Сладкое горе

Вот и наступило первое сентября. Родерик боялся, что это конец. Да, ему удалось, казалось бы, невозможное. Он сбежал от отцовой стражи. И весьма неплохо существовал некоторое время в Хогвартсе. У него даже появилась настоящая подруга. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Скоро начнется учебный год, и Роду пришлось вспомнить, что он все же приговорен. И, рано или поздно, но его непременно найдут. Он хотел бежать накануне первого сентября, но как раз в это время директор Снейп, опасаясь возможного нападения повстанцев, выставил усиленную охрану. Покинуть школу стало невозможно, Род оказался в ловушке. Очевидно, что доказать свою невиновность в стенах школы он не сможет, а, когда его поймают, если даже на месте не убьют, отец и слушать не станет. Род чувствовал, что его словно засасывает в болото. И ему очень не хотелось, чтобы из-за него пострадал невиновный человек. Первого сентября, вечером, Гермионе удалось пробраться в укрытие Рода, девушка принесла еду. Родерик тогда ее попросил: - Гермиона, пожалуйста, не приходи сюда больше. - Что случилось, Род? - Ты же сама знаешь. Первое сентября. Теперь, когда я попадусь, только вопрос времени. - Не говори так. Ты же сам знаешь – нет безвыходных положений, есть лишь затруднительные ситуации. Да, нам не удалось сбежать до начала учебного года. Но мы попытаемся сделать это после. - Гермиона, ну как ты не понимаешь! Я сдаваться не собираюсь, но не хочу, чтобы в случае моей неудачи ты тоже была казнена. - Скажи мне, Родерик Риддл, мы друзья? - Конечно. - Ты ради меня рискнул бы жизнью? - Не задумываясь. - Так какое ты имеешь право лишать этой возможности меня? Итак, вопрос решен. Конечно, теперь Роду придется волноваться не только за себя, а, и даже в большей степени, за Гермиону. Но отчасти ему стало легче, потому что он теперь не один. Нет, он не влюблен в Гермиону. Даже не рассматривает возможности романтических отношений между ними. Но они друзья. Самые настоящие. Наверное, именно это – то, ради чего стоит жить и за что стоит бороться. Теперь у Рода есть дополнительный стимул постараться выжить – от этого зависит не только его жизнь, но и жизнь Гермионы. Он убежден – она не отступит, даже если его положение станет и вовсе плачевным. Ради него подруга пойдет до конца. А это значит, что у него нет права складывать руки и прекращать борьбу. Он невиновен, и обязан это доказать, с помощью Гермионы. Они добьются справедливости, и все будет хорошо. А если не будет, они все равно будут вместе. До самого конца. Вопреки опасением директора Снейпа, первого сентября на школу нападения совершено не было. А охрану директор поставил неспроста, просто так он не делает ничего. Поступил сигнал, что повстанцы собираются напасть. Северус не понимал, зачем им сдалась школа? Если Блэк хотел рассчитаться с ним лично, мог бы выследить и в другом месте. Потому что в школе безвылазно даже директор не находится, а нападать на Хогвартс – самоубийство чистой воды. Впрочем, зная, что Блэк буйно помешанный, меры предосторожности Снейп все же принял. Но они не понадобились – все было тихо, и дней через десять директор убрал лишнюю охрану – сейчас волшебники нужны министру для поимки его беглого сынка, и Риддл прозрачно намекнул, что не стоит отвлекать их на бесполезную охрану и без того неприступного Хогвартса. А пятнадцатого сентября на школу было совершено нападение повстанцев. Неожиданное и дерзкое. Трое Блэков-предводителей и еще с полсотни человек появились, словно из неоткуда. Завязался бой. Северус сразу сообщил о нападении министру по экстренной связи и ворвался в самую гущу боя – он никогда не предпочитал отсиживаться в безопасности. Вивиан обеспечивала безопасность учеников. При этом старшие курсы остались сражаться, малышей же ей удалось укрыть в безопасном месте, грязнокровок заперли в сарае, чтобы они не присоединились к нападающим, хотя из всех на такое способна только, пожалуй, Гермиона, остальные слишком забиты. Битва не стихала, при этом некоторые учителя уже были ранены, а со стороны повстанцев потери минимальны. Вивиан, закончив с непосредственной обязанностью, поспешила на помощь Северусу и остальным. Она слышала о повстанцев много ужасных вещей, из которых можно сделать однозначный вывод, что при всей крутизне политики министра Риддла, они представляют собой куда более явное зло. Итак, Вивиан выбежала во двор… И нос к носу столкнулась с тем самим Сириусом Блэком. Она не успела ничего сделать, как, повинуясь быстрому заклинанию лидера повстанцев, палочка вылетела из ее руки. С кривой усмешкой Блэк бросил: - Ну, здравствуй, Лили. Давно не виделись. - Не понимаю, о чем вы. Меня зовут Вивиан Снейп. - Конечно, с тех пор, как ты предала все, во что верила! - Вы несете бред! Убейте меня, и покончим с этим. - Ну нет, Лили, так просто ты не отделаешься! С этими словами Сириус оглушил женщину, подхватил ее на руки и подал знак своим, что пора отходить. Собственно, целью налета было как раз похищение предательницы Лили и убийство Снейпа… ну и освобождение магглорожденных. Из трех пунктов удалось выполнить всего один, но и это уже не мало. А Сириус, что бы о нем ни говорили, безумцев не был. Он понимал, что еще немного, и здесь будет видимо-невидимо Пожирателей (их больше так никто не звал, но для повстанцев приближенные министра навсегда ими останутся), так что необходимо поскорее предпринять тактическое отступление… Иначе они все тут останутся. После похищения миссис Вивиан магглорожденным выжить в Хогвартсе стало и вовсе невозможно. Все как с цепи сорвались. И отыгрывались именно на них. Они ходили, вжимаясь в стены, стараясь быть как можно более незаметными. Но все равно на них испытали не одно пыточное заклятие. Не смотря на то, что сам директор выступил с речью, где призвал не мстить таким образом повстанцам, утверждая, что грязнокровки и приспешники Блэка – две большие разницы. Гермиона, если бы могла, ушла бы вместе с повстанцами. В конце концов, они хоть относительно свободны. Но не могла, из-за Родерика. Гермиона была уверена, что его узнают. А ведь он, не смотря на опалу, все же сын министра. И у Гермионы не было оснований думать, что Блэк проявит милосердие по отношению к сыну врага. И потому она осталась, сделала вид, что запугана, как и остальные. Хотя, в отличие от них, она бы запросто рискнула. Но все равно ни о чем не жалеет. По крайней мере, у нее есть настоящий друг, а это уже немало. Тем более Гермиона не собиралась, как остальные, молча покоряться судьбе. Они даже маршрут не меняли. Гермиона же ходила осмотрительно, там, где мало вероятности встретится с лордами. Не хотелось испытывать на себе пыточные заклятия. Три дня ей удавалось этого избегать, но потом она все равно попалась. Шла после очередной встречи с Родом и потеряла бдительность, думая о том, как помочь другу. Ее сбили с ног заклятием. Подняв голову, Гермиона увидела перекошенное лицо Паркинсон. Рядом с ней стояли Кребб и Гойл. Панси подняла палочку, и Гермиона была уверена, что следом прозвучит «Авада Кедавра». Но тут родной и до боли знакомый голос выкрикнул «Экспеллиармус!» Палочка вылетела из руки Паркинсон, и в следующее мгновение появившийся, словно из ниоткуда, Драко Малфой встал между Гермионой и своей невестой. Панси произнесла дрожащим от злости голосом: - Драко, как это следует понимать? Ты что, после случившегося с миссис Снейп за грязнокровку заступаешься? - С чего ты взяла? Грязнокровка мне безразлична. Меня волнует, что вы не выполняете непосредственных обязанностей. Именно после случившегося нам всем, самым близким к министру людям, приказали заняться обеспечением безопасности в школе. А вы что делаете? Развлекаетесь? - Но Драко… - Панси, ты что же, идешь против воли министра? - Нет… Конечно нет. И все разошлись. А Гермиона еще долго думала, что это значит. Драко спас ей жизнь… Ну или, как минимум, рассудок. И почему-то ей казалось, что причиной тому не приказ лорда, и что она ему совсем не безразлична… Тем более, его глаза, его голос… Все это всколыхнуло воспоминания. Но Гермиона запретила себе думать о Драко. Не до того сейчас. Блейз и Драко в очередной раз патрулировали Хогвартс вместе с двумя волшебниками из личной охраны министра, когда это произошло. Вот так – искали Родерика они долго и упорно, а наткнулись на него чисто случайно. Да еще и когда были не одни, а с людьми министра. Своих людей мистер Риддл выделил для охраны Хогвартса, после дерзкого нападения повстанцев. И теперь они ходили вместе с лордами, одновременно помогая патрулировать школу и охраняя отпрысков знатных фамилий. Возможно, если бы не было этих телохранителей, все случилось бы совершенно по-иному. Но уж вышло, как вышло. Они обнаружили Родерика в подземелье, хотя искали повстанцев, которые могли притаиться там. Но увидели Рода, и люди министра сразу сделали стойку. Было бесполезно теперь пытаться спасти друга, только надо постараться, чтобы его хотя бы взяли живым. Драко и Блейз выступили вперед, выхватив палочки. Драко сказал: « Сдавайся, Родерик. Ты один, а нас пятеро, сопротивление бесполезно». И вздрогнул, услышав в ответ такой родной и знакомый голос: Он не один!». Гермиона с поднятой палочкой выступила вперед. И Драко стало по-настоящему страшно, впервые с того момента, как он защищал Блейза от министра и его супруги Беллатрисы. Потому что снова смертельная опасность грозит человеку, который ему далеко не безразличен. Он не мог больше обманывать себя, только не сейчас. Но он не знал, что делать. Тогда, когда в беду попал Блейз, Драко выступил в его защиту, не задумываясь, пошел против министра. Но что он может сказать этим знатокам боевой магии с каменными лицами, чтобы убедить их пощадить грязнокровку? Существуют ли в мире такие слова? Тогда, когда на Гермиону напала Панси с парой недоумков, страха не было. Потому что Драко точно знал, что все обойдется. Кишка у них тонка пойти против него. Естественно, его волновала Гермиона, не смотря на его слова. Но он должен был сказать то, что сказал. Ради себя и ради нее, чтобы не давать ложных надежд на то, что в этом мире неосуществимо. Он знал, что поступает правильно. Но как поступить правильно сейчас? Драко не успел ничего сделать, как Блейз сказал: - Грязнокровка под «Империо». Обоих брать живыми! Драко не знал, почему Блейз спасает грязнокровку, которую презирает. Видать, настоящая дружба творит чудеса. В любом случае, проверять слова чистокровного лорда никто не рискнул. А уверенность тона превратила их в безусловный приказ. И в последний момент направленное на Гермиону заклятие «Авада Кедавра» заменили на «Остолбеней». Но Гермиона сумела отразить заклинание. А потом произошло нечто и вовсе неожиданное. С утра Гермиону не терзали мрачные предчувствия, она вообще не думала о грядущем, потому что мысли были заняты прошлым. Девушка все пыталась понять действия Драко. Она знала, что должна его вечно презирать, что ни в коем случае нельзя возбуждать в своей душе беспочвенную надежду. Но сделать с собой ничего не могла. Ходила весь день рассеянная, задания выполняла на автопилоте… Если бы в этот момент ее снова взяли в оборот лорды, все закончилось бы плохо. Но Гермионе везло – ее просто не замечали… Она чуть было не пропустила встречу с Родом, а ведь обещала быть, ему сейчас очень непросто. Гермиона стащила еду для друга и побежала к месту встречи… А когда прибыла туда, обнаружила, что напротив Родерика стоят лорды Драко и Блейз и трое незнакомых волшебников с поднятыми палочками. Ситуация почти непоправимая, и нет времени, чтобы все обдумать. Но одно Гермиона знала точно – она никогда не бросит друга в беде. Пусть даже это будет стоить ей жизни. Гермионе даже не было страшно, когда она вышла против пятерых волшебников, хоть она понимала, что за такое ее, грязнокровку, просто убьют, без предупреждения… И так бы и случилась, если бы не помощь от того, от кого она ждала ее меньше всего. Гермиона никогда бы не подумала, что за нее заступится сам Блейз Забини. Он же, кажется, поставил перед собой цель сжить ее со свету. Так что же изменилось? Тем не менее, ситуация не утратила остроты – даже если их и возьмут живыми, все равно вскоре казнят, а допускать этого нельзя ни в коем случае. И Гермионе пришла в голову абсолютно бредовая мысль. Но, иных шансов спасти себя и друга не предвиделось, а попробовать все равно стоило. Метлы. Как раз рядом находилась комнатка, где Гермиона на всякий случай парочку припрятала. И она решительным движением призвала их. Как ни странно, все получилось. Сама Гермиона летала средне – не было ни врожденного таланта, ни практики – грязнокровок летать не учили, тренировалась Гермиона тайно, а это удавалось не часто. Но во время смертельной опасности порой обнаруживаются крайне полезные навыки. Вот и Род с Гермионой взлетели, словно всю жизнь летали. И что сразу началось! Настоящий переполох. Люди министра хотели сбить мнимых преступников с метел, но им помешали лорды Малфой и Забини. Будто бы случайно. Гермиона с помощью специального заклинания увеличила во много раз скорость, и они с Родом стремительно удалялись от школы в неизвестность. Обошлось. Драко и Блейзу повезло, их не обвинили в саботаже. Хотя основания были, к тому же весьма серьезные. Ну еще бы – мешать людям министра. Но всех лордов, естественно, обучают риторике. И друзья убедительно доказали, что все вышло чисто случайно. В итоге директор сделал им замечание, на чем воспитательный процесс и закончился. Только потом, вечером, Драко зашел к Блейзу и спросил: - Блейз, зачем тебе это было нужно? - Ты о чем? - Ты знаешь. Я понимаю, что ты хотел спасти Родерика, все же он был нашим другом. Но Грейнджер? Ты же презираешь ее. - Да, как и всех грязнокровок. Не буду врать, меня бы ее смерть не огорчила. - Тогда в чем дело? - В том, что она бы огорчила тебя. - Мне казалось, не так давно вы на пару с Панси, наоборот, пытались всеми доступными способами ее уничтожить, если не физически, так морально. - Да. Но после того, что случилось этим летом, я многое понял. Ты мой лучший друг, Драко. И я не буду пытаться переделать тебя под себя, навязать свое мнение. Если эта грязнокровка тебе нужна, я помогу сохранить ей жизнь. Только не жди, что я стану лучше к ней относиться. - И в мыслях не было. После этого друзья полночи обсуждали, что они могут предпринять в данной ситуации. Очевидно одно – надо каким-то образом напроситься в поисковый отряд, и уж там постараться найти беглецов первыми. Рано или поздно их все равно найдут, а из всех людей министра только Драко и Блейз намерены взять их живыми. Значит, надо притвориться, что они жутко сожалеют о случившемся сегодня, и попросить министра позволить им исправить столь досадный промах. Только вот оказалось, что и это сделать не так уж и просто – министр назначил им аудиенцию только через неделю, все же он человек занятой. А все это время Драко ничего не оставалось, кроме как делать вид, что все в порядке… И постоянно думать о Гермионе. Только бы она была жива, только бы жива…Эта мысль вертелась в голове, не давая ни о чем больше думать, лишая аппетита и сна. Жизнь превратилась в ожидание дурных новостей. Порой Драко казалось, что он сходит с ума. Только помощь Блейза придавала сил. Все хорошо иметь настоящего друга, вдвоем они точно что-то придумают… если непоправимого не случится до того, как такая возможность представится.