***
— Ты так уверена в том, что мы сможем пройти просто так, без маскировки и оружия? — Ярнатре, как его звали, хоть и послушно шёл за мной, продолжал подозревать меня во всяких гнусностях. Ну ничего, осталось недолго. Любовь крайне полезна, если уметь ее использовать. — Все будет хорошо, — я улыбнулась и кивнула Артему, который помогал одному из новичков таскать бревна к будущим домам. Чем ближе мы подходили к центру поселения, тем сильнее я чувствовала недоумение Ярнатре. Все, казалось, знали меня, хоть и не подходили с вопросами и просьбами, повинуясь незаметному жесту «все потом». Увидев мою неоконченную, но уже узнаваемую статую, мужчина резко остановился. Пока он подбирал слова, я подозвала Марию, и попросила привести к нам девушку по имени Рилис. Маша, не выказывая удивления, поклонилась, и уверенно направилась в сторону кухни. Насколько я помнила, Рилис стала одним из главных по готовке, так что все правильно. — Что это все, бездна тебя забери, значит?! — Взорвался несчастный, уже ничего не понимающий парень. — Ты одна из них, да? Ри мертва?! Я задумчиво посмотрела в его сторону, и отвернулась. Да, я могу его успокоить. Но лучше пусть это сделает его девушка. Ей он поверит куда охотней — Да, мастер? Мария сказала, вы хотели меня видеть, — появление девушки, с обожанием глядящей на меня, невольно заставило Ярнатре замолчать. Я невольно покосилась в его сторону. Он с застывшим выражением лица смотрел на Рилис, а та даже еще не заметила его. — Рилис, поможешь этому новичку освоиться, — я с лёгкой ехидцей наблюдала за её изумлением, когда она все же узнала своего друга. Щелкнув пальцами, я вновь привлекла их внимание. — До ужина свободны. — Спасибо вам, мастер, — на лице девушки поступила счастливая улыбка. Ярнатре явно чувствовал себя не в своей тарелке, но тоже сказал: — Спасибо. За все, — Ри толкнула его в бок, что-то прошептала на ухо. Тот поморщился, но спорить не стал. — Мастер. Я стояла, глядя им вслед. Тихо подошедшая Маша с улыбкой спросила: — Наше братство растёт? Я вернула ей улыбку: — Несомненно.***
— «Подготовься, прежде чем вступать в бой с епископом. Принеси в жертву последователя и забери его жизненную силу, чтобы выполнить своё предназначение как можно скорее», — я невольно вздрогнула от его равнодушных слов. Казалось, его вовсе не волнуют жизни тех, кто верит ему. Но я нашла в себе силы кивнуть. Бог ободряюще оскалился в ответ. Вернувшись в лагерь, взглянув в лица тех, кого я веду за собой, я выкинула из головы все мысли о жертвоприношениях. Невзирая на все слова моего бога, их доверие ко мне было заслуженным. И оно накладывало на меня определённые обязанности. Например, защита, даже от нашего общего божества.***
Харо была странной девушкой. Когда я в первый раз после смерти Лешего вернулась на его земли, она предупредила меня, о том, что неконтролируемые Лешим обитатели Чащи стали куда агрессивнее и опаснее. Толком поговорить с ней не удалось, так как, сказав, то что она хотела, девушка-птица взлетела и скрылась в переплетениях ветвей. Я встречала её ещё несколько раз, и каждый раз она рассказывала мне о прошлом. О братстве равных, о становлении богами, о непринятии перемен. Об изгнании и пленении Нариндера, сейчас называемого Тем кто ждёт. — Многие тысячелетия назад здесь обитали сонмы божеств и их адептов. Какая напасть опустошила эти земли? Увы, людям свойственно забывать, а богам — уходить в забвение. Может, они ушли, а может, уснули. Может, они поглощали, и были поглощены сами. Уцелевшие же, пустили корни, растянули паутину, возвели дома для себя и своих последователей. Когда-то, этими краями правили десятки божеств. Сотни. Теперь же… — Харо сделала паузу. И продолжила, как будто и не прерывала свою речь. Но сейчас, она говорила о другом. — Чувствуешь ли ты на своих щеках ветер перемен? Окружающий нас мир преображается — медленно, неохотно. Он просыпается после вековой дремы. Леший пал, а потому все обитатели чащи вступили в ожесточенную борьбу за власть, — Харо вновь замолчала, и продолжила, такое ощущение, какой-то другой разговор. — Младший из Пятерых, злосчастный Леший, утратил глаза. Вспыльчивая Хекат осталась с перерезанным горлом. Трусливый Калламар лишился обоих ушей. Шамура, некогда мудрейший из Пятерых, ушёл с расколотым черепом. Не видь зла, не говори о зле, не слышь зла, не думай о зле. Такие заповеди оставил Тот-Кто-Ждёт. Сидящая у костра Харо говорила, не обращая на меня внимания. Может, она рассказывала историю огню, а может, ей просто было неприятно видеть алую корону. И, сидя рядом с ней, я жадно слушала истории, которые, подобно старым сказкам, содержали в себе нечто большее, чем казалось. Я пыталась понять. Своих врагов, старых богов, и Того-кто-ждёт, чьим пророком я была. Понять, что будет со мной, когда я сделаю то, чего он хочет. Харо не отвечала на вопросы. Я могла лишь слушать, и сопоставлять. Делая, скорее всего, неверные выводы из искаженных изначальных данных, но ничего другого мне не оставалось.