Вас приветствует Голубицкая

POV Саши Новый день встретил меня шумом прибоя и безлюдным лагерем. Судя по остывшему супчику, они свалили пару часов назад, совершенно позабыв про меня. Как можно было забыть меня разбудить и не взять с собой?! Вот же уроды! И что мне теперь делать? Я ж теперь голодный остался. Или мне холодный суп жрать прикажете? От души наградив ребят нелицеприятными, вернее, матерными эпитетами, принялся кормить себя любимого. Остывший суп оказался несусветной гадостью, а включить их чудо-печку я не смог. Открыть машину, в которой стоит холодильная камера тоже не получилось, а ведь в ней колбаска. Я её вчера там точно видел, но сегодня встретиться с ней так и не получилось. Пришлось довольствоваться подсохшим хлебушком и остатками салата. Скажем так – негусто и совершенно не питательно. Думаете, на этом гадости сегодняшнего утра закончились? Разумеется, нет! Я по своей дурости решил пойти искупаться. А что? На море я, в конце концов, или нет?! Вот и буду отдыхать без всяких там личностей, бросивших меня голодным. Но стоило сделать два шага в воду, как я сразу понял, что идея была фиговой, и что прав оказался Кирочка, говоря, что в ноябре месяце не стоит лезть в воду раньше полудня. Вода совсем-совсем не прогрелась, а отмораживать жизненно важную часть своего тела не хотелось, вот и пришлось на купание забить. И что теперь? Ну не может моя деятельная натура просто так сидеть на одном месте! Был бы мужик под боком, тогда другое дело, а так… А так я пойду и найду себе хоть какого-нибудь собеседника, вон вдалеке домики виднеются. Это точно база отдыха, а там, где база, точно есть отдыхающие. Сказано – сделано, и вот я уже с наслаждением топаю по приятно пружинящему ракушечнику. Сегодня я, в отличие от вчерашнего дня, отправился совсем в другую сторону. Там ведь только маяк был и ничего интересного, а меня ждут новые друзья. Что же касаемо «старых», то пусть немного поволнуются, потеряв своего ненаглядного. Нехрен было бросать меня одного, даже записки не оставив! Поэтому и я им тоже записку писать не стал. Вот такой я молодец! Знаете, минут через тридцать моя идея пойти погулять не казалась уже такой замечательной. Я почему-то думал, что «на море не сезон» – это просто такое крылатое выражение. Ан нет, это реальность. Дело в том, что домики на побережье есть, а людей в них нет. Даже жутко становится. Такое ощущение, что я попал в какой-то фантастический фильм ужасов и сейчас из-за ближайшего дерева на меня выскочат зомби, ну или другая хрень. Этой другой хренью оказались собаки. Я в первое мгновение чуть не обделался. Страшно было просто жуть! Пришлось с воплями и матами уносить ноги. А эти «милые» животные неслись следом, противно потявкивая и даже не думая нападать. До меня это только потом дошло, а сначала я как угорелый носился по пляжу хрен знает сколько. Потом, собрав свою волю в кулак, а заодно и хорошую палку, дал решительный отпор врагу, превосходившему меня численно. Заметьте, это был неравный бой, но я одержал блестящую победу! Только вот возвращаться мимо этих веселеньких собачек было как-то стремненько, а гулять дальше мне почему-то напрочь расхотелось. Вот тогда я, гениальная сволочь, решил их перехитрить и изменить маршрут, то есть пройти через очередную базу и выйти на другую сторону. Там точно должна быть дорога. Вот по ней я и вернусь в лагерь безо всяких приключений. Знаете, вспоминая события этого дня, могу сказать только одно – все мои действия с самого утра были идиотскими, и это тоже не стало исключением. Ну какого я поперся именно через эту базу?! Покинув пляж и без зазрения совести зайдя на территорию в незапертую калитку, я смело топал по асфальтированным дорожкам, рассматривая аккуратные домики, обшитые светлым сайдингом, уютные терраски возле них, чуть заросшие газоны и клумбы и совершенно не замечал, что я уже не один. – Опаньки, а что это за гусь у нас тута нарисовался? – словно гром прозвучал для меня зычный и явно прокуренный голос. Уставившись на говорившего я смог лицезреть самого натурального бомжа. Заросшего мужика неопределенного возраста, одетого в грязную мешковатую куртку и брюки непонятного цвета, по-другому назвать не могу. – Неужели мальчик-мажор заблудился? – Почему это мажор? – вылетело раньше, чем я вообще успел подумать. – Да мордашка у тебя кукольная и прикид соответствующий. Или я не прав? – Не, неправ. Вернее, я не мажор, и не заблудился вовсе, а так гуляю, местными красотами любуюсь. Тут такие ракушечки красивые, и песочек, и домики. Тут вообще классно, вот я и хожу, смотрю, наслаждаюсь. Я никого не трогаю, а собаки эти сами полезли. Честно-честно, ведь я человек мирный и безобидный. Боже! Какую хрень я несу! Аж самому стыдно, но рот не закрывается. Наверное, от страха у меня словесный понос начался. Без умолку болтаю, а сам бочком, бочком стараюсь мужика обойти и к выходу проскочить. Вон за тем домом уже и забор виднеется. – Да ладно тебе, не ссы. Дядя Грыша дитё не обидит. Дядя Грыша добрый. Топай отсюда туда, куда шел. У нас тут собаки к зиме в стаи уже начинают сбиваться, так что больше без взрослых гулять не ходи, а то мало ли чего, – и довольный какой-то одному ему известной шутке заржал во всю глотку. – Спасибо, дядя Гриша, – радостно поблагодарил я мужика и, решив, что отделался только легким испугом, развернулся в сторону забора. Я уже говорил, что все решения сегодняшнего дня были идиотскими? Так вот, стоило мне развернуться к мужику спиной и порадоваться счастливому окончанию неприятного приключения, как раздался голос, которого я бы никогда в жизни не желал услышать: – Санёк! Гаджик! Вот так встреча! С замиранием сердца оглядываюсь, всё еще надеясь, что ошибся. Из-за домика выруливает ещё одна мужская особь бомжеватой внешности. Грязные вещи не по размеру висят на нем, как на вешалке, светлые волосы спутаны в непонятном беспорядке, осунувшееся лицо серого цвета оттеняется лиловыми мешками под глазами, а водянистые глаза смотрят со злостью. Как бы я ни старался себя убедить, что этого не может быть, но это на самом деле был мой бывший однокашник Валерка. Да-да, тот самый Петькиев Валерка из-за которого на САЗе я чуть жизни не лишился. – Эмм… привет. Валера, неужели это ты? – Ага, он самый. Вот так встреча! Что, не ожидал меня увидеть? Думал, что я сдох давно? – с этими словами в его глазах вспыхнула такая ненависть, что я аж отшатнулся от него. В парне, стоящем передо мною, от того Валерки ничего не осталось, совершенно другой незнакомый человек, и этого человека я определенно боюсь. Он же натуральный псих! Нормальные люди так не смотрят на собеседника. – Вижу, ты совсем не рад нашей встрече, побледнел чего-то. И что на это ответить? Сказать, что рад? Ага, как же! Век бы с этим уродом не встречался и жил бы спокойно, ничего не теряя. Сказать, что я боюсь его? Так это и ежу понятно, а Валерке тем более. И пока я мысленно метался в выборе ответа, в наш разговор влез дядя Грыша. – Эй, малой, я смотрю, ты знаешь этого мажора? – Мажора? Да ты чё, Гриш, попутал? У этой куколки совсем другой статус. Он элитная шлюха, обслуживающая сразу пятерых толстосумов. – Да ладно! – воскликнул этот бомжара. – Да ты гонишь! – тут же добавил я. – Неужели не верите? – слишком наигранно удивился Валера, а в глазах такое торжество, что просто жуть. – Так всегда можно убедиться. Гриш, ты же не против проверить насколько умелые у Сашеньки рабочие дырки? Я аж обалдел от такой наглости и заорал во всю мощь своей глотки. – Совсем охренели что ли? Давно проблем не было и страх потеряли? Проверять они тут собрались! – от моих воплей у дяди Грыши даже челюсть на асфальт упала, а я, воодушевленный произведенным эффектом, разошелся еще больше. – Нашлись тут, понимаешь ли, проверяльщики хреновы. Только троньте меня пальцем и ребята вас в порошок сотрут! Ой-ё! Судя по тому, как у Валерки заходили желваки и от злости сузились глаза, последнюю фразу я сказал зря. Точняк, попал не по-детски. – Что, сучара, опять будешь прятаться за широкие спины своих самцов? Только нет их сейчас здесь! Один ты теперь, а нас много. – Да пошли вы все! – и только я собрался уже деру дать, как впереди меня нарисовалась еще одна бомжеватая личность, но гораздо крупнее Валерки. – Мужики, вяжите его! – завопил этот гад во всю глотку, и тут такое началось! Я сразу же ломанул к забору, пытаясь по дуге оббежать новенького бомжа. Он бросился мне наперерез, а сзади неслись дядя Грыша с Валеркой, причем последний матерился не хуже сапожника. Пришлось значительно ускориться, ведь быть изнасилованным кучей бомжей совсем не хотелось. На моей стороне была молодость и выносливость, а на их… четвертый бомж, поджидающий меня у забора. И как раньше его не заметил? Я в него едва не врезался со всего размаху, а он от радости растопырил свои ручища и давай меня хватать, но вцепился только в ветровку. Изворачиваюсь ужом и выскальзываю из этой бесполезной тряпки, оставляя её в руках бомжа. Ещё один рывок вперед и вот он – спасительный забор. С лету хватаюсь за него, подтягиваюсь, забрасываю ногу, и в этот момент за вторую ногу цепляется какая-то тварь. Меня с силой дергают назад, от чего я слетаю с забора вниз, но тут же пытаюсь вскочить на ноги. Резко разворачиваюсь и сталкиваюсь с Валеркой лицом к лицу. Тут же получаю кулаком по морде, но я успеваю немного отклониться и задевает меня по касательной. Конечно не до звездочек в глазах, но ощущения охуительные. Пытаюсь врезать ему в ответ, и рука сразу отдает ноющей болью. Ох не умею я драться, не умею. Валерку это не останавливает, и я получаю в солнечное сплетение. Воздуха резко становится мало, сгибаюсь пополам от невыносимой боли, а глаза застилает пелена. Хватаю рвано спасительный кислород и не успеваю разогнуться. Поэтому тут же прилетает следующий удар прямиком на затылок. Пелена в глазах сразу сменяется темнотой.