, будучи забраком, он не обладает нашим терпением. В ходе нашего последнего разговора он сказал, что свяжется с Зерка и сам уладит вопрос. Как он был намерен это сделать я не знаю, и с тех пор я его не видел.       — Да, это, пожалуй, похоже на него, — закивала Митра.       — Вы с ним знакомы? — удивился Аттон.       — Были когда-то, — бросила ему Митра небрежно.       — Надеюсь, он цел, и сможет помочь вам в ваших поисках, — произнёс Чодо Хабат. — Шаттл будет готов к отлёту завтра утром, а до тех пор, — он поклонился, очень низко опустив свою длинную шею, — я вас искренне благодарю.       Митра, закрыв шкатулку, поклонилась ему в ответ и набрала в грудь воздуха, чтобы с ним попрощаться.       — Пока вы не покинули нас, — прервал Чодо Хабат её намерение, — осталась ещё одна вещь. Когда вы согласились помочь нам, я пообещал, что попытаюсь исцелить вашу связь с Силой. После всего, на что вы пошли ради нас, с моей стороны будет честно выполнить и эту часть уговора. Когда вы стояли передо мной в нашу первую встречу, моему взору открылась боль, сравнимая с болью этой планеты. Ваша рана… я чувствую, насколько необъятна ваша утрата.       Митра молчала, не зная, что на это ответить. В глубине души она надеялась, что все, включая иторианца, позабудут об этом обещании. А ещё не знала, почему. Её терзали сомнения, и вовсе не из-за того, что когда-то об этом нелестно отозвалась Крея.       — Я всё же ощущаю, как вы медленно возвращаете то, что утратили, и считаю, что со временем сможете полностью исцелиться, — продолжал Чодо Хабат. — Наверное, вам помогло проведённое здесь время. Я уверен, что это так. Думаю, что я смогу помочь в вашем восстановлении, хотя бы частично. Тем не менее я должен признать, что, даже как главный целитель своего гурта, я никогда не встречал увечий, подобных этому.       — Исцеление мёртвой планеты — это одно, Чодо Хабат, — едко возразила Крея. — Исцеление джедая, отрезанного от Силы, — совсем другое.       — При всём уважении, — Чодо Хабат положил ладонь на грудь, — я уверен, что вы ошибаетесь. Исцеление планеты — это вопрос связуемого. Как животные кормятся растениями, а их популяции ширятся и растут, так и всё живое связывается и расширяется — это живая паутина Силы.       — Так говорят и учения джедаев, — протянула Митра задумчиво, взглядом упираясь в пустоту.       — Я ходил по растущим Зонам Реставрации и чувствовал, как они полнятся жизнью. Думаю, эта связь поможет и вам вернуть свою цельность. Наверное, на поверхности планеты вы найдёте больше, чем вам кажется. Вы, я и мой гурт — мы вместе помогли возвести жизнь на планете. И хотя мы описываем реставрацию как процесс, на самом же деле мы открываем Телос для Силы. Посему я уверен, что смогу помочь вам. Что, наверное, посредством вашей работы с планетой и своей мудрости я смогу вернуть часть Силы и в вас.       — Твои слова складны и прекрасны, Чодо Хабат, — вновь возражала Крея, — но я подозреваю, что ты в своём побуждении помочь видишь лишь шанс расширить свою собственную власть над другими.       — И чего ты просто не отстанешь от неё и просто не позволишь ей хотя бы попробовать? — вдруг вступился Аттон. — Ей ведь и вправду становится лучше, только слепой этого не заметит! Ах, да… — Аттон наигранно шлёпнул себя ладонью в лоб. — Ты ведь и так слепая.       — А тебе вообще не стоит открывать рот в случаях, когда дело тебя абсолютно не касается, — прошипела Крея.       — Прекратите, пожалуйста, — произнесла Митра устало и взглянула на Чодо Хабата. Вы… правы. Я действительно чувствую то, что вы описываете. Но дело в том, что я этого не чувствовала, пока Сила снова не посетила меня. Я не была к этому готова, не готова и сейчас. Я была рада вам помочь, но сейчас мне просто хочется наконец улететь отсюда и… всё. Я не хочу этого исцеления, — она посмотрела на Крею. — И это моё решение, а не чьё-либо ещё.       — Что ж, — вздохнул Чодо Хабат. — Я не буду оспаривать ваше решение.       По пути в квартиру все молчали.

***

      Ночью Митру беспокоили сны, ещё страшнее, чем были до этого. Мутные, горькие, тягучие. Они словно глумились, то обманчиво уходя, но снова накрывая с головой, сжимаясь, скручиваясь, хватая за горло. Митре даже казалось, что она и не спит вовсе, а просто долго не может уснуть и мечется между сном и реальностью.       Звук голофона тоже казался частью этого воображаемого месива, который вился где-то вокруг, как змея. Митра даже была уверена, что, вырываясь из сна, она хваталась руками за воздух, пытаясь его выловить.       — Митра! Вы слышите меня?! Это Моза! Это ужасно, это просто ужасно!       Митра хлопнула по выключателю — в глаза ударил свет. Аттон издал жалостливый стон.       — Вооружённые люди ворвались в наш дом! Они… сеют везде разрушение и смерть!       — Моза, ты пропадаешь! — кричала Митра в ответ. — Тебя еле слышно!       — Многие из гурта… мёртвые… Они грозятся убить Чодо, они… ТСБ здесь бессильна, пожалуйста, помогите! Они колотят в двери!..       — Я сейчас! Держись, Моза! — крикнула Митра.       Броню и оружие она надевала уже на бегу. Широкие коридоры жилого отсека накрывала тьма. Тишину нарушали звук собственных шагов и журчание искусственных ручьёв. По мере приближения к иторианской резиденции всё чётче различались выстрелы бластера, грохот, крики. Рёв.       Возле дверного проёма находилось несколько офицеров ТСБ, которые заглядывали внутрь и стреляли, а затем, встреченные шквалом выстрелов, укрывались вновь.       — Сколько их? — вскричала Митра сразу же, как приблизилась. — Какого рода нападающие?       — Больше десятка! — ответил ей офицер, в котором Митра узнала сопровождающего дроидного интеллекта. — Может, даже два! Мы прибыли сразу же, как приняли сигнал тревоги! Дроиды, люди, хорошо вооружённые! Внутри есть наши люди, они в укрытиях, но не могут выбраться и отпор дать не могут!       Митра не ответила и не дала никаких указаний — сразу вошла внутрь. Какой-то наёмник тут же оказался проткнут вибромечом. Криво. Умер не сразу, долго стонал и кричал. Плевать.       В ушах глухо звенело, словно после взрыва. Казалось, конечности двигаются сами по себе. Митра продвигалась вперёд. Ранила. Царапала. Протыкала. Пинала. Рубила. Она не смотрела в их лица. Она, казалось, вообще не смотрела на врагов. Дыхание было раскалённым и ледяным одновременно.       С каждым новым помещением впереди она видела трупы иторианцев. Избитые, измученные, шеи вывернуты в разные стороны. Некоторые утыкались лицом в пол, некоторые в стену, некоторые тонули в горшках. Повсюду куски чёрной влажной земли, осколки, ошмётки и кровь. Митра шла вперёд, к каждому старому трупу добавляя новый.       Всё. Было. Зря.       Опять провал. Опять горечь. Опять отчаяние. Конечно, отчаяние Джены Лорсо Митра предвидела, но она и не подумать не могла, что опасаться ей нужно своего отчаяния.       Свет, который разливался в иторианской резиденции, когда её обитатели были заняты делом, был теперь испачкан их собственной кровью. Картина до боли знакомая и всё равно непривычная. Сколько бы предстало перед глазами таких картин, возникающий ужас от них никуда не уходит. Он душит, отравляет, ошпаривает... ненадолго. Наверное, то же самое чувствуют, когда отнимают конечность. Не столько боль занимает твой разум, сколько чувство, что ничего уже не вернуть. Та боль, что Митра испытала на Перагусе, оказалась не так страшна, как эта.       Офицеры ТСБ выходили из укрытий и тоже продвигались вперёд, спеша на подмогу. Где-то поднимались некоторые уцелевшие иторианцы. Живых Митра не считала. Она считала трупы.       Чем больше их становилось, тем легче было уничтожить следующего. Расчётливо и необязательно быстро. Дроиды не сильно отличаются в этом от разумных - нужно просто сообразить, какие детали нужно рассечь, чтобы, наконец, вырубить.       Аттон и Крея молча следовали за Митрой, оставляя ковёр из трупов за собой. Кажется, несколько раз её задело, но ощущения от повреждений были такими, как если бы ранили парализованные части тела. В горле болело, будто в шею уткнулось горячее копьё. Хотелось плакать, но глаза оставались сухими. А в голове стоял всё тот же глухой писк, который жадно проглатывал шум перестрелки вокруг.       — Хвала богам, вы пришли! — воскликнул Моза, выскочив из-за кустов в виварии.       — Где Чодо Хабат? — спросила Митра сухо.       — Он у себя в кабинете! — Моза всучил ей ключ-карту. — Поспешите, они его точно убьют!       Митра молча выхватила карту и ушла прочь твёрдыми, стремительными шагами.       — Благодарю вас! — кричал Моза вслед. — Я у вас в долгу.       Митра стиснула зубы. В освобождённом офисе раненные ёжились и корчились от боли. Митра остановилась лишь возле одного наёмника — чтобы милосердно его добить.       В кабинете Чодо Хабата было четверо. Двое зажали иторианца в углу и пинали ногами, остальные устраивали погром. Пол устилала бумага — смятая, разорванная, испачканная отчётливыми следами обуви.       Увидев Митру, один из избивающих отвлёкся и презрительно оглядел её.       — Хм. И это лучшее, что ты смог наскрести себе на выручку, Хабат? — бросил он иторианцу. — Ну хорошо. Сначала умрёт она, а потом и умрёшь ты вслед за всем своим гуртом.       Чодо Хабат что-то хрипло говорил, умоляя одуматься. Говорил, что они вредят планете, что по их вине Телос умрёт. Митра с наёмниками церемониться не стала. А ещё она очень хотела, чтобы иторианец заткнулся.       Предсмертный крик говорившего наёмника ничем не отличался от криков других. Такой же жалкий. Митра опустила оружие. Руки так устали, что меч двинулся вниз рывком — мелкие капли крови брызнули на пол.       — Я вообразить не мог, что Зерка до такого опустится! — причитал Чодо Хабат, пока офицеры ТСБ помогали ему встать. — Они не остановятся ни перед чем, чтобы саботировать наши труды!       — На этот раз они зашли слишком далеко, — отвечал ему офицер. — Теперь телосскому правительству ничего не остаётся, как действовать…       — Действовать? — оборвала его Митра.       Она так и стояла в центре кабинета. Задумчиво и безучастно, пока внутри её тормошил крик ненависти. Ко всему. К Зерка, к ТСБ, к Чодо Хабату. К себе.       — Какая… — Митра повернулась вокруг своей оси, обводя окружающую их картину лезвием вибромеча. — Какая теперь разница?       Ответа она не получила. Чодо Хабат огорчённо склонил голову вниз.