Вас приветствует Голубицкая

POV Гены День не задался с самого утра. Вот скажите на милость, какое может быть хорошее настроение, если эта наглая морда лыбится во все пятьдесят четыре зуба? Да, я знаю, что у человека их тридцать два. Но ведь это у нормального человека, а Витька им не является. Нормальный человек не будет срываться на одном парне из-за того, что ему другой в сексе отказал. Он вчера меня до самого отбоя допекал, а теперь делает вид, что ничего не произошло. Достал! Вообще-то я молодец. Пока лагерь сворачивали, не то что Витьку не прибил, я его даже ни разу не послал, а ведь он так об этом просил. Особенно когда я начал вокруг Гаджика прыгать. Все мужики носятся с нашим рыжиком, и я не исключение. Если бы у нас с Витей были немножко другие отношения, то я бы решил, что он ревнует, а так просто бесится, поэтому и достать меня пытается. Даже когда в машину усаживались, решил меня «укусить». Дело в том, что я очень сильно не люблю ездить сзади на пассажирском сиденье. Как только я на него сажусь, то меня сразу начинают посещать картинки из прошлого. Тогда я сидел сзади, а родители - впереди, и в аварии не выжили. Конечно, я понимаю, что на переднем сиденье не выжил бы и я, но чувства, пережитые мной, когда меня выпиливали из покореженной машины, остались. Вот мне и неприятно сидеть сзади, а Витьке всё равно, где ехать, и вместо того, чтобы уступить мне место, он нагло заявляет: – Я тоже хочу вперед! Давай на камень-ножницы. Увы и ах, я продул. Пришлось стиснуть зубы, а Витька еще и зубоскалит. Делаю вид, что мне все равно и демонстративно отворачиваюсь к окну. Боже! Как я с ним три дня проведу один на один? В Шапшуге встретили нас как всегда хорошо. Напоили, накормили и из гостеприимного двора выставили. На жеребьевке нам досталось не задание, а координаты «точки». – Конверт у «Чертового пальца», – озвучил я написанный на листке текст. – Кто знает, что это за место? – Да знаю я, где это, – Витька недовольно отмахнулся. – Это не доходя до хреновой херовины. – О, так вам тоже близко? Это только нам со Славой почти три километра идти придется. Семен был явно расстроен. Сначала в пару с Гаджиком не поставили, а теперь и идти им дальше всех. – Витя, – Жуков поманил моего напарника к себе. – Не лезь на эту хреновину. Ты меня понял? – Ага, я же не дурак. – И трезвый он сегодня, – напоминаю на всякий случай. – Почти трезвый. – Раз почти не пил, то значит трезвый. – Да понял я вас, понял, – отмахнулся от нас Жуков. Но, вскидывая рюкзак, добавил: – Ген, ты уж за ним присмотри. Вообще-то Жуков не любит, когда мы нецензурно выражаемся, но «хреновая херовина» особый случай. Дело было в позапрошлом году. Мы тогда тоже играли в «лесников», но всей командой вместе против местных парней из «Новоросс-Металла». «Точка» была обозначена как «мастерская дольменов». Пораспрашивав местных жителей, узнали, что недалеко от деревни есть скопление каменных глыб, и в некоторых из них выточены небольшие отверстия. Археологи предположили, что это подобие мастерской, где могли вытачивать на плитах вход для дольменов. Отсюда и название такое. Туда мы и направились, но Витька накануне вечером так напился, что утром был никакой. Он тащился за нами словно сомнамбула, ничего не замечая и ни на что не обращая внимания. Добравшись до места, все приступили к поиску конверта с заданием, за исключением Витьки. Он просто шатался, заглядывая то туда, то сюда, а потом неожиданно полез на самый большой валун. – Витек! Какого ты туда полез?! – заорал Жуков на вес лес. – А ну-ка слазь оттуда! – Спокуха, мужики! – заявила эта пьяная морда, плохо стоящая на ногах. – Мне отлить надо. – Отлить? Тогда чего ты полез на камни? Сходи вон за деревце и делов-то! – Не-не, я человек целивизованный! – Какой-какой ты? – уточнил Семен, а Кирюха уже ржал в голос. – Целивизованный! Не могу я за деревце. Мне писсуар нужен. – Вить, хватит выделываться. Слезай оттуда. – Судя по тону Жукова, его терпение походило к концу. – Тем более, никакого писсуара в лесу нет. – Тогда это что за херовина такая? – ткнул он пальцем в дырку в валуне, которая была как раз на уровне его хозяйства. Спустив штаны, он попытался отлить, но никак не мог попасть в дырку. – Вот же хреновая херовина! Воскликнув это, Витек пошатнулся и рухнул с высоты валуна, а потом покатился и упал в небольшой овраг. Это произошло настолько стремительно, что никто из нас не успел ничего сделать. Хотя мы тоже были в легком подпитии, так что реакция у нас оказалась замедленной. Только после того, как со дна оврага раздался отборный мат, все кинулись к нему на помощь. Ту игру мы безбожно продули. Ведь играть, когда у одного из участников вывихнуто плечо, и он воет от боли, невозможно. Витьку, конечно, вылечили, но с тех самых пор это место мы так и называем. Определившись с направлением, тоже встали под рюкзак. Неожиданно хозяин, провожавший нас, пожелал: – Добро пожаловать в водный мир Абинского района. Но мы как-то не обратили внимания на его слова, а зря. Если бы с самого начала знали, чем дело кончится, то хотя бы ласты прихватили, а так пришлось своим ходом. Очень скоро добрались до «мастерской дольменов». Пройдя вперед метров тридцать, мы вышли к высокому камню или обломку скалы, одиноко возвышаюшемуся среди деревьев над землей метра на четыре. Он настолько чужеродно смотрелся на фоне лесного пейзажа, что становилось немного жутко. Полазив вокруг нерукотворного черного обелиска, нашли конверт. – Давай, читай, – в нетерпении Витек впихнул мне в руки пластиковый конверт. – А сам, что, не можешь прочитать? – Ой, чего выеживаешься? Читай! Спорить с ним в такие моменты – себя не уважать. Распечатываю конверт и читаю задание: – "Пройдите вниз по тропе семьдесят метров и найдите минеральный источник. Извлеките из него контейнер со следующим заданием. Процесс извлечения зафиксируйте". – Неужели нам повезло и досталось такое легкое задание?! – Что в нем такого легкого ты увидел, что начинаешь радоваться? – Ген, ну чего ты сегодня нудишь и нудишь? Только настроение портишь. Не выспался? Так это не мои проблемы. Пришел бы ко мне, и я с удовольствием помог бы твоей беде. – У меня только одна беда – это ты! Да еще и твой тупизм! Ну вот! Не хотел же с ним ругаться и сорвался. Ну что стоило ему промолчать? Так нет же! Трындит без умолку. Причем несет всякую чушь! – Да ладно тебе! Залезем в водичку и достанем коробочку. В чем проблема? – Только в том, что это минеральный источник. Значит там будет или скважина, или грязевой гейзер. Тебе что больше нравится? – Ты – зануда! Вот и весь ответ. Резко развернувшись, он пошел вниз по тропе, даже не оглянувшись, уверенный в том, что я пойду следом. Самое паршивое, что он прав. Я действительно молча иду за ним, при этом понимаю, что он не ошибся в одном: я – зануда. Иногда меня переклинивает и ничего не могу с собой поделать. А вот насчет источника правым оказался я. Мы уткнулись в лужу размером метр на полтора, заполненную светло-серой грязью, булькающей в середине. – Мда-а-а, – философски протянул мой друг, недовольно хмурясь. – Кто туда полезет? – Давай на камень-ножницы? Лучше бы не предлагал, потому что я опять продул. Ничего не остается, как разуться, закатать штанишки повыше и шагнуть, пусть и не смело, в эту зловонью жижу. Да, она имеет запах тухлых яиц. Вязкая глина сразу стала проскальзывать между пальцев, даря незабываемо-мерзкое ощущение. Делаю шаг, другой и добираюсь до середины, хорошо хоть здесь неглубоко, и грязь доходит только до середины голени. Теперь самая отвратительная часть – нужно залезть туда руками и пошарить по дну. Не сразу, но мне удается нащупать стеклянную банку. Схватив её, с облегчением выбираюсь на берег. – Как хочешь, но следующий раз задание выполнять будешь ты! Наверное, в этот момент у меня было жуткое выражение лица, раз Витек сразу согласился: – Ладно-ладно, только сначала банку открой, а то я не хочу руки пачкать. Откручиваю крышку и вытряхиваю листок на траву. Мои руки чуть ли не по локоть в грязи, поэтому листок приходится взять Вите, и читает он тоже его сам. – "Добраться до «сердца» Лесного озера. Ублажить его хранителей и взамен получить новый конверт". – Ладно, пошли сначала к ручью. Смою с себя эту гадость, а потом подумаем. Помоги мне рюкзак надеть. Не хочу его пачкать. – Только вот напарник мой не двигается с места и лицо у него такое виноватое-виноватое. – Вить? Ты чего? – Геночка, – тянет он. Ой, как это не к добру. Он меня Геночкой называет только если сильно накосячил. – Ты только не ругайся сильно и не дерись. Ладно? – В чем дело? – наверное, моим тоном можно пельмени замораживать. – Я тебя сфотографировать забыл, так что полезай назад в эту лужу. Готов его убить, даже несмотря на то, что люблю эту гадину! Только вот деваться некуда. Не хочу проигрывать из-за разгильдяйства некоторых индивидуумов. Приходится повторить пренеприятнейшую процедуру. Боже! С каким наслаждением я смывал с себя грязь. Всего лишь за каких-то пятнадцать-двадцать минут она успела подсохнуть, образовав неприятную корку на коже. Пришлось потратить еще столько же времени, чтобы привести себя в порядок. И как только люди себя этой дрянью добровольно обмазывают? Даже если она и лечебная, то ощущение мерзости на коже того не стоит. До Лесного озера мы добрались очень быстро. Оно находилось над трассой, не доезжая до Шапшуги пару километров. Выйдя на дорогу, остановили первую же машину. Ехавший мужик оказался очень сердобольным – до места нас довез и денег при этом не взял. По правилам игры мы не можем пользоваться личным транспортом и такси, так что всё честно. Здесь очень красивые места. Озеро, напоминающее по форме полумесяц, расположено практически на горном склоне. Его выпуклая часть упиралась в гору, покрытую смешанным лесом, сейчас пестрящую многообразием оттенков оранжевого, красного и желтого. На другой стороне, где склон был более пологим, расположилась меж деревьев турбаза премиум-класса. Деревянные срубы неплохо вписались в местный пейзаж. К тому же высокий забор, оберегающий частную собственность от постороннего вмешательства, не позволил многочисленным туристам загадить озеро и прилегающий к нему лес. Красота! За проход к лесному озеру нам, разумеется, пришлось заплатить, но меня это не сильно расстроило. За такую красоту не грех и приплатить. Бросив на лавку, стоящую на берегу, свой рюкзак, сразу же пошел то ли на причал, то ли на мостик, уходящий в никуда. Как именно называется это творение, я не знаю. В общем, широкий деревянный настил простирался на насколько метров в глубь озера. По периметру его огораживет кованная решетка с лиственным орнаментом. Смотрелось это просто фантастически! Дойдя до самого края, опираюсь на решетку и любуюсь видом: тихая синеватая водная гладь, по которой спокойно и грациозно скользит пара лебедей, и всё это на фоне красок осеннего леса. Так и хочется раскинуть руки и взлететь, ощущая себя вольной птицей. И при этом… – Хватить страдать херней и медитировать, – безжалостно ворвался в мой внутренний мир голос Руиджи, разрушая волшебство такого момента. – Мы сюда за заданием пришли, поэтому давай думать. – А чего там думать? Искать надо, – хотя хотелось сказать совсем другое, причем очень нецензурное. Но ведь не посылать же его прямым текстом в далекое эротическое путешествие. Думаю, что он меня не поймет. – А чего его искать? У нас же в задании всё написано. – Чего там написано? Там же ничего не понятно! Где нам озерное сердце искать? – Наверное, там, – указываю пальцем в глубь озера. – Если сердце, то должно быть внутри. Витька подходит ко мне вплотную и опирается рядом со мною о перила. Тоже заглядывает вглубь озера. Вода кажется зеленоватой, или темно-синей, такое оно глубокое. – Охренеть! – не может удержаться от эмоций мой напарник. – Представляешь, какая здесь глубина, – на что я согласно киваю головой. – А вот я не представляю. Не представляю и не полезу! – Полезешь-полезешь. Ты обещал. – Да как я там буду искать какой-то пакет?! Это как иголку в стоге сена найти! Понимаешь?! Это невозможно! – Витя, а чего ты так орешь? То ли мой вкрадчивый голос, то ли выражение лица стало каким-то особенным, но Витька сразу сдулся, перестал орать и резко отвернулся от меня. – Ладно, надо – так надо. Что-то у него настроение стало резко меняться, и это меня напрягает. Оторвавшись от перил, он начал медленно раздеваться, причем слишком медленно, и при этом двигаясь грациозно и плавно. Если бы я не знал, что ему не хочется лезть в воду, то решил бы, что он пытается меня соблазнить, выгибаясь и красуясь, будто стриптиз устраивает. Смешно, но я бы не отказался от такого зрелища. От понимания того, что подобные отношения мне не светят, настроение сразу испортилось, и вид Вити в одних боксерах меня уже не радовал. Попереминавшись с ноги на ногу, он решил уже спуститься в воду, хотя нырнуть не рискнул, а перелез через ограждение и, окунувшись по пояс, тут же с воплем выскочил назад: – Черт! Как холодно! Я себе чуть яйца не отморозил! – Вить, чего орешь? Можно подумать, что вода ледяная. Это же Кубань, здесь люди даже в декабре купаются. – Ага, купаются! – орал он, растирая кожу, вмиг покрывшуюся мурашками. – Только не в такой ледяной. Да ты сам её попробуй, а потом говори! – Я, между прочим, в вонючую грязь полез и не боялся в ней яйца извазюкать, а ты боишься? – Извазюкать – это не значит отморозить! Я не хочу импотентом стать! Если у меня стоять не будет, кто тогда тебя трахать будет?! – Что?! Что ты сказал?! Думаешь, я себе ебаря не найду?! Думаешь, никому кроме тебя нахер не нужен?! Да я себе таких, как ты, десяток найду! – Что?! Десяток?! Да я этих уродов всех положу! Ты мой! Слышишь?! Только мой! Он стремительно подскочил ко мне, схватил за грудки и резко притиснул к себе, продолжая орать мне прямо в лицо. Его глаза полыхали гневом, лицо раскраснелось, а губы были так близко, что стоило чуть податься вперед, и они соприкоснулись бы в поцелуи. Только я решился сделать это, как с берега раздался крик: – Эй, мужики, вы там совсем обалдели? Мы резко замерли, а потом в недоумении оглянулись на оравшего, а тот, судя по фирменной куртке, местный работник, продолжал сотрясать воздух: – Здесь нельзя купаться! Понапиваются, а потом лезут куда не надо. Вылавливай потом трупы разные. – Эй, мужик, харе орать! – Витька не выдержал первым, отпустил мою рубашку и отошел в сторону, а я только горестно вздохнул. Такой момент оказался упущенным! – Мы трезвые, и плавать здесь не собираемся. Только донырну один раз до дна и… Громкий хохот мужика нас обескуражил, а Витьку вынудил заткнуться. Подойдя к пирсу, этот хохотунчик с наглой, жутко заросшей мордой заявил: – Тут до дна можно только с аквалангом донырнуть. – Чего это так? – Так озеро у нас не обычное. Оно в разломе образовалось. – Вот же! – у меня ни одного цензурного слова на этот счет не имеется. – И где у вас прокат аквалангов? – Так нету. – Как это нету? А нырять мы как будем? – смотрю, уже и Витька закипать начинает. Ну и ладно. Пусть лучше на этого мужика поорет, чем на меня. – Я же говорю – нельзя у нас в озере купаться. – А я говорю, что мы не собираемся здесь купаться! Нам надо только один раз нырнуть! – Да говорю же – нельзя здесь нырять. – Мужик, ты что тупой? Как я до «сердца озера» доберусь, если здесь нельзя нырять? – Не, мужик, это ты тупой. Зачем нырять, если оно сверху плавает. – Кто плавает? – это мы уже хором. – Сердце озера. – Где?! – Так вон же на самой середине, – и тычет рукой нам за спины. Синхронно оглядываемся назад и видим по середине озера небольшой плавучий домик, сделанный то ли из камыша, то ли из какой-то еще травы. – У нас здесь лебеди живут. А это домик для них. – А почему «сердце»? – странные люди, так бы и сказали, что домик для лебедей. – Так платформа, на которой он стоит, в форме сердца сделана. – Нахрена? – мда, на Витьку явно Жукова нет. Он, когда эмоции зашкаливают, совсем за языком не следит. – Делать что ли нечего? – Э, не скажи. Знаешь, сколько новобрачных сюда приезжает, чтобы на фоне этого сердечка сфотографироваться? Каждый выходной как минимум три свадьбы. Думаешь, что это всё бесплатно? – Ладно, мужик, мы поняли, – видя, что Витька начинает еще больше закипать, беру переговоры в свои руки. – Мы тут в «лесников» играем и нам нужно к «сердцу» попасть. Как это организовать? – А, ну так бы сразу и сказали, а то морочите мне голову. Касса возле сторожки. Оплатите прокат лодки, а я пока её вам приготовлю. С этим мужик и ушел. Пора и нам было двигаться, но Витька застыл возле воды и даже не думал одеваться. – Вить, – а в ответ тишина. Толкаю его в плечо, и он наконец отмирает. – Охренеть! Я себе чуть самое дорогое не отморозил, чуть в инвалида не превратился, а оказывается здесь лодка есть. Мда, кто о чем, а Витька о сексе. Только о нем и может думать. Настоящий мужик! Увы, о нем он думает, а обо мне нет. Зашибись!