***
— Он ждет у морских скал, в завершающей точке долгого падения. Сердца острозубых чудовищ дрогнули в последний раз и утихли навеки, — Шамура замолчал. Я терпеливо ожидала продолжения. Из всех епископов, Шамура вызывал у меня наибольшее любопытство. Хоть он и безумен, его слова могут помочь мне. — Он был пятым. Пятым епископом. Нашим братом, по имени Нариндер, — значит, Того-Кто-Ждет звали Нариндер? Не представляю, чем мне может помочь подобная информация, но ладно. Шамура продолжал: — Тысячи лет мы стояли на страже древней веры, но его недовольство росло. Он начал сомневаться. Им овладело честолюбие, — голос епископа был наполнен печалью. — Я же был к нему слишком мягок, потому что любил его. Из-за этого я потерял разум. Из-за этого он потерял свободу. Его голос неуловимо изменился, в точности как у моего бога. Слишком увлёкшись его рассказом, я потеряла бдительность. И его злость и обида окутали мое сознание, спутав мои мысли. — Меня предал тот, кому я безгранично доверял. Ведомо ли тебе это чувство, белокурая? Хочешь ли ты познать его? — я сжала кулаки. Мне показалось, я поняла к чему он клонит. — Да, я испытывала схожие чувства, епископ, — прошипела я. — И мне хватило их сполна! Но ему явно уже было все равно. Я сомневаюсь, что он меня хотя бы услышал. — Он был пятым. Пятым епископом. Нашим братом, по имени Нариндер, — прошептал Шамура с такой болью, что мне стало не по себе. Казалось, прочие епископы уже сотворили все, что только можно с моими людьми. Но Шамура пошел дальше. И, призвав на поляну, где мы стояли, моего последователя, он приказал ему убить меня. И он повиновался. Сперва еще пытаясь сопротивляться чужому приказу, вбитому в его сознание, но это не могло продолжаться вечно. Его неловкая атака выглядела бы даже смешно, если бы он не был моим последователем. К сожалению, постепенно Шамура усилил свой контроль над ним, его выпады стали куда опасней. Короне надоела моя нерешительность, и она отреагировала на угрозу так, как сочла нужным. Мертвое тело беззвучно осело на камни. Прости меня, Валефор. Ты не виноват в своей слабости. Шамура исчез, ещё до того как я пришла в себя. Я склонилась над мертвым. Его на его лице была лишь немного детская обида на свое тело, что подвело его. Я закрыла его глаза, прошептала: — Покойся с миром, мой верный брат. Хоть ты и предал меня, ты не виновен в этом, — я выпрямилась, и тихо добавила: — Я обещаю, я отомщу за твою гибель. Шамура ответит за все. Моя мама говорила мне, что придёт день, когда белые волосы перестанут быть клеймом вечной жертвы. Каждый убитый мной епископ приближает этот день. Как-никак, я избрана богом. В первый раз за всю вторую жизнь, я подумала об этом без насмешки.***
Как только епископ появился, все враги, с которыми я сражалась, будто исчезли. Я успела заметить лишь дрожание паутины между деревьями. — Я уже не тот, каким был раньше. Моим разумом владеет безумие, но я не глуп. Я знаю, что конец близок, а потому, хочу тебе открыться, — в этот раз, Шамура абсолютно спокоен, будто не он стал причиной гибели моего брата! Тише, не горячись. — Чувство вины неотступно преследует меня. Это я открыл Нариндеру, что мир способен изменяться, — проговорил он. — Я привык к метаморфозам, ибо моя сила в знании, а оно по своей природе непостоянно. Ему же это было… чуждо. В конце концов, смерть не знает перемен. Он сделал паузу, как будто давая мне время подумать о сказанном. — Я заковал его в цепи. Заставил покориться нам четверым, — его безумие вновь начало брать верх. Я чувствовала его злость. — И ты тоже мне покоришься. Кланяйся, белокурая. Серьезно? Снова за старое? Я ухмыльнулась, вспомнив судьбу Хекат, которая требовала от меня того же. — Иди в бездну! — чуть ли не пропела я, с удовольствием наблюдая за его реакцией. Пора уже покончить с разговорами! Но он, казалось, не только не разозлился, но и одобрил мой ответ. — Лев в шкуре агнца. Алая корона не ошиблась в своем выборе, — Шамура сощурил глаза. — Хорошо. К войне я тоже привык. И вновь, из-за игр богов страдают обычные люди. В этот раз жертвами колдовства Шамуры стали Ярнатре и Рилис. Я была взбешена. Как он смеет убивать моих людей, да ещё и моими руками? Я, не дожидаясь приступа кровавого безумия, призвала корону. Если я смогу хотя бы минуту постоять спокойно и впасть в транс, я просто перенесусь в поселение. — Я не собираюсь играть в твои бредовые игры, Шамура, — пошептала я. Я отвернулась от него, от подконтрольных ему ребят. Уже сосредоточившись на возвращении домой, я поняла, что уже не успеваю. В голову мне пришла абсолютно дурацкая идея, нуждающаяся в серьёзной доработке. Но времени на это не было. Проклиная свой оригинальный ум, я подпрыгнула и вцепилась в плоскую вершину камня. Если успею до атаки… Успела! Я вновь прыгнула, на этот раз, хватаясь за уже давно лопнувший паучий кокон. Раскачаться, перепрыгнуть, подтянуться, залезть выше. И, только находясь почти на макушке старой, мёртвой сосны, я позволила себе закрыть глаза и расслабиться. Я хочу вернуться домой. Хочу, чтобы мы все выжили. А значит, домой мы телепортируемся вместе. А если их одержимость не пройдет — посидят в тюремных ямах, пока я не придумаю, что с ними делать. Надо открыть три портала… Открыть три… Портала… Из-за непривычной задачи, я перенесла нас не совсем точно. Я оказалась минутах в пяти ходьбы от деревни, со стороны противоположной храму епископов. Через секунду после этого, и Рилис, и Ярнатре появились рядом. Они упали на четвереньки, ошарашено созерцая испещренные рунами камни вокруг портального круга. — Надеюсь, ваш разум вновь с вами? — спросила у них я. — Д-да, мастер, — выдавил из себя Ярнатре. — Простите нас, мы не смогли… — начала было Ри, но я остановила её повелительным жестом. — Не за что извиняться. Я рада тому, что мы с вами друг друга не убили, — я ободряюще улыбнулась. — Спасибо вам, — улыбнулась в ответ Рилис. — За высокую оценку наших боевых способностей, — ехидно добавил Яр. — На твоем месте, я бы не рассчитывала на победу, Ярнатре, — я задумчиво поправила корону и повернулась к поселению. Мы были на краю обрыва. Хороший спуск был в десяти минутах ходьбы отсюда, так что… Как минимум, слазить будет весело.