Отхлынувший оргазм оставил тёплое и влажное ощущение пресыщенности у Гермионы, и чувство прерванного полёта у Малфоя.
— Мне надо в душ, — тяжело дыша, постановила мисс Грейнджер.
— Ммм…— Драко протестующее замычал, пряча лицо на груди гриффиндорской отличницы, и крепче вцепился в задранную на талии юбку Гермионы. Ему хотелось опять в метафорическое оргазмическое небо. — Ты круче, чем квиддитч, — пробормотал он.
— Знаешь, — задумчиво промолвила гриффиндорка, поднимая лицо Малфоя со своей груди за подбородок, — никто из моих знакомых мальчиков такого бы не сказал.
— А сколько из них тебя пробовали? — иногда Гермионе хотелось, чтобы несносный слизеринец подавился собственным длинным языком. Который, между тем, полез вылизывать гриффиндорские ушки, ярко вспыхнувшие от гнева. Затем исследовал шею, обвёл плечо, и застрял между двух пухлых выпуклостей, выглядывающих в вырезе школьной блузки, не в силах остановиться. — Ещё хочу! — с непередаваемой интонацией простонал Малфой.
— Разрешите, всё же, вас отвлечь, — услышали они Дамблдора, с терпеливым видом возникшего перед ним. — Давайте завершим формальности, чтобы вы освободили, наконец, мой кабинет. Подпишите, пожалуйста, здесь и здесь, — протянул он пергаментный свиток, который был изучен обоими старостами с особой тщательностью.
— Вы действительно дадите нам комнату?! — удивлённо воскликнула гриффиндорка.
— В обмен на отказ от должностей старост, как я вижу, — констатировал Малфой.
— Подумал, что вам будет не до выполнения обязанностей, — вежливо улыбнулся директор.
— И кто же займёт наши места? — недоверчиво спросил слизеринец.
— Мистер Забини, и мисс Уизли, — последовал лаконичный ответ.
— Хороший выбор, — одобрила Гермиона, без колебаний подписывая пергамент.
— Забини? — возмутился юноша. — Полагаете, он справится?
— О! У нас с мистером Забини много общего, — радостно поведал Дамблдор. — Он осторожен, корректен, не питает предубеждений против…
— Не продолжайте! — властно остановил Драко профессорские излияния. — Я должен знать, что… — слизеринец на секунду замялся — Блейз, в конце концов, был уже совершеннолетним, — с ним не произойдёт ничего плохого, — сформулировал он.
— На должности старосты? — озадаченно переспросил директор.
— Нет! — взорвался Малфой. — Что Вы не будете принуждать Забини к действиям сексуального характера, и откажете ему, если он начнёт приставать к вам!
Тут даже Гермиона от изумления открыла рот.
— Слово Чести, — с серьёзной миной произнёс Дамблдор.
— Что ж, я вам верю, — с неохотой процедил Драко, уязвил профессора тяжёлым взглядом и потянулся к пергаменту пером, чтобы оставить свой автограф и… не увидел в документе строки об отказе от должности старосты: — А где?.. — начал он.
— Это была проверка, — быстро сказал директор. — Вы сейчас доказали, что занимаете свою должность по праву.
— А я? — спросила гриффиндорка.
— Если хотите, можете выбрать, Гермиона, — мягко сказал профессор.
— Я… уйду с должности, — подумав, сообщила мисс Грейнджер. — Тяжело совмещать… ну, вы понимаете.
— Конечно, — успокоил её Дамблдор.
— Тогда я тоже откажусь. У нас будут другие обязанности, — сообщил Малфой, возложив длань на округлое пристанище своего будущего потомства.
— Фоукс, — позвал профессор Дамблдор, и феникс, услышав своё имя, перелетел со своей жердочки на профессорский стол и издал мелодичную трель, — приведёт вас к вашим апартаментам.
— Ты иди, — сказал Драко Гермионе, которая ждала, что они возьмутся за руки и последуют за птичкой по заколдованному замку. — Мне тут нужно кое-что проверить, — проводил девушку до двери, поцеловав на прощание. — Надеюсь, отпускать её одну безопасно, — уточнил он, закрывая дверь за мисс Грейнджер и оборачиваясь к Дамблдору.
— В каком смысле? — состроил невинные глазки директор. — Разве защита Пояса Верности не абсолютна?
Драко и бровью не повёл, усаживаясь обратно в дамблдорово кресло. Наличие артефактов такой мощи мог просечь только такой опытный маг, как Дамблдор.
— Снейп всё ещё подглядывает из соседней комнаты? — нагло улыбнулся юнец.
Директор спрятал улыбку в бороде.
— Северус, мы раскрыты, — позвал он. — Можете выходить.
Снейп явился очень скоро, раздраженный и злой.
— Что вы себе позволяете?!.. — с порога накинулся он на Малфоя.
— Что ВЫ себе позволяете! — рявкнул в ответ Драко. — Я не отдам Петтигрю никому из вас! Не надо на меня так смотреть! Не пытайтесь применить ко мне Легилименцию. Да, я знаю, ЧТО вы делаете. Последний раз предупреждаю! Вам же хуже будет!
Снейп хмыкнул: щенок вырос и считает себя самым крутым.
— Тетя Белла плохому не научит? — насмешливо процедил слизеринский декан. — Полагаю, ты понимаешь, Драко, что успех порученной тебе миссии в немалой степени зависит от умения скрывать свои мысли, — Снейп не желал травмировать мальчишку. — Что ж, окклюменцию ты освоил как минимум на три с половиной по пятибалльной шкале? — другое дело, преподать урок наглому юнцу, не без высокомерия думая, что смог бы пробить защиту сопляка одним щелчком. Хотя его предупреждали дважды этого не делать.
И оказался совершенно не готов, к тому, что за этим последовало. Поток бурных чувств Драко, как прорвавшаяся плотина хлынул на слизеринского декана, сбив его с ног, как в физическом, так и в ментальном смысле.
Снейп умел плавать, но то, что изверглось из его лучшего ученика, напоминало стихийное бедствие. Выражение собственных эмоций, так же как и восприятие оных у других людей, было чуждо Северусу. Однако эмоции, как показатель слабости, всегда интересовали Снейпа. Вот почему он доставал Сириуса, у которого эмоции вечно неслись впереди ума, и издевался над студентами. Особенно над Невиллом, который был вообще эмпат (то есть, тот кто способен воспринимать ЧУВСТВА других). Снейп хоть и неспособен воспринимать, но ему позарез надо хотя бы видеть, что такая штука как чувства существует. Вот почему Северус держал рядом младшего Малфоя — живое воплощение эмоциональности. К тому же, последний всегда мог быстро обнаружить и ударить в самый болезненный эмоциональный «узел», что Снейпу, как «боевику» весьма импонировало.
Но в том-то и дело, что мальчишка оказался способен найти такое слабое место у собственного декана.
Защита Драко была абсолютной. Да, у Малфоя-младшего мозгов было гораздо меньше, чем у Снейпа. Зато эмоциональности хоть залейся. Эмоции эмоционала можно использовать в качестве взрывчатого вещества. Северус Снейп, забыв об этом обстоятельстве, совершил фатальную ошибку.
Профессор заорал и брякнулся бы на пол, не успей его подхватить Дамблдор.
— Честно, я не хотел, — простонал Малфой, ощущая запоздалое раскаяние. — Не думал, что он так среагирует!..
— Вызовете по каминной связи мадам Помфри, пожалуйста, — попросил директор, осторожно опустив бесчувственного Снейпа на ковёр и пресекая настойчивые позывы Драко полить обморочного из чайника.
Альбус решил, что эти двое получили каждый свой урок. Северус — что нельзя недооценивать противника, даже если это сопливый юнец. А Драко — что люди, всё же, очень хрупкие создания, даже если это непробиваемые деканы Слизерина.
— Не хочу никого убивать, — сказал Малфой, после того как мадам Помфри забрала пострадавшего в Больничное крыло. То, что ему удалось сотворить со своим деканом, ужаснуло юношу.
— И не надо, — миролюбиво заметил Дамблдор. Тревожно наблюдая за выражением ужаса, так и не сошедшего с лица подростка, профессор спросил себя: а не слишком ли непосильная ноша для юнца?
Но Драко удалось справиться:
— Надеюсь, мои извинения он примет. Ну… когда очнётся, — почти пошутил Малфой, хотя губы у него всё ещё дрожали.
— Не примет, конечно, — от облегчения Дамблдор даже улыбнулся. — Но мысль очень правильная. Извинения — именно то, что нужно Северусу Снейпу. Он их за всю свою жизнь получал недостаточно.
— Поэтому он такой злой, — хмыкнул успокоившийся Драко.
— Верно, — вздохнув, Дамблдор поведал юному Малфою историю взаимоотношений Снейпа и мародеров. — Вот почему нам нужен Питер Петтигрю, — пояснил он.
— Его в Азкабан посадят, — указал юноша.
— Да, посадят, — согласился профессор. — Надо уметь принимать последствия своих действий. Пора Питеру перестать быть инфантильной маленькой крысой, а стать, наконец, человеком.
— И тюрьма ему в этом непременно поможет! — язвительно подхватил слизеринец.
— Вы забываете, Драко, что тюрьма является, также, исправительным учреждением. Я прошу вас принести сюда Петтигрю.
Малфой опустил глаза. Он мог отказаться. Но, в связи с недавними событиями, то бишь вытряхиванием души из обожаемого декана, Драко хотел, чтобы всё поскорее закончилось, и он мог бы отыскать грязнокровочку, обнять, вдыхать её запах и, возможно, найти в ней немного эротических устремлений, созвучных его собственным.
* * *
— Что-что ты сделал со Снейпом? — переспросила Гермиона.
— Я всего лишь хотел, чтобы он не лез в не своё дело, — пробурчал Малфой из глубины пуховых перин, куда его толкнула мисс Грейнджер, после того, как смогла выпутаться из цепких пут оргазма и нежных объятий слизеринского гада.
Найдя новые апартаменты, оказавшиеся копией ИХ Выручай-комнаты, тот накинулся на Гермиону без лишних слов. А когда те слова возникли из малфоевых недр, под конец полового акта, обрисовав ситуацию о том, что произошло после ухода мисс Грейнджер из кабинета директора.
— Как ты сумел сделать это без волшебной палочки? — недоумевала гриффиндорка.
Вздохнув, Драко сел, поднявшись из одеял, как грабли из травы.
— Снейп думает линейно, а не образно, — принялся объяснять Малфой. — Он думает от причины к следствию. Помнишь, я тебе объяснял про эмоциональность? — почему-то Драко стало стыдно, ибо любимая таращилась на него, приоткрыв рот. — Попытка влезть ко мне в голову, особенно когда я этого ждал и успел подготовиться, уподобилась для Снейпа довольно неудачному способу «объять необъятное». А он ни физически, ни психологически неспособен на эмоциональные всплески. Я просто слегка «притопил» профессора в своих эмоциях. Перестарался слегка, — виновато добавил он, когда потрясённая Гермиона действительно его обняла.
……………………...
— Говорят, что он заводит,
Топит.
……………………...
