Вас приветствует Голубицкая

POV Саши Я в раю! Да-да, в самом настоящем раю! Развалился в удобном кресле и потягиваю холодное пиво вприкуску с нежнейшим мясом молодого барашка. Ну и что, что мне не дали коньяка, мне и без него неплохо. Главное, что я сыт и доволен, и мои любимые мужчины рядом со мной, поглощают свой коньяк и неспешно болтают о всякой ерунде, типа рабочие дела обсуждают. Установщики разбавляют этот научный бред пошлыми и не очень шуточками, над которыми ржут все без исключения. Причём некоторые во время этого ржания даже рюмки на стол не ставят, совершенно безжалостно расплескивая янтарную жидкость прямо на землю. Значит, как угостить друга, так им коньяка жалко, а как орошать ракушечник под ногами, так ни капельки и не жалко. – Гаджик, последний раз прошу, заткнись по-хорошему. – Фу, Сёма, как невежливо с твоей стороны! Разве можно так бесцеремонно затыкать такое прелестное создание, как я?! – Слава, скажи ты ему. Может быть, он тебя услышит? – Гаджик, никто тебе коньяк наливать не будет. А если ты еще раз произнесешь это слово вслух, то, клянусь, возьму скотч и заклею тебе рот. Вот и как с ними после этого разговаривать? Я, можно сказать, им тут душу изливал, про прелести окружающего мира рассказывал, а они мне скотч на морду?! Ууу, уроды… возьму и обижусь на них. – Были бы вы нормальными мужиками, то другой бы способ предложили, а не скотч, – уставились на меня, как на полоумного, типа не понимают они. – Я про поцелуй говорю. – Какой поцелуй, золотце? – Ну, в книжках так всегда пишут: «и заткнул он рот поцелуем». Я тоже так хочу. – Гаджик, пошел бы ты… – Куда-куда, Славочка? – В море! Искупаешься, охладишься, успокоишься. – Ах так! Ну и пойду! В море, от вас подальше, – не собираюсь даже лишней минуты с этими уродами рядом сидеть! Нет чтобы поцеловать меня, приласкать, так они посылают. Вот и пойду, только бы сначала плавки свои найти надо, а то они еще надо мною ржать начнут, когда я из воды вылезу, а мокрые труселя мои причиндалы на всеобщее обозрение высветят. – Вещи где мои? – Правая палатка, комната напротив входа, – если бы я не видел, каким Кирочка бывает эмоциональным во время секса, то сейчас обязательно решил бы, что он бесчувственный киборг. Ну хоть капелюшечку участия в его голосе! Ага, не дождусь я такого счастья. Крайне злой отправляюсь в нужную палатку и… охреневаю. Внутри меня встречает просторное помещение, где-то два с половиной метра на два с половиной. Здесь места – хоть пляши. Кроме того на каждой из трёх стен какой-то непонятной сеточкой затянуты входы в комнаты. Заглядываю в свою. Мдаа, здесь я запросто могу поместиться вместе с Сёмой. Да что там с Сёмой! С Кириллом разлягусь и полезными делами займусь. Хотя стены сделаны из непонятной ткани, поэтому слышимость должна быть отменная. Но этот факт не станет помехой для моей бурной сексуальной жизни! Я намерен познать всю глубину захватывающего слова «секс на природе». Ладно, хватит сидеть разинув рот. Пора переодеться и в море. Осуществляю задуманное очень быстро и вылетаю из палатки. Вот тут мой пыл и поубавился. Дело в том, что я не очень хорошо плаваю, и идти одному в воду стремно. Вдруг там очень глубоко? Только как ребят раскрутить на купание? Подхожу, понуро опустив голову, и молча стою. Они же у меня догадливые, надеюсь. – Чего хотел, Гаджик? – Сёмочка не подкачал. Он такой внимательный. – Пойдем купаться. Чего здесь сидеть? Скучать только… – Неа, нам не скучно. – У нас здесь коньячок. – И шашлычок. – Море синее. – Воздух свежий. – Кресла удобные. – А вода мокрая. – И соленая. – Ты сам иди купаться. – Только далеко не заплывай. – Глубоко не ныряй. – А то вдруг утонешь ещё. Вот же установщики уроды! Других слов у меня больше нет. – Эй, Гаджик, а ты чего так занервничал? – от пристального Славиного взгляда стало как-то неуютно. – Неужели боишься плавать? – Да, боюсь! Мне, конечно, стыдно из-за этого, но я никогда раньше на море не был, и плаваю плохо, и на глубину не хочу один. Да и вообще один не хочу. Последние слова я уже тихо бурчал, уставившись взглядом в песок. Думаете, они мне посочувствовали и решили помочь? Ага, сейчас! Дружное ржание этого табуна стало мне ответом. Разумеется, я сразу же надулся. – Гаджик, поверь, здесь утонуть на глубине тебе не грозит, – отсмеявшись, порадовал меня Семочка. – Смело иди купаться. – Да ладно, мужики, нам ведь тоже надо хоть разок в море окунуться, – о, да! Кирилл, добрый самаритянин, надо мною сжалился. – Пойдем, составим Гаджику компанию. Я хотел его даже поблагодарить, но он, встав с кресла, тут же начал раздеваться, и от такого зрелища у меня аж дух перехватило, ведь фигура у него обалденная. Я в диком восторге от его хорошо накачанных бицепсов и трицепсов, стальных грудников и рельефных мышц живота. А какие у него ноги! Загляденье! Он вообще похож на древнегреческого бога. Другие не отставали и смело избавлялись от лишней одежды. Конечно, они не такие рельефные, как Кирочка, но по сравнению со мною… да, чувствую себя в окружении богов, не меньше. Что-то этот импровизированный стриптиз не прошел для меня даром, и мне уже совсем не хочется в море. Лучше бы в палатке с кем-нибудь из них уединиться. Но они, не обращая на меня внимания, чешут к морю, вертя своими ягодичными мышцами. Вот же… выстроились у самой кромки моря, стоят, красуются, задницы почесывают и ждут непонятно чего. – Гаджик, ты чего тормозишь? Иди уже водичку попробуй, окунись. – А чё сразу Гаджик? Сёма, может быть, ты сам первый в воду залезешь? – Не-не, топай вперед. – А вдруг там глубоко и я утону? – Не бойся, не утонешь. Тебя же никто не заставляет с разбегу нырять, иди потихонечку, - внёс свою лепту Кирилл. При этом выражение лиц у мужиков какое-то ехидно-предвкушающее, будто подлянку готовят. Но делать нечего, совершаю неуверенно шаг, потом другой. Теплые волны ласково омывают мои ноги, маня, призывая погрузиться в воду полностью. Поэтому я уже более уверенно делаю шаг, еще и еще… Блин, я прошел уже метров тридцать, не меньше, а вода едва до пояса достает. Что это за море такое? С раздражением оглядываюсь на ребят, а они уже ржут в голос, совсем не стесняясь. – Гаджик, чего остановился? Ещё метров пятьдесят и можешь глубину поискать. – Или поплавать, не цепляясь коленками за дно. – Только иди аккуратнее, а то там иногда ямы встречаются. Ах, вот значит как?! Они ведь знали, что здесь так мелко, и поприкалываться решили. Да пошли они все! Психанув, решительно ломанулся вперед, загребая воду руками для лучшего ускорения. И тут… дно ушло у меня из под ног… От неожиданности я окунулся с головой, глотнув воды. Попытался выбраться наверх, но воздуха не хватало, мерзкая вода заполняла рот. В отчаянии активно гребу руками, но сил нет, они просто тают. Мне бы только глоточек воздуха, хотя бы один… и тут с силой меня дернули вверх, вытягивая из воды. Я тут же вцепился в своего спасителя мертвой хваткой, пытаясь заползти по нему, словно панда по дереву, как можно выше. Обхватил крепкую шею обеими руками, а мощный корпус ногами. Фиг они меня теперь отдерут от него! – Тише-тише, – успокаивающий голос Кирилла в самое ухо, и ответные крепкие объятия. – Всё хорошо, успокойся, мы рядом. Его спокойный заботливый голос, сильные руки, тепло тела сделали своё дело, и я немного успокоился, но отлипать от своего мужчины совсем не хотелось. Мне теперь и так хорошо, но вот у ребят было совсем другое мнение: – Гаджик, отпусти Кирилла. – Не-а, – утыкаюсь носом в его шею. – Гаджик, ты его задушишь. – Не-а, – и ещё сильнее сжимаю кольцо своих рук. – Гаджик, отпусти дядю по-хорошему. – Не-а, – закрываю глаза и отгораживаюсь от всего мира. – Ну всё, мелочь, ты напросился! Боже, что после этого началось! Без смеха до икоты вспомнить нельзя. POV Гены Я, конечно, Жукова уважаю, ведь он мировой мужик и отличный начальник, но его закидоны меня убивают. Он у нас, видите ли, сторонник активного отдыха. Поэтому мы два раза в год отправляемся на отдых с палатками. Мало ему этой хрени у семьдесят седьмого маяка, ведь эта гадость почти каждую вахту слетает, так ещё и в законный отпуск мучиться приходиться. Конечно же, в бытовом плане мы упакованы по полной, и проблем не возникает, но в остальном - настоящая жопа. Весной мы ездим на Селигер, а осенью на Азов. Да здравствуют плесы и лиманы с их богатым животным миром, в смысле – рыбой, потому что у нас в группе все заядлые рыбаки, кроме меня. Никогда не понимал, в чём кайф тупо сидеть несколько часов подряд с удочкой в руках в ожидании, когда какая-нибудь живность соизволит подергать за крючок. Я бы предпочел хороший отель, жарких девочек-мальчиков, и потрясный секс с ними. Вот это и есть хороший отдых в моем понимании, но с Жуковым не поспоришь, поэтому приходится терпеть. Хотя эта поездка обещает стать весьма занятной, ведь с нами Гаджик. Он прикольный, а иногда и милый. Если бы мне ещё полгода тому назад кто-нибудь сказал, что я буду считать парня «милым», то сказавший это сразу получил бы в морду, а сейчас – нет. Гаджик на самом деле милый. Его дурацкое поведение не бесит, а развлекает всех по полной. Вот хотя бы взять последний эпизод. То, что Гаджик трусоват, ни для кого не новость, поэтому мужики и решили поприкалываться над ним, отправив в море глубину искать. Все ведь знают, что здесь очень мелко. Все, кроме Гаджика. Как мы ухахатывались, когда он неуверенно загребал вперед метр за метром, но это ровно до того момента, как он нашел яму и исчез под водой. Мужиков с места как ветром сдуло, все ломанулись Гаджика спасать. Кстати, я тоже не исключение, ведь испугался за него до жути. Кирюха оказался самым быстрым, за это и поплатился. Отодрать от него мелкого оказалось просто нереально. Зато потом такое началось! Реальные водные бои без правил. Никогда бы не подумал, что сорокалетние мужики, про нас молчу, могут беситься, как малолетки. А всё Гаджик с его пагубным воздействием на окружающих. Уставшие, но чертовски довольные, все завалились на бережок позагорать, а я отправился за минералкой, типа самый молодой. Иду назад и просто фигею от такой картины: четыре мужика греют на солнышке задницы, а над ними Гаджик стоит, мнется, со стояком нехилым, и слюньки пускает. Разве можно устоять и не помочь бедняжке? Вот и я не устоял, но сначала пихнул Витьку, указывая на Гаджика. Дело в том, что у нас что-то типа договора: с девушками каждый развлекается, как хочет, а вот с парнями только совместно. Когда наши отношения только начинались, мы решили, что секс с другим парнем будет считаться изменой, поэтому обычно и трахаемся втроем. Витька мой намек понял, но прошептал: «Не хочу». – Зато я хочу, – шепчу ему чуть ли не в ухо. – Так иди. – Ты что, охренел? – Это же Гаджик! – смеётся он в ответ и тепло улыбается. Вот значит как! Получается, что с ним – это не измена? Ну ладно, раз уж мне дали добро, пойду, отвлеку мальчика, а то ещё захлебнется, облизываясь. POV Саши Я так увлекся созерцанием охрененных мужских тел, что когда Гена подкатил, сразу же согласился. Ну хоть один человек оказался сознательным и предложил реальную помощь вместо того, чтобы дразниться, выставляя себя напоказ. Поэтому сразу же пошел, даже побежал, в указанном направлении, а указывал он на свою палатку. Стоило только войти в палатку, как Гена тут же набросился на меня, присосавшись к губам так, словно он сто лет не целовался, а я и не против. Вначале попытался перехватить инициативу, но где там! Он такой властный, такой напористый, что мой язык едва поспевал за ним. От такого в глазах темнеет, уши закладывает, мозги отказывают и крыша уезжает далеко и надолго, даже не оставляя адреса и места назначения. Хотя она всё же временно вернулась в тот момент, когда Гена решил разорвать поцелуй, но теперь уже я сам отправился в путешествие, совершив полет с приземлением на мягкий матрас. Только собрался дыхание перевести, да где там! Тут же ко мне присоединился Гена со всеми своими конечностями. Навалился, тушкой своей накачанной придавил и руки распустил, такие крепкие и сильные. Где он только меня ими не лапал! И руки-плечи наглаживал, и бока трогал, и грудь-соски ласкал, и попку мял. Его обжигающие ладони, нежные пальцы сразу и всюду, мучают, ласкают. Жар по всему телу, от которого просто сгораешь. Желание, которое разум затмевает. Только одна пульсация в голове: хочу, хочу, хочу! – Мальчик мой хороший… мой сладенький… бестия ты голосистая, неугомонная, – жарким шепотом Гена обжигает мою шею. – Что ж ты орёшь, как резаный? Я ведь толком и не ласкал-то тебя ещё… Да?! И это - не ласкал?! Да у меня перед глазами пелена такая, что от желания ни черта не видно. Вместо выдоха хриплые стоны культивирую. Ребра уже трещат от объятий его ручек перекачанных, а про засосы по всему телу вообще молчу. Хорошо хоть задницу только едва потискал, синяков не останется. Ааа! Ни о чём хорошем думать нельзя! Со словами: «Не пугайся, сладенький», меня бесцеремонно перевернули и уткнули носом в матрас, да еще и на колени поставили, из-за чего голая задница устремилась к небесам. Ой, а трусишки мои куда делись? Огладив горячими ладонями мои половинки, Генка их еще и лизать начал. Вот тут я и размечтался о крышесносной процедуре «римминг», но увы - не судьба. Хотя разукрасить мою попку засосами - всегда пожалуйста. При этом ещё его ручища и яйца мои успевают потискать, и по члену по всей длине пройтись, головку поласкать, и назад вернуться. И так по кругу, до звездочек в глазах, звона в ушах и надрывного «пожалуйста-пожалуйста». Ни один бы нормальный мужик перед такими мольбами не устоял. Вот и Генка тоже… – Сейчас, маленький… сейчас, хорошенький… – хрипел он сзади, размазывая по моей заднице смазку. А я уже реально терпеть не мог, так и норовил поглубже на его пальцы насадиться. Но Генка не промах, всё как надо сделал, а потом, урод, с одного маху по самые яйца засадил. Я аж взвыл, как белуга, а он только довольно выговаривает: – Ори, мой маленький… ори громче, сладенький… Я и орал, не затыкаясь. Вот сколько он меня наяривал, столько и вопил. Не от боли, нет. Она после нескольких первых толчков ушла; как только Генка простату стал задевать, так и ушла. А орал я от кайфа, блаженства неземного, распирающего и раздирающего меня. Так неистово только Генка долбить может, темп не снижая, глубоко, жарко и на всякие нежности не отвлекаясь. Зажал меня в тиски своих ручищ охрененных, и прокачивает по полной, пока не накачал своим семенем горячим, обжигающим. Как только его струя долбанула в меня, так я следом тоже не выдержал, окончательно улетая и прощаясь с крышей своей непутевой.