***
— Как ты посмела! Позже тем утром рев Йолдена Ройса эхом разнесся по залам Рунного Камня, даже спрятанный в его личном кабинете. Его жена стояла справа от него, а Рея слева за столом, в то время как Диана сидела напротив них. Она сидела в кресле, предназначенном для посетителей. И в тот момент именно так она себя и чувствовала - чужой и нежеланной в своем собственном доме. В комнате, в которой она играла ребенком. Но, сидя там сейчас, когда ее семья объединилась против нее, она никогда не чувствовала себя более потерянной и далекой. У нее также был недостаток в том, что она была единственным человеком, сидящим в комнате, а ее мать и сестра стояли смирно, сложив руки перед собой, в то время как ее отец ходил взад и вперед. Расхаживая по комнате, он твердо стоял с красным от гнева лицом, в то время как Йолден кидал на нее гневные взгляды. Диана ужаснулась, увидев своего отца таким сердитым, он всегда был добр и понимал ее, но теперь она увидела, что у него была другая сторона, которую он скрывал от своих маленьких дочерей. Ту сторону себя, которую он приберег для своих врагов. Это была такая странная мысль. Просто оставшись наедине с мальчиком, она теперь считалась врагом своего величайшего союзника и защитника, своего отца. Все эти скачущие мысли заставляли Диану сдерживать слезы, ее лицо казалось пылающим, а руки болели от того, как сильно она сжимала их на коленях. Какой же дурой она была. Настолько наивна, что думала, будто мужчины когда-нибудь по-настоящему воспримут ее всерьез, даже те, кого она считала семьей. В конечном счете, она была девушкой, предназначенной для продажи и разведения, одноразовой для мужчин и легко заменяемой, как только она перестала бы быть полезной. И тот факт, что ее отец отвернулся от нее всем сердцем, подтверждал это. Диана почувствовала, как часть ее ломается и отваливается, возможно, ее невинность? Ее надежды на лучший, более добрый мир? Эти кусочки медленно превратились в лед и упали, разбившись о холодную землю у нее под ногами, когда она была вынуждена пресмыкаться перед своим отцом и молить о прощении. Диане пришлось бороться с тем фактом, что она больше не чувствовала себя в безопасности в залах, которые она называла домом, и что часть ее никогда больше не будет чувствовать себя в безопасности. Как только у нее полилась лунная кровь, она стала женщиной в глазах двора и знати, и за каждый месяц, который ее не продавали и не разводили, она теряла немного больше своей ценности. В прошлом она возмущалась этой идеей, но, слушая разглагольствования отца о помолвках и обязанностях, почувствовала, как похолодела, когда до нее дошла ледяная правда. Она никогда больше не будет в безопасности. Ее безопасность была в руках мужчин и только мужчин? Что ж, мужчины были непостоянными созданиями со склонностью к насилию и жестокости, в отличие от любого другого живого существа. Одним словом, она облажалась. Она не потрудилась обратиться за поддержкой к своей рыдающей матери и угрюмой сестре; она знала, что они не могли и не захотят ей помочь. Они были подчинены тем же законам и порядку, что и она, и защищать ее значило бы поставить под угрозу их собственное место в мире. — Ты не будешь вне поля зрения своей Септы или охранников в обозримом будущем. Ты будешь отправляться на свои уроки и семейные торжества, а затем возвращаться в свои покои. Ты не будешь ездить верхом, ты не будешь охотиться, ты просто будешь подчиняться. Ты меня понимаешь? — Да, отец, — выдавила Диана, ее голос был полон слез. — И если я еще раз услышу шепот о том, что ты делаешь что-то, что может поставить под угрозу нашу семью, пока ее светлость королева и принцы королевской крови находятся здесь, я сам отправлю тебя к Безмолвным сестрам и избавлюсь от тебя. Диана проиграла борьбу со слезами и почувствовала, как они стекают по ее горячим щекам, слегка охлаждая их. Затем, прокашлявшись из-за комка в горле, она натянуто кивнула. — А теперь убирайся, — прорычал Йолден, занимая свое место за столом и поворачиваясь к своей скорбящей жене и угрюмой старшей дочери, без слов отпуская Диану. Возможно, было бы лучше, если бы он просто вонзил ей нож в сердце, потому что именно так оно чувствовалось, когда Диана отступала, а за ней по пятам шел ненормально молчаливый сир Виктор. Ему было приказано наблюдать за ней все часы дня, пока ему не отдадут другой приказ, иначе он рисковал быть уволенным или даже убитым за халатность. К Диане были приставлены еще три охранника, чтобы убедиться, что это произойдет. Все они придерживались строгого графика, и когда она была в своих покоях, дверь должна была быть заперта, если не было горничной или септы. Диана была погружена в свои мысли, пока совершала долгий путь до своих комнат в полной тишине, если не считать лязга доспехов сира Виктора. Настолько, что когда она услышала мужской голос, доносившийся из одной из многочисленных ниш, она подпрыгнула и развернулась на каблуках, заставив сира Виктора потянуться за своим мечом, вытащив его с легким звоном. — Осторожнее, миледи, или мне, возможно, придется усыпить вашу собаку, — ухмыльнулся принц Деймон, выходя из тени и выглядя совершенно равнодушным к огромному мечу, который держали перед ним. Самодовольное выражение его лица заставило кровь Дианы вскипеть; конечно, ему было все равно. Он был мужчиной и принцем Таргариенов; с какими последствиями он мог столкнуться? Ни с какими, в то время как она, юная девушка, взяла все это на себя. — Ваша светлость, — выдавила Диана, желая убежать и одновременно ударить его по идеальному лицу, — чем я могу вам помочь? — Я надеюсь, ваш отец не был слишком расстроен нашим маленьким приключением. Как он смеет? Он знал, как это выглядело, когда он приземлился прямо рядом с замком. Вот почему она попросила его приземлиться где-нибудь незаметно, а он не послушал. Вместо этого он искал реакцию для собственного развлечения. Она почувствовала, как ее руки сжались в кулаки, но подавила желание плюнуть в его красивое лицо; отец был бы в еще большей ярости, чем сейчас, если бы она пролила королевскую кровь в его замке. Вместо этого она заставила себя одарить его тошнотворно сладкой улыбкой. — Мой лорд-отец - добрый и щедрый человек, но даже он должен дисциплинировать своих детей. Часть этого наказания заключается в том, что я должна оставаться в своих комнатах. А теперь, если вы меня извините... — жеманно произнесла она. — Ерунда, — сказал Деймон, махнув рукой, — Я уверен, что он не стал бы сердиться на вас за то, что вы выслушали просьбу принца. Приходите, давайте повеселимся, — он протянул руку в приглашении, игнорируя взгляд сира Виктора, брошенный на него со своего поста рядом с Дианой. Ее самообладание лопнуло, и, не говоря ни слова, Диана отвернулась, ее волосы хлестнули по протянутой руке Деймона, и если он попытался схватить пряди, она не заметила в своей ярости. Затем, не обращая внимания на его тихий смешок, она с важным видом удалилась, сжав руки в кулаки и глубоко дыша, надеясь сдержать свой гнев. Деймон Таргариен был бессердечным придурком, и она была дурой, поверив, что ему не наплевать на нее. Она больше не совершит этой ошибки. Для него все было игрой; сегодня она была его дурочкой.***
Когда Деймон развалился на своем месте за высоким столом рядом со своим отцом, он не прилагал никаких усилий, чтобы сдержать ухмылку или свои похотливые взгляды, несмотря на напряжение, потому что, по мнению всех присутствующих, он пялился не на ту сестру Ройс. Несмотря на все усилия его бабушки и Ройсов усадить его рядом со старшей дочерью, ее звали Рея? Он не заглотил наживку. Зачем ему это? С ее напряженной осанкой, как будто ей засунули палку в задницу, и этим снисходительным оскалом на ее болезненно заурядных чертах лица, она бледнела по сравнению с Дианой. Диана отказывалась смотреть в его сторону, сосредоточившись на своей тарелке и ведя только необходимую светскую беседу, когда к ней обращались. Младшая дочь Ройс не отличалась особой красотой, по крайней мере, по сравнению с некоторыми седовласыми шлюхами, которых он пробовал в Королевской гавани, но она была хорошенькой. С лицом в форме сердца, которое все еще хранило признаки ее юности, привлекательной фигурой, пышными каштановыми кудрями и глазами лани, Деймон не сомневался, что она вырастет в элегантную красавицу, как ее мать. Конечно, это не его обычный тип, слишком консервативный для его вкусов, но нужно идти на жертвы, если он хочет выжить в этом аду, который устроила ему семья. Хотелось надеяться, что если он доберется до своей невесты достаточно быстро, то сможет сделать из нее то, что он хотел. Если она была привлекательной, тем лучше для этого. Кроме того, он нашел ее невысокий рост... милым. По крайней мере, по сравнению с его шестифутовым телосложением. К несчастью для нее и к счастью для него, его бабушка решила допросить девушку, с которой его обнаружили летящим. Потому что, хотя Деймон был известен своим развратным поведением, со своими шлюхами и тому подобным, его никогда не видели с женщиной благородного происхождения. Он считал, что с ними слишком много хлопот и они не стоят риска быть пойманными и выданными замуж. До сих пор у него не было особого выбора. Сначала он решил уступить любопытству Дианы, несмотря на свою семью, которая против его воли решила женить его подальше от столицы и неприятностей. В их глазах лучше, чтобы его плутовство стало проблемой другой семьи, а еще лучше - проблемой его жены, с которой нужно разобраться. Они знали, что, несмотря на неприятности Деймона, он будет беззаветно предан любым детям, которых он зачнет, и, соответственно, их матери, так что кого лучше выбрать в невесты, чем ту, перед которой ему придется преклоняться, леди из ее собственного замка. К несчастью для Деймона, единственной леди, подходящей по всем параметрам, была Рея Ройс, палка в колесе, в которой больше гордости, чем здравого смысла, судя по тому, что она не прилагала никаких усилий, чтобы завоевать его расположение с тех пор, как он появился, вместо этого проводя время, наблюдая за ним издалека осуждающим взглядом. В отместку Деймон стал мысленно называть ее "Brāedāzma aspo", Бронзовая Сука. Он счел это забавным из-за прежнего прозвища леди Дианы "Brāedāzma gevives", его Бронзовой Красавицы. Красавица и Сука, это звучало как сказка и заставило Деймона сдержать смешок, кашлянув в ладонь и избегая неодобрительного взгляда своей бабушки. Королева Алисанна злобно посмотрела на него, но Бейлон мог только посмеяться над озорством своего сына; не было секретом, что принц Бейлон всегда предпочитал более спортивного и вспыльчивого Деймона старшему, более жизнерадостному принцу Визерису, к неодобрению короля Джейхейриса и королевы Алисанны. Решив, что на данный момент он достаточно разозлил свою любимую бабушку, Деймон повернулся к леди Рее и попытался начать еще один разговор. — Моя леди, я слышал рассказы о вашем мастерстве в стрельбе из лука. — Что с того? — огрызнулась сука, только оторвав взгляд от уничтожения своей еды, чтобы в ответ одарить его мертвым взглядом. Деймон сдержал желание скривить губы в ответ на нее и вместо этого доброжелательно улыбнулся ей. К черту приличия; может быть, у нее была хорошенькая служанка, которую он мог бы трахнуть. — Итак, леди Диана, — сказала королева Алисанна, в ее глазах зажглись искорки озорства и хитрости, — мои источники сообщают мне, что вы заядлая читательница? Деймон подался вперед, желая услышать ответ своей красавицы. Требовалась твердая воля, чтобы выдержать допросы его бабушки. Он не был разочарован; молодая леди, казалось, была близка к тому, чтобы заползти под стол, когда она с подозрением посмотрела на королеву. — Да, ваша светлость. На самом деле, я недавно начала изучать Старую Валирию, готовясь к вашему визиту, — взяв себя в руки, сказала она. Искра жара вспыхнула в животе Деймона, разгоряченная ее словами и знанием того, что у нее были те же интересы, что и у него. Глаза королевы Алисанны загорелись интригой, когда принц Бейлон тоже обернулся на слова молодой девушки. Нечасто дом, не имеющий валирийского происхождения, проявлял большой интерес к культуре и религии Таргариенов. Вера Семерых упорно трудилась, чтобы отвратить своих последователей от языческих обычаев валирийских богов. Это была одна из многих проблем, которые Доброму королю Джейхейрису приходилось решать на протяжении всего своего правления после того, как Мейгор Жестокий чуть не начал войну с Воинствующей Верой. С помощью своей жены, королевы Алисанны, которая оценивающе смотрела на Диану, без сомнения, прикидывая, какая сестра поможет дому Таргариенов стать сильнее. Его бабушка познала много потерь в своей жизни, теряя ребенка за ребенком из-за одного несчастного случая за другим. Она была невероятно осторожна с семьей, которую оставила. — Значит, ваш интерес к старому свету — явление новое? Деймон сомневался в этом, учитывая, как ей не терпелось увидеть Караксеса, будь проклята опасность. Диана слегка хихикнула, прежде чем взять себя в руки и ужаснуться своей неосторожности. — Ваша светлость, мне так жаль; я не хотела вас обидеть. Это просто, ну.... Королева вопросительно подняла бровь, но когда Диана, казалось, растерялась, не находя слов, вмешалась ее мать, слегка покраснев от смущения. — Прилежность моей дочери хорошо известна в регионе, ваша светлость, но ее особый интерес всегда был... — Драконы, — сказал Деймон, подавшись вперед, забавляясь тем, как неловко их хозяева обсуждали интересы своей дочери. Интересы не той дочери. Деймон не сомневался, что Рея скорее прыгнет со скалы, чем будет тратить свое время на просмотр и перевод старых текстов Валирии. Когда его прервали, стол повернулся к нему, широко раскрыв глаза, но Деймон смотрел только на Диану, любопытствуя, как она отреагирует. Она не разочаровала. В отличие от последнего часа или около того, брюнетка решила показать свой характер и смотрела на него сверху вниз, выпрямив спину и прищурив глаза. И все же, несмотря на напряжение в комнате, она не вздрогнула и не отвела взгляд. На самом деле, только когда слуга неловко прочистил горло, пустая маска Дианы треснула, и она позволила легкой улыбке проскользнуть сквозь нее, в ее глазах появилось темное веселье. — Вы правы, принц Деймон. Меня всегда тянуло к животным, но встретить дракона? Ну, вы же знаете, как сильно я хотела встретиться с одним из них. Несмотря на резкий вдох ее матери и пылающие взгляды отца и сестры, Диана не вздрогнула и не выглядела пристыженной своими подстрекательскими словами. Нет, казалось, Бронзовая Красавица достигла своего предела, съежившись под каблуком своей семьи на одну ночь. Хорошая девочка, мрачно подумал Деймон и, сам того не осознавая, издал легкий смешок, подавшись вперед на локтях, устремив взгляд только на тайну перед собой. Если бы он потрудился посмотреть, то увидел бы задумчивое выражение на лице своей бабушки, удивленный взгляд своего отца и возмущенные взгляды семьи Ройс. Пока они с Дианой смотрели друг на друга, он наслаждался тем, как легкий румянец выступил на ее щеках, заставляя ее казаться еще более невинной, чем обычно, и ее крошечная ухмылка превратилась в полноценную улыбку, ярко-белые зубы сияли в свете свечей, открывая очаровательные ямочки на щеках. Неосознанно, он ответил на улыбку своей собственной ухмылкой, когда его кровь отхлынула от головы и устремилась на юг, натягивая штаны и заставляя его забыться в своей похоти. В тот момент его не волновало, что единственная причина, по которой он был там, заключалась в том, чтобы его продали за решение политических проблем его семьи; нет, вместо этого он был просто пятнадцатилетним мальчиком, который пялился на пятнадцатилетнюю девочку и наслаждался каждой секундой этого. Если бы только он понял, что приводит в движение, когда медленная и тайная улыбка скользнула по лицу Алисанны Таргариен, когда она рассматривала эту пару, возможно, он предпочел бы следовать своей голове, а не своему члену. Но было слишком поздно, другая нога уже опустилась, раздавив его и Диану в процессе, и он ничего не мог с этим поделать.***
Королевская семья пробыла там неделю, прежде чем отправиться в следующий дом в своем туре по Долине. Не годилось бы, чтобы казалось, будто они играют в фаворитов и пренебрегают Арренами, посещая не Великий дом региона, а одних из их вассалов. Королева и ее сопровождающие должны были навестить дедушку Дианы, лорда Йолберта Ройса, поскольку он был нынешним регентом и лордом-протектором Долины во время несовершеннолетия леди Джейн Аррен после того, как Каменные вороны убили ее лорда-отца и старших братьев. Когда Диана стояла во дворе со своей семьей, чтобы проводить королевскую процессию, вместо того, чтобы приветствовать ее, она снова почувствовала беспокойство. Девушке удалось избежать встречи с Порочным Принцем до конца его путешествия, решив спрятаться, пока он и Рея "узнавали друг друга", несмотря на их очевидную враждебность. Пара гуляла, пила чай и даже посетила Караксеса под бдительным присмотром королевы и леди Ройс. Но, из того, что Диана услышала постфактум, Рее повезло, что Караксес не съел ее, каким бы сварливым он ни был, и Рея отказалась подходить ближе чем на сотню футов к "зверю". И с каждой неудачной попыткой создать сплоченную пару Диана наблюдала, как растет разочарование ее отца. Она знала, что он подробно отчитал Рею за ее постоянные неудачи, но ничего не изменилось. Деймон и Рея были полны решимости ненавидеть друг друга, независимо от того, хорошая политическая партия или нет. Говоря о Рее, старшая девочка была в ужасном настроении весь визит, огрызалась на слуг и избегала разговоров, за исключением тех случаев, когда это было необходимо, чтобы не казаться совершенно неадекватной в качестве наследницы Рунного Камня. Диана, честно говоря, не знала, в чем была ее проблема; всю их жизнь Рея преуспевала в том, чтобы хорошо выполнять свой долг, и теперь, когда у нее появился шанс выйти замуж за принца, она упустила его? В этом не было никакого смысла. Оглянувшись, она увидела Рею, стоящую неподвижно, ее глаза были устремлены на что-то вдалеке, спина прямая, руки сжаты по бокам. Нахмурив брови, Диана проследила за взглядом сестры и была поражена тем, что обнаружила. В окне одной из близлежащих башен стояла Беатрис Белмор, с разбитым сердцем смотревшая на ее сестру. Страх зародился в животе Дианы, когда подозрение закралось на задворки ее сознания, темная идея, которую она не могла раскрыть, чтобы пролить свет. Если она была права, ее дом мог оказаться в еще большей опасности, чем она предполагала. Если это правда, Рея, возможно, никогда не выйдет замуж и не родит ребенка… подумала она, ее сердцебиение участилось, когда она начала внутренне паниковать. Диана, конечно, слышала о мужчинах и женщинах с разными вкусами, но она никогда не думала, что встретит такого в Рунном Камне. По ее мнению, эти экзотические люди были созданы для Эссоса и других далеких мест. Еще одно доказательство того, насколько наивной она была. Неудивительно, что Рея так не хотела выходить замуж, особенно за такого известного негодяя, как принц. Который, вероятно, захотел бы путешествовать и никогда не был бы верен себе или своему долгу перед своим домом. И за кого бы она ни вышла замуж, ей придется либо скрывать свои предпочтения, либо молиться, чтобы он отнесся с пониманием, когда она признается. Они могли бы сурово наказать ее, если бы она рассказала не тому человеку, или отослать ее к Безмолвным сестрам. Ее мысли все еще были заняты всеми ужасными возможностями того, что могло произойти, когда ее вытащила королева, шагнувшая вперед, чтобы попрощаться с отцом, принц Бейлон и принц Деймон были позади нее. — Моя семья и я благодарим вас за этот самый приятный визит, лорд Ройс, — улыбаясь, сказала королева. — Для нас было честью принять вас, ваша светлость, — ответил ее отец после того, как низко поклонился, а затем встал. Кивнув, королева сделала шаг назад и обратилась ко всему собранию с приветливой улыбкой на лице. — Я уверена, что ни для кого не секрет цель моего визита, визита моего сына и внука на прошлой неделе, и многие из вас жаждут услышать результаты моих наблюдений. Казалось, весь двор затаил дыхание, когда она на мгновение обменялась взглядом с принцем Бейлоном, заметно не глядя на принца Деймона, который стоял позади них со скрещенными руками и самодовольной маской на лице. Затем, медленно и уверенно, она снова посмотрела на землю со странным блеском в глазах. — Я с гордостью представляю вам следующую принцессу-консорт, леди Диану Ройс. На мгновение все замерло и устрашающе затихло, когда толпа восприняла шокирующее заявление королевы. Диана чувствовала, что не может дышать, и ей пришлось сосредоточиться на том, чтобы удержаться на ногах, игнорируя самодовольный взгляд, который Деймон посылал ей с другого конца двора. Но, конечно, он не был удивлен; это определенно была его вина. Она не осмеливалась посмотреть направо, где, без сомнения, кипела от злости ее сестра. После еще одного напряженного момента ее отец выступил вперед. — За принца Деймона и леди Диану! — провозгласил он. С его разрешения толпа разразилась смущенными аплодисментами, и Рея воспользовалась своим шансом сбежать. Когда Диана подняла глаза, она не удивилась, увидев, что Беатрис давно ушла со своего места у окна. Наконец, справившись со всем этим стрессом, она посмотрела на свою мать и с облегчением увидела, что та уже смотрит в ответ мягким и понимающим взглядом. Диана почувствовала себя маленькой девочкой, когда упала в объятия матери, сдерживая слезы. — С тобой все будет в порядке, моя звезда, — прошептала ее мать, гладя ее по волосам, — а теперь иди, выполняй свой долг. Долг, снова было это слово. Диана начинала ненавидеть это всеми фибрами своего существа. Но она сделала, как ей было сказано, взяла отца за руку, не обращая внимания на холодный взгляд его глаз, и пошла с ним, чтобы быть представленной королеве и принцам. Когда они подошли достаточно близко, королева Алисанна протянула руки в приглашении, и Диана взяла их, позволив пожилой женщине притянуть ее ближе, передавая сообщения ее рукам, нуждаясь в них, пока Диана не была вынуждена расслабиться. — Добро пожаловать, моя дорогая. Я не сомневаюсь, что ты преуспеешь в качестве супруги Таргариенов. Так что радуйся, ибо твоя жизнь может процветать только отсюда, — глаза королевы были мягкими, когда она это сказала. Не в силах говорить из-за комка в горле, Диана могла только кивнуть, широко раскрыв глаза и скованно двигаясь, когда ее передали принцу Бейлону, который просто поцеловал ее руку и сжал ее успокаивающе, почти по-отечески, прежде чем ее снова передали, на этот раз ему. Диана боролась с желанием ударить Деймона по лицу, когда он взял ее руку в свою, убедившись, что мягко провел пальцами по ее предплечьям, заставляя ее дрожать и покрываться мурашками. Его глаза цвета индиго сверкнули, когда он медленно, очень медленно поднес ее руку к своему рту, слегка поклонившись ей и прижавшись губами к тыльной стороне ее ладони. Диана сдержала дрожь, когда жар вспыхнул в ее животе от его длительного зрительного контакта, поскольку ему потребовалось гораздо больше времени, чем было социально приемлемо, чтобы оторвать свои губы, и даже когда он отстранился, ему потребовалось слишком много времени, чтобы выпрямиться и ослабить хватку на ней. Диана почувствовала, как ее грудь поднимается и опускается от быстрых, глубоких вдохов, когда их связь прервалась. Ухмыляясь, принц отошел и повернулся обратно к ее отцу и королеве, которые, как с трудом поняла Диана, все это время разговаривали, а она их не слышала, слишком сосредоточенная на Деймоне и его идиотских фиолетовых глазах. Посмеиваясь себе под нос, Деймон взял ее за руку и развернул лицом к толпе. Аплодисменты разразились при этом движении, при их выступлении единым фронтом. Диана была уверена, что покраснела, как вишня, когда сильно вцепилась в руку Деймона, и если она вонзила ногти в наказание, кто знает? Боги знали, что он никогда бы не дрогнул перед зрителями. Она не рассчитывала на то, что он потянется свободной рукой, чтобы накрыть ее ладонь своей, сжимая ее в притворной привязанности, когда на самом деле он так же сильно сжимал ее в ответ в отместку. Ничтожество... К счастью, члены королевской семьи не задержались надолго; если они хотели добраться до Орлиного Гнезда до наступления темноты на корабле, им нужно было покинуть пост раньше. Без сомнения, Деймон добрался бы туда быстрее на спине Дракона, если бы решил придерживаться выбранного курса. Итак, два дома попрощались, Таргариены были достаточно любезны, чтобы проигнорировать вопиющее отсутствие Реи. Деймон, будучи Деймоном, выжал из прощания все, чего оно стоило. Он держал Диану за руку, прижимая ее к себе так, что тепло их тел сливалось. И когда он повел ее к Караксесу, все еще на виду у их бдительных родителей, он позволил ей еще раз погладить малинового зверя, прежде чем учтиво поцеловать ее в руку и подняться наверх. Затем, не дожидаясь, пока его семья заберется в карету, он взлетел в небо, отправив за собой развевающееся знамя. Как только он и королевская процессия скрылись из виду, оставив за собой лишь облако пыли, Диана, наконец, глубоко вздохнула, о чем даже не подозревала. Прерывисто вздохнув, она последовала за родителями обратно в замок, не заботясь о том, что решила пойти прямо в свои покои, не сказав им ни слова. Не было никакого способа, чтобы они не знали, что планировала королева, и они не предупредили ее или Рею. Нравится ей это или нет, но она была зла на них, и на то были веские причины. Ее жизнь уже никогда не будет прежней.