* * *
Гарри рылся в учебнике «Расширенный курс зельеварения», некогда принадлежавшем Принцу-полукровке, в напрасной надежде получить бесплатный пропуск в Счастливую Жизнь, где нет гадских выкормышей Слизерина. Учебник не оправдал его ожиданий. Разочарованный Поттер собрался уже отложить книгу, но тут заметил загнутый уголок страницы и, раскрыв на ней учебник, увидел заклинание Сектумсемпра с пометкой «от врагов». От врагов это заклятие придумал Северус Снейп, вдохновлённый небезызвестной четвёркой мародёров, опять, в который раз, натянувшие Нюниусу нос. Но Гарри, разумеется, этой истории знать не мог. Как удалось Северусу, не имея за душой ничего, кроме ненависти, изобрести столь травматичное заклятие? Снейп и сам не ведал. Ничего похожего ему никогда в дальнейшем создать не удалось. Зато значительно позже, под влиянием Дамблдора, уже будучи преподавателем Зельеварения, Северус придумал антизаклятие. И около дюжины других способов, дабы исправить причинённый ущерб. Исправлять ущерб… Отныне это стало основополагающей задачей профессора Снейпа.* * *
В их личной спальне Драко с улыбкой наблюдал, как Гермиона, уткнувшись в книгу, жуёт приготовленный им салат с крайне полезной зеленью. Прожевав, мисс Грейнджер, не отрываясь от книги, открыла рот, куда Малфой тут же сунул очередную ложку с салатом. Гриффиндорка перевернула страницу. — Не смотри так, — сказала она, стараясь не чавкать и не прекращая читать. Слизеринец отвёл взгляд. — Что-то не так? — оказалось, Гермиона почувствовала, оторвалась от книги и теперь смотрела прямо на него. — Когда ты ушла… — начал Малфой, и рассказал ей о том, как за ним пришли его декан и директор и о том, кто ждал Драко в камине. — Никогда не оставляй меня, — пожаловался он в заключение, превратив весь рассказ в укор Гермионе лично. Девушка смотрела не него с непередаваемым выражением изумления, укоризны и сочувствия. Осторожно ткнувшись носом в плечо мисс Грейнджер, Драко почувствовал, как руки Гермионы взъерошили его волосы, притягивая непутёвую голову Малфоя к гриффиндорской груди, и торжествующе ухмыльнулся. Но Гермиона не заметила. Ей вспомнилась недавно прочитанная книга «Легко ли быть вундеркиндом». Драко был талантлив. Бесспорно. А талант, кроме всего прочего, накладывает отпечаток на нервную систему. Постоянное напряжение, повышенная тревожность, страх неудачи, патологическая работоспособность, умственные и физические перегрузки — всё это к подростковому периоду делает из ребёнка законченного невротика с целым букетом психосоматических заболеваний. Мисс Грейнджер всё это знала не понаслышке, в конце концов, её родители были медиками. Не говоря уж о том, что до одиннадцати лет ей усиленно ставили этот диагноз. Девушка озабоченно скосила глаза на слизеринскую макушку и ворох блондинистых волос, которые она зажала в кулаке: не будет ли у Малфоя нервического припадка? Драко, пригревшись на груди Гермионы, в это время обдумывал стратегию диверсии в сторону оранжевых трусиков, видневшихся из-под гриффиндорской форменной юбки. Нетрудно догадаться, что постоянное восхищение талантом, излишняя опека со стороны близких не слишком хорошо сказывается на самооценке юного дарования. Привыкший ко всеобщему вниманию и похвале ребёнок, очень быстро понимает какой он особенный и уникальный, лучше и умнее всех остальных. А раз так, то и вести он себя должен соответственно: ядовитые взгляды, язвительные высказывания и все презрительные жесты, доступные неуёмной артистической натуре Малфоя-младшего, и призванные обозначить границу между ним и всеми остальными. Гермиона не понимала, что в такой ситуации лучше всего действует хороший удар по носу. Но в том-то и проблема, стукнуть Драко как следует, на данном этапе его жизни, смог только Волдеморт. Удары остальных, для младшего Малфоя сейчас были, увы, не чувствительней комариных укусов. Блестящий малфоев глаз, как утренняя звезда, приподнялся над роскошным бюстом мисс Грейнджер, в который до сей поры упирался, и уставился Гермионе в лицо, просчитывая вероятность быстрого «секса-из-жалости». Второй глаз присоединился к первому в попытке Малфоя при помощи умильного взгляда и нежного сопения в гриффиндорский бюстгальтер, подвигнуть девушку к тому, чего он хотел всегда, невзирая на место и время суток. Поняв прозрачные намёки, Гермиона принялась расстёгивать свою одежду, пока Драко наклонился над девушкой, облизываясь, жадно глядя на обнажавшуюся гриффиндорскую отличницу и раздеваясь синхронно с ней. Оказавшись верхом на бёдрах Малфоя, Гермиона упёрлась ладонями в обнаженную грудь слизеринца: — Не торопись, — вкрадчиво велела она. — Я тут прочитал кое-что о Фрейре и его сватовстве. Откинувшись на подушки, Драко озадаченно уставился на мисс Грейнджер, искренне недоумевая: почему его лишают секса? И причём тут трухлявые легенды? — Любовь Фрейра к великанше Герд обернулась для него погибелью, — сказала Гермиона. — Фрейр не сломал свой меч, как ты сказал тогда нам с Гарри и Роном, а отдал его в качестве свадебного выкупа. Так что в Последней битве оказался безоружным против великанов Муспельхейма. — Это был его выбор, — довольно таки легкомысленно пожал плечами Малфой. — Фрейр — бог плодородия. Ну, знаешь: фаллический культ… Для Фрейра, видно, обладание Герд было более… э… — тут слизеринские руки скульптурно облапили выдающиеся части мисс Грейнджер, — притягательным, чем владение мечом. Кстати, ты знала, что в храмы Фрейра нельзя было заходить с оружием? Но Гермиона чуть не плача, помотала кудрявой головой, и уткнулась в шею Драко. — Я беспокоюсь, — чуть слышно пробурчала она. — Что ж, — смущенно пробормотал слизеринец, — будем надеяться, что мне не повстречается огненный великан Сурт Черноликий. А если повстречается, то и сам живым не уйдёт. Читал, что в древности пустошь выжигали, чтобы подготовить землю под пашню, — оптимистично напомнил он. Однако Гермиона продолжала всхлипывать, не поднимая головы. Помолчав, Драко погладил гриффиндорку по встрёпанным волосам и успокаивающе сказал: — Если ты помнишь, в «Перебранке Локи», где многие боги показаны в нелицеприятном виде, о Фрейре говорится, что он никогда не заставлял женщину или девушку плакать. Перестав всхлипывать, мисс Грейнджер приподняла заплаканное лицо, смущенно улыбнувшись юноше, и позволила ему стереть слёзы со своих покрасневших щёк. — Читал, — применил «волшебное слово» Драко, осторожно обнимая девушку, — некоторые исследователи предполагают, что сам обряд "уламывания" Герд был связан с весенними обрядами пробуждения земли после зимних холодов. Уютно свернувшись на груди слизеринца, Гермиона, сложила руки под щекой и принялась вспоминать легенду: — Чтобы Герд встретилась с Фрейром, Скирнир предлагает ей поочередно одиннадцать яблок, — сказала она. — В другом прочтении "яблоки жизни", — встрял Малфой, как бы невзначай проводя ладонью под грудью Гермионы, мягко забирая в ладонь поочерёдно каждое из «яблок жизни». — …затем волшебное кольцо Драупнир, каждую девятую ночь порождающее такое же кольцо … — продолжала мисс Грейнджер, перевернувшись под руками Малфоя, чтобы ему было удобнее. — То есть, явный символ плодовитости, — отметил Драко, опуская руки ниже и обводя ладонями округлый живот Гермионы. — …затем угрожает оружием, — гриффиндорка загибала пальцы, откинув кудрявую голову на плечо Малфоя и закрыв глаза, наслаждалась ласками Драко. — Что оказывается бесполезным, — пожал свободным плечом слизеринец, и нацелился губами в висок мисс Грейнджер. — И, наконец, берется за самую страшную угрозу — злое колдовство. При этом угроза касается той же сферы: счастья в личной жизни и плодовитости, — Гермиона открыла глаза и посмотрела на Малфоя. — И только после этого Герд соглашается встретиться с Фрейром. Мужская психология с начала времён совершенно не изменилась! — Угу, — самоуверенно ухмыльнулся слизеринский гад, — послать вместо себя какого-то пройдоху: «Ой! Я не могу оставить подданных! Альвхейм без меня загнётся!», — провизжал он карикатурным голосом, изображая Фрейра: — «Полцарства и коня за дочь турсов!» — «Сам возись со своим полцарством, коня давай, и меч не забудь», — прорычал Драко, пародируя Скирнира. — «А без меча к великанам не сунусь, даже и не уговаривайте». Гермиона хохотала. Всё-таки в Малфое пропадал великий актёр. — «А ладно! Рагнарёк ещё не скоро!» — думает Фрейр. — «Держи меч, Скирнир… да не забывай чистить оружие… и разговаривай с ним!..», — продолжал изгаляться Драко. — «Скорее в Ётунхейм, пока он не заставил мечу петь колыбельную на ночь!» — пугается Скирнир и мчится на север. Шинкует встречных великанов и их домашних животных новообретённым оружием. Герд говорит: «Кто там шляется под моими окнами? Вот сейчас кипятком ошпарю!». Служанка отвечает: «Да вот приехал какой-то, весь газон его конь нам изгадил». «Мёда налей ему что ли, — хмурится Герд. — Может язык у него приклеится к нёбу. Ясно, зачем ведь припёрся». «Язык мой не трогай, — Скирнир отвечает, — скажи лучше: желаешь за Фрейра замуж пойти, Грюмира дочь? Дам раз, два… одиннадцать яблок». «Одиннадцать яблок в обмен за любовь?! — артачится Герд. — Или ты думаешь: у моего папаши яблок неурожай?» Скирнир говорит: «Не хочешь яблок, колечко возьми. А яблоки я сам съем». «Нешто колец у нас нет! — фыркает Герд. — У Грюмира в доме вдоволь добра». «Вот упрямая дева! — злится Скирнир. — Сейчас тебя мечом пошинкую, коль не пойдёшь добровольно!». «ПАПА!» — визжит Грюмира дочь. «В моей руке видишь меч? — Скирнир говорит. — Старому турсу в бок его засажу! А тебя заколдую: будешь чудищем, и в жены возьмёт тебя лишь трёхголовый карлик. Из леса я уже приволок прутьев воз, сейчас как нарежу на них руны хвори, и боги тебя не спасут, если не пойдёшь за моего господина». «Ик! Я пошутила! Где там ваш Фрейр. Девушка передумать право имеет», — пропищал Малфой, изображая Герд. Посмотрев на хихикающую гриффиндорку, юноша тоже улыбнулся, целуя сияющее от удовольствие создание у себя в руках. Ещё одна, последняя интеллектуальная атака, и Гермиона созреет для секса. — В ранних критических работах высказывается предположение, — принялся излагать Драко, — что Фрейр — солнечный бог, Скирнир — его оплодотворяющий луч, а Герд — это поле. Однако такая интерпретация не объясняет, почему Герд поначалу отвергает предложение — зачем, в самом деле, полю противиться солнцу? Хотя я думаю, «капризы» Герд символизируют трудности земледелия. Позже некоторые исследователи видели в мифе акт «священного брака» между божеством плодородия и выбранной им женщиной, отражающий культовые ритуалы. Перевернувшись на бок, так что Гермиона сползла с его груди на постель, Драко навис над ней. — Твои глаза цвета незасеянного поля, а волосы как распаханная земля, — пробормотал он, охватывая взглядом всё вышеозначенное. Горячий и твёрдый «распахиватель земель», уже призывно подёргивался на уровне живота Гермионы, и чуть ниже. — Так как насчёт маленького культового ритуала?……………………... — Ясно и точно, без некто и где-то: В собственность деву, по имени Грета. — Грету? Не Греты у нас и нет: В землях живем германских. ……………………...