Маленький свет

      Девушка, полностью в черном, никак не представившаяся, но довольно вежливая, провела её от дома Урокодаки до поместья Ояката-сама. Расставались с наставником они тяжело — никак не хотели друг друга отпускать. Он напоследок крепко её обнял, по-отечески поцеловал в лоб и подарил ей ту самую маску, которую вырезал, пока она была у него. Уходила из этого небольшого дома девушка с тяжелым сердцем, периодически оглядываясь и посматривая на сидящего на пороге дома Урокодаки.       — Долго мы будем идти до Кагаи-сана? — спросила у своей сопровождающей Акари, когда они сделали недолгий привал.       — Не очень, — какуши без стеснения осматривала с ног до головы свою подопечную. На удивление — Шодай была спокойна, вяло пожевывала сушеную рыбу, которую ей явно дал наставник. Но и выглядела она немного грустно — явно расставание с Урокодаки далось ей очень тяжело. Потому что она постоянно крутила в руках деревянную маску в виде мордочки лисы. — Через пару дней будем уже на месте.       — Это хорошо, — она чуть заторможено кивнула, — это хорошо.       Больше разговаривать она явно не хотела. Но какуши помнила, как Ояката-сама рассказывал про эту девушку своей жене и некоторым истребителям. Рассказывал о ней, как о единственной возможности ему прожить подольше отданных ему судьбой лет. Некоторые охотники на это отзывались скептически — мол невозможно это, а остальные лишь жаждали на неё посмотреть.       Но какуши не понимала, чем Акари все-таки привлекла внимание их удивительного главы. На первый вид она была просто обычной девушкой — конечно, с непривычной для японца внешностью. Все-таки для типичного жителя этой небольшой страны, полу-японский внешний вид был уникален — большие желтые глаза, светлые пушистые волнистые волосы.       В какой-то момент, девушка резко вскочила на ноги, вынимая из ножен чисто-белый меч. И приняла удобную для себя стойку для атаки.       — Что такое? — какуши нахмурилась.       — Рядом с нами кто-то есть, — и рванула в сторону, где по её мнению кто-то был. Ощущение ауры напрягало — чувствовалось, что это явно не человек. Люди были другие, более приглушенные, более теплые и чистые. Здесь же было совершенно иное — концентрированное, противное, злое. Ей это не нравилось — её это заставляло напрячься.       Из кустов на Акари на полной скорости понесся высокий худощавый силуэт мужчины. Явно недавно обращенный — на него даже никто складывать каких-то надежд не хотел. У него не было имени — не было особых способностей. Просто зверь по сути — выглядящий как человек с когтями и с острыми зубами. Девушка медленно приготовилась, тихо выдохнула через рот и, когда демон подбежал ближе, взмахнула мечом, отрубая голову.       — Вы в порядке? — спросила Акари у какуши, которая в ступоре так и сидела рядом с костром, прижав к себе ноги и обняв колени. — Не поранились?       — Нет… — она помотала головой и пристальней посмотрела на свою сопровождаемую. Та оставалась крайне спокойной, даже когда убила демона. И какуши потихоньку преполнялась этим спокойствием. От Акари шел будто бы свет, такой чистый, нежный, согревающий. Тихий — не обжигающий.       И теперь какуши поняла, что имел в виду Ояката-сама. Она была теплой, светлой. Не горячей, как Шинджуро, и не такой ослепляющей своей харизмой как Ояката-сама.       Она была светом.

***

      — Акари-сан! — радостно встретил её около входа в свой особняк Ояката-сама. Акари улыбнулась Кагае и рассмеялась. Её отпустило. Все же она хотела увидеться со своим товарищем по переписке, посидеть с ним во дворе этого большого особняка и выпить чаю. Желательно зеленого, крепкого, чтобы прям слезы из глаз от горечи.       — Кагая-сан! — девушка ещё громче рассмеялась. А Кагая залюбовался, она была красивой, притягательной и теплой. Даже сейчас, неосознанно она напитывала его своим дыханием и Убуяшики становилось легче. И морально и физически. — Как вы себя чувствуете?       — Прекрасно, — Ояката-сама похлопал её по плечу и безмолвно позвал идти за собой. В доме глицинии пахло именно чертовой глицинией. Такое ощущение, что ей пропахли даже стены. В самом особняке было светло, прохладно и кошмарно уютно. Амане явно приложила к этому руку — хорошую хозяйку видно за километр. Такого у себя в маленьком доме она даже не наблюдала. Там могла быть и пыль на самых не доставаемых местах, иногда не помытая посуда и клочки бумаги с рецептами, которые она записывала, чтобы запомнить.       Прошли они в небольшую комнату, где уже сидела невысокая блондинка и рядышком бегали два маленьких, годовалых ребенка. Девочки. Такие же светленькие, как и их мать и с такими же уникальными острыми глазами. Акари непроизвольно улыбнулась шире и низко поклонилась хозяйке дома. Аманэ ласково преклонила голову и погладила девушку по плечу и позвала в беседку, в сад, выпить чаю и поговорить. Девушка была не против, поэтому пошла за хозяевами дома, аккуратно, почти что краем глаза, осматривая большой, светлый особняк.       — Ты изменилась за эти полгода, Акари-сан, — улыбнулся Кагая, чувствуя, как становится легче дышать, как отходит на второй план кашель и легкие перестаёт изнутри драть непонятная наследственная болезнь. Девушка подняла глаза и немного грустно усмехнулась, садясь за небольшой столик в саду.       Вокруг все было сиреневым, это место просто утопало в изобилии фиолетовых лепестков. Акари такое было непривычно, после холодных полгода в горах с наставником. И в такой красоте стало немного стыдно за свой шелушащийся нос, замозолившиеся руки и криво отстриженные волосы. Она попыталась незаметно поправить растрепавшиеся пряди, но, поняв, что ее действия никакого результата не принесут, просто оставила все как есть.       Стыдиться уже поздно.       Под неспешную беседу, тихий смех и шелест глицинии Акари и Кагая пили чай, ели вкусные моти, приготовленные по какому-то особенному рецепту Аманэ, и думали о планах на будущее. Мужчина даже рассказал, что для неё у него есть небольшой пустой домик, который он решил отдать именно ей. Девушка на такие слова смущенно покраснела и попыталась отказаться от столько щедрого подарка, но Убуяшики был непреклонен. Своего помощника он оставить без места жительства не мог.       А казармы парень даже не рассматривал.       Так же всучил небольшого крапчатого ворона. Акари удивленно посмотрела на удивительного окраса птицу, посмотрела на своего начальника, потом ещё раз на птицу и тяжело вздохнула.       — Вы меня слишком уж балуете, Кагая-сан, — она покачала головой, погладив пальцем птицу по голове. Та довольно распушила перья и посмотрела на свою хозяйку большими умными глазами.       — Неправда, — он тихо рассмеялся. — Ты мой друг, я просто хочу немного облегчить тебе начало работы в этом месте.       — Спасибо большое. Я в непомерном долгу перед тобой, — Акари вежливо усмехнулась.       — В каком уж я долгу тогда, — Убуяшики прищурился, видя как у девушки поднимаются вверх брови. — Ты сможешь продлить мне жизнь, это ли не огромный подарок с твоей стороны.       — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы твои слова стало реальностью.       Кагая лишь довольно улыбнулся.

***

      Домик, подаренный Кагаей Акари, был небольшой, чуть запущенный, но в нем чувствовалась теплота. Здесь хотелось прибраться, обжиться, хотелось остаться подольше. Девушка давно такого не чувствовала. Родной дом был местом тяжелым, почти что кончиками пальцев чувствовалась смерть и кровь, детский страх. Во-втором присутствовала непонятная безнадега, пустота, одиночество.       Здесь же ощущался дом. Эти стены будто обнимали Акари за плечи, прямо как отец, когда он пытался выразить свою чуть скупую, но любовь. Поставив на пол небольшую сумку с необходимыми вещами, девушка посадила на небольшой столик ворона и, уперев руки в бока, осмотрела фронт работ. Протереть пыль, разобрать свои пожитки, помыть полы и что-нибудь уже вечером приготовить. Скинув с себя любимое теплое хаори и положив его вместе с маской на пол, девушка потянулась.       Этот светлый и небольшой домик был официально её. Да, небольшой и далеко не роскошный, но этого девушка и не хотела.       Зато свой.